1.

Несомненно, что Путин пока не может предложить и озвучить ничего понятного, кроме многополярного мира. Но мы были бы недобросовестны, чтобы не предупредить о ловушке.

То, что идея многополярности может быть на сегодня популярнее во многих странах, нежели монистическая диктатура США, нет спора, но есть смысл посмотреть на ситуацию построже.

2.

Многим теоретикам кажется, что в теории многополярности Многое противостоит Одному. Допустим, что противостоит, но с какими перспективами? Вечного противостояния? Может ли Многое победить Одно? А если не победит, то не подыграет ли аморфное Многое конкретному и строгому Одному?

Это первая серия вопросов.

Вторая серия вопросов: а стоит ли нам, пусть не сегодня, а в будущем занимать позицию Многого и отвечать за него? Не разовьем ли мы этот Многое против себя? Ведь есть часть многого – ничтожное одно, которое мы разовьем до субъектности и затем не справимся с ним? Не заставляют ли нас таким образом взять на себя очередную обузу тащить на себе многое, чтобы опять надорваться? Действительно, если мы озвучиваем лидерство во Многом, то и спрос с нас. Китай, например, заявок не делает. Как был националистическим эгоистом, так и остается, совершенно не заботясь о судьбе своих жертв. Мы же беря на себя Многих, можем опять надорваться. И уже тот же Китай демонстрирует вполне к нам потребительское отношение, диктуя условия по Сибирскому потоку, притом что Си Цзинпинь неделю (!) «гостит» в США.

3.

Но главная ловушка в другом – в логике системостроения. А кто нам сказал, что США против многополярного мира? Этого нигде не озвучено. Напротив, США – за, только с небольшой коррекцией: мы будем Одним лидером как раз этой множественности, этого «многополярного» мира. Ведь цицероновская формула, вынесенная в парамидальный символ, «E pluribus unum», «из многого – одно» не только никто не отменял, но даже и не обсуждает в силу незыблемости формулы.

Логика проста: Одно всегда необходимо для упорядочивания Многого. То есть Многое предполагает наличие Одного. И наоборот. Если мы пестуем Многое, то кто будет Одним, который будет управлять Многим?

Ведь интересно, что идея многополярности при всех соблазнах не обрела действенной популярности. Пока это ход, а не принцип. Почему? Очень просто: любой грамотный руководитель вполне ясно себе представляет, что руководить многим должно что-то, какая-то сила. Иначе хаос. Но эта сила – Одно. Пока другого в сознании руководителей Многих просто нет. Поэтому США очень спокойно реагируют на идею многополярности, полагая, что Многое никуда не денется от Одного.

И это заметно. В США нет споров против идеологии многополярности. Есть спор, а имеет ли право США быть тем самым Одним. И спор идеи не против многополярности, а за лидерство как раз в деле определения Одного.

И это как раз главное, но спрятано за кулисами.

За лидерство, за статус Одного уже тайно бьются США, Россия и Китай. И то, что многие страны принимают монистический диктат США говорит о том, что их Монизм пока убедительнее или, точнее, богаче.

Действительно, ещё мало кто может сравнить монистический диктат США, России, Китая. На фоне жёсткой поступи Китая, нашей сталинской репутации США выигрывают репутационную гонку за монистическое верховенство.

И это пока главное. Но пока.

4.

Не менее существенным обстоятельством является то, что сама идея полюсности (полярности), не очень для нас приемлема. Топологически мы утверждаемся на многих полюсах – допустим, больше четырех, но полюсах – то есть на концах геополитических векторов с максимальной степени удаления о некого Центра. Пусть многополярность звучит символически, даже условно, однако в большой политике мелочей нет – мы вне Центра.

Очень хорошая перспектива для США, поскольку они занимают не только Одно, но и Центр! Более того, Штаты очень даже могут быть за многополярность, поскольку это гарантирует им не только Монистическое, но Центральное положение, причём почти идеологически официально!

Вторая для нас проблема полярности – это полярность, полюсность, то есть формат противостояния через Центр. То есть разведёнными полюсами можно довольно просто через Центр их соединения манипулировать, опираясь на логику полярности.

То есть многополярность отводит нас дальше от реального влияния в мире, чем мы думаем.

5.

То, что Штаты отдают нам приоритет борьбы за многополярность, говорит о том, что они знают: Многое никуда не денется и будет искать Одно. Поэтому борьба Штатов идёт не против путинской идеи многополярности, а путинского потенциала стать Одним, и Центром. Проще говоря, Штаты против перемещения центра мировой власти.

И поводов для беспокойства именно по этому поводу есть много. Начиная от ресурсов, несмотря на сдачу некоторых позиций, продолжая политическим влиянием и заканчивая идеей Хартланда, который со времён классиков геополитики располагается как раз в районе Троицка Челябинской области.

Но главным поводом может быть конечно другое: если Путин выдвинет Глобальный Проект, который вберёт в себя и идеи Многого, и Одного, и Единого, что сразу покажет сомнительное выражение Штатами самой идеи и функции Однополярности. Вот эта потенция, вот этот козырь кажется Штатам как раз кошмарной перспективой. Пока Путин пропагандирует Многое, держатели Одного могут не беспокоиться. Но как только возникнет перспектива Многое завершить Новым Одним в новом Глобальном Целом, Штаты пойдут на прямой конфликт.

6.

Может ли Россия остаться как символ и лидер Многого?

Мы полагаем, что недолго. Многое требует затрат. И у нас уже есть отрицательный опыт. Кормить лояльность многих малых мы уже научились … с очень плохими результатами для себя: поднятые нами окраины России стали нам просто врагами: построенная нами государственность на прежде диких территориях стала для нас ловушкой.

Поэтому политика многополярности, безусловно, временна. И нам нужно переходить к политике построения Мирового Целого, где Многое займёт свои имманентные части, а будем претендовать на ведущую роль в Глобальном, Целостном Миростроении.