Но смысл движения – усложнение. Цель – наращивание количеств для перевода их в качество. Но есть языки, которые идут в усложнение, развитие, дальше, а есть те, которые остановились в усложнении, развитии, не в состоянии справиться со сложностью и её структурированием. Получается, языки, замирая в эпохе, останавливаясь в развитии, фиксируют момент качества своей сложности, который определяет его Уровень. И тогда мы можем перевести Иерархию Длительности в Иерархию Момента, дающую Уровень Иерархии (УЕ).

Это значит, что развитие языков отражается иерархически, а значит, что в каждом фрагменте языка мы можем получить иерархическую комплектацию эпох и меру недоукомплектованности языкового элемента или его недороста.

Эта таблица показывает, как УРОВЕНЬ ЯЗЫКА отражается в комплектации языкового элемента, что позволяет определить возраст языка в элементе. Это так же, как по детскому лепету можно определить «возраст языка» у ребёнка.

Но иерархия показывает и лингвистические эпохи, что позволит точно определить, какой элемент языка какой эпохи сохранился, чем и как работает, а значит определить, чей он по происхождению, а значит определить, кто кому какую ренту будет платить.

Наше деление приблизительное, фабульное, нам здесь важнее отразить принцип формирования и выделения языковой эпохи. Ориентируемся на наличие значительных письменных источников, которые говорят о появлении второго признака языка, выделяющего его из речевых потоков – грамматики. Причём мы берём наиболее масштабный языковой процесс, который сегодня же является решающим в мире – глобальной конкуренции языков. Амазонские диалекты – это, конечно, замечательно, только они наполовину уже сегодня исчезли, не оставшись ни в каком виде. Мы показываем историческое развитие через языковые эпохи тех языков, которые сегодня доминируют и конкурируют, то есть глобальных языков. Сразу оговоримся, что мы используем для характеристики эпох аутентичные, более точные, определения, нежели привлечённые глупости: мы не используем дикой формулы «индоевропейский» (языки, общность) – потому что в те времена ни Европы, ни Индии просто не существовало, включая сами слова. Называть современными определениями древнее явление - ненаучно.

Самый существенный момент – это понимание этапов усложнения. Мы отражаем языковые процессы, которые прошли не только этапы усложнения, но и эпохи деградации их носителей, которые языки преодолели. То, что было великим пять тысяч лет и не осталось вряд ли можно называть великим. То есть сама последовательность эпох даёт иерархию выживших Языков.

Те языки, что остались в упрощении, маргинальными, мы не рассматриваем, они остаются в статусе диалекта – местного наречия. Обратим внимание, что наречие – это не язык, а именно речь, речевая стихия, что делает его языковым лимитрофом.

Как видим, именно по этой таблице можно выделить качества языков – те, что прошли этапы усложнения и вошли в боевой клинч между собой, и те, которые остались маргинальными диалектами. Это значит статус глобальных языков получает только тот, кто в работает в режиме борьбы за глобальное качество языков. Это значит, что именно лингвистические лидеры будут определять рентную судьбу маргинальных, лимитрофных языков.

Результаты нашей логики – от последовательности во времени – к качеству конкурентных величин – показывают значение лингвогенетики, которая становится основой исторического языкознания. Компаративистика, сравнительное языкознание, которое живёт соотнесениями и влияниями, фактически выбраковывается. Хотя бы потому что все языки в языковом процессе жили в режиме борьбы, которая мало интересуется «соотнесениями» и влияниями.

Это значит, что ключевым понятием в лингвогенетике становится понятие корня и семени, - того, что несёт генетические свойства языка и даёт его качество.

Но это не всё. Собственником и распределителем языковой ренты становится Язык, который выжил в глобальной конкуренции, вобрав в себя диалектно-лимитрофные речевые частности или отбраковав их как нерабочих. Сейчас уже никто не помнит цокание. Или надо вернуться? Цо ты мине скаж, цортик ты этакой? – будем возвращаться?