|
|
В.Д. Зорькин
Глава III. Социальная справедливость: конституционно-правовые аспекты
§3. Проблемы становления в России рыночного социально-экономического строя, принцип исторической обусловленности и идеи цивилизма
Стр. 303-323 Социальная справедливость и право
Говоря о социальной справедливости с позиций юридического подхода, нельзя обойти вниманием достижения современной российской теории и философии права в концептуальной разработке этой темы. В концентрированном виде они представлены в трудах академика РАН В.С.Нерсесянца, чья концепция правопонимания (сформировавшаяся в общих чертах еще в советский период и доведенная в постсоветское время до четкого логического завершения) исходит из трактовки права как триединства таких составляющих, как равная мера, свобода и справедливость. Эти три составные момента правового принципа формального равенства в своем единстве выражают сущность права как равной меры свободы и справедливости.
Свою концепцию В.С.Нерсесянц еще в советское время обозначил как либертарное правопонимание. Впоследствии, когда в основу преобразований российской экономики были положены идеи экономического неолиберализма, развиваемые такими авторами, как Ф.Хайек и др., термин «либертаризм» приобрел в теории права несколько иной смысл, отличный в ряде принципиальных моментов от того, что вкладывал в него автор либертарного правопонимания.
Особенно наглядно эти различия проявились в трактовке категории социальной справедливости. Для сторонников экономического неолиберализма социальная справедливость — это всегда отход от правового принципа формального равенства. У В.С.Нерсесянца справедливость — это юридическая категория (составная часть принципа формального равенства), а «те или иные требования так называемой социальной справедливости, — писал он, — с правовой точки зрения имеют рациональный смысл и могут быть признаны и удовлетворены лишь постольку, поскольку они согласуемы с правовой всеобщностью и равенством и их, следовательно, можно выразить в виде абстрактно-всеобщих требований самой правовой справедливости в соответствующих областях социальной жизни»1.
Особый интерес представляет та часть философско-правовой теории В.С.Нерсесянца, в которой автор применяет абстрактные суждения о принципе формального равенства как сущностном признаке права к анализу социально-правовой практики периода постсоциалистических преобразований в России. Размышляя о том, каким образом эти преобразования могли бы быть переведены в русло действия права как равной меры свободы и справедливости, он сформулировал концепцию цивилизма — нового постсоциалистического общественного строя, основанного на новом (более глубоком, содержательном) понимании принципа формального равенства.
Сейчас, когда в условиях кризиса обсуждаются причины, его породившие, и пути выхода из него, самое время вспомнить основные положения концепции цивилизма, разработанной академиком В.С.Нерсесянцем еще в конце перестройки, до распада СССР. Тогда его голос не был услышан. Может быть, сейчас настало время, тем более что выход из кризиса требует кардинальных решений по пересмотру фундаментальных основ строительства экономики и финансов на базе неординарных правовых решений.
Чтобы пояснить суть этой концепции, я буду опираться на неоднократно упоминаемый мною ранее принцип исторической обусловленности. В начале рассуждений о цивилизме я хотел бы повторить, что современные проблемы политико-правового развития России необходимо рассматривать с точки зрения принципа исторической обусловленности, т. е. определяющего влияния происходящих в стране социально-экономических трансформаций на сферу политических и правовых отношений.
Если рассматривать современные проблемы политико-правового развития России с позиций данного принципа (а научный, т. е. неполитизированный и неидеологизированный, взгляд на ситуацию требует именно такого подхода), то речь должна идти прежде всего о характере происходящих в стране социально-экономических трансформаций и их определяющем влиянии на сферу политических и правовых отношений.
Не надо быть марксистом, чтобы признавать тот факт, что исходным пунктом произошедшей в стране коренной ломки социально-экономической системы стала приватизация так называемой социалистической собственности. Эта беспрецедентная по темпам и масштабам акция резко переломила ход развития страны и направила его в новое историческое русло. Все хорошее и все плохое, что мы имеем на данный момент в любой сфере общественной жизни России, в той или иной мере предопределено приватизацией, проведенной в «лихие 90-е».
Многие наши западные коллеги, отмечающие усиление авторитарных тенденций в развитии российской государственности, почему-то не увязывают эти тенденции с характером произошедшей в стране приватизации и природой сформировавшихся на ее основе отношений собственности. А между тем именно неправовой характер приватизации с исторической неизбежностью породил далеко не однозначно легитимную природу собственности и соответствующие ей политико-правовые формы.
Западные советчики, которые в свое время настаивали на том, что создание класса эффективных собственников оправдывает очевидную для всех несправедливость поспешной «десоциализации» совокупного богатства страны, созданного трудом нескольких поколений советских людей, утратили моральное право на критику неизбежных последствий такого шага. Во всяком случае, без переосмысления этой «точки отсчета» и признания недооценки роли и значения приватизации как фактора, во многом предопределившего деформации политико-правового развития России, нельзя всерьез (т. е. профессионально и честно) говорить о «свертывании демократии», о «наступлении на права человека» и т. п.
Неправовой характер приватизации означает, разумеется, не только и не столько нарушение действовавшего в тот период законодательства, сколько отступление от фундаментального правового принципа формального равенства. Реализация принятой в новой России модели приватизации привела к формированию узкой прослойки крупных собственников из числа лиц, получивших в силу разных обстоятельств привилегированный доступ к дележу социалистического наследства. Попытки создать видимость всеобщего «правового равенства в отношении собственности» в фиктивной бумажно-ваучерной форме были откровенно поверхностными. Приобретение же реальной собственности «оказалось привилегией лишь немногих»2.
То обстоятельство, что эти немногие не смогли, как демонстрирует нынешний кризис, стать эффективными собственниками, не столь принципиально. Главное, что они с самого начала были неправомерными собственниками. А отсюда — фиксируемая многочисленными социологическими опросами нелегитимность в глазах общества итогов приватизации и сложившейся на ее основе системы собственности.
1 2
Полный текст доступен в формате PDF (246Кб)
i
Глава 3 из книги: Конституционно-правовые основы развития России Издательство НОРМА. М., 2011В.Д. Зорькин, Конституционно-правовые основы развития России: проблемы становления в России рыночного социально-экономического строя, принцип исторической обусловленности и идеи цивилизма // «Академия Тринитаризма», М.,
 |