Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта Вернуться к предыдущей
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Институт Тринитаризма - Публикации

С.Н. Магнитов
Апории антропологии Шелера как доказательство кризиса Многого

Oб авторе

1. Антропология и претензия быть наукой

Удивительное дело: все псевдонауки начинают с гипотезы, а заканчивают «научным открытием».

Ключевая проблема исторического процесса – человек – до сих пор является непознанной с точки зрения науки, отвечающей за производство знания по этому предмету. Предметом какой науки является человек? Соблазном было бы человека сделать предметом отдельной науки. Этот соблазн выражается в выдвижении претензии заключить науку о человеке в Антропологии.

Антропология - наука о человеке как явлении природы, естественной истории. (Универсальный словарь иностранных слов, Москва, Вече, 2000 г.). Происходит от слов «Антропос» – человек, «логос» – наука.

Другой вариант. -

Антропология – наука о происхождении и эволюции человека.

Вариант с углублением претензии: Философская антропология - представляет собой не столько отдельную философскую дисциплину (в том виде, в каком она была первоначально обоснована О. Касманом), сколько опирающуюся на труды Макса Шелера философскую концепцию, которая охватывает реальное человеческое существование, во всей его полноте, определяет место и отношение человека к его окружающему миру. (Универсальный словарь иностранных слов, Москва, Вече, 2000 г.)

Это удивительно как одна псевдонаука – философия - обосновывает другую. Из официальных определений вытекает, что Макс Шелер дал научное, даже некое «философское» видение человека. Есть смысл к нему обратиться, вскрыв апории.

Все цитаты Шелера берутся из ключевой его книги «Положение человека в космосе» (1927) (Шелер М. Избранные произведения. Пер. с нем. /пер. Денежкина А.В., Малинкин А.Н., Филлипова А.Ф.; под ред. Денежкина А.В. М.: Изд-во «Гнозис», 1994.)


Апория 1. Уравнения человека в понятии

Шелер заявляет, что «единой идеи человека» у нас нет.

Цитата. «…Таким образом, у нас есть естественнонаучная, философская и теологическая антропологии, которым нет друг от друга никакого дела, единой же идеи человека у нас нет. Кроме того, возрастающие в числе специальные науки, занимающиеся человеком, как бы ценны они ни были, больше скрывают сущность человека, чем проясняют ее».

Это голословное утверждение, хотя бы потому что в своем исследовании Шелер опирается на результаты именно специальных дисциплин.

Однако у нас должны возникнуть другие вопросы: 1. А возможно ли создание единой теории человека? 2. А необходимо ли создание единой теории человека? 3. А теорией ли Человека будет эта теория?

Вопрос возникает такой - можно ли вычленить человека как отдельный научный предмет? Ведь человек нигде не отделен ни от чего и уже поэтому на вскидку является предметом многих наук.

Если Антропология возможна, то возможна только в такой иерархии наук:

1. Этология - наука о животном мире.

2. Антропология - наука о человеке

3. Этнология - наука об этносе (племени)

4. Нациология - наука о нации - государственном этносе.

5. Геофеноменальная Системология - наука о нации, победившей Время.

- короче, человек рассматривается по уровням сложности динамических систем, в которые он включен. Получается, Шелер, убирая различения человека говорит не о человеке, а о Человеке - то есть Человечестве, где снимаются индивидуальные различения.

Возможен ли такой подход - враз уравнять всех людей в мире (и бывших и будущих) - в абстрактную величину.

Это апория.


Апория 2. Произвольности признаков выделения человека из растительного и животного миров

Цитата. «…Поэтому я взялся за то, чтобы на самой широкой основе дать новый опыт философских антропологий. Ниже я бы хотел рассмотреть лишь некоторые моменты, касающиеся сущности человека в сравнении с животным и растением и особого метафизического положения человека, сообщить небольшую часть результатов, к которым я пришел.

… Но чего опять-таки совершенно нет у растения, так это функции оповещения, которые мы находим у всех животных, которые определяют все общение животных, которые определяют все общение животных между собой и делают уже животное достаточно независимым от непосредственного присутствия вещей, жизненно важных для него. Но лишь у человека, как мы увидим, над функциями выражения и оповещения надстраивается еще и функция представления и именования знаков. Вместе с сознанием ощущения у растения отсутствует всякое жизненное «бодрствование», которое вырастает как раз из сторожевой функции ощущения.

Второй сущностной формой души, следующей за экстатическим чувственным порывом в объективном порядке ступеней жизни, следует назвать инстинкт - весьма спорное, темное по своему толкованию и смыслу слово.

…В этом смысле мы называем инстинктивным поведение, которое имеет следующие признаки. Оно должно быть, во-первых, смысловым, будь то позитивно осмысленным, или ошибочным, или глупым, т.е. оно должно быть целенаправленным для носителя жизни как целого или для совокупности других носителей жизни как целого (быть полезным для себя либо для других).

… Наконец, важным признаком инстинкта является то, что он представляет собой поведение, независимое от числа проб, которые делает животное, чтобы освоиться с ситуацией; в этом смысле его можно охарактеризовать как изначально «готовое».

… Без сомнения, инстинкт – более примитивная форма психического бытия и процесса, чем сложные душевные образования, определенные ассоциациями. Таким образом, его нельзя свести – как полагал Спенсер – к наследованию способов поведения, основывающихся на привычке и самодрессировке.

… Далее, знание, заключающееся в инстинкте, - это, видимо, не столько знание через представления и образы, не говоря уже о мыслях, сколько чувствование притягивающих и отталкивающих сопротивлений, ценностно выделенных и дифференцированных по ценностным впечатлениям. Сравнительно с чувственным порывом инстинкт направлен уже хотя и на часто повторяющиеся для вида, но все же специфические составные части окружающей среды. Он представляет собой возрастающую специализацию чувственного порыва и его качеств.

…Принцип памяти действует в какой-то мере у всех животных и представляет собой непосредственное следствие появления рефлекторной дуги, отделения сенсорной системы различия».

Все признаки качественного различия не выдерживают критики, поскольку функции оповещения есть у растений, функции представления есть у животных. Речь идет об Уровне Сложности того и другого! Получается, человек - бывшее растение, бывшее животное и будущее – другое качество, причем не отличающее и от первого и второго, но и включающее их. То есть человек как результат в этом не специфичен, он вобрал в себе эти качества. Отрицать это - апория.


Апория 3. Отрицание традиции

Человек есть результат Прошлого. Прошлое передается из поколение в поколение в виде наследия. Передача наследия по-латински называется традиция. Шелеру традиция не нравится: он полагает, что человек как раз «оттеснение» традиции от человека.

Цитата. «… Только благодаря соединению обоих явлений и образуется «традиция» – важный момент, привносящий к биологическому наследованию совершенно новое измерение – определение поведения животного через прошлую жизнь сородичей. Традицию, однако, надо самым решительным образом отделять ото всякого свободного осознанного воспоминания о прошлом (анамнезис) и ото всякого предания основанного на знаках, источниках, документах. В то время как последние формы предания свойственны только человеку, традиция выступает уже в ордах, стаях и других общественных формах животных. И здесь стадо «учится» тому, что показывают его вожаки, и способно передавать это будущим поколениям. Известный «прогресс» возможен уже благодаря традиции. Но всякое подлинно человеческое развитие основывается, в сущности, на все возрастающем оттеснении традиции. Осознанное «воспоминание» об индивидуальных, однократно пережитых событиях и постоянная идентификация множества актов воспоминания между собой относительно одного и того же прошлого, которые, вероятно, свойственны только человеку, это всегда разложение и, собственно, даже умерщвление живой традиции.

… В «традиции» мы скорее поддаемся внушению со стороны прошлого, чем знаем о нем. Внушение, а по П. Шильдеру, вероятно, и гипноз – явление, широко распространенное уже в животном мире».

Отрицание традиции - есть акт вычленения Человека из Этноса, Нации - из любого качества, которое дает различие людей. Стремление отринуть все «осложняющее», что даёт различие и качество людей, есть апория. Самое интересное, что любая традиция оттесняется только при применении конкурентной радии, ибо чем может пятилетнее дитя оттеснить вековые традиции? Не будет же он заново создавать язык, кирпич и топор? А если и будет, то ему сначала нужно будет деградировать, и только потом пойти тем же путём.


Апория 4. Фантазии как главный признак человека

Цитата. «…Она означает, далее, все возрастающее освобождение органического индивида от привязанности к виду и от неадаптирующейся жестокости инстинкта. Ибо лишь благодаря прогрессу этого принципа индивид может приспособиться ко всякий раз новым, т.е. нетипичным для вида ситуациям; тем самым он перестает быть всего лишь точкой пересечения процессов размножения.

Если в отношении к техническому интеллекту принцип ассоциации является, таким образом, принципом относительной неподвижности и привычности – «консервативным» принципом, то в отношении к инстинкту это уже мощное орудие освобождения. Оно создает совершенно новое измерение возможностей обогащения жизни. Это имеет силу и для влечений. Влечение, освобожденное от инстинкта, относительно проявляется уже у высших животных, и тем самым возникает горизонт безмерности: уже здесь оно становится возможным источником наслаждения, независимым от жизненных потребностей как целого.

…Если жизнь влечений, первоначально направленная исключительно на способы поведения и на блага, а отнюдь не на наслаждение как чувство, принципиально используется в качестве источника наслаждений, как во всяком гедонизме, то мы имеем дело с поздним явлением декаданса жизни.

… Но только у человека эта возможность изолировать влечение от инстинктивного поведения и отделить наслаждение функцией от наслаждения состоянием принимает самые чудовищные формы, так что с полным правом было сказано, что человек всегда может быть лишь чем-то большим или меньшим, чем животное, но животным – никогда.

…И лишь потому, что он таков, человек может надстроить над миром своего восприятия идеальное царство мыслей, а, с другой стороны, именно благодаря этому во все большей мере доставлять живущему в нем духу дремлющую в вытесненных влечениях энергию, т. е. может сублимировать энергию своих влечений в духовную деятельность».

«Фантазии», «идеальное царство мысли» - это не обобщающий признак человека. Это может быть, а может и не быть. Фрейдистская «сублимация» - идея о переходе сексуальной энергии в творческую. Это возможно, однако почему это отличает человека от животного? Только по качеству результата можно судить, отличается человек от животного или нет.

Отсутствие качественного различия людей приводит не к удалению от животного, а приближению к нему. Апория.


Апория 5. Человека как духовного существа через самоотрицание

Интересно, расщепление человека дает нам целостное представлении о человеке? Если автор приходит к тому, что человеческое появляется на отрицании одной части существа в пользу другого – то остается ли целостная дисциплина? Ведь получение человеческого через часть человека, приводит к тому, что человеческим объявляется только его часть. Не апория ли это?

Шелер приходит к тому, что в отличении человека от животного играет духовная основа. Однако полная неопределенность этого понятия в антропологии делает это заявление ненадежным. Действительно, что будет определять «духовное» и «недуховное», «верное» - «неверное»? Если это радикальное отличие не является предметом антропологии, то чьи предметом оно является. А если оно является чьим-то предметом - то не Антропологии судить о «духовном».

Беспринципное заимствование данных из других наук - без обращения к этим наукам является апорией (хотя бы потому что является концептуальным воровством). Притом, не дав еще положительной антропологии, Шелер предлагает негативную антропологию - выявление сущности человека через его самоотрицание!

Цитата. «… Я назову несколько очень различных, конечно, между собой примеров отрицательной теории человека: учение Будды о спасении, учение Шопенгауэра о «самоотрицании воли к жизни», примечательную книгу Альсберга «Загадка человечности», наконец, позднее учение З. Фрейда, особенно в книге «По ту сторону принципа удовольствия». Не имея возможности подробно рассмотреть эти учения, я могу посвятить им лишь несколько слов. Для Будды смысл человеческого существования завершается его угасанием в качестве субъекта желаний, соответственно, достижением доступного только созерцанию мира сущностей, т.е. ничто, или нирваны. Позитивной идеи духа у Будды нет, ни в человеке, ни в мировой основе.

…Шопенгауэр усматривает сущностное различие животного и человека исключительно в том, что животное неспособно осуществить это «спасительное» отрицание воли к жизни, доступное человеку в лице его высших образцов, - для Шопенгауэра, как и его учителя Бутервека, это отрицание есть источник всех «высших форм» сознания и знания в метафизике, искусстве … и т.д. Альсберг, ученик Шопенгауэра, совершенно прав в том, что никакой морфологический, физиологический или эмпирически-психологический признак не может оправдать общего убеждения культурного мира в сущностном различии человека и животного. Учение Шопенгауэра он расширил, превратив тезис о том, что «принцип человечности» состоит исключительно в умении человека выключать свои органы из борьбы за сохранение жизни индивида или рода в пользу изготовления орудий, языка, образования понятий, причем последнее он сводит к выключению органов чувств и их функций и к принципу наибольшей «экономии» чувственных содержаний Э. Маха.

Основным недостатком любой разновидности этой отрицательной теории человека является то, что в ней нет и следа ответа на вопрос: что же в человеке совершает отрицание, что же отрицает волю к жизни, что вытесняет влечения один раз становится неврозом, а другой раз сублимируется в культуросозидающую деятельность? В каком направлении идет сублимация, и как получается, что принципы духа хотя бы частично согласуются с принципами бытия? Наконец, для чего совершается вытеснение, сублимация, отрицание воли к жизни – ради каких конечных ценностей и целей? Следует спросить и Альсберга: что же производит выключение органов, что изобретает материальные и нематериальные орудия?

Именно дух начинает вытеснение влечения, когда воля, руководимая идеями и ценностями, отказывает всем противоречащим идее импульсам жизни влечений в представлениях, необходимых для реализации влечения в действии, а с другой стороны – как бы приманивает притаившиеся влечения представлениями, соответствующими идеями и ценностям, чтобы скоординировать таким образом импульсы влечений для исполнения волевого проекта духа. Этот только что описанный фундаментальный процесс мы будем называть управлением, которое состоит в «затормаживании» и «растормаживании» импульсов влечений; а под руководством мы будем понимать как бы демонстрацию самих идей и ценностей, реализующихся через движение влечений. Но чего не может дух, так это самостоятельно порождать или устранять какую-либо энергию влечения. Однако позитивно не только это исходящее от духа вытеснение, но позитивна и конечная цель: внутреннее освобождение и самостоятельность, обретение власти и деятельности – короче говоря, оживление духа. Только это заслуживает по праву быть названным сублимацией жизни в дух – но не мистический процесс, который должен творить новые духовные качества».

Если отказ делает из животного человека, то в чем? И как? И есть ли это? Какие реальные признаки отказа от животного мы можем наблюдать? Питание, испражнение, влечение никуда не делись – это всё входит в понятие и природу человека, как же её отбросить? Даже буддисты питаются, что говорит о том, что негативная антропология несостоятельна.


Апория 6. Человека как места становления Бога

Самодостаточность предмета состоит в том, что он ни в чем не нуждается. Если человек есть результат чего-то иного, он уже не только человек. Следовательно, антропология как наука теряет предмет. А если предмет замещается другим предметом, то что остается? Если человек становится вместилищем Бога, то не переходит ли он в подчинение Теологии?

Цитата. «…Для нас основное отношение человека к мировой основе состоит в том, что эта основа непосредственно постигает и осуществляет себя в самом человеке, который как таковой и в качестве духовного, и в качестве живого существа есть всякий раз лишь частичный центр духа и порыва, принадлежащих «сущему через себя». Это старая мысль Спинозы, Гегеля и многих других: первосущее постигает себя самого в человеке, причем в том же самом акте, в котором человек видит себя укорененным в нем. Мы лишь должны преобразовать эту до сих пор слишком односторонне интеллектуалистски представленную мысль в том направлении, что это знание себя укорененным есть лишь следствие активного включения центра нашего бытия в идеальные требования Deitas и следствие попытки выполнить эти требования, а в процессе этого выполнения - сопроизвести становящегося из праосновы «бога» в качестве возрастающего взаимопроникновения порыва и духа.

Таким образом, место этого самоосуществления, этого, как бы самообожения, которого ищет через себя сущее бытие и ради становления которого оно примирилось с миром как «историей», - и ест именно человек, человеческая самость и человеческое сердце. Это единственное место становления Бога, которое доступно нам, и истинная часть самого этого трансцендентного процесса. Ибо хотя все вещи, в смысле непрерывного творения, каждую секунду порождаются через себя сущим бытием, а именно, функциональным единством взаимодействия порыва и духа, то все те же лишь в человеке и его самости оба (доступные нашему познанию) атрибута Ens per se* вживе соотнесены друг с другом. Человек есть место их встречи. В нем Логос, «согласно» которому устроен мир, становится актом, в котором можно соучаствовать. Таким образом, согласно нашему воззрению, становление бога и становление человека с самого начала взаимно предполагают друг друга. Насколько мало человек может достичь своего определения, не зная себя членом обоих этих атрибутов высшего бытия, а это бытие – обитающим в нем самом, настолько же мало Ens a se* может достичь своего определения без содействия человека. Дух и порыв – эти два атрибуты бытия (если отвлечься от их только становящегося взаимопроникновения – как цели) в себе тоже не окончательны: они возрастают в себе самих в этих своих манифестациях в истории человеческого духа и в эволюции жизни мира.

Мне скажут, и мне действительно говорили, что человек не может вынести неокончательного бога, становящегося бога! Мой ответ в том, что метафизика – не страховое общество для слабых, нуждающихся в поддержке людей. Она уже предполагает в человеке мощный, высокий настрой. Поэтому вполне понятно, что человек лишь в ходе своего развития и растущего самопознания приходит к этому сознанию своего соратничества, соучастия в появлении «божества». …Но мы ставим на место этого полудетского, полуотрешенного отношения человека к божеству, как оно дано в объективирующих и потому уклоняющихся отношениях созерцания, поклонения, молитвы, - элементарный акт личной самоотдачи человека божеству, самоидентификацию с направленностью его духовных актов в любом смысле».


По сути, Шелер работал в русле франкфуртского негативного декаданса, у которого была задача свести человеческое Многое до полного ничтожества, чтобы ничтожное практически потеряло статус даже многих одиничностей. Шелер и привел всё к обычному протестантскому выводу, не дав ни новых знаний, ни новых логических ходов: человек начинается со снисхождения на него Бога. Это значит есть Одно, а Многое – просто подвижная, номинальная формальность.

Это очень жесткий знак кризиса Многого.

Вот и вопрос: Стоило ли стараться и повторяться?

В качестве апории можно напомнить простое соображение: если человек есть сотрудник Бога, то - какого? Не может Одно человечество сотрудничать с десятками Богов сразу. Почему в миллионах людей отражаются (или входят) разные Боги? Причем Боги, исключающие друг друга! Если Человек есть становящийся Бог, то - какой? Далее, если Человек есть место, где открываются сущности вещей, то возникает вопрос, а есть ли активное начало в нем? Разве человек сам ничего не открывает?

Выводы. 1. Человек есть комплектация того, чего антропология не знает. А если не знает, то не владеет предметом - человеком. А если не владеет предметом, то и не существует.

2. Шелер подменяет Понятия. Он говорит не о конкретном различенном человеке, а человечестве. Богочеловечестве. Но все люди различены. В конечном итоге есть вещи, которые человеку не принадлежат, но в которые он включен и которые его делают (без участия какого-то Бога): Мировой Закон, Человечество есть сумма рас, сумма народов и проч.

Всё это говорит о том, что шелерская версия антропологии несостоятельна, вторична и просто неинтересна. И есть смысл не терять время и закрыть понятие антропологии за его бесплодностью и ненадобностью, а популянтов этого направления лишить довольствия и перевести в кружки по интересам.



С.Н. Магнитов, Апории антропологии Шелера как доказательство кризиса Многого // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.24396, 03.04.2018

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru