В силу того, что национализм часто оформляет чисто территориальные вопрос, играет роль в игре амбиций периферии и центра, то есть смысл сразу разделить эти понятия. Есть просто территориальное воровство, прикрытое идеей нации. Тогда это и классифицировать нужно соответствующе: как прикрытие чисто криминального действия. Более того, для этого есть веские доказательства, начиная с самого топонима (заметим – топонима – а не этнонима!). Окраинец такой же топоним, то есть именование территории, как и уралец, сибиряк, москвич. Для меня давно уже странность, что в контексте той же Окраины на ток-обсуждениях вводят национальный аспект вместо того, чтобы настаивать на сугубо территориальном вопросе.

Надо вообще снять национальный вопрос в этом случае.

2. Даёт ли территория нацию?

Возникает вопрос: может ли территория определять нацию и на каком основании? И наоборот, если тут ступила нога одного этноса, то это территория навсегда принадлежит этой ноге или нет? Если нет, то при каких условиях да? Ведь если дело в территориях, то полмира срочно должно переназваться авестийцами, потому что их приоритет на территории всей Евразии подтверждается не только ступнёй или копытом кочевника, но огромной системой цивилизационных построений, которые выкапывают по всей Евразии сотнями. И тогда мы прощаемся и с англичанами, и немцами, и турками, и палестинцами, египтянами и так далее. И русскими тоже, кстати.

Это очень старый вопрос со времени кочевников. Когда мне говорят, что Урал – территория башкир, мне смешно – если в этом поле стояла юрта, это не означает юрисдикции. При этом построенный завод на этом же месте уступает по юрисдикции ступне кочевника. Почему даже в территориальной логике не играет главное – чьими силами это сделано, чьими средствами? Ведь сама логика освоения земель находится в трудовой логике: кто сделал, тот и собственник, тот и хозяин. А не тот, кто пробежал мимо.

Именно тут и начинается хитрость национализма, опирающегося на изначальное: я тут ногу поставил – и, даже если другой построил тут цивилизацию, - это моё. Но можно ли это назвать национализмом? Территориальщина. Так может быть выдвинуть термин – территориальщина вместо национализма и вы не националисты, а территориальцы? Тогда национальный вопрос переводится в чисто территориальный – тогда и давайте го решать в логике территориального процесса.

Меня этот вопрос волнует даже не в плане развития дешевого и пустого национализма, а в плане пестования целой генерации бездельников, которые вообще не будет работать, а только прицеливаться на отъем территорий. Но ведь если территории захватывается, но не обихаживается – то имеет ли этнос-захватчик на неё право, разве падение уровня обустройства не является знаком несостоятельности национальных претензии? Если окраинцы продолжают продавать всё до исподнего и не собираются обихаживать страну, не является ли это основанием делегитимации любых претензий на территорию вообще?

3. Логика территории

Территория, место, издревле имело значение для формирования этноса или племени. Свойства территории, местности формировали особенности, а значит и этносы, племена. Особенно в языческие времена, когда этнос мыслили свойствами и логикой земли и пространства, климата. Как бы сейчас сказали, ноосферное сознание тогда были доминирующим. Невозможность удаленного общения делало мир закрытым. Формировались особенности быта, языка, мировоззрения. Тогда территория были завязана этнос, на племя. И малое давало малое.

Но рост и динамика этносов, племён сделали территориальные изменения такими же динамичными. Сильные этносы, племена, поглощали слабые и становились народами. Это отдельная юридическая и этическая тема – имели ли право сильные этносы поглощать и подавлять слабые, но ясно, что владение территорией слабым племенем вообще никого не останавливало. То есть право на территорию у этноса вообще никто не спрашивал. Земля изначально представлялась ничьей, этакое арендованное у Господа Бога явление (по Библии Бог Землю создал – он её и собственник, поэтому человек, племя только арендаторы во Имя Божье). Это вопрос философский и религиозный, но ясно, что если племя не может освоить территорию, то о каком праве можно говорить? Шалаш не считается. Когда мне говорят о правах башкир на Урал, мне смешно – зная историю индустриального Урала, могу сказать, что те титанические усилия, которые вложили русские в Урал, – ни один народ в мире просто «не потянет». Строить заводы в сорокаградусные морозы – да это для всего мира вне сознания. Тогда о чем спор?

Но в Казахстане это роли не сыграло. Заводы-гиганты, которые строились нами, оказались в одночасье в руках потомков кочевников. С какого такого соображения? Теперь они не могут это удержать, и Китай экономически захватывает Казахстан. Вот вам и кочевой национализм. Если вспомнили о предках, тогда пасите баранов. В своё время моего отца пригласили работать в Павлодар. И мы с матерью, мне было семь лет, поехали туда разведать. У меня осталось одно из самых сильных впечатлений, когда трамвай из красивого центра города, отстроенного нами, это было видно по тому, кто строил и был на службе – казахов вообще не было - выехал в район мазанок-размером-по-колено. Это был шок. Грязное, по колено, с окнами в детскую ладонь сооружение, откуда выползали грязные казахи с халатах и с ослами, - это было нечто невиданное. И трамвай идёт.

Теперь досталась огромная территория, откуда выгоняют русских, пользуясь их услугами по полной программе, выжимая последнее, – это что? Территориальщина, поскольку нации нет – казахи ничего сами не наработали. Это просто исторический факт. Более того, всего 60 лет назад они назывались … киргизами.

Почему же теперь то, что построили русские, казахское? Непонятно. Ведь в своё время Казахстан вообще не имел национального оттенка – было то же, что Прибалтика, потому что национального субъекта просто не было. Странный юридический казус. Люди овладели тем, что не создали. На каком основании?

Между тем, логика территории, логика Земли говорит о том, что тот, кто осваивает и отвечает, тот и собственник хозяин, точнее имеет право – почти по библейской логике: ты - только арендатор: справился, обиходил за свой счёт, не нарушил баланс земли, имеешь право, нет – ты может идти прочь со своей липовой национальной гордостью, которая строится на украденном.

Все наши размышления приводят к тому, что национализм может стать прикрытием сугубо криминальной акции по отъему собственности на данной территории. Это вторая причина, почему нет смысла говорить о национальном в территориальном, региональном процессе. И ввести термины – не национализм, а территориальщина, региональщина.

4. Законы гор и степей

Формула «национально-территориальное образование» пришло к противоречию и исчерпанности: логика территории и её освоение давно уже противоречит национальной логике несоответствием. Ведь, как ни странно, логика территории – дело известное и давнишнее. Она была узаконена. Если так, то что нам с ней делать? Кто не помнит, напомним, что Илюмжинов вводил в Калмыкии Степное Уложение и на основании этого отделял Калмыкию от РФ. Удобно. А если напомнить, что существовали Законы Гор, то можно ждать на этом основании отделения горцев. Но если идти этой логикой, то возникнут законы рек и законы озёр. И что с этим делать? Ведь законы степи будут всегда против законов гор.

Сегодня ясно, что территориальный принцип в деле образования наций просто не работает. А если работает, только как криминальное явление.

Поэтому все этносы, «завязанные» на территорию, как топоним, представляют собой имитацию и муляж. В конце концов, что такое канадский окраинец, непонятно.

5. Политическая территория

Есть территория и место геополисное, а есть политический контур. Возникает понятие политической нации. Явление довольно коварное: вроде решается проблема увязывания различий, а с другой стороны возникает то, что внутри себя никто не признаёт. «Россияне» мне непонятны, хотя ясно, что на сей момент это выход. Но временный. Опять создается аморфоное явление, куда тем не менее включены совершенно неаморфные другие национальные явления, абсурдные по сути, та же Якутия, у которой мы такой территорией и выкопанными алмазами давно уже воспитали якутский национализм, который успешно подпитывается нашими «партнёрами». Мало кто знает, но Якутия уже томилась желанием обрести свою международную субъектность, назвавшись Саха и обретя представительство (!) … в Москве.

Идём советским путём национального распада?

Национальную политику, завязанную на территории, придётся менять: ни этнос диктует территорию, ни территория этнос. Легитимация и того и другого будет другим.