Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта Вернуться к предыдущей
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Институт Золотого Сечения - Под знаком "Золотого Сечения"

Стахов А.П.
Под знаком «Золотого Сечения»:
Исповедь сына студбатовца.
Глава 2. Мои первые университеты
2.1. Киевский политехнический институт
Oб авторе
Горный факультет КПИ

Кем быть? К моменту окончания школы я не имел четкого представления о своей будущей профессии. По всем предметам я имел пятерки и, наверно, был действительно лучшим учеником школы, хотя где-то внутри я чувствовал, что мне необходимо двигаться в сторону инженерного дела и точных наук. Но авторитет моего брата Георгия, который к тому моменту заканчивал Киевский медицинский институт, склонил меня к тому, что надо поступать в медицинский институт. Вот с такими неопределенными мыслями относительно своей будущей профессии ранним утром 10-го июля 1956 года я оказался в городе Киеве.

Это было первое в моей жизни посещение крупного города. Кроме Геническа и Новой Каховки, которые и городами-то можно было называть только с большой натяжкой, других крупных населенных пунктов я не посещал. Впервые в своей жизни на Киевском вокзале я сел в трамвай, который повез меня в Киевский медицинский институт. В приемной комиссии мне вежливо сообщили, что комиссия восхищена моей золотой медалью, но, к большому сожалению, набор медалистов (не более 25% от общего числа абитуриентов) завершен и мне было предложено поступать в институт на общих основаниях. Хотя у меня были неплохие знания, что подтверждалось золотой медалью, но я был морально не готов к вступительным экзаменам. Что делать? И тогда я вспомнил о своем внутреннем желании — посвятить себя инженерному делу и точным наукам. В тот же день я оказался в приемной комиссии Киевского политехнического института с целью стать студентом этого знаменитого института по наиболее модной тогда специальности «Автоматика и телемеханика». К сожалению, мне сообщали, что прием медалистов на эту специальность также закончился, но что остался только один факультет, куда меня могут принять без экзаменов — это горный факультет. Я вынужден был согласиться, и так началась моя студенческая жизнь, которая должна была привести меня к профессии горного электромеханика, о которой я раньше не имел никакого представления.

Наталья Ивановна

Учеба на начальном периоде моей студенческой жизни давалась мне нелегко. Во-первых, меня почему-то не поселили в студенческое общежитие, на которое я имел полное право как сын красноармейца, погибшего в период войны. Пришлось искать самый дешевый вариант жилья – койка в комнате совместно с хозяевами, причем на этой койке мы спали вдвоем еще с одним студентом-бедолагой из политехнического института. Еще одна трудность состояла в изменении языка обучения. В Ровенской средней школе преподавание всех предметов велось на украинском языке, а в Киевском политехническом — на русском. Хотя я достаточно быстро преодолел эту трудность, но первые месяцы очень сложно воспринималась математическая и физическая терминология на русском языке, что затрудняло конспектирование лекций.

Приближалась суровая зима 1956 года. Я не имел теплой одежды. На Октябрьской демонстрации я был, наверное, едва ли не единственным студентом факультета, который маршировал в простой сельской фуфайке, которую в ту пору носили сельские трактористы и шоферы. Холод, неустроенность с жильем, постоянное недоедание привели к тому, что я запустил занятия и в этой связи был приглашен на «разборку» к декану горного факультета Кравцу Василию Ивановичу как студент, имеющий угрожающую успеваемость. Хотя разговор был весьма корректным, но прозвучавшая из уст декана угроза отчислить меня (золотого медалиста!) из института за неуспеваемость произвела на меня прямо-таки оглушительное впечатление. Я вышел из кабинета декана в стрессовом состоянии, мне стало невероятно жалко себя за свою неудавшуюся жизнь (мне было тогда 17 лет) и мне было очень стыдно за то, что я не оправдал надежд моей мамы, моего деда, моего брата Георгия, педагогического коллектива Ровенской средней школы. Мне казалось, что жизнь моя не имеет никакого смысла, и я зарыдал горькими слезами в присутствии секретаря нашего факультета Натальи Ивановны (я, к сожалению, забыл ее фамилию). Наталья Ивановна, которая пользовалась огромной любовью и уважением всех студентов горного факультета, как могла меня успокоила, угостила чаем с вареньем, и, этот простой человеческий поступок сыграл в моей жизни в тот период важную роль. Когда в 1972 г. я защищал докторскую диссертацию в Киевском институте инженеров гражданской авиации, я пытался разыскать Наталью Ивановну, чтобы пригласить ее на защиту, но, к сожалению, в той предзащитой суете мне это не удалось сделать.

После беседы с деканом я понял, что отступать некуда. Оставался месяц до начала экзаменационной сессии, и я взялся за учебу. Думаю, что не будь того разговора с деканом, не будь того душевного разговора и чаепития с Натальей Ивановной, я так бы, возможно, и остался посредственным студентом, а затем неудавшимся горным инженером, который сейчас бастовал бы вместе со всеми украинскими шахтерами в связи с невыплатой заработной платы. Я вспоминаю тот предсессионный период, как один из наиболее напряженных периодов в моей жизни. День мой подчинялся строжайшему графику. Я вставал в 7 утра и ложился в 12 ночи. Все время было посвящено учебе с небольшими перерывами на завтрак, обед и ужин. Наградой за мои труды была сдача сессии на одни пятерки, что вызвало огромное удивление в деканате и огромную радость Натальи Ивановны! Я получил свою первую повышенную стипендию, что было весьма существенным материальным подспорьем, потому что я жил в тот период только на одну стипендию.

Но самое главное, что я поверил в свои силы. Я понял, что я обладаю достаточными способностями, чтобы освоить все премудрости высшего образования только на «отлично» и стать лучшим студентом не только моей группы, но и факультета, а, возможно, и института.

По воскресеньям единственной отдушиной в моей голодной жизни было посещение общежития Киевского медицинского института, в котором жил мой брат Георгий в одном общежитии со своей будущей женой Анной. Анна варила потрясающий борщ и пекла восхитительные блинчики – и эти блинчики остались для меня наиболее ярким воспоминанием тех лет. Однако это счастье продолжалось всего один год, потому что летом 1957-го года Анна и Георгий закончили Киевский мединститут и получили назначение в далекую Киргизию, где они проработали много лет.

В период учебы в Киевском политехническом институте (1956 — 59 гг) (фото из архива Стахова А.П.)

В период учебы в Киевском политехническом институте (1956 — 59 гг)

Доцент Шахновский

Начиная со второго курса, я уже почувствовал глубокий интерес к точным наукам, математике, физике, теоретической механике. Нам читали лекции великолепные преподаватели. Но с особой благодарностью вспоминаю своего преподавателя по курсу «Теоретическая механика» доцента Шахновского (запамятовал его имя и отчество). Этот замечательный педагог и ученый впервые заронил в мою душу идею посвятить свою жизнь науке. На экзамене по его курсу я каким-то необычным способом решил одну из сложных задач по теоретической механике, что привело в восторг Шахновского, который поставил мне оценку 5 со многими плюсами. После экзамена он с огромным восторгом на всех консультациях рассказывал обо мне всем студентам нашего факультета, все мои друзья меня поздравляли, и мне было чрезвычайно приятно слышать эти восторженные отклики доцента Шахновского. Позже, когда я уже стал доцентом, а затем профессором, поступок доцента Шахновского на всю жизнь остался для меня высоким нравственным примером бережного отношения к студентам. Я всегда старался увидеть и поддержать в моих студентах те искры таланта и нетрадиционного мышления, которые являются симптомом того, что студента может ожидать большое научное будущее. В этой связи я всегда с большим удовольствием вспоминаю свою работу в Таганрогском радиотехническом институте, где я организовал научный студенческий семинар, и большинство участников этого семинара стали затем моими аспирантами. В период работы профессором кафедры компьютерной техники Ливийского Университета Аль Фатех (Триполи, Ливия), где я проработал два с половиной года с 1995 до 1997 года, я также организовал научный семинар для студентов кафедры, который посещало большое число талантливых студентов. Блестящий научный проект «Быстродействующий троичный умножитель» выполнили студенты Hosam Al-Dean Melod Arebi и Achmed El-khwldi El-Hamedi. По их просьбе я с огромным удовольствием написал отзыв об их научной работе над проектом, и мне очень хотелось бы надеяться, что им удалось продолжить учебу в одном из Западных университетов и что мой отзыв сыграл какую-то роль в их научной судьбе.

Наша студенческая группа

У нас была дружная студенческая группа. Особенно я сдружился с Колей Моисейкиным и Володей Возненко. Оба они были прекрасными спортсменами. Коля был отличным гимнастом, прекрасно играл на аккордеоне, а Володя имел второй или даже первый разряд по легкой атлетике и был чемпионом Киевского политехнического института в одном из видов легкой атлетики. Позже Коля и Володя вслед за мной перевелись в Харьковский авиационный институт.

Одним из мест в Киеве, где студенты нашей группы любили отдыхать, была Выставка Достижений народного хозяйства УССР.

На ВДНХ УССР. (фото из архива Стахова А.П.)

На ВДНХ УССР (справа от меня Коля Моисейкин и Володя Возненко)

Сейчас много пишут о Валерии Лобановском, нашем выдающимся спортсмене и тренере. Мне приятно вспомнить, что Лобановский учился в Киевском политехническом институте в тот же период, что и я. Только Лобановский учился на теплотехническом факультете, а я – на горном. А поскольку теплотехнический и горный факультеты находились тогда в одном корпусе КПИ, то мне часто приходилось встречаться с Лобановским в коридорах нашего корпуса; для нас Лобановский уже тогда был большой спортивной звездой и среди студентов он пользовался огромным уважением, поскольку был членом сборной КПИ по футболу и играл в тот период за киевское «Динамо». В то время в КПИ были прекрасные спортивные команды не только по футболу, но и по волейболу и баскетболу. Тогда в сквере КПИ были оборудованы прекрасные спортивные волейбольные и баскетбольные площадки. Очень часто на этих площадках встречались команды мастеров. Особый интерес всегда вызывали встречи сборных КПИ и Киевского института физкультуры. В эти дни удержаться в аудиториях было невозможно; болельщиками были все студенты КПИ, а могучий «рев», которым болельщики сопровождали каждый выигранный мяч любимой команды, наверное, был слышен на весь Киев.

Решение уйти с горного факультета

Но учеба на горном факультете и особенно горные практики на шахтах, которые у студентов горного факультета начинались уже с первого курса, начали тяготить меня. Первую ознакомительную месячную практику мы проводили на одной из шахт Донбасса. Хорошо помню свой первый спуск в шахту, когда нам, практикантам, было поручено доставить 50-киллограммовую металлическую «крепь» в забое от вентиляционного до откаточного штрека. Это – трудная задача и для опытного шахтера в забое высотой 60 см. А мы не имели не только опыта, но и подходящей шахтерской «робы» (я, например, был в тонком спортивном костюме, через который острые осколки угля впивались в мои колени). Поэтому после выполнения этого «задания» уставшие и окровавленные мы поклялись, что на шахте работать не будем – и так, в конечном итоге, и случилось (я не знаю ни одного выпускника нашей группы, который «осел» бы на шахте после окончания вуза).

Технологическую 2-месячную практику после 3-го курса я проходил на одной из шахт Ново-Волынского бассейна. В течение 2 месяцев я работал проходчиком в бригаде, которая «пробивала» так называемый «бремсберг» (это наклонная выработка, соединяющая два угольных пласта). Конечно, ни о какой технике безопасности в тот период никто понятия не имел. В период нашей практики в результате обрушения породы был убит один из студентов-практикантов (не с нашей группы). Это произвело на меня такое гнетущее впечатление, что я твердо решил прекратить учебу на факультете и попытать счастья в других вузах.

Я возвратился в Киев из Ново-Волынска с огромной, по студенческим меркам, суммой денег в кармане (шахтерская зарплата за 2 месяца!). И здесь Бог послал мне тот Случай, который перевернул мою жизнь. От одного из своих друзей я узнал, что Харьковский авиационный институт набирает студентов технических вузов для учебы на старших курсах радиотехнического факультета. Это был тот «Уникальный Случай», который я не имел права упустить. По итогам трех курсов учебы в Киевском политехническом институте у меня была блестящая зачетная книжка, в которой сверкали одни пятерки, но, учитывая свой отрицательный опыт поступления в институт, когда мне не помогла даже моя «золотая медаль», в тот же день я принял решение вечером выехать в Харьков, чтобы только не опоздать. Желание стать студентом престижного факультета одного из ведущих вузов страны было столь огромным, что я взял такси «Киев-Харьков», которое и подвезло меня ранним утром следующего дня ко входу Харьковского авиационного института. Вряд ли сейчас, будучи профессором и академиком, я мог бы позволить себе такую «роскошь»!

(продолжение следует)


Стахов А.П. Под знаком «Золотого Сечения»: Исповедь сына студбатовца. Глава 2. Мои первые университеты 2.1. Киевский политехнический институт // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.12826, 17.01.2006

[Обсуждение на форуме «Наука»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru