Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта Вернуться к предыдущей
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Институт Тринитаризма - Публикации

С.Н. Магнитов
Тринитарное языкознание. Глава 1

Oб авторе

научно-популярный трактат


Глава 1. Трудности современного Языкознания

Часто самое лёгкое в употреблении и восприятии является самым сложным для научного определения. Аморфность любительского использования предмета сказывается на профессиональных ограничениях того же предмета. Иногда любительство делает предмет малопригодным для профессиональной работы.

Язык – предмет, который имеет несколько десятков тысячелетий любительского употребления и всего сотни лет научного, что делает профессиональный, научный подход к языку задачей инновационной. Если массовый человек не касается ядра, атомов, электронов, и ядерная физика поэтому может позволить себя определённую закрытость, то заинтересованными носителями языка являются все, что делает положение науки затруднительным в среде влияний, обид и «живого общения». Более того, захлестнувшая диалектная стихая фонетического языка стала политическим трендом. Что же делать, если носители языка будут твердить, что они будут писать «сонце», потому что они не произносят «л»? В некоторых местах Языкознание пошло вослед политическому диалектному разложению, показав свою слабость.

А если учесть постоянные «открытия» в области определений языка и его функционирования, то можно усомниться, а был ли профессиональный подход к освоению языка вообще? Если многие восклицают, что настоящее языкознание началось с Фердинанда Соссюра, то есть соблазн задать вопрос: а что было до Соссюра, было ли языкознание до Соссюра? А если учесть, что в Соссюре уже произошло некоторое разочарование, соблазн остаётся задать вопрос далее: а было ли языкознание после Соссюра? – Так мы выходим на вопрос: А есть ли Языкознание сейчас?

Можно ожидать восклицание: ну как же отрицать многие труды, сколько великих имён! Нет сомнения, отрицать нельзя, а вот правильно назвать можно. Ведь есть разница между наукой, производящей Знания, и поисками, пробами, исследованиями. Почётно искать, но если поиски не привели к результату, то достоинство поиска никак не может перерасти в почёт достижения. Можно вечно искать и ничего не найти, можно озвучить героем золотоискателя, искавшего, но не нашедшего и золотника – в чём же почёт таких поисков? Если нет процесса отделения знания от незнания, профанации, фантомности, злоупотребления, диверсионных техник – это уже не Языкознание.

Несомненно, что пустых исканий нет. Даже сам факт того, что золото не найдено, подсказывает другой путь. Отрицательный результат – тоже результат. Но этого мало. И проблема в другом: прежние достижения в языкознании на новом витке знаний деактуализируются. Учение о фонеме Трубецкого, вызвавшего в тридцатых у лингвистов шок, сегодня просто малоинтересны и напоминают непродуктивную тренировку ума пражских кружковцев.

Увы, время жестоко не только к людям, но и знаниям, которые меняют свой статус.

Чтобы оценить современное состояние Языкознания, нужно определить не то, что сделало языкознание, а то, что оно не сделало, не то, что у него есть, а то, чего нет.

2. Что не сделано и чего нет

Стоит остановиться на нескольких положениях.

1. Языкознание сегодня - это слабонаучная сфера с очень узкой, почти кулуарной, зоной применения. Исследования, как правило, ориентированы на школьное преподавание. Это важно, но этого мало. Нет никаких данных, чтобы лингвисты внедрили серьёзные языковые правила во власть и мировую политику.

Примером может служить разгул некоей «свободы слова», что означает приоритет любого произвольного использования языка перед любым профессиональным. Тезис о свободе слова вообще обессмысливает Языкознание как науку. Если всем дан произвол, то наука замолкает.

Если в разгул «свободы слова» наука молчит, значит её просто нет.

Между тем, лингвисту достаточно просто доказать, что для свободы нужно именно Слово – то есть тройственный феномен с чёткой тринитарной легитимацией Знака-Значения-Обозначения, что сразу дезавуирует свободу отнятого-знака-вместо-слова.

2. Языкознание не утвердило свой прикладной, прагматический статус. Внедрение в другие отрасти деятельности новейших языковых Знаний просто отсутствует. Это сказывается на ничтожной востребованности лингвистической работы в системе отраслевых властей. А если учесть принципы ВАК в управлении научным процессом со ставкой на реферативность и избежание проблем, то можно точно сказать, что любые прикладные работы могут лечь «в стол» ВАК навечно без каких-либо переживаний по поводу их судьбы.

3. Сложившаяся научная практика не обязывает учёных производить знания. Это связано с тем, чтобы понизить статус Языкознания в целом, то есть отнять у него власть. Если наука не будет производить знания – то зачем она, собственно, нужна?

Современная наука о Языке всего лишь наукообразие о языке, поскольку она не ставит задачи произвести и внедрить Знания о Языке во все роды деятельности.

4. Языкознание не стало профессиональной сферой в Системе Профессий. Профессии Лингвист нет. Понятно: если нет профессии, то вряд ли можно говорить о профессиональной сфере. Самое интересное, что сами лингвисты дают повод сомневаться в их состоятельности. К примеру, синтаксист Шахматов теорию синтаксиса начинает не с качественных внутренних процессов в языке, а с мышления, заявляя, что предложение - единица мышления. Это значит, что Концептуальная сфера определяет Лингвистическую, что подчеркивает вторичность Языка. И это делает лингвист!

5. Нет ни понятия лингвистической власти, ни самой Лингвистической Власти. Это говорит о главном: Языком управляет не Лингвист.

Придаточность Языка подчеркивается всеми способами – у него нет своего органа власти. У Права есть, у Экономики есть, у Политики есть, у Культа есть, у Языка нет. Постоянное подчёркивание, что Язык всего лишь Средство, лишает статуса и в прагматической парадигме.

Придаточное состояние Языка никогда не поможет решить его проблемы.

6. Стоимость Языка и работы с ним вызывает горькую иронию: платят больше за искажение языка, чем за профессиональную работу с ним. Полное отсутствие работы над Лингвистическим Рынком только подтверждает, что Лингвистика – это некая сервильная служба с наёмными сервильными службами.

Сервильность – самый явный признак отсутствия научной власти и отсутствия науки как таковой.

Это значит, на данный момент Язык остался бесхозным – без научной дисциплины, без отраслевой поддержки, без профессионалов, способных его защитить.

7. На данный исторический момент мы видим хаотическое состояние несводимых школ, неуправляемость языковой практики, губительную для самого Языка.


3. Негативная часть в определении Языка. Язык как разделитель.

Когда слабые лингвисты говорят о языке как средства общения как о решённом и окончательном определении языка, никто не говорит о языке как средстве разобщения. А ведь количество фактов неудачного, разобщающего, конфликтного, раскольного использования языка на порядки больше использования, направленного на общение.

Главным признаком, подтверждающим этот тезис, может служить множество распадов отношений, распадов общения, который заключается в разговоре «на разных языках». Примеров более чем достаточно, чтобы отказаться от априорного определения Языка даже на уровне школьных учебников.

Причём на негативное определение языка указывают практика языков, их формальные признаки. Есть универсальное понятие языкового барьера. Барьер – это препятствие. То есть язык есть препятствие - разделяющее, а не соединяющее.

Причем Язык не только разделитель людей, но и народов. Поэтому страстное желание представить язык только с коммуникативными функциями идут языку во вред, поскольку он, не зная, своей негативной части, не знает, как с ней работать. Более того, он её просто не замечает, полагая, что негативная сторона языка – это просто его дефектное состояние, ошибка, недоразумение людей, а не фундаментальное свойство языка – носителя определений, которые негативны по своей природе в силу универсальности предела. Иначе говоря: положительное состояние языка нужно ещё получить, его добиться, тогда как негативное уже есть по факту предельности языковых форм. То есть по природе Язык явление негативное, стремящееся к снятию этой негативности. Если это понять, то Языкознание становится принципиально другим.


Продолжение следует



С.Н. Магнитов, Тринитарное языкознание. Глава 1 // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.20624, 24.05.2015

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru