1.

Дьякон Кураев еще раз подтвердил свою, я называю это «медвежьей авангардностью», в РПЦ. На простом языке это называется провокацией, и я начал хорошо понимать, почему его не любят в РПЦ. Он выпускает джина из бутылки, которого трудно будет туда вернуть.

На «Эхо Москвы» от 9 января сего года в диалоге с г. Чиж я услышал те слова, которые даже я стерегусь произнести, купируя книгу о сектах, подчеркивая абрисность материалов. Коммерческую, товарную и авторскую тематику в отношении сект и религий я избегал, несмотря на то, что она довольно хорошо проработана.

Так вот, услышать слова «бренд» в отношении религии, «франшиза», товар, религиозный «рыночный продукт», «потребитель», «религиозная конкуренция» – это не просто заявление, это тектоническая провокация. «Религиозная франшиза»! – это как?

Увы, не скрою, с удовольствием продолжу тему Кураева, подчёркивая что РПЦ нужно контролировать подобные речи свои пастырей – потому что негативная деятельность сект просто ничто в сравнении темой, вынесенной Кураевым.

Надо сказать, что озвучивание именно представителем РПЦ темы принципиально. Она поднималась давно, достаточно вспомнить довольно скандальную передачу «НТВшники» от 2011 года (11 июля), которую вел Антон Хреков. Она называлась «Бог с ними?». Тогда понятия вроде «рынок религиозных услуг», «храм как торговая точка», и тезисы «Зарегистрируйтесь как коммерческая организация и ведите бизнес честно», «грубо нарушается Закон о конкуренции», озвучил прямой враг РПЦ Невзоров. А сейчас это же повторил уже сам член РПЦ. Обратим внимание на динамику процесса.

2.

Речь зашла о неудачном правоприменении пакета Яровой в отношении сект. Я, кстати, согласен с этим. Арестовали какого-то даосского сектанта в Питере на собственной квартире, где он что-то проповедовал. Сейчас нет смысла впадать в детали, но Кураев сделал такое предложение: чтобы все секты брендировали свои рекламы, объявления, чтобы какая-нибудь «Миссия духа» чётко ассоциировалась с конкретной сектой. Ибо – как определил Кураев, - это религиозная франшиза. Кстати, точно определил.

Вообще перевод религиозной тематики в коммерческую давно имеет основания, поскольку все секты и религии – это огромные экономические концерны, говорить о коммерческой части деятельности которых неприлично, ибо это «царство духа». Так вот Кураев фактически выводит нас на этот разговор, слабо понимая, какие последствия его ждут. То есть не только РПЦ, но и его самого.

Но и есть вторая часть: поднятие коммерческого вопроса в борьбе против сектантства – значит выйти на самый эффективный способ борьбы с сектами. Невероятно? Давайте подумаем.

3.

Продолжим озвученный тезис Кураева логикой франшизы.

Если любое подразделение любой религиозной организации работает как франшиза - коммерческое представительство франчайзинга, то он может быть выкуплен, может иметь филиальную зависимость при мере самостоятельности. Это значит, что любое ответвление пользуется: 1. Религиозной доктриной 2. Брендами 3. Ритуаликой 4. Авторитетом лидеров франчайзинга 5. Защитой 6. Обучающими семинарами 7. Первичной обороткой и проч. – всем тем, что составляет привлекательность любого франчайзинга перед новым бизнесом – ускоренное получение прибыли путем привлечения известного, «раскрученного» «бренда». Иначе говоря, религиозное и сектантское ответвление подпадает на сто процентов под определение франшизы. Кураев прав. Отсюда Кураев прав и в том, что франшиза обязана нести титульный бренд – секты или направления. Поэтому секты должны обозначать себя в рекламе. Это будет и предостережением для наивных и незнающих. Все логично. И нет ничего страшного.

4.

Неприятности начинаются в продолжении франшизной логики.

Есть вторая часть процесса франшизы помимо первой – использования ею приобретателя: франчайзинг, собственник франшизы, должен её продать. Это звучит странно, однако должны быть документы по сделке. Но и это не все и не главное. Собственник франчайзинга, продавший франшизу обязан контролировать все процессы во франшизе – и отвечать в первую очередь за качество произведенного товара. И он отвечает за это качество огромными штрафными санкциями.

Именно поэтому секты распылены и спрятаны от головной компании – чтобы как раз избежать франчайзинговых ассоциаций! Потому что отвечать за подразделение придется им (это уже потом само подразделение будет отвечать перед головной компанией, но это уже внутреннее дело). К примеру, если вернуться к питерской ситуации, то тот, кого взяли в Питере по даосской линии, обязан предоставить документы от Даосского Концерна по франшизе. После этого к суду привлекается не он – а сама головная компания – Даосы со своим Главой!

Что это значит? Это значит, что не российская религиозная полиция должны будет следить за этими сектами, а сами головные сектантские организации контролировать каждый шаг своих адептов и за это отвечать. Прошёл концерт кришнаитов «Горний Полёт» без обозначения бренда и без положенного порядка – пожалуйте рекламации в головную компанию и штрафные санкции, исполнили вместо песенки «Летите вместе с нами» чужую песенку «Возьмёмся за руки, друзья» - жестокие санкции.

Многие скажут: ну что тут такого – были негласные секты – станут гласные.

Во-первых, незаконных сессий будет в сотни раз меньше – это очевидно. Во-вторых, есть засада для самих головных сектантских компаний.

5.

Франчайзинг – это в первую очередь авторский пакет документов по бизнесу. Это, по сути, портфель идей, разработок, технологий. Любой франчайзинг может уместиться в обычном кейсе. Это говорит о том, что это в первую очередь интеллектуальная собственность, у которой есть одно важное свойство – она бесспорна. Точнее, все споры по авторству разрешены либо упорядочены.

И вот здесь наступает самое интересное. Питерского даоса нужно не в кутузку брать, а привлекать за ним Даосский Франчайзинг, выдвинуть к ним претензии по авторству даосизма – с подтвержденными авторским правами, с учетом того, что сам Лао Цзы заявил, что не он автор Дао Дэ Цзин, – он только записал, а так как само слово «дао» не имеет основ в китайском языке, очевидно являясь индоевропейским, то сразу ставится вопрос о рекламациях на самом высоком уровне.

Так вот пока Даосы не разрешат вопрос с авторством учения – все филиалы будут просто закрыты из-за угрозы штрафов, и ни один даос носа не покажет, пока не найдёт источники, которым пользовался Лао Цзы и не решит авторский вопрос. Но даже если разрешит, сама перспектива выплачивать проценты за использование понятия «Дао», которое лингвистически никакого отношения к Китаю не имеет, поставит вопрос о смене лингвобренда, и введении своего, что приведет к огромным, может быть, невосполнимым потерям, а может быть, потере направления вовсе.

Вот и коммерческий вариант решения сектантского вопроса.

6.

Но и это еще не конец. Даже если найдётся автор, это будет только начало. Дело в том, что в Эпоху приоритета Знания принцип качества подавляет принцип авторства и первенства. Это значит, что если после Лао Цзы некто выразит Даосизм в более полной и аутентичной форме, включая его в имманентный контекст Целого, то авторство попросту аннулируется и переводится в историю вопроса с долей участия за рекламный процесс. Не более того. То есть Даосизм может потерять доктринальную, а значит организационную субъектность вовсе с потерей всех прав и преференций.

После такого ни одна секта не поднимется.

7.

Возникает вопрос о том, что это может коснуться и официальных церквей.

Несомненно. Однако в этом случае положение иное. Если брать христианство, то приоритет православной церкви в мире однозначен, по той причине, что авторы её – Отцы Церкви – вот они, в приоритете и соблюдении. Это значит, что вся протестантская часть христианства либо переименуется, либо попросту аннулируется за непризнание Учения Отцов, либо станет платить авторские Православной церкви за созданное Отцами Учение, в частности за 4 окончательных Евангелия. И не надо бояться такого шага при наличии таких приоритетов.

Понятно, что таким образом открывается гигантская проблема, разрешить которую будет непросто, но история показала: либо ты решаешь проблемы, либо проблема порешит тебя – по своему усмотрению. Если мы только полшага сделали в направлении религиозных войн – уже Ближний Восток просто отутюжен, то когда кровь польётся по полной, станет понятно, что лучше углубиться в детали учений, чем в окопы.

Конечно, проблема возникнет другая: в РПЦ нет Учителей масштаба Отцов, чтобы отстаивать глобальное авторство тех же Отцов. Есть смысл Патриарху создать что-то вроде Отдела по Доктринальным Вызовам со спецподготовкой (можем помочь организовать). Не все же прятаться за спину Государства и с его помощью тихонько отымать исаакиевские соборы, когда страну заполоняют агрессивные религии.

8.

Почему мы обратили внимание на выступление дьякона Кураева? Даже не потому, что это оппозиция Патриарху, которая подставляет РПЦ. Дело в том, что Кураев оппозиционер в одном и коньюнктурщик в другом. Именно по второй причине мы поднимаем этот вопрос - вопрос о рыночных параметрах религий уже давно на Западе поднят и, кстати, стал одним из могильщиков религиозного сознания в Европе и США.

Мы полагаем, этот вопрос уже стучится к нам в двери и он достучится. Кураев только звонок. И этот вопрос будет тяжелейшим для нашего сознания, которое всегда отвергало товарно-денежные отношения в церкви. И можно не сомневаться, что для борьбы с Россией эту технологию готовятся использовать. Раскрученность Невзорова и Кураева не оставляет в этом сомнений. Поэтому есть смысл упредить этот процесс, возглавив его. Потери будут, но и приобретения очевидны.

9.

Добавим, что озвученные процессы будут объективны, поскольку, вступая в эпоху Знания и тотального приоритета интеллектуальной собственности и ренты над всеми другими, все виды учений неизбежно попадают в этот процесс. Что бы ни говорили секты о вере и духе, прежде всего это учения, озвученные и прописанные, что автоматически ставит вопрос об авторстве. Причем засада будет ещё в том, что и само авторство не гарантирует качества, что может закончиться снятием авторства путем перевода учения в более серьёзное качество и введения его в Целое.

Это значит возникает системная перспектива борьбы с сектантством – когда отдельное от Целого должно будет доказать способность к самостоятельному существованию.