Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта Вернуться к предыдущей
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Институт Золотого Сечения - Школа Золотого Сечения

Зубов В.П.
Рецензия на книгу М.Гика. Эстетика пропорций в природе и искусстве 1
Oб авторе

В книге Гика, на первый взгляд, есть и теория, и конкретный материал, освещаемый этой теорией. Но о какой-либо теории в строгом смысле говорить не приходится: это не более как смесь идей Бергсона и Шпенглера, облеченная в кокетливую «математическую» форму. Какова научная специальность автора, по книге решить трудно, но что он библиофил-эстет — совершенно очевидно. Можно было бы об этом не говорить (у каждого свои вкусы), если бы библиофильство автора не наложило отпечатка на всю книгу. В начале ее автор красочно описывает, как на одном лондонском книжном аукционе он увидел знаменитое сочинение Луки Пачоли о золотом сечении; он подробно говорит о переплете и о впечатлении, произведенном ее гравюрами. С похвальной откровенностью он признается, что Пачоли до той поры был ему неизвестен (с.2), и это несмотря на то, что автор книги «находился в периоде увлечения старинными книгами по перспективе, математике и архитектуре» (с.1). Не сумев приобрести книгу, Гика позднее в стенах библиотеки Британского музея «смог посвятить ее просмотру несколько часов» (с.3). Уже тот факт, что крупнейшее имя, связанное с историей проблем, непосредственно интересовавших автора, стало ему известно лишь в результате «счастливой случайности», характеризует его «научный» метод.

Итак, если книга может представлять какой-либо интерес, то не своим методом и не своими «теориями», а содержащимся в ней фактическим материалом. Есть ли, однако, в книге материал, самостоятельно обработанный автором? В подавляющей массе фактический материал — чужой и заимствованный из сочинений Лунда, Хэмбиджа, Кука и др. Причем подан он так, будто сделано все возможное, чтобы затруднить пользование им.

Основной порок концепции Гика — ее антиисторичность. Автор игнорирует всякое различие между произведением искусства как социально-историческим явлением и «произведением» природы. Книга пестрит такими фразами: «Цейзинг первым отметил, что золотое сечение служит модулем фасада Парфенона, а также профиля большинства птичьих яиц» (с.24). Если бы даже читатель отдавал себе ясный отчет в указанном различии, он при чтении книги будет постоянно «спотыкаться» о «яйца», «подсолнечники», «сосновые шишки», «морские организмы» и т.д. и т.д. Калейдоскопическая смена исторических эпох окончательно запутает читателя. Нельзя же, в самом деле, назвать историей легковесный essai a la Spengler в VII главе под заглавием «Наука пространства и развитие средиземноморской архитектуры». Гика, по-видимому, вовсе не интересуется тем, какими практическими приемами пользовались зодчие прошлого и как они мыслили. На его взгляд они, видимо, вовсе не мыслили, как та «микроскопическая самооплодотворяющаяся амеба», о которой он говорит на с. 104 (кстати сказать, paramaenium совсем не «амеба», а «ресничная инфузория»). На с.203 гика по Шпенглеровски утверждает, что «греческие храмы проектируют вовне чистоту линий и утонченность геометрии Евклида и Архимеда», но это утверждение так и остается элегантной игрой мысли. Гика не поинтересовался, как поступали геометры времен Евклида, а между тем, если бы он попытался вложить действительный смысл в утверждение о «геометризме греческого мышления», то хоть раз обязан был решить излагаемые им вопросы путем геометрического построения с циркулем и линейкой — так, как решали их греки, — а не алгебраически, как удобнее решать их сейчас. Задумался ли Гика над тем, что у греков не было десятичных дробей, и над тем, как они извлекали квадратные и кубические корни? Поинтересовался ли он, какими приближенными значениями квадратного корня из 5 пользовались греческие математики?..

Одним из наиболее разительных примеров антиисторизма служит рассуждение Гика о семиугольнике. Сославшись на теорему Гаусса, Гика указывает, что невозможно достигнуть точного построения правильного многоугольника с семью сторонами, а отсюда делает совершенно неправильный вывод: «Вот почему семиугольное начертание так редко применяется в орнаментике и архитектуре» (c.45). А разве приближенное построение семиугольника не было достаточным для целей архитектуры? Сам Гика несколько дальше пишет (с. 6З): «Тем, кто, пренебрегая теоремой Гаусса, пожелает вписать в окружность правильный семиугольник, мы предлагаем построение Дюрера».

Может быть, на одном из новых книжных аукционов Гика попадется знаменитый «архитектурный роман» XV века «Сон Полифила»; тогда он сможет убедиться, что автор этого романа, Франческо Колонна, описывая фантастический семиугольный храм, также дает правило построения приближенно правильного семиугольника, а чтение изданной Гюнтером «Geometria deutsch» показало бы ему, что правило Франческо Колонна совер-шенно тождественно с правилом, формулированным в этом немецком сочинении XV века, — обстоятельство немаловажное исторически, ибо «Geometria deutsch», как известно, теснейшим образом связана с практикой немецких строителей.

В таком контексте приобретает совершенно иной смысл указание Гика: «Виоле-ле-Дюк, однако, приводит в пример романский пилястр в церкви Сен-Реми в Реймсе, основанием которому служит семиугольная призма, а в соборе Парижской Богоматери имеется семиугольная розетка» (с.45-46). Уже априори можно сказать, что семиугольник должен был играть важную роль в готике, явно тяготевшей к числовой символике и числовым схемам, а что строители готических соборов не знали теоремы Гаусса, доказательства не требует.

Нельзя не сказать несколько слов и о построении правильного пятиугольника. На с.58 гика упоминает о «весьма эмпиричном приближенном построении Дюрера» и указывает, что «при точном построении невозможно обойтись без золотого сечения». Спрашивается, какое же из двух построений применялось на практике? В «Gеometria deutsch» дается приближенное построение, одинаковое с построением Дюрера, причем не следует забывать, что автор этой «Геометрии» считал свое построение вполне точным и что только в 1585 г. Джанбаттиста Бенедетти поставил ребром вопрос: «Равноуголен ли построенный Альбрехтом Дюрером пятиугольник?»

Из всего сказанного следует, что фактический материал в книге Гика подан в таком некритическом освещении и в таком беспорядке, что, только встав на произвольную и ненаучную точку зрения автора, согласно которой формы природы и формы искусства тождественны и подчиняются общим метафизическим законам числа и пропорций, можно уловить объединяющую нить.

При издании русского перевода следовало учесть две задачи: 1) обратить внимание на произвольность «теоретических» положений автора, 2) сделать максимально доходчивым и обозримым конкретный фактический материал. Первая задача редакцией выполнена, и основные, бьющие в глаза, произвольные утверждения автора отмечены и снабжены критическими замечаниями. Что касается второй задачи, то она не выполнена вовсе. Для ее выполнения нужно было бы снабдить книгу предметным указателем, который позволил бы читателю сразу найти то фактическое, что имеется в книге о египетской, греческой, римской, готической архитектуре и т.д., минуя «амебы», «подсолнечники», «морские организмы» (которые, впрочем,

также должны найти место в этом указателе) Кроме того, помещенные в конце книги иллюстрации нужно было снабдить более подробными пояснениями, без которых многие из иллюстраций не достигают цели. Учитывая разбросанность изложения, следовало бы уточнить и ссылки Гика на другие главы его книги, которые сделаны по большей части в весьма неопределенной форме. При отсутствии колонтитулов и указания на страницу поиски соответствующих мест весьма затруднены. В редакционных примечаниях отметим две ошибки. Замена объяснения явлений их описанием (с. 304) характерна не только для эмпириокритицизма, от которого Гика весьма далек, но и для целого ряда других школ новейшей буржуазной философии. На с.305 в виде возражения против теории Хэмбиджа приводится цитата из платоновского «Крития»: «Храм Посейдона имел один стадий в длину, три плетра в ширину и пропорциональную тому на вид высоту» Так как стадий = 600 футам, а плетр = 100 футам, то отношение равно 2:1. С этим отношением Хэмбидж всюду считается, да и сам Гика о нем говорит на с.176.

Поскольку при издании книги основной интерес был обращен на фактическую сторону, следовало исправить или проверить многие утверждения автора, у которого встречается немало ошибок. Так, например, «золотое число» (с.10) — вовсе не то же самое, что золотое сечение, а является астрономическим термином; «Практика перспективы» Даниеле Барбаро напечатана не в 1589 г. (с 81), а в 1568-1569 гг.; автор итальянского перевода Витрувия, изданного в 1521 г., не Цезарино (с.177), а Чезариано.

Перевод следует признать удовлетворительным, хотя отдельные ошибки в нем имеются. Так, положение Вильгельма Оккама «Entia non sunt multiplic nda» (подразумевается sine necessitate) переведено (с.9): «Законченное не должно повторяться», хотя оно означает, что не следует в науке увеличивать без надобности число субстанций. На с.108-109 переведено «угольная кислота» вместо: «углекислый газ»; на с.130: «две совместно звучащие ноты» дают «гармоничный аккорд», хотя аккорд из двух нот не существует; на с.5 заглавие книги Лунда «Ad quadratum» переведено: «О квадрате», хотя техническое значение этого выражения выяснено дальше (с.177), «по принципу квадрата», или «по квадрату», было бы лучше; не очень хорош галлицизм: «в политических и религиозных ритах, совершавшихся в честь Посейдона» (с.130), — почему не празднествах? Из опечаток, которые принято называть «досадными», бросаются в глаза следующие одни и те же английские комоды отнесены на с. 149 к XIII, а на с.236 и 280 — к XVIII веку; на с.305 сказано, что книга Бергсона издана в 1832 г на с. 9 и 40 имеются ошибки в буквенных обозначениях, которые, впрочем, нетрудно исправить на основании контекста и чертежа.

В предисловии не оговорено, что книга Гика издается не полностью. Только из примечания (с.307) мы узнаем, что опущена глава, «насквозь пропитанная мистикой», о чем жалеть, конечно, не приходится. Но, идя по этому пути, можно было бы, пожалуй, выкинуть еще немало в тексте других глав.

Практический результат, который читатель получит от чтения книги Гика, на наш взгляд, может быть только один: читатель придет к убеждению, что, изучая проблемы архитектурных пропорций, нужно обратиться к упоминаемым в книге греческим ученым — к Птолемею, Платону, Аристотелю и другим и ознакомиться с первоисточниками Гика — с Хэмбиджем, Лундом и Куком. Остается пожелать, чтобы в серии «Архитектурные пропорции», издаваемой Всесоюзной Академией архитектуры, появился оригинальный труд советского исследователя, в котором всесторонне, т.е. конкретно и исторически, был бы освещен материал, пересказанный в псевдонаучной и дилетантской форме у Гика.

Опубликовано — Архитектура СССР. 1937. №5. с.66-67.


  •  1) М.Гика. Эстетика пропорций в природе и искусстве. Перевод с французского ВВ.Белюстина. Москва. Изд. Всесоюзной Академии архитектуры, 1936, VIII. 310 с.

Зубов В.П. Рецензия на книгу М.Гика. Эстетика пропорций в природе и искусстве // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.12965, 15.02.2006

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru