Партийное взыскание

В конце 1970 года я написал письмо ректору Таганрогского радиотехнического института профессору Каляеву Анатолию Васильевичу с просьбой предоставить мне работу в институте. По его просьбе я подъехал в Таганрог и продемонстрировал экземпляр своей докторской диссертации. Я думаю, что знакомство со мной и моей диссертацией его удовлетворило, потому что совершенно неожиданно для меня я получил от него весьма лестное предложение возглавить кафедру информационно-измерительной техники. Для этого он попросил меня подготовить все необходимые документы для избрания меня по конкурсу. Одним из этих документов была так называемая «производственная характеристика» о моей научной и педагогической деятельности в Харьковском институте радиоэлектроники. Согласно закону о трудовом законодательстве институт должен был выдать мне объективную характеристику по первому моему требованию. Однако КПСС жила по своим законам, которые не всегда согласовывались с трудовым законодательством.

В начале 1971 года я обратился в ректорат и партком ХИРЭ с просьбой выдать мне производственную характеристику для избрания на должность зав. кафедрой информационно-измерительной техники Таганрогского радиотехнического института. В выдаче характеристики мне было отказано. Мои многократные обращения в ректорат, партком, Минвуз Украины, райком и даже обком партии ни к чему не привели. И тогда я принял решение предоставить в Таганрогский радиотехнический институт свою производственную характеристику, подписанную ректором и секретарем парткома, но выданную мне для других целей. Я рассуждал следующим образом. Таганрогскому радиотехническому институту требовалась объективная характеристика о моей работе в Харьковском институте радиоэлектронике – и такая характеристика у меня была. Отказывая в выдаче производственной характеристики, ректорат и партком ХИРЭ нарушают трудовое законодательство. Поэтому я не видел в своих действиях никакого «криминала». О своем решении я проинформировал ректора и секретаря парткома ХИРЭ. Секретарь парткома пригрозил мне, что за этот поступок я буду исключен из рядов КПСС. В этой ситуации я начал действовать как истинный телец. Я принял «решение» — и никакие угрозы секретарей парткомов уже не могли его изменить.

В начале февраля 1971 года я получил информацию из Таганрога о том, что я единогласно избран на должность зав. кафедрой информационно-измерительной техники. После этого началась заключительная стадия моей «харьковской драмы». Партком ХИРЭ начал «раскручивать» мое партийное дело с целью исключения меня из рядов КПСС. Меня обвинили в том, что я обманул партийную организацию (хотя я всех честно проинформировал о своих действиях). Поскольку на исключение из партии мое дело явно не «не дотягивало», то единогласным решением парткома мне был объявлен строгий партийный выговор с занесением в учетную карточку с формулировкой «за обман партийной организации» (хотя я никого не обманывал – и все это прекрасно знали). Но на моем примере надо было «настращать» других – и эту задачу партком института выполнил. В результате я получил самое строгое партийное взыскание, следующим за ним было уже исключение из партии. Эта история с партийным выговором стала для меня хорошим жизненным уроком. Я понял, что партия может расправиться с любым ее членом, независимо от его званий и заслуг, и в дальнейшем я вел себя достаточно осторожно и взвешенно в подобных острых ситуациях.

Кафедра информационно-измерительной техники

Я проработал в Таганрогском радиотехническом институте сравнительно небольшой период – с 1971 по 1977 годы. Но этот период для меня был насыщен огромным количеством событий, которые определили всю мою дальнейшую научную биографию. Достаточно назвать такие из них, как защита докторской диссертации (1972 г.), присвоение ученого звания профессора (1974 г.), научная стажировка в Австрии (Венский технический университет, 1976 г.), публикация моей первой книги (1977 г.) и др.

Таганрогский радиотехнический институт в тот период считался одним из ведущих научно-учебных центров страны в области радиоэлектроники и эту славную традицию теперь уже Таганрогский государственный радиотехнический университет сохранил и до настоящего времени. В 1977 г. ТРТИ праздновал свое 25-летие и я назвал бы тот славный период в работе ТРТИ, который предшествовал его 25-летию, «научно-романтическим» периодом. Ректором института был Анатолий Васильевич Каляев, крупнейший ученый, создатель одного из перспективных направлений в области компьютерной техники. В этот период научная жизнь в ТРТИ бурлила, защищались многочисленные кандидатские, а затем и докторские диссертации, а ежегодно в Таганроге проводилась масса научных семинаров, симпозиумов, Всесоюзных и международных конференций в области радиоэлектроники и компьютерной техники, куда приезжали поплескаться в Азовском море и погреться в лучах южного солнца, а заодно и поделиться новыми научными идеями многие знаменитые ученые.

На кафедре мне работалось очень легко. В ее состав входили преподаватели, многие из которых были значительно старше меня по возрасту. Одной из самых светлых личностей был Виктор Ильич Богданов, который в свое время был ректором института и который пользовался огромным уважением в институте. Все преподаватели кафедры были хорошими методистами, лекторами, фанатиками учебного процесса, прекрасными воспитателями студенческой молодежи.

Главной моей задачей стало развитие научного направления и подготовка научных кадров. В то время в институте решением Ученого Совета были введена так называемая ПНИРС (плановая научно-исследовательская работа). Я активно включился в эту деятельность и организовал студенческий научный кружок, который с огромным энтузиазмом посещали лучшие студенты нашей кафедры. Назову только некоторых из них: Юрий Вишняков, Алексей Азаров, Владимир Лужецкий, Владимир Онопко, Николай Соляниченко, Александр Фомичев и многие другие. Именно они стали моими первыми аспирантами в ТРТИ. Начались защиты кандидатских диссертаций. За неполные 7 лет под моим научным руководством защитили кандидатские диссертации 7 аспирантов; три из них проф. Ю.М. Вишняков, декан факультета АВТ, и доценты В.Г. Косторниченко, В.Г. Галалу успешно работают в университете.

Профессура Таганрогского радиотехнического института

В Таганроге в тот период работало много замечательных ученых очень высокого научного уровня. Всех нас объединял специальный «профессорский» философский семинар, который возглавлял Виктор Ильич Богданов и который проводился регулярно (один раз в месяц). К семинару все мы относились очень ответственно, и после нескольких выступлений по философским проблемам науки, которые я сделал на этом семинаре, все таганрогские профессора меня глубоко «зауважали».

Профессорская среда ТРТИ отличалась высокой интеллигентностью. Например, кафедру химии возглавлял профессор Алексей Николаевич Харин, автор знаменитого учебника по химии. Но он одновременно был прекрасным музыкантом и музыковедом. На фортепианные концерты профессора Харина, которые он давал раз, а то и два раза в год, собирались все студенты и сотрудники. Можно себе представить, каким огромным уважением пользовался профессор Харин среди студентов и сотрудников. В институте в тот период работал Аскольд Николаевич Мелихов, который был одной из самых ярких звезд советской компьютерной науки и самым молодым советским доктором наук в этой области. Всегда с огромным уважением вспоминаю проф. Соловьева Александра Ивановича, автора многочисленных книг по механике; он возглавлял в тот период кафедру механики, а также проф. Владимира Александровича Малышева, с которым нас связывали чувства искренней дружбы и уважения.

Георгий Васильевич Чефранов

Одним из самобытных таганрогских ученых был доктор философских наук профессор Георгий Васильевич Чефранов, автор интересных философских идей и многих философских книг с необычными названиями, например, «Бесконечность и интеллект». С Георгием Васильевичем мы очень дружили и любили летними таганрогскими вечерами прогуляться по улице Чехова до пляжа и обратно. Это были не просто прогулки – они сопровождались жаркими дискуссиями по проблемам науки и философии. Научные дискуссии с профессором Чефрановым способствовали повышению моего философского уровня. Работая над своей первой книгой по теории измерения, я вышел на ряд философских проблем науки, связанных с измерением и основаниями науки. Результаты этих моих философских размышлений, которые появились в результате дискуссий с Георгием Васильевичем Чефрановым, изложены в главе «Проблема измерения» моей первой книги «Введение в алгоритмическую теорию измерения», опубликованной в 1977 году.

Увеличить >>>

Вспоминаю одну историю, связанную с Г.В. Чефрановым. Его лекции и выступления были всегда чрезвычайно интересными и очень острыми (как говорится «на грани фола»). На одной из лекций, прочитанных им в городском «Доме политпросвешения», он провел параллель между Гитлером и Сталиным, назвав их величайшими подонками в истории человечества. Конечно, это сразу же стало известно в Таганрогском горкоме партии, и этот случай сразу же стал предметом серьезного разбирательства по партийной линии. Горком поставил вопрос очень жестко, и дело могло закончиться исключением Чефранова из партии и уходом из института. После этого он вряд ли смог бы найти работу по специальности в любом университете Советского Союза.

Я в то время был членом партийного комитета института и прилагал все усилия, чтобы смягчить ситуацию и не довести дело до исключения из партии. Каждый вечер мы встречались с Георгием Васильевичем и обсуждали, как выйти из создавшейся ситуации. В конечном итоге, партком института принял наиболее мягкое решение и объявил Чефранову строгий выговор с занесением в учетную карточку с формулировкой «за низкое качество лекций». Это решение пошло на утверждение в райком партии. Но здесь произошло неожиданное событие. Именно в этот период из Высшей Аттестационной Комиссии СССР Георгий Васильевич получил долгожданное сообщение, что ему присуждена ученая степень доктора философских наук (дело о присуждении Чефранову ученой степени доктора философских наук рассматривалось в ВАКе СССР около 5 лет). Если мне не изменяет память, это был первый доктор философских наук в институте и в городе Таганроге. Перед райкомом встала сложная проблема — утвердить строгий партийный выговор «за низкое качество лекций» доктору философских наук, одному из лучших лекторов института. В конечном итоге, у членов райкома «хватило ума» и «дело Чефранова» было «спущено на тормозах».

Контакты с Грузией

В Таганроге я восстановил свои научные контакты с грузинскими учеными. Вспоминаю одну из своих поездок в Тбилиси вместе с женой. В жилах моей жены течет грузинская кровь. Ее мама была очень похожа на грузинку. Как гласит семейное предание, когда-то еще в царские времена бравый кубанский казак, прадедушка моей жены, похитил в Грузии красавицу-грузинку, которая и стала прабабушкой моей жены. Эта деталь в биографии моей супруги вызвала особый восторг у моих грузинских друзей. Период нашего пребывания в Тбилиси совпал с моим днем рождения. И мои грузинские друзья в мою честь организовали в ресторане «Тбилиси» прекрасный ужин, на котором мы испробовали все меню ресторана «Тбилиси».

Учебно-методическая комиссиия Минвуза СССР

Как зав. кафедрой информационно-измерительной техники, я был включен в состав Учебно-методической комиссии Минвуза СССР по информационно-измерительной технике. Это дало мне возможность познакомиться и подружиться со многими выдающимися учеными страны в этой области — профессорами Михаилом Петровичем Цапенко из Новосибирска (который позже был официальным оппонентом моей докторской диссертации), Петром Павловичем Орнатским из Киева, Петром Васильевичем Новицким из Ленинграда и многими другими. Все они внесли выдающийся вклад в развитие метрологии и автометрии.

Увеличить >>>

Учебно-методическая комиссия Минвуза СССР по информационно-измерительной технике (Баку, 1974 г.)

Посещение села Жеведь

В Таганроге я восстановил контакты со своими истоками — селом Жеведь Черниговской области. Я всю жизнь мечтал выполнить завещание моего деда и побывать в том селе, где зарождалась семья Стахов и в котором родился мой дед и мой отец. Реально эту свою мечту мне удалось осуществить только в свой «таганрогский» период. К сожалению, в Таганроге начала болеть наша дочь Анна. Летом, в период жары, у нее неожиданно появлялись кровотечения из носа и начинались галлюцинации. Врачи порекомендовали нам летом выезжать из Таганрога в зону умеренного климата. Вот тогда я и решил написать свое письмо в Жеведь кому-то из Стахов. Письмо попало к моему двоюродному дяде Владимиру Стаху, который и пригласил нас в Жеведь. До сих пор вспоминаю то радушие, с каким нас встретило все многочисленное семейство Стахов и все старые жители села Жеведь, которые помнили и уважали моего деда и моего отца.