Наблюдая за развалом и невероятным продвижением иных братьев к какой-то детской продажности и желанием пойти «под крыло» или «руку», никак не получается думать о том, что это - проявление национальной гордости. Мы уже сделали вывод о первой подмене – что нет никакого национального начала, есть банальная региональщина. Однако есть ощущение, что не всё исчерпывается региональщиной. Есть еще причины и свойства, которые стали родимым пятном, выдаваемым за национальное свойство.

2.

Года четыре назад, еще до майданных событий, я внимательно прочитал книгу «Переяславская рада» Натана Рыбакова. Чтобы вывести на главное, отмечу, что это вещь в восемьсот страниц (2 тома), написанная очень добротно, подробно, с внутренними монологами Хмельницкого, интригами, деталями – короче, роман претендовал на полноту, и в некотором смысле её дал, - осмысление исторической ситуации с целью дать логику решения Хмельницкого примкнуть к Русскому Царству.

Так вот перебирая эти восемьсот страниц я не встретил ни одной мысли, ни одного поползновения ни Хмельницкого, ни его собратьев, ни конкурентов к вроде бы вполне естественному решению – созданию собственного государства. Почему Хмельницкий даже не думал о создании собственного государства?

Эта эпоха показательна, потому что именно это время, когда сейчас с той стороны слышатся разговоры, что Окраина боролась за свою свободу и свою государственность, делает этот вопрос крайне важным.

Напомню ситуацию. В то время Окраина была в прямом смысле польской Окраиной и гетманством – казачьим форпостом против Турции. Киев, как город уязвимый с воды, превратился в поселение маятков, а столицей стал правобережный Чигирин, удаленный от воды, а потому более защищённый. То есть логика польского военного форпоста доминировала. И доминировала организационная логика этого форпоста – военное поселение с военным строем. И вся борьба велась за привилегии атаманства.

Возможно, Рыбак нивелировал тягу Хмельницкого к самостоятельности, но если учесть, что в книге нет главного по тем временам – классового подхода – в романе практически не представлены крестьяне (рабочего класса не было и в зачатке, потому что вообще не было промышленности), а если представлены, то в ничтожестве и как эксплуатируемые казачеством вторичные существа на правах презираемых рабов. Это говорит о том, что у Рыбака были развязаны руки в отношении тенденциозности – ему была, видимо, разрешено написать реалистический роман. Напомним, что он за него получил Сталинскую премию.

И получается, что роман показывает не национальное сообщество, а сугубо кастовое - казачество - со всеми вытекающими для него свойствами, в частности по вопросе о независимости. Кастовая независимость имеет однозначный оттенок – право сменить хозяина и перепродаться, перенаняться. Именно поэтому не входит в русское сознание вопрос: зачем отторгаться от России, чтобы продаться Европе или кому-то ещё, пойти в рабство - это совершенно не национальная логика, а именно военно-наёмная, отраслевая, кастовая.

Мало кто понимает, что вся сила и слабость казачества именно в кастовости – то есть положению части системы (каста – это и есть часть), когда она представляет из себя часть, к примеру, власти. То есть казачество в принципе не выражает нацию, народ, не являясь, разумеется, и народом. То есть каста никогда не сможет выразить национальное целое, являясь частью. Это важнейший тезис, который надо запомнить.

3.

Военная каста всегда отличалась тремя особенностями: 1. наёмностью, то есть ёй всегда нужен наниматель, заказчик, направляющий боевое соединение на цель и платящий за это. 2. презрению ко всем видам проявления интеллекта, 3. полной неспособностью к самоорганизации.

Если первое более-менее понятно, то второе и третье не всегда.

Второе понять несложно – чисто кастовая ненависть к интеллекту – представителю другой касты. В силу того, что среди казаков, как сам по происхождению он самый, вращался много, даже получил поручика, мне понравилась шутливые поговорки примерно такого свойства: чё говорить? – пора головы рубить!

Что же касается самоорганизации, то изучение всех боевых каст в мире – начиная от варягов, заканчивая сикхами, - показывает, что она просто невозможна в силу атаманского её начала.

Напомним, атаман – от слова – ата, отец, - руководитель боевого соединения, отец боевого братства, для чего нужно соблюдение двух непременных условий, иначе он будет просто удален «демократической низушкой». -

1. У него должен быть «золотой запас», то есть деньги, он тогда фактически нанимает казаков.

В этом отношении пересмотр многих наших привычных фильмов дают интересные дополнения. Мне всегда было непонятен мотив предательства Попандопуло своего атамана Грицая из фильма «Свадьба в Малиновке» – «у него нет золотого запасу». Для меня этот мотив был диковатым, потому что слишком продажным: мне всегда казалось, что этот сатирическая черта, характеризующая личность самого Попандопуло, однако сейчас понятно, что это заявление было системообразующим.

Если кто-то думает, что это ирония, ушедшая в прошлое, он ошибается. Это доминирующее кастовое свойство, определяющее кастовое самосознание и сегодня. Мой последний разговор с одним из тех, кто числит себя казаком, но обладающим серьёзным ресурсом.

- А кому подчиняется Хутор А..?

- Мне.

- Но он же должен быть в – О…ом Войске.

- Нет, я сам по себе. Я сам себе атаман.

- Да, но есть же генерал Р. и генерал Ш. – атаманы ИВ (отмечу, что речь шла настоящих российских генералах, один из которых был настоящий Герой России, причем реальный, признанный во всех смыслах, а разговор был с сержантом в отставке).

- Они кто? Ты видишь, что есть у меня? А у них что есть?

Замечу: этот диалог состоялся за тысячи километров от Окраины. Ни о какой дисциплине, ни о каком даже кастовом самосознании (!) речи не идёт. У меня золотой запас – я хозяин и атаман. Всё.

Поэтому неудивительной и вполне честной была у Рыбака постоянная линия «немца»-финансиста у Хмельницкого, что дало объяснение одной из важных причин обращения к России – финансовые трудности, что поставили вопрос о власти Хмельницкого прямым текстом.

Эта кастовая особенность сегодня мне объясняет многое – к примеру, причины невероятного стяжательства донского казака Пугачёва. Еще в советские времена, школьником, живя рядом с озером Инышко, где по преданию Пугачев затопил несколько возов (!) с награбленным золотом, и, приходя на его берег, размышлял: как же так, народный вождь, мститель за народ, набрал столько золота, что до сих пор о нем легенды ходят? зачем, почему? разве это его не принижает?

Напомним, что Пугачев по линии англотурецкой разведки объявил себя царем Петром III, но для своих – казаков - он был атаманом, что мог подтвердить мог только золотом, что и подтверждал, обирая все вокруг. Заметим, что не сам он грабил, а грабило окружение, которое состояло как раз из сокастовых сподвижников, которые, его, как только дело запахло жареным, легко предали.

Та же история, но с болью, описана у Шукшина «Я пришел дать вам волю» - О Степане Разине. Шукшин, казак древнейшей фамилии – от реки Шукша, притока Волги, изобразивший своего предка в самом нелицеприятном виде, сделал самую для себя трагическую вещь – роман получился формой кастового саморазоблачения. Роман выдающийся, я его давно поставил на второе место поле «Тихого Дона». Но я думаю, он стал шагом к скорой смерти самого Шукшина – роман получился гениально правдивый и глубокий. После него Шукшин занял прочное второе место среди советстких писателей – начав с молитвенного отношения к Разину, своему герою юности, он закончил кастовым разоблачением, что не прошло мимо его души.

2. Победительность атамана.

Невероятная массовость, сменность атаманов у меня всегда вызывала удивление. Но когда стало ясно, что условие атаманства – это победы, то стало и понятны переживания Хмельницкого – несколько битв он проиграл и роптание казаков стало открытым. Ему нужна была дополнительная сила и легитимация.

Иначе говоря, строительства государства кастовом сознании просто нет. Есть желание создать свой круг, который может быть или нанятым соединением, или бандой (если нанимателя нет).

Цитата:

Как только глянет в око солнца блик,

Мы отправляемся на Сечь,

Чтобы обновить и закалить

Нас кормящий меч.

Это значит Чигирин никогда не жил национальными чувствами.

4.

Возникает вопрос: а религиозные скрепы разве не стали движителем? У Тараса Бульбы – были, он выступал за православие. Увы, это у Гоголя, как у общенационального писателя, были, он их передал Бульбе. Хмельницкий – иезуит, выпускник иезуитской школы, а значит униат. Как говорится, вопрос снят.

Это значит только кастовая логика привела его в русское государство – чтобы обрести «царя в голову». Это показывает Рыбак. Для спасения своей же воинской касты. Воин – без Царя в Голове простой бандит. Русский Царь оказался тем Царём, который вошел в Голову чигиринцам, после чего началось формирование их русской идентичности – с нивелированием казачьего начала и формированием общерусского начала путем включения в государственность. И уже запорожцы волей Екатерины став Кубанским казачьим войском, затем плюс Терским, как часть целого, стали однозначно русским казачеством.

Екатерина создала новое казачество – касту сделала военно-крестьянской, дав земли и организовав безналоговое самообеспечение. Возник служилый класс. Вместо касты вольных бойцов возник служилый класс. Это огромный переворот в системообразовании и национализации касты. Если запорожские казаки презирали «маятных» крестьян и смотрели на них как на дойную корову, то со времен Катерины, они сами стали добывать себе пищу, отряжая на войны, как правило, младшее поколение, сами оставаясь на местах в реестре. Это был колоссальный переворот в системообразовании: жить грабежом стало бессмысленно, поскольку кормили себя сами.

5.

Те, кто занимается Окраиной, четко знают кастовую особенность процесса движущих сил, поэтому установка на наполнение кошелька атамана Порошенко – ключевая. На фоне поражений – это единственный способ работы с движущей силой майдана. Это надо признать. Нет никаких националистов – это не националисты – это те, кто позиционирует себя как в первую очередь казачество. Мы это скрываем, чтобы не волновать своих, а напрасно. Кураторы Порошенко осведомлены об этом и действуют очень грамотно – крича о нации, действуют по логике касты: питают атамана, который подчиняет - покупая. Ведь совсем не случайно общее помешательство Окраины имеет одну тональность – кому продаться и за сколько. Давно к своей Окраине у них нет никакого интереса - только как к товару, который можно «загнать» и убежать на «добрые хлеба Европы». Как только Окраина забеднела, как только у неё нечего стало взять – так и встал вопрос о полной сдаче страны Богатому хозяину. То есть чистая логика кастового кочевничества.

Наиболее показательным стало отправление на Донбасс неплохого оперного певца, практикующего в Италии, Слипака. Василий Слипак ещё в мае 2016 пел в опере, а в июне был убит донецким снайпером. Сам образ Слипака показывал одно – возбудить казачьи аллюзии: военизированный стиль, подчеркнутый оселедец, канутые усы, казачьи песни. Это говорит о том, что установка на формирование казачьего формата сейчас налицо.

И это опасно: кураторы Окраины, разыгрывая казачью боевую карту, грамотно действуют, делая ставку на боевые начала касты – и не оставляя ни одного варианты разрешения проблемы, кроме военного. Этот язык им понятнее всего. Но проблема победы для казаков всегда упирается в гораздо большую проблему - мира. Для военной касты – это страшная головная боль.

В этой ситуации Кремль действует почти безупречно: он перемалывает казачью вольницу формируя на казачьих землях (это надо всегда помнить) государственность как систему. Замена военной стихии системостроением - это единственный вариант в данном случае. Не все знают проблему атамана Дрёмова, который взял на Луганщине казачью тему и породил массу конфликтов самого низменного свойства.

Итог:

Наши два материал предлагают нашим полемистам использовать именно этот ход: что нет никакого окраинного национализма – есть территориально-кастовое интриги, прикрытые национализмом как флёром. Это значит, что государственности не будет, а значит вопрос распаде Окраины в руках покупателей – Европы, в частности, Германии – сумеют ли они долго оплачивать кастово-территориальный шантаж Окраины или им проще будет попустить кровавое месиво.