Недели две назад я написал небольшую заметку, посвященное термину «математика гармонии». Однако у меня сложилось впечатление, что золотосеченцы, несмотря на ожесточенные споры по данному вопросу, на эту заметку внимания не обратили. Слегка повторяясь, вновь обращусь к данной теме.

Рассмотрим словосочетания, в которых слово «математика» выступает в качестве стержневого слова.

1. Начнем со словосочетания типа «математика филологии», «математика социологии», «математика физики» и т. п., в которых в качестве постпозитивного определения выступает имя какой-либо научной дисциплины. Неестественно звучат «математика биологии», «математика филологии», «математика химии» и прочие «математики» подобного рода. Допускаются такие сочетания: «математическая биология» («математика в биологии»), «математическая лингвистика» или («математика в лингвистике»), «математическое искусствознание» и т. п. В этом случае имеется в виду применение математического инструментария в конкретной науке: «математические методы в лингвистике», «математические методы в психологии» и т. п. Здесь мы имеем дело с регулярным, массовым терминообразованием.

2. Несколько сложнее обстоит дело, когда слово математика и имя предметно ориентированной дисциплины меняются местами. Речь идет о словосочетаниях типа «психология математики», «социология математики», «философия математики». Такие сочетания во многих случаях возможны. Но предметно ориентированная дисциплина должна быть гуманитарной. Такие сочетания мыслятся как психологические, социологические, философские и т. п. аспекты математики. Но и здесь есть свои тонкости. Например, возьмем словосочетание «филология математики» или «лингвистика математики». Наверное, можно сказать «филологические аспекты математики» или «лингвистические аспекты математики». Но это звучит уже как некоторое новое видение математических проблем. Комбинирование с именами естественных дисциплин здесь невозможны: «химия математики», «физика математики», «биология математики». Если же имя предметной дисциплины (гуманитарной или естественной) имеет форму прилагательного, то такие комбинации абсолютно неприемлемы, например, «психологическая математика», «социологическая математика», «химическая математика» и др.

3. Обратимся к другому типу словосочетания: «математика ритма», «математика симметрии», «математика композиции», «математика устойчивости» и др. В примерах подобного рода в постпозиции фигурируют имена важных качеств какого-либо класса объектов, их универсальные свойства и категории: ритм, симметрия, прекрасное, целостность, разнообразие, сложность, равновесие, всеобщее и т. п. В этот ряд вполне естественно встраивается словосочетание «математика гармонии», поскольку слово «гармония» есть, как и в примерах, приведенных выше, имя качества, причем качества универсального. Такой способ терминообразования менее регулярен, но вполне естественен и не противоречит лингвистической интуиции.

4. Если в словосочетаниях, приведенных выше, слово «математика» будет иметь форму прилагательного, то мы получим такой ряд словосочетаний: «математическая гармония», «философская гармония», «архитектурная гармония», «музыкальная гармония», «социальная гармония», «психологическая гармония», «сексуальная гармония», «экологическая гармония». Этот перечень можно воспринимать как разновидности гармонии, выделяемые на основе различных типов отношений (математических – числовых и геометрических), психологических, социальных, сексуальных и др. Такой способ терминирования достаточно регулярен. Что касается терминосочетания «математическая гармония», то он имеет право на существование, но объем этого понятия существенно уже, чем объем понятия «математика гармонии», так как в первом случае содержание понятия исключительно математическое, а во втором содержание понятия будет таким: математика гармонии – это математика, ориентированная в сторону изучения гармонии вообще и ее предметных разновидностей - музыкальной, социальной, эстетической и т. п.). В этом ряду может фигурировать даже «математическая гармония»: в математике гармонии может исследоваться математическая гармонии как одна из разновидностей гармонии.

4. Попутно отметим, что в обыденной речи не допускаются сочетания слова «математика» со словами конкретной семантики, например, «математика леса», «математика утюга», «математика баклажана», тогда как математические имена, относящаяся к эмоциональной сфере («математика любви», «математика страдания» и «математика счастья») вполне возможны. Но здесь мы выходим за пределы терминообразования, перемещаясь в область метафоризации.

5. Следует, однако, иметь в виду, что слово «гармония» может иметь вполне терминологический смысл (особенно в эстетике, музыкознании, архитектуре), но может использоваться также и в обыденных, житейских ситуациях. Поэтому обыватель может воспринимать терминированное словосочетание «математика гармонии» как обыденное подобно тому, как он воспринимает словосочетание «математика счастья». Но это уже за пределами научного отношения к реальности.

6. В заключение остановимся на некоторых альтернативных способах формирования именований с использованием слов обобщающего характера - таких, как «начала», «основы», «основания» и т. п. Например, кто-то может пожелать назвать «математику гармонии» «началами математической гармонии», «основами гармонической математики» или «началами математико-гармонической философии» или чем-нибудь в этом духе. Здесь возможностей для полета фантазии много. Но при этом надо иметь в виду, что именования подобного рода могут быть хороши для названия книги, но не для отрасли научного знания. И еще. В русском языке слова «начала» и «основы» омонимичны, обозначая, с одной стороны что-то основательное, фундаментальное, а с другой – нечто простое, элементарное, школярское (например, одна книжка названа так: «Начала статистики для лингвистов»). В других европейских языках такой омонимии нет: ср. немецкое «Grundlage» или англ. «Foundation»).

7. Итак, понятие «математика гармонии» с лингвистической точки зрения является вполне естественным по форме, находится в активной фазе терминологизации, имеет определенное содержание и широким объем, охватывающий практически весь спектр «золотосеченской» активности как в области теоретических, так и в области прикладных исследований.