|
|
Золин П.М.
Легенда о Словене и Русе
Может быть только автор данного материала один слишком увлечен указанными юбилеями, например, 4400-летием Словенска Великого?! Яндекс 25 января 2004 г. на вопрос «Словен и Рус в эпосе» ответил. Результат поиска: страниц — 8351, сайтов — не менее 898.
Без предварительных замечаний рассматривать подобные этногенетические легенды бессмысленно. Вот одна из кратких аргументаций автора (возможно, здесь краткость – и не сестра таланта).
Словенск Великий
Средние века наши – хорошо. Эпические глубины отечества – еще лучше. И для полномерного осмысления истории они каждому новгородцу крайне важны. Надо помнить о Словенске Великом – эпическом пращуре Новгорода Великого.
Люди, хорошо умевшие говорить (имевшие и прочную устную память), жили в селениях на землях у истока Волхова из Ильменя в палеолите (предположительно) и мезолите. Затем в неолите (точно) и энеолите, в античности и средних веках, новом времени и в текущем новейшем. Коломцы, Ракомо, Перынь, Прость, даже Городище Рюриково – все это и следы проживания наших земляков 6 – 5 тысяч лет назад.
Славяне, балты, германцы, финно-угры или какие-либо иные народы первыми заселяли край — вопрос до сих пор спорный. Птолемей в округе гор Рип (ныне частью Валдайских) около 19 веков назад называл вполне конкретные этносы. Их стоит и указывать, что и делали позднеантичные и раннесредневековые авторы. Указывались у Рип агафирсы, аорсы, кареоты, аланы, боруски, ставани…
Нервии, частью вошедшие и в состав придонских гуннов, затем напомнили о себе хотя бы Неревским концом Великого Новгорода.
Легенда о Словенске (или Словене и Русе) должна оставаться базовой в историческом воспитании жителей Новгорода и области. Своды археологических памятников, ограниченные только средневековьем, информационно неполноценны без учета памятников каменного века и последующих эпох. Нельзя рассуждать и об истоках славянских языков без знания трудов С. Б. Бернштейна, О. Н. Трубачева и иных славяноведов, с выходом на работы академика А. А. Зализняка.
Легенды о Славене и Русе
Отечественные литературные тексты в древнегреческих и иных передачах известны задолго до нашей эры. Этнегенетическими легендами наполнен эпос разных народов задолго до нашей эры. Геродот почти 25 веков назад пересказал легенду о происхождении сколотов (скифов), которые сами вели своих родоначальников от Зевса (быка-тура) и русалки (дочери Борисфена: Днепра). Затем отец истории привел «Слово о войне царей и народа киммерийского», «Слово о войне Скифии с Дарием Великим» и другие произведения северян.
К сожалению, эти тексты как бы существуют в «обратных переводах». Образованные северяне успешно пользовались греческим и латинским языками. Приазовье и Северное Причерноморье подарили археологам тысячи свидетельств античной письменности. Они обобщены «Корпусом боспорских надписей» (1965) и другими подобными публикациями. Свидетельств античной письменности пращуров-земляков россиян – множество.
Диодор Сицилийский почти 21 век назад на основе местных скифских преданий дал новые варианты легенды о происхождении скифов, где фигурируют скифские пари Пал и Нап. Их потомки «подчинили себе обширную страну» от Дона до Фракии (Болгарии) и от Кавказа «распространили свое владычество до египетской реки Нила» (ВДИ. 1947. № 4. С. 250). Есть и другие интересные тексты. Например, о хождениях апостола Андрея по землям будущей Руси (почти 20 веков назад, записи примерно 10 – 12 веков назад).
В начале средних веков появились легенды о происхождении гуннов от придонских ведьм и злых духов (16 веков назад), о приазовском царе Кубрате и его сыновьях, включая Бояна. Они известны по византийским и другим источникам с VI—VIII вв. н. э. (Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. II. М., 1995. С. 229, 275, 277; примеч.).
Эти отечественные тексты продолжаются летописными традициями описаний «словен» и «русов» (литературно противопоставляемых друг другу). Фрагменты этих традиций видны при упоминании первого послепотопного времени, событий 862, 898, 907 и некоторых других годов Традиции отразились в арабских и некоторых других источниках. Вот перевод персидского «Собрания историй» 1126 г.:
«...И Славянин пришел к Русу, чтобы там обосноваться Рус ему ответил, что это место тесное (для нас двоих). Такой же ответ дали Кимари и Хазар. Между ними началась ссора и сражение, и Славянин бежал и достиг того места, где ныне земля славян. Затем он сказал: «Здесь обоснуюсь и им легко отомщу (сюжет схож с сюжетами о сыновьях Кубрата).
(Славяне) делают жилища под землей, так, чтобы хотод, который бывает наверху, их не достал. И он (Славянин) приказал, чтобы принесли много дров, камней и угля, и эти камни бросали в огонь и на них лили воду, пока не пошел пар и под землей стало тепло. И сейчас они зимой делают так же. И та земля обильна. И много занимаются они торговлей...».
Подобные мотивы унижения сколотов (скифов) известны в версиях Диодора и Геродота. Ко временам Геродота восходит и описание северных парных бань, что с веками — понятно — менялись. Бани новгородцев хорошо отражены легендой об апостоле Андрее, о банях славян упоминали источники и в начале средневековья, уже во времена Аттилы Приазовского более 15 веков назад.
К сожалению, «чисто русские тексты» легенды о Словене и Русе (хотя этих текстов и более ста) сохранились в основном от XVII века. Они христианизированы, обычно изображают скифских князей Словена и Руса братьями. Но стоит отметить — старше на век и более, например, записей русских былин.
Любопытно, что сравнительно полных переводов легенды на современный русский язык, включения этой основополагающей легенды в хрестоматии и школьные курсы русских литературы, истории, новгородики и т. п. до сих пор нет. Дадим вариант перевода:
«Начало Словенску, что ныне Великий Новград именуется.
В лето от сотворения мира 2244 (3264 г. до н. э.), во второе лето после потопа, Ной праведный — праотец наш, второй родоначальник (после Бога или Адама), разделил всю вселенную трем сыновьям своим: Симу, Хаму и Афету. Но отказал в благославлении Хаму, который потешался над наготой спящего отца... Благословил Сима и его сына Арфаксада на заселение Ханаана (русских в средние века семиты именовали «ханаанцами»). Афету же по благославлению Ноя отошли западные и северные страны даже до полуночи.
Годы спустя правнуки Афета — Скиф (по библии: Аскеназ, сын Гомера, внук Афета) и Зардан — отлучились от братии своей и рода своего в западных странах (отражена обратная волна миграций индоевропейцев). Коснулись полуденных (южных) стран. И поселились у Ексенопонта (Черного моря). Жили там много лет, и от них народились сыновья и внуки. Умножились зело и прозвались по имени прадеда своего Скифа. Ведь от Скифа, правнука Афетова, и прозвалась Скифия Великая.
И возникли между ними распря и междоусобие, много крамолы из-за тесноты селений и недостатка земли. Тогда княжили Рус, Словен, Болгар, Коман, Истер и их родич Мешех. Из этих племен выродком был каган Сыроядец (андрофаг-людоед у Геродота).
Скифские князья Словен и Рус мудростью и храбростью в здешних родах всех превосходили. Начали премудро размышлять с подданными своими. И рекли сие:
«Или только и есть вся вселенная, что под нами ныне? Неужели нет во жребии праотца нашего Афета еще части земли благой и ко вселению человеческому угодной? Слышали от отцов своих, как благословил праотец наш Ной прадеда нашего Афета землей всего западного и северного и полунощного ветров. И ныне ужо, братья и друзья, послушайте совета нашего. Оставим далече от нас вражду и несогласие, что творятся в нас из-за тесноты. Подвигнемся и уйдем от земли сей. Пойдем по вселенной света сущего, во жребий прадедов наших (намек на возможность первоначального заселениях их пращурами и северных земель). Куда нас приведет счастье и благословление праотца нашего Афета, он и подаст нам землю доброплодородную для обитания нам и потомкам нашим».
Люба была речь эта Словена и Руса всем их людям. И все, как один, решили: «Благой совет князей наших, добра их речь и угодны премудрые указания».
И в лето от сотворения света 3099 (2409 г. до н. э.) Словен и Рус с родами своими отлучились от Ексинопонта и ушли от родов и братьев своих. Обходили страны вселенной, как острокрылые орлы перелетали пустыни многие. Искали себе благоприятные земли для селения. Во многих местах засыпали с мечтой о счастливом крае, но нигде не обрели покой сердцу своему.
Четырнадцать лет (не 40, как Моисей) обходили незаселенные страны. Наконец (в 2395 г.), вышли к великому озеру, что братья назвали Мойско, а затем Илмером — во имя сестры их Ирмери. Волхование повелело им быть жителями этих мест. Старший брат Словен с родом своим и подданными поселился у реки, названной Мутной, а затем Волховом. Поставили град и назвали по имени князя — Словенск Великий. Он встал полтора поприща (версты) от истока реки из озера. Затем много позже именовался Новград Великий.
И от того времени новопришельцы, скифы, начали именоваться славянами. И зовутся ныне славянами, хотя прежде были скифы (сколоты).
Некую реку, впадавшую в Илмер, прозвали Шелонь — во имя жены Словена. Реку вытекавшую — Волхов, во имя старшего сына. Младший сын, Волховец, дал имя рукаву Волхова. А три века ранее одна из дальних рек в честь Мосоха была названа Москвой. Мосох затем переименовывал и Скифию в Московию...
Волхов был бесоугодником и лютым чародеем. Бесовскими ухищрениями принимал образ лютого зверя (китовраса), даже крокодила. Залегал в реке и непокорных ему пожирал, а других тащил в воду и топил.
При волхвах люди нарицали всяких окаянных сущими 6огами. Чтили Грома или Перуна (культ прослеживается на глубину до мезолита). Окаянный чародеи Волхов, ради ночных мечтаний и собраний бесовских (скифы в V в. до н. э. в том уличали и царя Скила), поставил градок мал с идолом Перуна. Невежи славили Волхва и его идолов как богов.
Наше же христианское истинное слово сильнее. Окаянный чародей был разбит и удавлен в реке самими бесами. Заклинаниями бесовскими тело его понесло вверх по Волхову, вынесло на берег у городка Перыня (вариант обратного течения Волхова обыгрывался и в христианских легендах). Невежи с великим плачем погребли окаянного и справили погани великую тризну. Ilo поганым обычаям насыпали и высокую могилу (обряд известен индоевропейству около 5 тысяч лет). Но через три дня после тризнища земля просела и пожрала зверя. Могила его вместе с ним упала на дно адово. Яма бездонная, ненаполнимая — знак могилы его (вероятные проявления карста Приильменья).
Волховец жил во граде отца. Имел своего сына Жилодуха, который утонул в протоке, что и получил его имя.
Рус, брат Словена, поселился в пятидесяти стадиях (точнее — верстах) от Словенска у Соленого Студенца (источника соли). Создал град между двумя реками. Нарек его по своему имени — Руса, что ныне именуется Руса Старая. Одну реку назвал во имя жены — Порусья. Другую во имя дочери — Полисть. И иные городки многие поставили Словен и Рус. И от того времени по именам князей своих и городов стали называться люди словяне и русии.
От сотворения мира до потопа 2242 года, от потопа до разделения языков — 530 лет, от разделения языков до начала Словенска и Русы — 327 лет. Всего 3099 лет выходит (2409 г. до н. э., не учтены 14 лет хождений; подобные ошибки есть и в летописях).
Словен и Рус жили между собой в любви и княжили там, да в тамошних краях н завладели многими странами. Пошли от них сыновья н внуки княжить по коленам своим. Обрели себе славы вечной, богатств многих мечом своим и луком. Обладали северными странами по всему морю даже до пределов Ледовитого океана. Имели земли окрест Желтовидных вод и Зеленовидиых вод. И по великим рекам Печере и Выме. И за высокими и непроходимыми горами во стране, нареченной Скирь. И по великой реке Оби и до устья Беловидной реки. Ее вода бела как молоко. Там брали дорогих мехами зверей, особо — соболей (оценка реальности сюжета в книге И.Я.Фроянова «Мятежный Новгород»).
Ходили и на Египетцкие страны воевать, и много храбрости показывали во Ерусалимских и Варварских странах, наводили великий страх (это подтверждается античными сказаниями о Плине и Сколопите, Пале и Напе, других северных героях).
Во времена Александра, царя Македонского, княжили у словен и русов Великосан, Асан и Авесхан. Они храбростью и мудростью многих превзошли. Александр, сын Филиппа Македонского, был самодержец всей вселенной. Но о словенах и русах во всех странах жаловались ему. Премудрый самодержец и всесветлый царь начал размышлять с подданными своими. Сказал: «Что подобает сделать с сыроядцами (людоедами и т.п.) этими? Ополчиться ли большой ратью и разбить, покорить в вечную работу? Но мешают очень дальние пути, неудобные для походов моря и превысокие горы...».
Подумал. И вместо войск послал к князьям словено-русов дары многие, писания всякими похволами украшенные и самого царя золотое письмо, высокодержавною десницею подписанное. Послание Александра Македонского гласило (известны варианты письма примерно 9 – 10 веков назад):
«Александр — царь царей и над царями бич божий, всего света обладатель и всех под солнцем грозный повелитель, к непокорным яростный мечом, страх всего света, честнейший над честнейшими.
В далеком и незнаемом крае вашем от нашего величества честь и мир и милость вам и по вас храбросердечному народу Слоренскому, славнейшему и знатнейшему колену русскому, князьям и владельцам земель от моря Варяжского до моря Хвалынского (Каспия).
Дебелым и милым моим храброму Великосану, мудрому Асану и удачливому Авесхану.
Вечно поздравляю, сердечно целую ваши лица. Приемлю вас как сердечных друзей. И сию милость дарую вашему владычеству. Если какой народ вселится в пределы вашего княжества от моря Варяжского до моря Хвалынского, да будет вам и потомству рода вашего подлежащим вечной работе. Но в иные же пределы отнюдь да не вступит нога ваша.
Сие достохвальное дело подтверждено нашими знаками, подписано царской высокодержавною правицей и скреплено нашим государским золотокованиым гербом-печатью. Дано вашей чести в вечность из великой Александрии, изволением великих богов Марса и Юпитера и богинь Минервы (Афины — Софии) и Венусы, месяца примоса начальнейшего дня (период масленицы).
Поверх строк златопернатых письмен приписано царской рукой:
«Александр — царь царей и над царями бич, сын великих богов Юпитера и Венеры в небе, а на земле Филиппа сильного царя и Алимпиады царицы, нашей высокодержавною правицей утверждаю вечно». (Седов. Славяне... (1994), с. 51, 47, 9, 10, 13, 15).
Эти князья словено-русские, удостоенные великой чести от вседержавного самодержца, очень почитали эту пречестнейшую эпистолию. Повесили ее в божнице своей по правую сторону идола Велеса и честно поклонялись ей, ежегодно празднуя начальный день примоса месяца (божница «Александровы алтари» у гор Рип указывалась античной наукой).
Прошло много лет. От рода славян-язычников появились князья Лалох и Алахерн (приазовский Аларих взял Рим в 410 г.). Начали ноевать с владениями земли Греческой. Доходили до самого Царьграда. Много зла и кровопролития сотворили скипетру Греческого царства.
Храбрый князь Алахерн под царствующим градом был убит у моря. Место то и ныне зовется Лахерново. На нем монастырь честен воздвигнут во имя Пречистой Богородицы. Множество русских воинов тогда под стенами града пало.
Князь Лалох (или Лах), получив много ран, смог с оставшимися воинами возвратиться, имея немало богатств. Но жили и дальше погано, как скоты, не имели закона. О них свидетельствовал своим хождением и Андрей Первозванный.
В Синдике (Анапе) тогда княжили два брата. Одному имя — Валадак. Другому — Синдирех. Языческие боги их порицались тогда за то, что дикие пчелы устраивали в деревянных идолах свои борти (ульи).
Тогда пришел на землю Славянскую праведный гнев божий. Вымерли люди во всех градах и весях, некому было и погребать мертвых. Последние из оставшихся бежали в дальние страны (этот период 15 – 17 веков назад, действительно, беден под Новгородом археологически) На Белые воды, что ныне зовутся Белым озером. На озеро Тальное что именуют Ваги. И по иным странам, получая разные наименования. Даже на Дунай к прежним родам своим в старожитные страны возвратились (есть тому уже немало археологических подтверждении).
Великие Словенск и Руса опустели до конца на многие года. Дикие звери их заселили и плодились в них. Через некое время пришли с Дуная славяне, подняв с собою немало скифов и болгар, и начали вновь города Словенск и Русу населять. И напали на них Угры Белые, повоевали их до конца, а грады сравняли с землей.
Словенская земля легла в полное запустение. Прошло много времени. Услышали скифские жители про беглецов словенских и о земле прадедов своих, что лежала пуста и никем не оберегаема. О том очень опечалились. Начали мыслить, как наследовать отчую землю.
И пошло от Дуная множество их без числа, с ними скифы, и болгары, и иностранцы. Пришли на землю Словенскую и Русскую, сели у озера Ирмеря. Нарекли Новгород, что поставили вниз по Волхову от места старого Словенска. Великим. Избрали старейшим (архонтом) князя от рода своего по имени Гостомысл. Тогда и Русу поставили на старом месте. И другие города многие обновили.
И разошлись каждый со своим родом по широтам земли Одни осели в полях и нареклись полянами, ныне поляками. Другие поло-чанами — по реке Полоте...
Так стала возрождаться и расширяться великая страна. Сын старейшего князя Новгородского Гостомысла именовался Младый Словен. Он ушел от отца в Чюдь и поставил там над рекой святой град Словенск на месте, нарицасмом Ходницы. Княжил там года три и умер. Его сын Избор (род Аспаров славился в Византии более 15 веков назад) переименовал град в Изборск. Но был укушен змеем и погиб.
Земля Русская сбросила с себя пелену сетовании, стала искать наследников князю, кого можно облечь в порфиру. За многие лета она привыкла к премудрому Гостомыслу.
Гостомысл достиг глубокой старости и не мог уже здраво рассуждать. Не владел многочисленными народами и не мог избежать многих мятежных кровопролитий в роде своем. И тогда этот премудрый муж, седой умом и власами, призвал к себе всех властителей Русских, что ему еще подчинялись, и произнес со скорбным лицом:
«О, мужи, братья, сыновья, единокровны! Я уже очень стар, крепость моя исчезает, ум отступает, ждет только смерть. А ведь вижу, как земля наша добра и всяким благом изобильна. Но не имеет себе властодержца и государя от рода царского. От этого среди вас мятеж велик и не утешителен, межеусобица зла. Молю ужо вас, послушайте совета моего.
По смерти моей идите до моря в Прусскую землю и молите там живущих самодержцев, что от рода кесаря Августа — кровники ему (версия о происхождении русских правителей от римских известна более 5 веков назад). Да пусть идут к вам княжить и владеть вами. И не стыдно вам будет им покориться и подданными у них быть».
И возлюбили все речь старейшины. И когда он умер, тогда всем городом проводили до гроба честного. До места, называемого Волотово, где и погребли его (сопки Волотова срыты небрежными раскопками в XIX в.).
По смерти Гостомысла послали всей Русской землей послов в Прусскую землю. Они обрели там князя великого, именем Рюрика от рода Августа. И молили его, чтобы шел на Русь княжить. Согласился князь Рюрик. И пошел на Русь с двумя братьями своими Трувором и Синеусом.. (Здесь повесть-легенда переходит в известные летописные сведения)».
(Полное собрание русских летописей. Т. 27. Никаноровская летопись. М.-Л., 1962. С. 137—141, 3—4; Предания русской начальной летописи. Приложения Ф. Гилярова. М„ 1878. С. 15—29; Сто новгородских сел. Вып. 3. Новгород, 1991. С. 139—145; вып. 5. Н„ 1993. С. 165—174; РдР, вып. VIII, с. 44; и т.п.).
Юбилей Велицеграда
Очевидно, популярные тексты ХV-XVIII веков пытаются мирить позднесредневековых «западников» и «славянофилов», но все же в пользу «западников». Тексты в итоге призывали не бояться власти со стороны, так как у себя достойных кандидатур обычно не найти. Эти краткие «исторические детективы» времен первых царей Романовых отчасти готовили общественное мнение к преобразованиям Петра I.
Списки XVII в. суммируют представления тысячелетий, в текстах выявляются следы очень древних эпох. Геродот относил появление скифского царя Арпоксая и его братьев ко II тыс. до н. э. По библии, Арфаксад — третий после Элама и Ассура (ассирийца) сын Сима. Волга, по летописям, течет именно в страны Сима. Арфаксад имел сына Салу (Сало), а внуком — Евера. Евер имел двух сыновей — Фалека и Иоктана. У Фалека был сын Рагав — прадед Фарры, отца Аврама. Христианские источники IV—V вв. н. э утверждали, что в III тыс. до н. э. Фалек и Рагав ушли в Скифию, а возникшее учение, «скифство» (скитание), стало одним из первых философских учений на земле. Античности были хорошо известны скифские философы: Замолксис, Токсарис, Анахарсис, Абарис... Они упоминаются Геродотом.
Русские летописи на времена Иоктана и Фалека — период около 2650 г. до н. э. — указывают участие «нарцев еже суть словен» в числе 72 народов в строительстве Вавилонской башни. Оттуда славяне спустя много времени переселились к Дунаю, где затем возникли земли Венгерская и Болгарская. Повесть-легенда о Словене и Русе, их потомках, уточняет, что уже Арфаксад заселял земли Ханаана. Поэтому эти земли не были чужды и потомкам Авраама. По античным источникам, скифы считались древнее египтян, достигали господства в Европе и Азии еще до потопа — в 3553 г. до н. э. Их полуторатысячелетнее господство в Азии якобы в 2054 г. прекратил ассирийский царь Панин (Нин). Так что отечественной (скифской) государственности в 2002 году 5555 лет и выходит.
С учетом археологических, антропологических, лингвистических и других данных появление первых индоевропейцев у Ильменя в III тыс. до н. э., а то и ранее, вполне вероятно. Абсолютных противопоказаний сути эпической версии нет. В составе индоевропейцев были языковые пращуры словено-русов. Поэтому, как замечает даже школьный учебник истории, «во всех этих наблюдениях летописец был недалек от истины» (Сахаров А. Н., Буганов В. И. История России с древнейших времен до конца XVII века. М., 1995. С. 16, 31).
Летописная легенда хранит память о начальных временах индоевропейства, наследников Иафета (Яфета, Афета). Она может использоваться в сумме источников как свидетельство реальных глубин истории пращуров словено-русов.
Мешех, Истер (Дунай), Коман, Рус — имена античные. Руса — так гордо называли себя цари Ураргу 28—26 веков назад. Словене и болгары известны лишь 15—14 веков назад. Однако самоназванием скифов являлось «сколоты», а вместо болгар до нашей эры фигурируют «бастарны» (батарны и т. п.), по Иоакимовской летописи — «сыны Словена». В списки попал набор средневековых ононимсв.
По керамике и другим находкам, устойчивые выходы населения от Черного моря на север фиксируются уже с V—IV тыс до н. э. Словен и Рус вполне попадают в одну из волн переселений. Озеро Мойско названием созвучно Моисею («взятый из воды»). Мут-ная — египетской богине Мут, царице тьмы и ночи, жене Ра (в античности имя Ра имела и Волга). Есть и другие интересные группы созвучий.
В сборниках «Новгородика» читатель найдет дополнительные пояснения и подробности. На городских торжествах в Старой Руссе ныне всегда появляется эпический князь Рус. Убежден, эпический князь Словен не спортил бы и городские торжества Новгорода. Да и позволил бы горожанам быть внимательными к самым первым страницам родной истории.
Во времена древних Египта и Шумера считать время и расстояние уже умели. Так что появление в легенде чисел не должно раздражать, так как числами полна и сиященнаг Библия. Ил-мер -- «божья мера», межплеменной культовый центр. По эпосу греков, герой Троянской войны Иалмен контролировал земли от низовий Дона и выше. Шелонь напоминает Гелона, брата Скифа (по вариантам античного эпоса) и город Гелон. Языковеды видят развитие с античных времен ононимов типа Волхов и Москва. Культ Перуна археологами фиксируется па глубину в пять тысячелетий.. Очень древние корни имеют Порусья и Полисть.
Лук появился в мезолите. Бронзовые мечи — в энеолите Ими можно было обретать славу и богатства с III тыс. до и. э., что — например — показывают фатьяновская археологическая культура и близкие ей (Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М., 1987. С. 10—105).
Попытки войск Александра Македонского пробиться на север известны в 336, 331 и 329 гг. Асандр (почти Асан), сын Филоты, был назначен Македонским правителем Лидии, которая с VII в. до н. э. имела многообразные связи со Скифией. О взаимоотношениях царя-бога и народов Скифии существует огромная античная литература, продолжаемая русскими средневековыми романами об Александре, «Александриями». (О бастарнах — Седов. 1994, с. 218).
Алахерн — Аларих I, царь Приазовья, перешедший на службу Феодосию Великому и взявший в 410 г. Рим. Вскоре умер при подготовке похода на Африку, похоронен в русле одной из рек. А в 382 г. в Царьграде пышно похоронен Афанарих, один из скифских царей, что и привело к взаимозамещениям имен и событий в легенде. Лах (Лях) — устойчивый герой славянского эпоса, чаще родоначальник поляков.
Время апостола Андрея и языческих обычаев обильно отражено в летописях. Синдика (Горгиппия, Анапа) — один из центров Боспорского царства, будущей русской Тмутаракани (Античные государства Северного Причерноморья. М., 1984. С. 82—84). Там археологи прослеживают переход от языческих обрядов к христианским. Имена типа Вологес и подобные известны в античности.
Появление Угров Белых русские летописи относят к VI— VII вв. н. э. Избор, Испор. Аспар — по другим версиям легенды — герой IV—V вв., у которого воспитывался будущий король Скифии и Германии Яромир (Германарих). Род алана Аспара из Скифии принципиально влиял на политику трех византийских императоров V в.: Феодосия II Малого, Маркиана и Льва I.
По эпосу, Рюрик — сын Умилы, дочери Гостомысла. Образ Гостомысла и его вероятного отца Бравлина (Буревоя здоса) ныне все больше принимается историками как реальный (И. Я. Фроянов. Мятежный Новгород. СПб.. 1992. С. 25—75) Новгород имел общину пруссов. Подробности в публикациях автора.
Отлично от «Русских вед... Велесовой книги» (М., 1992; и переиздания) десятки текстов легенды о Словене и Русе бесспорно относятся к XVII в., сохранились и допускают всевозможный анализ. Их академическое издание давно назрело. Для отеческого самосознания россиян, понимания ими реальных глубин отечественной литературы легенда имеет принципиальное значение. Ей есть место на школьных уроках истории и литературы, внеклассных занятиях, в формах кружковой работы и т. п., да и на занятиях в вузах. Великий Новгород должен помнить об эпическом Словенске Великом.
И, например, при праздновании 300-летия Санкт-Петербургу эпическому Словенску Великому (Велицеграду) можно отметить, как и Старой Руссе – 4400 лет. Дербент отметил 5000 лет – и никто от этого не умер. Но осознание реальной глубины древней истории Великой Руси тем лишь укрепилось. В условиях информационного общества, возможностей Интернета, признания эпических глубин прошлого селений Приильменья никому не избежать.
По мере отступления ледника выходили на Новгородскую землю 12-8 тыс. лет назад люди, говорившие на диалектах ностратического языка (Вопросы истории. 1995. № 3, с. 79-89; ДГСНО, вып. II, с. 1, 2, 4, 6, 16, 17, 19, 30-33; см.: лит-ру в указанных работах). 7-5 тыс. лет назад эти диалекты становились языками финно-угров и индоевропейцев, а из последних постепенно выходили будущие славяне, германцы и балты (Эпоха бронзы лесной полосы СССР. М.: Наука, 1987, с. 7, 10-105; версии о языковой принадлежности: с. 24-28, 37, 42, 57, 75 и др.).
Предки славян — наряду с финно-уграми и балтами — между Балтикой, Волгой и Днепром со времен мезолита, безуловно, были. Можно ссылаться на работы Георгиева, Брюсова и близких им ученых (с. 75), хотя доминировать могут и антиславянские (в итоге — антииндоевропейские) версии. Уже с III тыс. до н. э. в этом регионе проявляли себя различные «культуры шнуровой керамики», что «сыграли решающую роль в этногенезе славян, балтов и германцев в качестве их общей подосновы» (Эпоха бронзы лесной полосы …, с. 37). Условно говоря, Словен и Рус к Мойско (Ильменю) выйти в середине III тыс. до н. э. могли. А их потомки имели шанс столь важное событие запомнить в эпосе (см.: легенды о Словене, Русе, Борее). И на языке, близком будущему славянскому — типа древнегреческого, иллирийского, венедского, фракийского... (НВ ЭНО, вып. 1-2).
Вероятность существования у славян, как и у многих других народов, памяти со времен неолита и даже палеолита ныне признается научно (Рыбаков. Язычество древних славян. 1994, с. 3-284: обилие лит-ры и источников). Противники появления пращуров славян у Ильменя в III тыс. до н. э. и вероятной близости их языка будущему славянскому пусть опровергают данные этой литературы.
«Антипротославянам», прозападникам доказать ничего невозможно – их позиция имеет мощное идейно-материальное поощрение. К сожалению, они доминируют в науке и средствах массовой информации, тотально насаждали и насаждают в обществе взгляды, по сути, унижающие древнейшее прошлое пращуров словено-русов. Надо устойчиво знать и пропагандировать то, что эти кланы ученых яро замалчивают и упорно не хотят признавать. Письменность балтов и финно-угров появилась позже славянской. И все домыслы о большей древности устной речи финно-угров и балтов у Ильменя являются отрыжками прогерманского сравнительно-исторического языкознания, во многом отживающего свое и создавшего себе же неразрешимые проблемы.
Новгородская Русь не возникла на землях финно-угров, балтов (литовцев, пруссов, латышей) или других народов... Историки, доказывающие обратное и провоцирующие соответствующие исторические претензии (типа «русские, вон с финнской земли»), в лучшем случае, слишком увлекаются финно-угрофильскими, балтскими и подобными версиями. Но всем ученым (и еще очень долго) в изучении истории до абсолютной истины крайне далеко. В информационном плане преступно одну версию, пусть и доминирующую, делать основой большой политики. Правда, большая политика на ужасающих преступлениях и основана. Взять развал СССР и СЭВ, погром Югославии или войну в Чечне...
Венеды (праславяне) контролировали берег Венедского залива (всей Восточной Прибалтики) с I в. н. э., а по некоторым данным — и раньше. Финны до сих пор называют Россию Венямаа, а русских — «венелайнен». В начале эры финны были небольшим народом между Вислой и Неманом, подчиненным венедам. Тацит отмечал у них «поразительную дикость, жалкое убожество» (отсутствие оружия, лошадей, постоянного крова над головой: СНС, V, с. 193). Если в округе прослеживаются более развитые культуры, типа фать-яновской (с III тыс. до н. э.), то их нередко относят к пращурам индоевропейцев (НВ ЭНО, I, с. 12-15, 17, 22, 24, 29). Античное унижение феннов-финнов тоже нельзя принять за истину, но и игнорировать античные данные историки не должны.
Среди первого послеледникового населения Новгородской Руси (Приильменья и округи) 12-10 тыс. лет назад можно обнаружить пращуров всех и ныне живущих в данном регионе этносов. «Ностратизмы» (древнейшие географические названия) имеют созвучия в древних языках этих пращуров. У каждой последующей языковой семьи обнаруживаются обоснованные права на эти «ностратизмы», близкие и пращурам словено-русов.
Финская письменность сформировалась в XV-XVI вв., тогда как славянская проявляла себя с IX-XI вв. Древнейшим письменным памятником финнского языка стала новгородская берестяная грамота № 292 (периода 1238-1268 гг.), где финнская речь передана русскими буквами. Почти на век уступает ей по времени грамота № 403 — русско-финн-ский словарь из нескольких слов (и вновь русскими буквами). Русь (Венямаа) веками способствовала развитию финно-угров.
Лингвистов-антирусистов, доминирующих в мировом языкознании, факты вторичности письменности финно-угров к письменности словено-русов не останавливают. Отрабатывается версия средневековых рун, но руны использовались скандинавами и тюрками, германцами и частью славян. Факты фиксируются примерно со II-III вв. н. э., тогда как население Южной России (включая Приазовье) уже с VII-V вв. до н. э. использовало греческую письменность (на основе греческого в средние века развилось и письмо словено-русов; у западных славян и финнов позже утвердилась латынь). Первичности финно-угров явно нет.
И тогда включается сравнительно-историческое языкознание, относящее появление языков пращуров финно-угров от Волги до Урала к V-III тыс. до н. э. Здесь неспециалистам приходится принимать выводы языковедов просто на веру, так как никаких реальных доказательств — кроме договоренностей в рамках научных кланов — по столь далеким дописьменным периодам найти для Поволжья и Приуралья нельзя.
Если принять за истину версию о возникновении языка финно-угров хотя бы восточнее Волги (эта версия доминирует), то финно-угры никак не попадают в первое население у верховий рек Приильменья. Здесь в V-III тыс. уже было свое население, имевшее немало связей с южными регионами страны, включая Причерноморье и Северный Кавказ. Финно-угры фильтровались и полиэтносы Приильменья, иногда их общины достигали заметной величины, но свою роль тысячи лет играли в северные общины пращуров сло-вено-русов. Эпос о Словене и Русе частью показывает это.
Мета, Ильмень (Илмер), Валдай и другие ононимы, используемые как доказательства «первичности» финно-угров на нашей земле (в регионе «ностров»), в неменьшей степени принадлежат и индоевропейцам. И даже эпических доказательств этого много больше: Места, Мистис, Иалмен, Ал-декс, Валтасар... Их письменной фиксации 20-25 веков, чего финно-угры не знают. (НВ 1-2 ЭНО).
Обратим внимание и на медведей новгородского герба – устойчивое в символике указывает на глубину закономерностей. Культ медведя, с ритуальными захоронениями медвежьих черепов и лап, прослеживается в Северном Причерноморье и на Кавказе до ста тысяч лет назад. По мере отступления ледника культ утверждался и на будущей Новгородской земле. Б. А. Рыбаков обращает внимание на наблюдения В. С. Передольского, что в окрестностях Новгорода в неолитических слоях нередко встречались «пальцевые кости медвежьей лапы, зарытые в одну яму с костями человека» (Рыбаков. Язычество древних славян. 1994, с. 97-102). Обильны следы культа в последующих культурах, вплоть до достоверно славянских. Культ перешел в почитание бога Велеса-Белеса, известного и средневековому Новгороду.
Вероятно, Велес, «Волос — древнейшее из всех славянских божеств, корни представлений о котором восходят к медвежьему культу мустьерских неандертальцев» (Рыбаков., с. 107, 421-431). Прежде всего именно Велесу служили волхвы. Аналоги культу есть у финно-угров, балтов и многих других народов. Но далеко не все оставили образ медведя в своих гербовых знаках, подчеркнули палеолитические глубины своей памяти.
Сводный вид новгородской печати — «лютый зверь» (медведь — и т. п.), «вечевая степень» (трон и т. д.), жезлы-посохи, христианские рыбы — относят к XVI в. и связывают с новгородскими воеводами Московии (Соболева Н. А. Русские печати. М.: Наука, 1991, с. 212-213, 220). Но все элементы свода известны Приазовью и Северному Причерноморью задолго до нашей эры, встречаются на причерно-морских античных монетах. Этот свод символов в XVIII в. стал гербом Новгорода и губернии.
27 сентября 1995 г. областная Дума приняла областной закон «О гербе Новгородской области», подписанный и М. М. Прусаком (Информационно-методический бюллетень: администрации и думы. 1995. № 3, с. 9-11). Герб может помещаться на бланках и печатях местных органов власти и предприятий, на зданиях и в официальных помещениях, при въезде в область, на продукции предприятий.
Исторический герб, по сути, олицетворяет подчинение края центральной власти России (императорской короне), христианской вере (ленте апостола Андрея и рыбам Иисуса), мужеству народа (листьям дуба). Но медведи на гербе все же символизируют борьбу за власть. Трон Новгорода остается привлекательным и для всех последующих властолюбцев. Но никогда не оказывается занятым на века. Хольмогардцы вечно вольны во власти. В том проявление традиций тысячелетий.
Золотые цвета герба обычно символизируют солнце. Золото означает могущество, силу, богатство, постоянство, знатность, веру, справедливость, добродетель, милосердие, верность. Это символ Ра – радости, рождений, развития.
Серебро герба — луна. Это — чистота, правдивость, невинность, благородство, откровенность, непорочность, надежда.
Синий цвет — знак Юпитера (Зевса) — честность, целомудренность, верность, безупречность.
Красный (символ Ра и русов) — свобода, любовь, мужество, смелость, великодушие, храбрость, неустрашимость, власть.
Черный цвет (меланхленов-смолян античности) — плодородной земли и тьмы веков — определяет контуры и фигуры цветного герба, является основным в одноцветном варианте. Символы вечных и дремучих сил природы, медведи, имеют этот цвет — цвет тьмы... Как древние волхвы они влияют на новую власть.
В древнем эпосе многих народов на крупных рыбах держится сама земля. Для христиан рыбы символизировали Христа и его учеников, умение хранить христианские тайны. Быть «немым как рыба».
Рыбы являются и отголоском символики античных гор Рип, где был терем бога северного ветра Борея и протоку, в которых задолго до нашей эры проходили аргонавты. Ри-пы даже своим именем созвучны нашим «рыбам». Рыбы послужили и основой богатства новгородского купца Садко.
Дубовые венки заменяли для северян венки лавровые. Дубы держат листья до самой весны. Дубиной (палицей) встречали русские богатыри непрошенных гостей. Северный символ крепости, геройства и мужества вполне уместен в новгородском гербе.
Впервые императорскую корону на голову властителя православный священник возложил в 457 г. в Царьграде. Императором стал незнатный полководец Лев, служивший нашему земляку, алану Аспару (Избору словено-германского эпоса). Аспар сменил трех византийских императоров — Феодосия Младшего, внука Феодосия Великого. Еще одного своего воина, Маркиана. И затем назначил Льва I. Мог бы быть императором и сам, да не хотел порывать с язычеством, не верил в Яхве и его сына, их могущество. В эпосе Аспар имеет имя Испор (Избор). Якобы в память о нем возник город Изборск под Псковом, куда в 862 г. отправился княжить один из братьев Рюрика.
Так что не чужды северянам и императорские короны, близкие шапке Мономаха. Облик той шапки условно повторяет Памятник Тысячелетию России. Как и внук Ярослава Мудрого Владимир Мономах как бы повторял политику своего славного деда. Символике новгородского герба можно посвятить целую книгу, немало телевизионных передач. Безусловно, не стоит подменять реальную жизнь любым самым красивым гербом. Но будет большой ошибкой, не знать и не замечать официальные гербы города и области вовсе. Начиная хотя бы с этих загадочных двух медведей, центральных в гербах.
Но вернемся к Интернету.
Вот наиболее популярный вариант цитирования легенды http://zexe.de/index.html
«История о начале русской земли и о создании Новгорода и откуда влечется род славянских князей» дошла до нас в рукописях не ранее середины 17в. Однако легенда известна по сочинениям западных славян гораздо раньше. Мы используем её привязанное к точным датам изложение, сделанное летописцем Исидором Сназиным около 1683 г.
Во время Всемирного потопа спаслась только семья праведного Ноя. На второй год, как спала вода, Ной завещал своему любимому сыну Афету властвовать над всеми западными и северными странами. Пока властвовать было не над кем. Однако люди вновь расплодились, возгордились и даже стали строить в Вавилонии столб – башню до самого неба. Богу пришлось перемешать людям языки, чтобы не могли они понимать друг друга и сделаться небожителями.
Через 130 лет после потопа (согласно подсчетам летописца в 3135 г. до н. э.) сын Афета Мосох пришёл с племенем своим от Вавилона и заселил земли в Северном Причерноморье, и Приазовье. Правнуки Афета Скиф и Казардан основали Великую Скифию. Вскоре потомки их столь расплодились, что из-за тесноты места начались распри, междоусобие и вражда.
Боролись пять князей-братьев: Словен, Рус, Болгор, Коман и Истер. Объективности ради сказитель добавил: от их же славного племени и «каган-сыроядец выскочил» (знакомый нам по былинам враг Руси).
Словен и Рус, как самые мудрые и храбрые из князей, первыми поняли, что так жить не гоже. «Разве наша земля, — говорили они, — это уже вся вселенная? Неужто нет в наследии Афета другой земли, к поселению человеку угодной? Ведь мы слышали от отцов, что Ной благословил Афета всей землей западного и северного ветров! Ныне, братья и други, послушайте совета нашего. Оставим вражду из-за тесноты. Подвигнемся от этой земли пойдем по свету, унаследованному от прадедов, куда нас приведет счастье!» Люба была речь князей всем людям. И в 2409 г. пошли Словен и Рус со своими родовичами от Черного моря прочь. Ходили они по странам вселенной, как крылатые орлы, перелетали пустыни многие, ища себе место на поселение. Во многих местах останавливались – и бросали их, нигде не обретая покоя.
14 лет путешествовали князья, пока не дошли до озера Мойска, которое потом называться стало в честь сестры их Ирмеры Ильмень-озером. Здесь колдовство повелело путешественникам остановиться. Старший князь Словен с родом своим и всеми кто был под рукой его, сел на реке, что звалась тогда Мутная – последствия же знаменовалось Волхов во имя старшего сына Словена — Волхва.
В 2395 г. до н. э. князь Словен построил город на реке Волхов и назвал его по имени своему Словенск. С того времени новопришельцы скифы стали именоваться словенами. Ведь они понимали слова друг друга в отличие от не знающих их языка немцев, т.е. бессловесных, немых. Потом, стяжав во всем мире славу, привыкли называться славнянцами, как поныне слывут. Брат Словена Рус поселился на некотором расстоянии от Словенска, у Соленого Студенца. Здесь он создал град меж двух рек и назвал его Руса. В его честь славяне именовались также Русью.
Осев у Ильменя, стали славяне обустраиваться и давать всему имена. Реку впадавшую в Ильмень, прозвали во имя жены Словена Шелони. А именем его младшего сына Волховца назвали Оборотную — протоку, что течет из реки Волхова и вновь возвращается в неё.
Волхв, старший сын Словена, слыл чародеем. Говорили, что он, прикинувшись, например, лютым зверем крокодилом подстерегал на реке Волхове не покорявшихся ему — одних пожирал, других топил. Люди тогда думали: уж не сам бог грома Перун в Волхве воплощен? И правда, молился младший сын Перуну, поставил идола его недалеко от Словенска, а вокруг возвел храм – капище. Здесь любил Волхов ночами предаваться мечтам и колдовать.
Много рассказывают о волшебстве, что творил Волхв, и о том, как пропал он. Одни говорят, что одолели Перунова жреца демоны, с которыми он сражался. Другие верили, что он нечистую силу Волхов победил — и заскучал. Тогда, согласно былине, собрал он дружину и устремился прямо на царство Индийское: царя тамошнего и воинов истребил, а красных девиц и жен за себя и воинов своих замуж взял. С тех пор славяне с индийцами нравом и языком сходны.
Словен и Рус осваивались земли и строили города, гласит легенда, а, когда другие народы еще пребывали в дикости и забвении. Увязывая мифологию и хронологию, летописец стремился подкрепить представление своего времени о глубочайших исторических корнях Российской державы. Лишь через несколько сот лет после описанных выше событий в повествовании Исидора Сназина появляются сведенья об иных народах, почерпнутые из Ветхого Завета.
К тому времени Словен и Рус, жившие между собой в любви великой, давно померли. После них сыновья и внуки княжили, добыли богатство великое мечём и луком. Владели они северными странами по всему Поморью до пределов Ледовитого океана, землями по рекам Печёре, Выми, Оби и далее. Там брали дорогой ценою зверя Соболя. Ходили и на Египетские страны воевать, многую храбрость показали в Иерусалимских странах и великий страх на все южные земли наводили. Словом, не даром именовались славянами. Это сам Александр Македонский подтвердил.
Златые письмена
Через 2000 лет после основания Великого Словенска, гласит легенда, самодержавец всей вселенной был македонский царь Александр, сын Филиппа. Когда дошел до него слух о славянах и русах то собрал Александр советников и сказал: «Что сделать подобает с этими варварами — ратями ополчится многими, разбить их и покорить в вечное рабство?»
Смело говорил царь, только неудобно показалось ему такое предприятие из-за дальнего пути, труднопроходимых морских вод и превысоких гор. Но не растерялся Александр — тот час послал к славянам богатые дары и собственной высокодержавной десницей златыми письменами начертал послание:
«Александр, царь царей и над царями бич божий, преславный рыцарь, всего света обладатель и всех что, под солнцем, грозный повелитель, непокорным яростный меч, всего света самодержавец — честнейший над честнейшими в далеком и незнаемом краю вашем.
От нашего величества честь, мир и милость вам и по вас храброму народу словенскому. Славнейшему колену, русским князьям и владельцам от моря Варяжского (Балтийского) даже до моря Хвалынского (Каспийского), любезным и милым моим, храброму Великосану, мудрому Асану, счастливому Авесхану. Вечно поздравляю, будто самих вас лицом к лицу целую и сердечно принимаю, как друзей сердцу моему.
Сию милость даю вашему величеству: если какой народ вселится в пределах вашего княжества от моря Варяжского до моря Хвалынского — да будет вам и роду вашему подлежать вечному рабству. Во иные же пределы отнюдь да не вступит нога ваша.
Это достохвальное дело удостоверено нашим листом и подписано царскою высокодержавною правицею, и за природным нашим государским златокованым гербом привешанным дано вашей честности навечно в городе нашей постройке, в великой Александрии, изволением великих богов Марса и Юпитера и богини Венеры, месяца первого начального дня».
«Славянорусские князья», сподобившееся принять столь великую честь от самодержавца, гласит сказание, это послание весьма почитали, повесели в божнице своей по правую сторону от идола Велеса, бога богатства, поклоняясь, сей грамоте, и праздник в её честь установили в первый день первого месяца.
Переселения
Минуло немало столетий, пока утешенные славянской грамотой славяне вновь проявили себя. В 420 г. два храбрых новгородских князя бились под самыми стенами Царьграда, и хотя один пал – другой возвратился восвояси со многим богатством. В то же самое время опустошил славянскую землю страшный мор. Словенск и Руса вконец опустели так что дикие звери обитали в градах и плодились. Одни люди ушли на север и восток и назавлись весь, другие на Дунай возвратились.
По прошествии времен пришли славяне с Дуная, подняв с собою скифов и болгар немало, и начали вновь те города строить, Словенск и Русу населять. Но налетели на них гунны, повоевали и города разрушили, землю словенскую опустошили вконец.
Много времени прошло, пока услышали жители Скифии от беглецов о земле праотцев своих, что лежит пуста и небрегома. Пожалели о том весьма и стали думать, как вновь наследовать земли предков? И вновь поднялось с Дуная множество славян бессчетное а с ними скифы, болгары и иностранники. Пришли на землю Словена и Руса, сели опять близ озера Ирменя и обновили град на новом месте от старого словенска вниз по Волхову. Нарекли его Новгород Великий и поставили старейшиной Гостомысла. Город Русу возвели на старом месте поэтому она именуется Старая Руса. Многи е города люди построили и широко расселились по земле. Одни осели в полях и назвались поляне, другие — полачане — по реке Полоте, третьи – мазовшане, четвертые – жмутяне а иные — бужане – по реке Бугу. Были так же смоляне, чудь, ростовцы, древляне, моравы, сербы, болгары, северяне, лопь, мордва, мурома. И всякий, гласит сказание, своим прозванием именовался.
Сына старейшего князя Гостомысла звали Молодой Словен. Он пошел в земли чуди, там над рекою поставил град во имя свое и, прокняжив в нем три года, умер. Сын его Избор переменил тому граду имя — на рек в свою честь Изборск. Земля Русская тогда процветала и долгие годы почивала в спокойствии с премудром Гостомыслом.
Когда Гостомысл пришел в глубокую старость, не мог уже владеть такими многочисленными народами и успокоить мятежные кровопролития в своем роде, призвал он к себе властителей русских бывших под властью его и с улыбкой сказал им:
«Мужи, братья и сыновья! Состарился я сильно, крепость моя исчезает и ум отступает, жду только смерти. Вижу что земля наша добра и всем изобильна, только не имеет в себе царя от рода царского. Потому и мятеж велик и не утишим, и междоусобие зло. Молю вас, послушайте меня и примите совет, который дам вам. После смерти моей идите за моря в варяжскую землю и просите живущих там самодержцев, которые принадлежат к роду самого римского императора Августа, что бы шли к вам княжить. Не стыдно вам таким покорится!»
И все возлюбили речь Гостомысла. Когда же он умер, проводили его до места, называемого Волотово поле, и там с честью погребли. Однако совета его не исполнили, неукротимо враждуя между собой. Племя шло на племя, город на город, князь на князя, да и внутри родов согласия не было. Так прошло, подсчитал летописец около 400 лет.
Богданов А.П. История России до Петровских времен. Москва. «Дрофа» 1997 г.
Повторено: http://globolis.narod.ru/Dark_gate/Page_of_history_Ruric.htm
Или вот Демин В. Н. Русь до Руси от 26.06.03 Статья Демина В. Н. Сколько лет русской земле? Русь до Руси. http://russa.narod.ru/almanakh/antiquity/skolko.htm http://dc.spb.ru/MKU/deminart11.asp http://orion-uran.narod.ru/giperborea/mats/history2.html Данная статья опубликована в еженедельнике Литературная Россия. 1999. ? 47). В приложении «Сказание о Словене и Русе и городе Словенске» (из Хронографа 1679 года). Публикуется по Полному собранию русских летописей. Т. 31. Л., 1977). Также опубликовано в качестве Приложения в кн.: В.Н. Демин. Русь летописная. М., 2002. Автор использовал мое (П.М.Золина) название «Русь до Руси» (10 выпусков с 1990 г.), первоначально ссылался на мои работы, но ныне как бы монополизирует «чужой бренд». И все же процитируем доктора философских наук, добротно углубившегося в суть проблемы:
«Программное полотно Ильи Глазунова «Вечная Россия», посмотреть которое когда-то стекались толпы москвичей и приезжих, первоначально называлось «Сто веков». Срок отсчитан от предполагаемого исхода древних ариев со своей Прародины, что послужило началом распада первичной этнолингвистической общности и появления самостоятельных народов и языков (раньше язык был общим). Символом былой Прародины — полярной Мировой горой, помещенной в левом верхнем углу, и открывается зрительный ряд на композиции Глазунова.
Но действительно ли — сто веков? Или десятью тысяч лет не исчерпывается долгий путь и тернистая история славяно-русских племен и других народов земли? Ведь еще Михаил Васильевич Ломоносов склонен был согласиться с совсем иной датой, далеко выходящей за границы самой дерзкой фантазии. Четыреста тысяч лет (точнее — 399 000) — вот начало отсчета мировой истории, как сие следует из вычислений вавилонских астрономов и свидетельств египтян, зафиксированных античными историками (1). Согласно реконструированной «Повести временных лет», предположительно принадлежащей черноризцу (монаху) Киево-Печерского монастыря Нестору, отправной точкой начальной русской истории считается 862 год, связанный с призванием на княжение Рюрика с братьями. Именно с той поры и принято было долгое время выстраивать хронологию Российского государства. В 1862 году даже было отмечено так называемое 1000-летие России, по случаю чего в Великом Новгороде установили впечатляющий памятник по проекту скульптора Михаила Микешина, ставший чуть ли не символом российской государственности и монархизма.
Однако есть в русских летописях еще одна дата, не признанная официальной наукой. Речь идет о древнерусском сочинении, известном под названием «Сказание о Словене и Русе и городе Словенске» (см. Приложение к данной статье) (2), включенном во многие хронографы и летописи. Начиная с XVII века известно около ста списков литературного памятника. Здесь рассказывается о праотцах и вождях русского и всего славянского народа, которые после долгих скитаний по миру появились на берегах Волхова и озера Ильмень в середине 3-го тысячелетия до новой эры (!), основав города Словенск и Старую Руссу, откуда и начали военные походы «на египетские и другие варварские страны» (так сказано в первоисточнике), где наводили «великий страх». В Сказании названа и точная дата основания Словенска Великого — 2409 год до новой эры (или 3099 год от Сотворения мира). Спустя три тысячи лет, после двукратного запустения, на месте первой столицы Словено-Русского государства был построен — Новгород, который потому-то и был назван «новым городом», что воздвигли его на месте старого, ранее существовавшего, и которому досталась от предшественника также и приставка — Великий.
Последующая история Словенска Великого и Русы теряется во мгле веков. Известно только, что Словенск сгорел, а Руса по сей день стоит на прежнем месте. Однако нет сомнения в том, что жизнь в этих очагах русской народности и государственности не прервалась ни на минуту. Об этом красноречиво свидетельствует хотя бы отмеченный во всех летописях факт посещения сих земель апостолом Андреем Первозванным, который в 1-м веке новой эры прошел территорию современной России до самой Ладоги, благословил Русскую землю и предрек ей великое будущее.
Историки против праотцев
Историки-снобы не видят в легендарных сказаниях о Русе и Словене никакого рационального зерна, считая их выдумкой чистейшей воды, причем сравнительно недавнего времени. Николай Михайлович Карамзин, к примеру, в одном из примечаний к 1-му тому «Истории государства Российского» называет подобные предания «сказками, внесенными в летописи невеждами»(3). Спору нет: конечно, безвестные историки XVII века что-то добавляли и от себя, особенно по части симпатий и пристрастий. Ну, а кто такого не делал? Карамзин первый по накалу субъективных страстей и тенденциозности в его знаменитой «Истории» даст сто очков форы любому хронографу и летописцу.
Еще иногда говорят: записи легенд о Словене и Русе позднего происхождения, вот если бы они были записаны где-нибудь до татаро-монгольского нашествия, тогда совсем другое дело. Что тут возразить? Никто ведь не знает, были или нет записаны древние сказания на заре древнерусской литературы: тысячи и тысячи бесценных памятников погибли в огне пожарищ после нашествия кочевников, собственных междоусобиц и борьбы с язычеством. Кроме того, почти за двести лет до того сведения о Словене и Русе со слов устных информаторов были записаны послом «великого кесаря» Сигизмундом Герберштейном в его знаменитых «Записках о Московии». А еще на полтысячи лет раньше о них сообщали византийские и арабские авторы.
Документальное же подтверждение тому, что «Сказание о Словене и Русе» первоначально имело длительное устное хождение содержится в письме в Петербургскую академию наук одного из ранних российских историографов Петра Крекшина, происходившего из новгородских дворян. Обращая внимание ученых мужей на необходимость учета и использования в исторических исследованиях летописного «Сказания о Словене и Русе», он отмечал, что новгородцы «исстари друг другу об оном сказывают», то есть изустно передают историческое предание от поколения к поколению (4). Так что с легендарной историей Руси дело обстояло вовсе не так, как это представлялось Карамзину и последующим историкам. В противоположность им Ломоносов усматривал в древних сказаниях русского народа отзвуки исторической действительности и писал буквально следующее: даже если «имена Словена и Руса и других братей были вымышлены, однако есть дела Северных славян в нем [Новгородском летописце. — В.Д.] описанные, правде не противные»(5). [Выделено мной. — В.Д.].
У устных преданий совсем другая жизнь, нежели у письменных. Поэтому непременным условием аналитического и смыслового исследования исторических сказаний является отделение «зерен от плевел». Легенды о происхождении любого народа всегда хранились как величайшая духовная ценность и бережно передавались из уст в уста на протяжении веков и тысячелетий. Рано или поздно появлялся какой-нибудь подвижник, который записывал «преданья старины глубокой» или включал их в отредактированном виде в летопись. Таким образом поэмы Гомера (беллетризированные хроники Троянской войны) были записаны еще в античные времена, русские и польские предания — в начале II тысячелетия н.э., Ригведа и Авеста — в XVIII веке, русские былины и карело-финские руны — в XIX веке и т.д. Кое-кто скажет: это — фольклор. А какая разница? Родовые и племенные исторические предания передавались от поколения к поколению по тем же мнемоническим законам, что и устное народное творчество.
Политики против истины
Отечественное летописание всегда опиралось на устную, зачастую фольклорную, традицию, в которой не могли не сохраняться отзвуки былых времен. Такова и Начальная русская летопись: «Повести временных лет», посвященная событиям, случившимся до рождения Нестора-летописца, опирается главным образом на устные предания. У самого Нестора имена Словена и Руса не встречаются. На то были свои веские причины. Большинство из дошедших до наших дней древнейших летописей (и уж во всяком случае все те, которые были возведены в ранг официоза) имеют киевскую ориентацию, то есть писались, редактировались и исправлялись в угоду правящих киевских князей-Рюриковичей, а в дальнейшем — в угоду их правопреемникам — московским великим князьям и царям. Новгородские же летописи, имеющие совсем иную политическую направленность и раскрывающие подлинные исторические корни как самого русского народа, так и правивших на Руси задолго до Рюрика князей, нередко замалчивались или попросту уничтожались. О том, что там было раньше, можно судить по летописи первого новгородского епископа Иоакима, которая дошла лишь в пересказе, включенном в «Историю Российскую» В.Н. Татищева.
Начальное новгородское летописание в корне противоречило интересам и установкам киевских князей, к идеологам которых относились и монахи Киево-Печерской лавры, включая и Нестора. Признать, что новгородские князья древнее киевских, что русская княжеская династия существовала задолго до Рюрика, — считалось во времена Нестора недопустимой политической крамолой. Она подрывала право киевских князей на первородную власть, а потому беспощадно искоренялась. Отсюда совершенно ясно, почему в «Повести временных лет» нет ни слова о Словене и Русе, которые положили начало русской государственности не на киевском берегу Днепра, а на берегах Волхова. Точно так же игнорирует Нестор и последнего князя дорюриковой династии — Гостомысла, лицо абсолютно историческое и упоминаемое в других первоисточниках, не говоря уж об устных народных преданиях.
Почему так происходило, удивляться вовсе не приходится. Уже в ХХ веке на глазах, так сказать, непосредственных участников событий по несколько раз перекраивалась и переписывалась история такого эпохального события, как Октябрьская революция в России. Из книг, справочников и учебников десятками и сотнями вычеркивались имена тех, кто эту революцию подготавливал и осуществлял. Многие из главных деятелей Октября были вообще уничтожены физически, а хорошо известные и совершенно бесспорные факты искажались в угоду новым временщикам до неузнаваемости. Ну, а спустя некоторое время наступала очередная переоценка всех ценностей, и уже до неузнаваемости искажался облик недавних временщиков. Это в наше-то время! Что же тогда говорить о делах давно минувших дней?
Впрочем, косвенные, упоминания по крайней мере о Словене в Несторовой летописи все же сохранились, несмотря на жесткую политическую установку и позднейшие подчистки киевских цензоров. Скажем, есть «Повести временных лет» одна на первый взгляд странная фраза: жители Великого Новгорода, дескать, «преже бо беша словени»(6). Переводится и трактуется данный пассаж в таком смысле, что новгородцы прежде были славяне. Историки и археологи, дабы свести концы с концами, договорились даже считать «словен новгородских» особым племенем. Объясняется всё, однако, очень просто: Новгород был построен на месте старой столицы Словенска, названного так по имени князя Словена — основателя стольного града. Потому-то Новгород и назван «новым городом», что воздвигли его на месте «старого», и прежнее прозвание новгородцев — «словени», то есть «жители Словенска».
Безусловно, тот факт, что «словене» были жителями и подданными древнего Словенска, основанного князем Словеном, хорошо было известно и Нестору, и его современникам. Но говорить об этом автор «Повести временных лет» не стал — побоялся или не посмел. Удивительные метаморфозы происходят в летописях и с самим Великим Новгородом — столицей Рюриковой державы. Сколь вольно и беззастенчиво обращались с Несторовым текстом последующие редакторы и переписчики видно хотя бы по одной-единственной, но принципиально важной, фразе. Она касается распределения русских земель после призвания князей. Во всех современных переводах «Повести временных лет», в хрестоматиях, научных компиляциях и учебниках говорится, что после появления на территории новгородской Руси Рюрик стал княжить в самом Новгороде, Синеус — на Белоозере, а Трувор — в Изборске. В действительности же в наиболее древних и авторитетных летописях про Рюрика сказано нечто совсем другое. В Ипатьевской и Радзивиловской летописях говорится, что, придя в Новгородскую землю, братья-варяги первым делом «срубили» город Ладогу — в ней-то «сел» и стал править Рюрик. Следовательно, именно Ладогу и следует считать первой столицей династии Рюриковичей.
Про то же, что Новгород Великий был избран Рюриком в качестве стольного града, в данном фрагменте летописей вообще ничего не говорится. В Лаврентьевском списке на данном месте вообще зияет пробел. Вот эту-то лакуну Карамзин и заполнил Новгородом, который создатель «Истории Государства Российского» позаимствовал из ныне утраченной и заведомо поздней Троицкой летописи, — да и то не из самого ее текста, а из приписки на полях «Новгород», сделанной неизвестно когда и неизвестно кем (в те времена украшать поля древних книг собственными замечаниями считалось в порядке вещей). Вот эту-то чужую приписку XVIII века Карамзин ничтоже сумняшеся и выбрал в качестве шаблона для своей версии эпизода с «призванием князей», что по сей день остается научным и учебным каноном.
Старая Ладога и Великий Новгород – древние (средневековые, если уж так: П.З.) столицы Руси
(Далее стоит вспомнить мой предшествующий материал «Велет Гостомысл») Прежде чем появиться в Новгороде, Рюрик долго скитался в Приладожье — от устья реки Вуоксы до излучины Волхова, где и срубил Ладогу (Старую). Позднее крепость достроил Олег Вещий, а в 1114 году новгородский князь Мстислав Великий воздвиг каменные стены, неоднократно перестраивавшиеся в последующие века. Сейчас здесь реконструирована крепость XVII-XVII веков, внутри которой сохранилась жемчужина древнерусской архитектуры — Георгиевский собор XII века.
Священное место земли русской и поныне поражает своей сакральной уникальностью. Порой кажется, что Рюриковы времена где-то совсем рядом. Повсюду древние курганы, среди них — самый большой, под которым, по преданию, похоронен Олег Вещий. По другому местному преданию, в Ладоге же находится тайная могила Рюрика, похороненного в золотом гробу в одном из подземных убежищ. В самом деле вокруг города множество неизведанных пещер и подземных ходов, один из коих даже проложен под Волховом. Современные гидрогеологи отрицаются даже принципиальную возможность сооружение чего-то подобного в далеком прошлом (из-за отсутствия инженерных навыков и соответствующей техники). Но ведь система подземных убежищ и туннелей могла возникнуть гораздо раньше.
После Старой Ладоги центр русской истории ненадолго переместился в Великий Новгород, находившийся на перекрестке традиционных миграционных и торговых путей и, кроме того, занимавший удобное стратегическое положение как для обороны от многочисленных недругов, так и для собственной экспансии во всех направлениях. О новгородской деятельности Рюрика летописных сведений сохранилось очень и очень мало. Известно только, что присмотрел его в качестве наиболее достойного жениха и мужа для своей дочери Умилы новгородский старейшина Гостомысл. Перед смертью он посоветовал новгородцам пригласить зятя на княжение. Как известно, сие случилось в 862 году.
Княжение Рюрика продолжалось достаточно долго — семнадцать лет и завершилось в 879 году созданием Новгородской Руси — первого государства новой династии, процарствовавшей в России 719 лет. Несторова «Повесть временных лет» по существу фиксирует только начало и конец Рюриковой деятельности. В остальном в летописи либо лакуны (ранее наполненные богатым историческим содержанием), либо сообщения о заморских событиях. Судя по всему, личной вины Нестора-летописца в том нет: его бессмертный труд подвергся при Владимире Мономахе жесточайшей цензуре в угоду киевским князьям, в результате чего изъятыми оказались целые страницы, а оставшиеся тщательно отредактированы, подчищены или переписаны заново.
Впрочем, по смерти Рюрика ближайшие и отдаленные перспективы нового государственного образования были еще достаточно неопределенными. В Киеве властвовали сильные конкуренты — Аскольд и Дир, настолько сильные, что без труда смогли организовать поход на всесильную Византию и на двухстах кораблях осадить Царьград (только чудо спасло город от захвата и разграбления). Можно представить, что случилось бы, если бы киевская армада отправилась не к Константинополю на Босфоре, а к Новгороду на Волхове! По счастью, этого не произошло, а спустя четверть века Олег Вещий, опекун сына Рюрика, Игоря, и всесильный регент нового Российского государства, сумел хитростью переломить ситуацию в пользу Новгородской Руси.
Так возникла Новгородско-Киевская Русь, ибо Великий город на Волхове еще полтора века продолжал играть важнейшую (а подчас — решающую) роль в русской истории, за что в конце концов и получил относительную вольность. Даровал ее феодальной республике на Волхове Ярослав Мудрый, сын крестителя Руси — князя Владимира. Заслуга новгородцев в общем-то вполне стоила того: они выставили 40 тысяч (!) ратников, кои помогли Ярославу вместе с варягами-наемниками одолеть брата Святополка (убийцу Бориса и Глеба) и занять Киевский престол.
В эти страшные междоусобные времена первой на Руси гражданской войны новгородцы еще именовали себя словенами, то есть насельниками Словенской земли и бывшей столицы Словенска Великого, на развалинах (точнее — пепелище) которой был воздвигнут Великий Новгород. Затем наступил «темный век» Новгородской истории: более чем на столетие о жизни Новгородской республики, освободившейся от великокняжеского диктата, практически почти ничего не известно. Кто держал в руках Новгородскую Первую летопись старшего извода, знает: начало ее попросту выдрано, а на последующих сохранившихся страницах описываются в основном события в Киеве. Не сохранились даже тексты дарованных Ярославом основополагающих документов — «Правды» и «Устава», где были сформулированы принципы и юридические нормы новгородского народоправства: то ли грамоты были надежно спрятаны во времена соперничества с Москвой, то ли их уничтожили опричники Ивана Грозного.
В XIII веке Новгородская республика достигла пика своего расцвета и могущества. Отражение католической экспансии и Запада, разгром шведов в битве на Неве и немцев с ливонцами на льду Чудского озера, блестящая воинская, государственная и дипломатическая деятельность Александра Невского, его мудрая политика в отношении Золотой орды — все это славные страницы не только новгородской, но и общероссийской истории. Однако, как это обычно случается, последующие поколения не смогли преумножить или хотя бы закрепить достигнутое. Начался застой, а затем и разложение. Псевдодемократические нормы поведения, искусно регулируемые городской элитой и агентами влияния сопредельных стран и культивируемые ими в своих собственных интересах, только усугубили ситуацию и привели к тому, что уже в следующем XIV веке в условиях жесточайшего татаро-монгольского ига и перманентной княжеской междоусобицы идеалом новгородской вольницы вместо общерусского патриотизма стали шкурничество, сепаратизм и разбой.
На передний план выдвигается криминальная личность средневекового бандита — ушкуйника, изменившего христианским заповедям, грабившего и сжигавшего повсюду русские города, вырезавшего поголовно все мужское население и продававшие мусульманским работорговцам молодых русских женщин и девушек. Деяния сих «рыцарей ножа и топора», перемещавшихся на многовесельных лодьях-ушкуях по русским рекам, мало чем отличались от зверств золотоордынских карателей, а по бессмысленной жестокости нередко их превосходили.
Понятно, что неуправляемая и бесконтрольная вольница, по непонятным причинам отождествляемая некоторыми историками с превратно понятыми и истолкованными свободой и демократией, нуждалась в немедленном обуздании. Тем более, что Новгород, а вслед за ним и Псков, недовольные укреплением Москвы, затеяли опасные политические интриги и возымели серьезное намерение поступиться общероссийскими интересами и присоединиться либо к Литве, либо к Ливонии, либо к Швеции. Дабы покончить с сепаратистскими настроениями (которые, к чести новгородцев и псковичей, разделяли далеко не все) требовалась бескомпромиссная политическая воля и твердая самовластная рука. Таковая вскоре нашлась: Иван III (Великий) и Иван IV (Грозный) навсегда отбили охоту у новгородских и псковских псевдодемократов торговать интересами Государства Российского…
* * *
Неотъемлемые части земли Русской — Приладожье, Приильменье, седой Волхов, пуповиной связывающий два заветных озера Ладогу и Ильмень, — сыграли выдающуюся роль в становлении и развитии российской государственности в последние двенадцать с половиной веков. Безусловно, эти судьбоносные процессы немыслимы в отрыве от других земель и краев. Однако «спусковой механизм» на протяжении почти четырех тысяч лет — от легендарных Словена и Руса до вполне исторических Рюрика и Олега Вещего — находился на Северо-Западе, локализованный в совершенно конкретном регионе, со времен легендарной Гипербореи связывавший Серер и Юг. Впоследствии этот естественно-природный мост (по воде и по суху) получил название «пути из варяг в греки».
Популярное и поныне представление о генеральном направлении — с Юга на Север — славянской колонизации центральных областей современной России, относящихся к русскому Междуречью, требует серьезной корректировки. Как и миф о норманском происхождении российской государственности, оно зиждется на песке. Разумеется, в какие-то хронологические отрезки подобное движение наблюдалось, как в другие отрезки времени нетрудно зафиксировать движение на запад или восток. Неприемлема никакая односторонность, никакая абсолютизация, ибо в них не учитывается былое этнолингвистическое и социокультурное единство всех без исключения народов, населявших когда бы то ни было и населяющих сегодня центральную часть России.
Доминирующая теория ведущей роли так называемой Киевской Руси в средневековую эпоху истории России также должна быть существенно скорректирована. Хронологические границы Киевской Руси четко определены четырьмя столетиями (X-XIII веками), поэтому она — всего лишь отдельное звено в многотысячелетней истории Руси как целого. Колыбелью же российской государственности следует признать Новгород, который, собственно, и делегировал Киеву первых князей и до присоединения в XV веке к Московскому централизованному государству продолжал занимать ведущее место на арене российской и евразийской истории. Вот почему средневековую эпоху Руси правильнее было бы именовать историей Новгородско-Киевской Руси с учетом, разумеется, того факта, что этому периоду предшествовало не менее впечатляющее многотысячелетнее развитие.
Сокращенный вариант статьи, опубликованной в еженедельнике «Литературная Россия» за 1999 год, ? 47.
Приложение
Сказание о Словене и Русе и городе Словенске (из Хронографа 1679 года). Публикуется по Полному собранию русских летописей. Т. 31. Л., 1977).
В лето от сотворения света 2244, во второе же лето по потопе, по благословению Ноя праотца разделися вся вселенная на три части трем сыном его, Симу, Хаму и Афету. Низвержеся от нерадения Хам от благословения отца своего Ноя, зане упився вином. И потом истрезвися Ной от вина, и разуме, елико сотвори ему менший сын Хам, и рече: «Проклят буди Хам отрок и да будет раб братома своима». И благослови Ное дву сынов своих, Сима и Афета, иже покрыта наготу отца своего, опак зряще, наготы же его не видеша. И благослови Сифа, сына Арфаксадова, да вселится в пределех Ханаановых. Афету же по благословению отца своего Ноя излиявшуся на западныя и на северный страны даже и до полунощия. По мале же времени правнуцы Афетовы Скиф и Зардан отлучишася от братий своих и от рода своего от западных стран, и коснушася полуденных стран, и вселишася во Ексинопонте, и живяху тамо многа лета, и от сих породишася сынове и внуцы и умножишася зело, и прозвашася по имени прадеда своего Скифа Скифия Великая. И бысть между ими распря и междоусобица и крамола многа и тесноты ради места. Начальницы же тогда родители их княжаху единого отца сынове пяточислении кровницы, им же имена: 1) Словен, 2) Рус, 3) Болгар, 4) Коман, 5) Истер. От сих же племене во время последнее и каган сыроядец изскочи, о нем же греческая история последи изъяснит. Мы же на предлежащее возвратимся, Князем убо скифским Словену и Русу, мудростию и храбростию в роде своем всех превозшедшим, и начаша размышляти со ближними своими премудре, рекоша же сице: «Или толико всего вселенныя, иже ныне под нами? Еда несть во жребии праотца нашего Афета еще части земли благи и ко вселению человечю угодны? Слышахом бо от предков своих, яко благословил праотец наш Ной прадеда нашего Афета частию земли всего западнаго и севернаго и полунощнаго ветров, и ныне убо, братие и друзи, послушайте совета нашего, оставим далече от нас вражду сию и несогласие, еже ныне тесноты ради творится в нас, и подвигнемся убо, и идем от земля сея и от рода нашего, и пойдем по вселенной света, сущей во жребии прадед наших, иде же нас приведет счастие л и благословение праотца нашего благословеннаго Афета и подаст нам землю доброплодну во обитание нам и родом нашим». И люба бысть сия речь Словенова и Русова всем людем, и вей яко единемы усты реша: «Благ совет князей наших и добра речь и угодна премудрых держателей».
И в лето от сотворения света 3099 Словен и Рус с роды своими отлучишася от Ексинопонта, и идоша от роду своего и от братия своея, и хождаху по странам вселенныя, яко острокрилаты орли прелетаху сквозе пустыня многи, идуще себе на вселение места благопотребна. И во многих местех почиваху, мечтующе, но нигде же тогда обретше вселения по сердцу своему. 14 лет пустыя страны обхождаху, дондеже дошедше езера некоего велика, Моикса зовомаго, последи же от Словена Илмер проименовася во имя сестры их Илмеры. И тогда волхвование повеле им быти населником места оного.
И старейший, Словен, с родом своим и со всеми, иже под рукою его, седе на реце, зовомей тогда Мутная, последи ж Волхов проименовася во имя старейшаго сына Словенова, Волхова зовома. Начало Словенску граду, иже последи Новъград Великий проименовася. И поставиша град, и именоваша его по имени князя своего Словенеск Великий, той же ныне Новъград, от устия великаго езера Илмеря вниз по велицей реце, проименованием Волхов, полтора поприща. И от того времени новопришельцы скифстии начаху именоватися словяне, и реку некую, во Илмер впадшую, прозваша во имя жены Словеновы Шелони. Во имя же меньшаго сына Словенова Волховца преименова оборотню протоку, иж течет из великие реки Волхова и паки обращается в него. Больший же сын оного князя Словена Волхв бесоугодник и чародей и лют в людех тогда бысть, и бесовскими ухищреньми мечты творя многи, и преобразуяся во образ лютаго зверя коркодила, и залегаше в той реце Волхове путь водный, и не поклоняющих же ся ему овых пожираше, овых же испроверзая и утопляя. Сего же ради людие, тогда невегласи, сущим богом окаяннаго того нарицая и Грома его, или Перуна, рекоша, руским бо языком гром перун именуется. Постави же он, окаянный чародей, нощных ради мечтаний и собирания бесовскаго градок мал на месте некоем, зовомо Перыня, иде же и кумир Перунов стояше. И баснословят о сем волхве невегласи, глаголюще, в боги сел окаяннаго претворяюще. Наше же християнское истинное слово с неложным испытанием многоиспытне извести о сем окаяннем чародеи и Волхове, яко зле разбиен бысть и удавлен от бесов в реце Волхове и мечтаньми бесовскими окаянное тело несено бысть вверх по оной реце Волхову и извержено на брег противу волховнаго его градка, иде же ныне зовется Перыня. И со многим плачем тут от неверных погребен бысть окаянный с великою тризною поганскою, и могилу ссыпаша над ним велми высоку, яко же обычай есть поганым. И по трех убо днех окаяннаго того тризнища проседеся земля и пожре мерзкое тело коркодилово, и могила его просыпася с ним купно во дно адово, иже и доныне, яко ж поведают, знак ямы тоя не наполнися. Другий же сын Словенов малый Волховец живяше со отцем своим во граде своем великом Словенцы. И родися Волховцу сын Жилотуг, и протока проименовася во имя его Жилотуг, в ней же той утопе еще детеск.
Другий же брат Словенов Рус вселися на месте некоем разстояннем Словенска Великаго, яко стадий 50 у соленого студенца, и созда град между двема рекама, и нарече его во имя свое Руса, иж и доныне именуется Руса Старая. Реку же ту сущую едину прозва во имя жены своея Порусии, другую ж реку имянова во имя дщери своея Полиста. И инии градки многи Словен и Рус поставиша. И от того времени по имяном князей своих и градов их начахуся звати людие сии словяне и руси. От создания мира до потопа лет 2242, а от потопа до разделения язык 530 лет, а от разделения язык до начала создания Словенска Великаго, иже ныне Великий Новъград, 327 лет. И всех лет от сотворения света до начала словенскаго 3099 лет. Словен же и Рус живяху между собою в любви велице, и княжиша тамо, и завладеша многими странами тамошних краев. Такоже по них сынове их и внуцы княжаху по коленом своим и налезоша себе славы вечные и богатства многа мечем своим и луком. Обладаша же и северными странами, и по всему Поморию, даже и до предел Ледовитого моря, и окрест Желтовидных вод, и по великим рекам Печере и Выми, и за высокими и непроходимыми каменными горами во стране, рекома Скир, по велицей реце Обве, и до устия Беловодныя реки, ея же вода бела, яко млеко. Тамо бо берущи дорогою скорою звери, рекомаго дынка, сиречь соболь. Хождаху ж и на Египетъския страны воеваху, и многое храбрьство показующе во еллинских и варварских странах, велий страх от сих тогда належаше.
Начальницы же в Словенех во время Александра царя Македонскаго. Начальнейшии же тогда во Словянех и Русех князи быша, им же суть имена: первый Великосан, вторый Асан, третий Авесхасан. Сии же бяху храбръством и мудростию многих превзошедше. Всея же вселенныя тогда самодержец бысть многосчастный Александр, сын Филиппа Македонскаго. О сих же вышереченных словенех и русех от всех стран жалостен слух и самому самодержцу во уши провозгреме. Премудрый же самодержец и всесветлый царь нача розмышляти с подданными своими: «Что сотворити подобает с сыроядцы сими? Ратьми ли многими ополчитися и розбити сих и покорити в вечную работу? Но неудобно сему быти никако ж зелнейшаго ради дальняго разстояния пуста и неудобпроходных морских вод и превысоких гор». Но обаче посылает к ним з дары многими и писание, всякими похвалами украшено и самого царя высокодержавною десницею златопернатыми писмены подписано. Писание же имяше образ сицев:
Послание Александра царя Македонскаго. «Александр, царь царем и над цари бичь божий, презвитяжный рыцарь, всего света обладатель и всех, иж под солнцем, грозный повелитель, к покорным же мне милосердый пощадитель, к непокорным же яростный мечь, страх всего света, честнейший над честнейшими, в далекоразстоятельном и незнаемом крае вашем от нашего величества честь и мир и милость вам и по вас храбросердому народу словенскому, зацнейшему колену русскому великим князем и владцом от моря Варяжского и до моря Хвалимского, велебным и милым мне храбрственному Великосану, мудрому Асану, счастному Авехасану вечне поздравляю, яко самех вас лицем к лицу любезне целую, сердечно приемлю яко други по сердцу моему и нагреднейшии подданицы нашему величеству и сию милость даю вашему владычеству. Аще каковый народ вселится в пределех вашего княжества от моря Варяжскаго и даже до моря Хвалимского, да будут вам и потомку вашему подлежимы вечной работе, во иныя ж пределы отнюдь да не вступит нога ваша. Сие достохвалное дело замкнено сим нашим листом и подписано нашею цысарскою высокодержавною правицею и за природным нашим государьским златокованным гербом привешеным. Дано вашей честности в вечность в месте нашего дела в Великой Александрии изволением великих богов Марша и Юпитера, и богини Верверы, и Венуса месяца примоса начальнейшаго дня». А припинье царские руки верх строк златопернатыми писмены написано сице: «Мы Александр, царь царем и над цари бичь, сын великих богов Юпитера и Венуса в небе, земский же Филиппа силнаго царя и Алимпиады царицы, нашею высокодержавною правицею утвердих вечне». Сии ж князи словено-рустии, иж таковыя высокия чести сподобишася от всего державнаго того самодержца прияти и сию пречестнейшую епистолию почитаху вельми и обесиша ю в божницы своей по правую страну идола Велеса и честно покланяхуся ей, и праздник честен творяху в началный день примоса месяца».
По сих же многим летом прешедшим, восташа от рода сих во языце словенстем два князя, Лалох и Лахерн, и сии паки воевати начаша земли скипетра греческаго. Приходиша же и под самый той царствующий град и много зла и кровопролития сотвориша скипетру греческаго царствия. И храбрый князь Лахерн под царствующим градом убиен бысть близ моря, место же то и доныне зовется Лахерново, на нем же монастырь честен возгражден во имя Пречистыя Богородицы, и множество тогда безчисленно руских вой под стенами града падоша. Князь же Лалох язвен велми со оставшими возвратися во своя со многим богатством. Живяху же отнюд погании, яко скот, не имуще закона. О них же свидетельствует в хожении своем блаженный апостол Андрей Первозванный, яко отнюдь невегласи тогда поганы беша. В Синдерех же тогда княжаху два брата, единому имя Диюлел, а другому Дидиядакх, невегласи боги их тогда нарицаху за то, иже пчелы им налезоша и борти верх древия устроиша. По мале ж времени прииде на землю Словенскую посланный праведный гнев божий, измроша людей без числа во всех градех и в весех, яко некому ужепогребати мертвых. Оставшии же люди пустоты ради избегоша из градов в дальныя страны, овии на Белыя воды, иже ныне зовется Бело езеро, овии на езере Тинном, и нарекошася весь, инии же по иным странам и прозвашася различными проимяновании. Овии же паки на Дунав ко прежним родом своим, на старожитныя страны возвратишась.
Первое запустение Словенску. А великий Словенеск и Руса опустеша до конца на многия лета, яко и дивиим зверем обитати и плодитися в них. По некоих же временех паки приидоша з Дунава словяне и подъяшаскифи болгар с собою немало, и начаша паки грады оны Словенеск и Русу населяти. И приидоша же на них угры белыя, и повоеваша их до конца, и грады их раскопаша, и положиша Словенскую землю в конечное запустение.
Второе запустение Словенску. По мнозе же времени оного запустения слышаху скифские жителие про беглецы словенстии о земли праотец своих, яко лежит пуста и никим не брегома, и о сем зжалишаси вельми и начаша мыслити в себе, како б им наследити землю отец своих. И паки приидоша из Дуная множество их без числа, с ними же и скифы и болгары и иностранницы поидоша на землю Словенскую и Рускую, и седоша паки близ озера Илмеря и обновиша град на новом месте, от старого Словенска вниз по Волхову яко поприща и боле, и нарекоша Новград Великий. И поставиша старейшину и князя от роду же своего именем Гостомысла. Тако же и Русу поставиша на старом месте, и ины грады многи обновиша. И разыдошася кииждо с родом своим по широте земли, и овии же седоша в полях и нарекошася поляне, сиречь поляки, овии полочане речки ради Полоты, овии мазовшане, овии жмутяня, инии же бужане по реце Бугу, овии дреговичи, овии кривичи, овии чюдь, инии меря, инии же древляне, и инии морава, серби, болгари сих же от роды, и инии же северы, и инии лопи, и инии жн мордва, и инии же мурама, инии же в различная именования прозвахуся.
И тако начаша разширятися страна она вельми, а общим же имянем прозывахуся. Сын старейшаго князя новгородцкаго Гостомысла, именуемый младый Словен, сей отъиде от отца своего в Чюдь и тамо постави град во имя свое над рекою на месте, нарицаемом Ходницы, и нарече граду имя Словенеск, и княжив в нем три лета, и умре. Сын же его Избор, сей преименова имя граду своему и нарече Изборск. Сей же князь Избор змием изъяден умре. Земля же Руская тогда сверже с себя ризы сетованныя и паки облечеся в порфиру и виссон и к тому уже не вдовствуя, ниже сетуя, но паки по сем же и дети разилоди и на многа лета опочивая пребывши с премудрым Гостомыслом. Егда ж сии во глубокую старость прииде и не могий уже разсуждати, ниже владети таковыми многочисленными народы, ниже утишити многомятежных междоусобных кровопролитий в роде своем, тогда убо он премудрый, седый умом и власы, призывает к себе вся властели ру-ския, иж под ним, и рече к ним осклабленым лицем: «О мужие и братие, сынове единокровницы, се аз уже состарехся вельми, крепость моя изчезает и ум отступает, но токмо смерть. А се вижду, яко земля наша добра и всеми благими изобильна, но не имать себе властодержца государя от роду царскаго. Сего ради в вас мятеж велик и неутишим и межъусобица зла. Молю убо вы, послушайте совета моего, иже реку вам. По смерти моей идите за море в Прускую землю и молите тамо живущих самодержцев, иже роди кесаря Августа, кровницы суще, да идут к вам княжити и владети вами, несть бо вам срама таковым покоритися и в подданстве у сих быти». И возлюбиша вси речь старейшинскую, и егда сей умре, тогда всем градом проводиша честно до гроба, до места, нарицаемаго Волотово, иде ж и погребоша его. По смерти же сего Гостомысла послашавсею Рускою землею послы своя в Прускую землю. Они же шедше и обретоша тамо курфистра или князя великого, именем Рюрика, рода суща Августова, и молиша сего, да будет к ним княжити. И умолен быв князь Рюрик, и поиде на Русь з двема братома своима, с Трувором и з Синеусом.
И седе Рюрик в Новеграде, а Синеус на Белеозере, а Струвор [так! — В.Д.] в Зборце. И по двою лету Синеус умре, потом же и Струвор, и бысть Рюрик единодержавен, над всею Рускою землею державствова лет 17. Новгородцы же видевше Рюриково доброродство и мужественное его остроумие, пророчествоваху к себе, глаголюще: «Разумейте, братие, яко непременно имамы быти под едином игом державнаго обладателя. От сего Рюрика и от рода его и не токмо упразднится им самовластие наше, но и раби им будем». Тогда Рюрик уби некоего храбра новгородца именем Вадима и иных многих новгородцев и советников его. Аще тогда и нечестиви бяху новгородцы, но обаче по пророчеству их, паче же благоволением божиим и доныне царствуют ими от Рюрикова семене благородное изращение. Яко же прежде в нечестии повиновася им и до блаженнаго Владимира, им же сподобишася познати сущаго Бога и просвещени быша святым крещением и сияют благочестием неподвижно и неотступно, веру христову держаще и непременно обладаеми Владимировыми благородными чады и внучаты в роды и роды.
Примечания
1) См.: Ломоносов М.В. Избранные произведения в двух томах. Т. 1. М., 1986. С. 424. 2) Опубликовано также в качестве Приложения в кн.: В.Н. Демин. Русь летописная. М., 2002. Здесь же дается более подробный анализ данной проблемы. 3) Карамзин Н.М. История государства Российского. В двенадцати томах. Т. 1. М., 1989. 196. 4) См.: Ломоносов М.В. Полное собрание сочинений. Т.6, М.-Л., 1952. С. 554-555. Примечание. 5) Ломоносов М.В. Древняя российская история от начала российского народа до кончины великого князя Ярослава Первого или до 1054 года. СПб., 1766. С. 25. (Репринтное издание). 6) Повесть временных лет. СПб., 1996. С. 13.
Журнал «Санкт-Петербургский университет» (друг НовГУ) № 20 (3644), 13 сентября 2003 года
Шестнадцатого августа 2003 года в России отметили 1250-летие Ладоги – столицы первого объединенного северо-русского государства, которой Ладога была в 862-865 годах (где объективные доказательства ?! П.З.). Здесь на сравнительно небольшой территории расположены многочисленные памятники, отражающие разные периоды истории России: от самых истоков русского государства до наших дней. Здесь можно пройти по древней Варяжской улице, мощенной еще в IX в., и как будто перелистать пожелтевшие страницы истории Отечества с яркими иллюстрациями – памятниками архитектуры и археологии.
В последние годы работы историков по проблеме происхождения древнерусского государства и археологические раскопки в Старой Ладоге, проведенные учеными, в том числе связанными с СПбГУ: А.Н.Кирпичниковым, Д.А.Мачинским, А.А.Селиным, Л.А.Губчевской, В.Д.Деминым, а также работы таких историков, как И.А.Фроянов, А.Ю.Дворниченко, и других позволили нам по-новому взглянуть на роль этого поселения славян. Много интересного материала можно сейчас найти и в Интернете, в частности на сайте: http://www.rosbalt.ru/ и многих других, к которым удобнее обратиться с помощью поисковой системы Yandex или любой другой (обращались, ничего неопровержимого нет, а вот история Великой Скифии побоку: П.З.). Недавно вышла в свет книга Ю.А.Сякова «Тайны Старой Ладоги. Факты, гипотезы, размышления», посвященная 1250-летию города.
В Старой Ладоге сохранилось около 160 памятников истории, археологии и архитектуры VIII–XIX вв. Культурный слой, относящийся к VIII–XI вв., имеет толщину 3–5 м и залегает на пространстве 6–8 га (в Костенках слой 15 – 25 тыс. лет назад толщиной поменьше, но зато на площади 90 га: П.З.).
В нем содержатся последовательно расположенные строительные горизонты, включающие части разнообразных деревянных и каменных сооружений и многочисленные вещевые находки.
Изучение культурного слоя Старой Ладоги и встречающихся в нем сооружений и вещей открывает необычайно результативные перспективы для изучения культуры и архитектуры средневекового европейского города и этапов его развития.
Это русское поселение с самой древней датой рождения. На сегодня археологический факт – возникновение Старой Ладоги относится к 753 году, хотя возраст крупнейшего на то время в Балтии порта и торгового центра может быть и больше.
В истории России Старая Ладога занимает особое место – именно отсюда начиналось объединение Северной и Южной Руси.
Само физико-географическое положение способствовало расцвету Ладоги (со времен Петра I – Старой Ладоги) на заре возникновения Русского государства.
Старая Ладога, имея ныне статус села, расположена в северо-западном регионе России, а точнее, в Волховском районе нынешней Ленинградской области, на левом берегу Волхова, в 12 км от Ладожского озера.
Знаменитый в древности путь «из варяг в греки» пролегал по Волхову, озеру Ильмень, реке Ловать и выходил на верховья Днепра. Былинный герой Садко из Новгорода в «сине море» плыл по Волхову, Ладожскому озеру и Неве. В средние века по притокам Ильменя можно было выйти на Днепр, а значит, и в Черное море, Волгу, а значит, и в Каспийское море, на реки Балтийского моря.
В Ладоге Вещий Олег – преемник Рюрика, объединитель Руси, гроза византийских царей, по легенде завершил в 922 г. свой земной путь, погибнув от укуса змеи.
Возникновение Русского государства историки связывают с именем Рюрика.
Три столетия историки ищут следы Рюрика кто в Германии, кто в Прибалтике, кто в Швеции, а кто и в Дании. Существует много версий его происхождения и появления на Руси. Расскажем здесь об одной из них – интересной и красивой, на наш взгляд, изложенной в видеофильме, автором сценария и режиссером которого является Валентина Гуркаленко (Министерство культуры России, киностудия «Леннаучфильм», 2002 г., серия «Живописная Россия»).
Как повествует летопись «Повести временных лет», из-за моря по приглашению новгородцев прибыли три князя со своими родами. Но из-за какого моря? Какое море ближе всего к Новгороду?
Ильмень в старину называлось морем. 50 рек впадает в него, а вытекает одна река – Волхов. Если посмотреть на карту, то по другую сторону Ильменя находится Русса (со времен Петра I – Старая Русса). Рядом большое количество географических названий со слогами рос, рус. Поселки, деревни: Русско, Русся, Русан, Росею, Русское яблоко, озеро Русское и др. По легенде, южнее Ильменя жили три брата – прародители славян: Скиф, Словен и Рус. Первый ушел в степи, второй на север, а третий основал Руссу. Его женой была Полисть, а дочкой Порусья (ныне это названия рек, на которых стоит Старая Русса).
Земля Руссы богата солью. В IX веке, а возможно, и ранее, руссы цепями перегораживали реку, чтобы брать налоги с проходящих с солью ладей. Добывали ее с древних времен путем выпаривания, то есть ее варили. Слово «варяг» и произошло от слова «варить», также как от слова «бродить» – слово «бродяга», а от слова «работать» – слово «работяга».
Варягами называли как тех, кто варит соль, так и тех, кто охранял обозы с солью, то есть – дружинников.
Если Рюрик родом из Руссы, то тогда понятно, что из-за моря (Ильменя) он, минуя Новгород, отправился в Ладогу в 862 году от Рождества Христова. Новгород стоял в глубине страны, а Ладога на ее северо-западном морском рубеже.
Укрепляя Ладожскую крепость, Рюрик защитил страну с северо-запада, а затем ушел в Новгород, и правил он 17 лет.
Только гениальный геополитик сделал бы то, что сделал Рюрик (а куда девать Бравлина, Буревоя, Гостомысла ?! П.З.). Он учел, что главная опасность исходила с Балтики, поэтому он запер и два других входа в страну: через Чудское и Псковское озера в Изборске и через Ладожское, Онежское, Белое – в Белоозере.
Спустя столетия то же сделал и Петр I. Склоним же головы перед памятью первого русского государя – великого Рюрика.
В последней четверти XI века правление в городе переходит в руки новгородских властей. В XII веке Ладога продолжает оставаться крупнейшим торговым, ремесленным и культурным центром новгородских земель. Крепостные сооружения в этот период укрепляются и расширяются. Продолжается их строительство и в течение XV–XVII веков. Интересно, что построенный в 1584 году Земляной город с тремя бастионами послужил впоследствии прототипом для Петропавловской крепости в Санкт-Петербурге.
Тяжелые времена для Ладоги настали в начале XVII века. В течение Смутного времени шведы трижды захватывали город, и до 1617 года, когда по Столбовскому договору они оставили Ладогу, она пребывала под их властью. После ухода шведов Ладога вновь стала порубежным государством (граница русских земель проходила в 40 километрах к северо-западу). В 1701 г. Ладога выдержала последнюю в своей истории осаду пятитысячного шведского отряда. После взятия крепости Орешек русскими войсками шведская граница отодвинулась далеко на север, и Ладога потеряла свое военное значение. Однако вернемся снова в IX век.
Рюрик создал не новое государство, а новую машину властвования. Федерация как таковая уже была. Но была ли Старая Ладога столицей? На этот вопрос доктор исторических наук Анатолий Иванович Кирпичников, занимающийся многие годы археологией и историей Старой Ладоги, отвечает: там, где официальная резиденция князя, там и столица (а Рюриково Городище?! П.З.). И естественно, что единственный в Европе город-порт, лежащий у начала путей «из варяг в греки» и «из варяг в арабы», стал стольным городом. Именно отсюда пошло строительство империи Рюриковичей. Но еще до Рюрика, и тем более его преемника Олега, назвавшего Киев «матерью городов русских», центр федерации – Старая Ладога была местом, где встретились люди Востока и Запада.
16 августа 2003 года в Старой Ладоге также были гости с Запада: Дании, Норвегии, Швеции, Финляндии, Польши, Чехии, Болгарии, из многих республик и городов России.
Большая, хорошо организованная и проведенная программа праздника началась с 10 утра и закончилась поздно вечером. Желающие могли остаться на дискотеке до утра.
По нашим прикидкам, гостей было несколько тысяч человек, в том числе из Москвы, Санкт-Петербурга, Петрозаводска, Новгорода, Пскова и других городов и поселков России.
Не считая автобусов, доставивших гостей, у въезда в Старую Ладогу на временной стоянке, которую организовала ГИБДД, было несколько сот легковых автомобилей.
С погодой древней столице в юбилей повезло: ни холодно, ни жарко, дождя практически не было. У всех церквей, крепости, на площади и улицах было полно народу. После службы в церкви Иоанна Предтечи и праздничного шествия на площади у нового здания администрации села, на специально построенной сцене был показан большой праздничный концерт. Количеству зрителей на этом концерте мог позавидовать любой столичный концертный зал.
Несмотря на то что официально в 2003 году мировая культура отметила 1250 лет Ладоги, возраст древнего города меняется, отодвигаясь в глубь веков. Каждый год раскопки археологов, которые ведутся здесь уже не один десяток лет, приносят новые открытия. Открыты археологические слои, содержащие археологические материалы, датируемые первой четвертью
VIII века. Старая Ладога возрождается как крупнейший исторический и археологический памятник Древней Руси. Сохранение ее богатств – еще один шаг на пути к возрождению России. В июле Старую Ладогу посетил президент России В.В.Путин. И это тоже важный символ возрождения России.
О Старой Ладоге можно много интересного написать. Думаем, что наши историки откликнутся на эту статью и продолжат рассказ».
Расположена Старая Русса неподалеку от Ильмень-озера, при слиянии рек Полисти и Порусьи. По ту сторону Ильмень-озера, на берегу реки Волхов стоит Великий Новгород. Он как бы и назван Новым городом по отношению к Старой Руссе.
Не зря философы называют язык формой существования и выражения мышления. Мышление и язык народа сохранили память о древности Старой Руссы. А вот официальные историки считают Руссу более молодой на том основании, что в средневековых документах имя города встречается редко, да и то лишь в связи с событиями в Новгороде. Думается, эти историки лукавят.
Память о языческой Руссе, как и вообще о языческой Руси, старательно уничтожали при насильственной христианизации Руси. Думается, это типичный пример искажения национальной истории не только русичей.
Известно, что до X века грамотность деловитых новгородцев была скорее правилом, чем исключением. У славян еще до глаголицы Кирилла и Мефодия была письменность, какие-то «черты и резы», подобно скандинавским рунам. Действительно, существовали же писаные договоры Руси с Византией, определявшие условия торговли, мореплавания, взаимопомощи, выкупа пленных.
Очевидно, договоры составляли не только по-гречески. Куда ж они делись? Естественно предположить, что их впоследствие сожгли.
Если верить летописи, крещение киевлян в 988 году прошло достаточно спокойно. А вот свободолюбивый Новгород пришлось обращать в христианство дважды. Новгородцы не желали отдавать языческие святыни на поругание и оказали вооруженное сопротивление киевской военной экспедиции, возглавляемой Добрыней, иноземным дядей князя Владимира.
Говорят, Добрыней (а как же царь Добрент в конце 6 века у Дуная? П.З.) называли его вовсе не за доброту, а просто руссифицируя его исконное имя Дабран, «говорун». Добрыня-Дабран подавил сопротивление, едва не сжег город, а затем ниспроверг идолы и силой крестил горожан в реке Волхов.
Не правда ли, типичный способ насаждения чуждой идеологии? Аналогично действовали в революцию латышские и якутские стрелки, в честь которых были переименованы старорусские улицы.
Вероятно, дохристианские памятники славянской культуры сжигали вместе с языческими святилищами и при последующих «чистках». Поэтому современные интерпретации мифов едва ли не правдивее тенденциозных летописей.
Сейчас, наконец-то, появились преемники славянских мифов — русские фэнтэзи. Особенно мне близки произведения Юрия Никитина. Сперва я хотел привести лишь отрывок о гипотетическом прошлом Новгорода и Старой Руссы. Но потом не удержался и продолжил цитирование. У него многое в тему.
Когда-то в очень давние времена два брата, Словен и Рус, вместе со своими племенами двигались на север, искали новые земли для заселения. Добрались до озера, которое назвали Мойско. Из озера вытекала река. Волхвы раскинули кости, глас с неба велел занять именно эти земли.
Так и поселились у истоков реки. Озеро переименовали в честь дочери Словена в Ильмень, а реку по имени сына Словена Волхва назвали Волхов. Именем младшего сына Словена был назван городок-крепость Волховец. А срубленному им большому городу дали название Словенск.
Так и жили там — века, тысячелетия. На поверхности возникали другие племена, приходили иные народы, исчезали, сменялись, уходили. Вместо леса стала степь, потом снова нарос лес, такой же дремучий... Никто, за редким исключением, не мог попасть в подводный град Китеж.
Рус же поселил свое племя поблизости, у соляного колодца, и основал город еще больше и краше — город Руса. Одной из рек, протекающей через город, дал имя жены — Порусья, а другой имя своей любимой сестры — Полисть. И здесь им пришлось вести тяжелую и страшную борьбу с Извечным Злом, потому что оно пришло и сюда.
Не все могут сражаться от рождения до старости, тем более что в старину люди жили гораздо дольше и воевать приходилось неизмеримо больше. Кое-кто устал. Не мышцами, это быстро проходит, но усталость души остается надолго... Так и ушли от борьбы на дно ближайшего озера с чистой водой, основали там град Китеж, незримый мирскому глазу.
Вот информация с сайта http://baskerville.narod.ru/city/novgorod/remarkab/kreml09.html
Одного из посвященных Новгороду в Интернете
Река Волхов молода. Ей нет еще и 10000 лет от роду. Тем не менее, в Санкт-Петербурге у Ростральных колонн в числе скульптур, олицетворяющих величайшие реки России, такие, как Волга, Днепр, Нева, есть и Волхов. Речная долина Волхова сформировалась при слиянии Ильменского и Грузинского ледниковых озер и река проложила путь длиною в 224 километра. Волхов соединяет два озера — Ильмень и Ладожское. Одной из особенностей Волхова является «хождение вспять». Легенда гласит, что был в Новгороде владыка Иоанн. Погряз владыка в грехах. Надоело это новгородцам, соорудили они плот, посадили владыку на него и оттолкнули от берега.Однако плот поплыл против течения. Изумились новгородцы, но оставили в покое епископа — знать богу так угодно, чтоб остался он в Новгороде. Гидрометеорологи объясняют это явление тем, что при таянии снегов и сильных дождях притоки дают такой обильный поток воды, что она не успевает одолеть перепады на своем пути. Вот и поворачивает течение в сторону озера. Река служила не только «дорогой» в Новгород, она была его главной «улицей».
Легенда рассказывает: «Два брата — Словен и Рус вместе со своими приближенными решили найти новое отечество. Продвигаясь на север, дошли они до озера, которое назвали Мойско. Из озера вытекала река. Гадание предсказало им, что следует остановиться здесь на жительство. У истока реки они и поселились. Озеро было переименовано в честь дочери Словена в Ильмень, а реку по имени сына Словена Волхова назвали Волхов.
Бассейн Волхова занимает 80200 км2. По сравнению с водосборами других крупных рек России площадь его невелика- она в 17 раз, например, меньше бассейна Волги. Однако на территории Волховского бассейна свободно могли бы разместиться целых три европейских государства — Дания, Нидерланды, Люксембург.
А вот осмысления легенды о Кие
Всем известна легенда об основании Киева: «И были три брата: один по имени Кий, другой — Щек и третий — Хорив, а сестра их была Лыбедь… И построили городок по имени старшего своего брата и назвали его Киев».
Считают, что это могло произойти где-то в YI веке. В это время в западнославянских землях появились авары. Чуть раньше пала Западно-Римская империя. Славяне подвергались нападкам и притеснениям германских племен. Все это явилось причиной массового переселения западных славян на восток. Мигрировали часть полян, укран, северян, смолян, хорватов, куявов, волынян, дулебов, словен и т.д. Поселяясь на новых местах, они давали им привычные названия (даже Лысую гору из Привисленья, у города Сандомира, «перенесли» под Киев): Переслав, Смоленск, Белград, Старгород; перенесли и названия некоторых рек. А в некоторых западнославянских странах до сих пор сохранились свои «Киевы»: в Словакии, Сербии…
Киев во всех древнейших восточных (арабских) источниках именуется Куяб (Куяв). Случайно ли это, или мы имеем дело с одной из возможных огласовок древнего названия? В древнерусском и других славянских языках была буква V <далее так изображается ижица>. Ее произношение варьировалось: У, Ю, И: Куприян — Киприан; Египет — Еюпет — Егупет. Город Рома (в византийском произношении — Rym) превратился в русском языке в РИМ (по-древнерусски РVМЪ). Произношение Куев сохранилось кое-где на Руси вплоть до XYI века. Именно такое написание, например, встречается в Уставе новгородского князя Всеволода о церковных судах, людях и мерилах торговых (Погодинский список начала XYI века): «… в’зяша перваго митрополита Куеву Михаила». Видимо, западнославянское племя, которое мы знаем по именем куявов, — это лишь один из возможных вариантов его произношения (из kyjawi).
Имя другого «брата» — Хорив — явно хорватского происхождения (в Карпатах жили так называемые белые хорваты; а иудеи помнят о библейской горе Хорив: П.З.). Сложнее со Щеком. Армянский вариант легенды называет его Мелтей. Племя мильчан родственно чехам (щекам?). Таким образом, мы, быть может, имеем указание на союз трех братских племен: куявов, чехов и хорватов.
Легенда о Словене и Русе
Сказание о начале Руси
Родоначальники
1) См.: Ломоносов М.В. Избранные произведения в двух томах. Т. 1. М., 1986. С. 424. 2) Опубликовано также в качестве Приложения в кн.: В.Н. Демин. Русь летописная. М., 2002. Здесь же дается более подробный анализ данной проблемы. 3) Карамзин Н.М. История государства Российского. В двенадцати томах. Т. 1. М., 1989. 196. 4) См.: Ломоносов М.В. Полное собрание сочинений. Т.6, М.-Л., 1952. С. 554-555. Примечание. 5) Ломоносов М.В. Древняя российская история от начала российского народа до кончины великого князя Ярослава Первого или до 1054 года. СПб., 1766. С. 25. (Репринтное издание). 6) Повесть временных лет. СПб., 1996. С. 13.
Старой Ладоге – 1250 лет
Древность Старой Руссы
Старорусская версия Китежа
Юрий Никитин, «Стоунхэндж»
«Братья» Кий, Щек, Хорив. «Сестра» Лыбедь.
Фрагмент из исследования «К вопросу о происхождении этнонима рус», А. Чехет, «Нева», №11, 2001.