Если бы гильотина французской революции не оборвала жизнь основателя современной химии (1794), в его оставшейся на плечах светлой голове ещё могли, вероятно, родиться дальнейшие соображения о дыхании, которое он уподоблял горению. Следовательно, общей у двух процессов оказывается химическая реакция окисления с выделением тепла, или энергии - столь необходимой живому организму и поставляемой непрерывным дыханием.

За проницательными словами Лавуазье видится и взаимообусловленное дыхание... флоры и фауны. Этот поразительно сбалансированный газообмен по СО₂ и О₂ между растениями и животными побуждает рассматривать его как единое дыхание природы в целом. А такой тотальный процесс напрашивается соотнести уже с общим замыслом - «идеальным» и ритмичным дыханием как таковым, витающим над всем материальным...

Да и каждый процесс, обеспечивающий нашу способность двигаться, чувствовать и мыслить – ритмичен, а две фазы ритма, активность и покой, взаимодополнительны, притом у сердца наполнение (диастола) «дополняет» отдачу (систолу) в «золотой пропорции (В.Д.Цветков). Категоричен пианист Г. Нейгауз: «ритм был в начале всего»...

На мельницу сказанного льёт воду и универсальность окисления-восстановления, сводящегося к переброске электронов с одних атомов на другие. Причём, сопутствующее высвобождение энергии происходит не только в природе, но и найдено техникой - в гальванических элементах и аккумуляторах. Тогда за всеобщим двухступенчатым дыханием усматривается некий парный акт «отдавания-принятия», который, кстати, подразумевается исподволь даже... во взаимной любви. Отнюдь не случайно, что это великое чувство выступает именно первым «плодом» вездесущего духа (Гал.5:22) – о чём подробнее ниже...

План изложения таков: сначала исследуем библейские свидетельства о Духе, а затем, отталкиваясь от интенции Гёделя по «спасению» философии через математику, обратимся к знаменитой «золотой пропорции», чьи свойства и не перестающая удивлять вездесущность в природе невольно ассоциируются с Божьим всеприсутствием – что в итоге и привело к рождению новой метафизики Духа. Исторический момент! А далее «дух ведении и благочестия» (Ис.11:2) прольёт свет на имя Божие.

Двойственный оттенок сотворения всего сущего.

В самой первой фразе Библии, гласящей о сотворении неба и земли, т.е. духовного и материального мира, используется древнееврейский глагол бара – создавать то, чего не было, или творить «нечто из ничего» (Симфония, СПб, 2003. т.1, с.1285); притом вкладывается ещё и коннотация родить (т.2, стр. 28) – очевидно, с намёком на рождение нового из... чего-то доселе неизвестного...

Наряду с бара (Быт.1:21, 27;5:1,2;6:7; Вт.4:32; Пс.88:13 и т.д.), употреблён и другой глагол на иврите – аса – «выделывать, производить» и творить как бы «одно из другого» (Быт.32: 10; Вт.26:19; Иов 9:9; Пс.21:32 и т.д.). Яркий пример – с вином, претворённым Иисусом из воды на «браке в Кане Галилейской» (Ин.2:1-11). Собственно, и другие чудеса Спасителя, в частности - в «его городе» Капернауме из той же Галилеи (Мар.2:1), относятся к подобным действиям. Сюда же примыкает и единственное чудо, о котором сообщается во всех четырёх Евангелиях – когда Иисус накормил огромную массу людей (Мар.6:35...Лук.9:10 и т.д.).

На тайну «творение из ничего» бросают свет и навязчивые вихревые концепции первоначала у Анаксагора-Левкиппа-Демокрита, Декарта и других мыслителей. Всё сходится, если фатальный и пресловутый эфир в этих догадках заменить исходной духовной, или «нетварной», энергией. Её локализация и сворачивание в своеобразные вихри сразу даёт – по знаменитой формуле Эйнштейна! – первые частицы материи. Тут же находит объяснение и происхождение у них собственного механического момента, бывшего для науки всегда «вещью в себе». Спин так же естествен у электрона, как и у детского волчка и юлы...

Примечательно, что вихревую модель атома когда-то выдвинул и лорд Кельвин (В.Томсон), правда – цепляясь за всё тот же злосчастный эфир (1867). Увы, парадоксальные свойства этой мутной субстанции, введённой ещё Аристотелем, ставят в тупик любого с неповреждённым умом. Поэтому, с христианской точки зрения, «пятым элементом» манипулирует, очевидно, главный оппонент Бога, насаждающий хаос в науке и в головах её адептов...

Заслуживает внимания то, что свою идею Кельвин взял не с потолка, а из гидродинамики вихрей в идеальной жидкости Гельмгольца (1866) и получил одобрительный отзыв самого Максвелла. Словом, идеальные вихри стучались в дверь уже не только физики, но и нового – духовно-ориентированного! - мировоззрения...

...Теперь, очевиден и «аса-сценарий» - как последовательное складывание из готовых частиц – первокирпичиков - всего грандиозного мироздания, начиная: с элементов таблицы Менделеева и до всё более сложных структур, включая (1) аминокислоты, полипептиды, белки у живых организмов или (2) неорганические молекулы костных образований. А доминирует круговое движение – в виде одинаковой планетарной конфигурации в микро- и макрокосме. Уместно вспомнить и представления А.Бергсона об «абсолютном движении» без материального носителя(!) и о жизни как некой целостности. Это были конгениальные интуиции, опередившие время и дошедшие до нас только сейчас!..

В итоге вырисовывается грандиозная панорама творения, в которой слитны два процесса – сворачивания «первоэнергии» в «сгустки материи» с параллельной консолидацией мирового целого и разворачивание последнего в гармоничный и разнообразный геобиоценоз. О том же писал и Н. Кузанский, кардинал, математик и философ (1401-64): «В едином Боге свёрнуто всё, поскольку всё в Нём; и Он развёртывает всё, поскольку Он во всём». А в нашем контексте за двумя глаголами-антонимами стоит уже единая и конкретная геометродинамика, порождающая новую парадигму...

Дуалистический монизм или монистический дуализм?

Оба «изма» в двух словосочетаниях отражают перипетии философии, клавшей в качестве предельного основания бытия одну или две субстанции – что и запечатлелось у Аристотеля-Бэкона-Декарта-Спинозы-Локка-Беркли-Юма-Канта и Гегеля. А мучительный «основной вопрос философии» так и висел в воздухе, не находя разрешения... Правда, мысли Стагерита – об энергии-энтелехии и акте с потенцией – бродили где-то в нужном направлении.

Также близкой нам смотрится «знергетическая теория» Р. Майера (1814-78) и В.Оствальда (1853-1932), Нобелевского лауреата (1909), предлагавшего мыслить движение без материи (!). Якобы первооснова всех явлений в мире – энергия – трактовалась как неуничтожимая субстанция, причём зарождение энергетизма относят к периоду становления в физике закона сохранения и превращения энергии – каковой и пытались истолковать в русле нового взгляда. К такому мнению склонялся сам Эйнштейн, да и В.Гейзенберг часто высказывался в духе энергетизма - сохраняющего силу и по сей день в зарубежной философии (J.G.Bennett).

Теперь – в тандеме с богословием - «физический идеализм» Оствальда, не оценённый в полной мере современниками и прозябавший дотоле на обочине науки, получает «второе дыхание». Достаточно лишь «одухотворить» энергию – освобождая её от материального носителя и нагружая глубоким смыслом... Ключевой момент !

Начнём с того, что «озолотим» аристотелевскую «форму», эквивалентную платоновскому эйдосу» и «осуществляющую превращение материи в конкретную вещь, или целостность». Иными словами, апостериорной «золотой» организации, пронизывающей мироздание сверху донизу, придадим статус априорного «субстанциального и динамического первоначала мира» - возродив удачное определение, применяемое поклонниками энергетизма к своему детищу!

С другой стороны, в христианской теологии употребима совсем неудопонятная для светского ума «нетварная энергия», соотносимая с «благодатью», «наитием» и действием... Святого Духа. Речь идёт о невидимой инстанции, на которую – как подсказывает интуиция – надо всецело настроиться, чтобы ощутить умиротворённость и неизречённое блаженство. Этого и достигают истые подвижники веры в искренней и непрестанной молитве, абсолютно чуждой для «левополушарного» рационалиста. Хотя и он мог бы «физикалистски» заподозрить тут некий резонанс между родственными по организации сущностями...

К счастью, наконец-то достигается беспрецедентное единство двух взглядов. К объединению ведёт сквозная целостная организация, задаваемая «золотой», или «Божественной пропорцией» - как патетически назвали её два друга, Лука Пачоли и Леонардо да Винчи (1509). В то же время научный истеблишмент, обделённый эстетическим чувством, в упор и сегодня не видит замечательного инварианта гармонии. А упомянутые деятели Возрождения, наоборот, ценившие красоту, несомненно были инспирированы самим Духом, который внушил им столь обязывающий эпитет... Однако светско-гуманистический настрой эпохи помешал пойти до конца... Заметим, что инспирация и «aspiro» переводятся с латыни, соответственно, как вдыхаю / выдыхаю и вдох – далеко идущий этимологический нюанс, о котором будет сказано далее...

Ещё одна параллель окончательно подводит черту. Божественная пропорция по Леонардо нашла своего двойника в Божественной целостности, заявленной через 300 лет немецким философом К.Краузе (1781-1832). С нашей подачи, два исключительно значимых понятия, разнесённые во времени, но оказавшиеся, по сути, синонимами, триумфально сошлись, позволив нам «разуть глаза» на мироустройство... Позволительно сказать, что благодаря их взаимодополнению подлинное прозрение и совершилось...

На фоне поразительной вездесущности «золотой пропорции» в универсуме выделим её достоверное присутствие в человеке, выбрав из моря книг лишь пару: А.Г.Суббота. «Золотое Сечение» (“Sectio Aurea”) в медицине». СПб.1996 - 165с. и В.Д.Цветков. «Сердце, Золотое Сечение и симметрия». Пущино.1997 – 170 с.

Апофеозом служит обнаружение неистребимой «золотой руки» также и на психическом уровне - в сенсационной работе, пропущенной, скорее всего, профессиональным сообществом: Рыбин И.А. Психофизика: поиск новых подходов // Природа, №2, с.19-25. 1990. Её автор был поражён, когда в конце простых математических выкладок – как чёртик из табакерки – выскочило «сакральное» число 1,618! Причём – как мы подметили - оно выступает коэффициентом роста в привычной формуле правой логарифмической спирали. Тогда всплывает и её зеркально- левый двойник с противоположной направленностью и коэффициентом 0,618 = 1/1,618, могущий пригодиться нам впоследствии... Отметим попутно, что взаимно обратной к показательной функции, описывающей логспираль, является собственно логарифмическая, дающая известный закон основателя психофизики Фехнера (1801-87).

Рыбину пришлось согласиться, что «рациональная оценка сенсорной информации осуществляется на одном универсальном языке, в основе которого лежит золотое сечение». Выстрел в десятку! Скажем теперь яснее: «трагически невидимыми психическими процессами» правит единосущный с ними незримый Дух, запечатлённый повсеместно в изумительной метрике...

Отсюда заключаем о фундаментальном и предусмотренном от века изоморфизме (подобии у эллинов!) по целостной организации между всей психо-соматикой нашего Я и Духом. Он задаёт изначальную и непреходящую целостность, интимная настройка на которую и составляет смысл и цель нашей жизни.

Так мы следуем уже осознанно великому завету «равноангельного» Серафима Саровского о стяжании Духа Святого и устраняем разлад, унаследованный ещё от библейских прародителей. Выражаясь технически, диссонанс сменяется резонансом – одним из самых распространённых феноменов природы, который обычно сопровождается перекачкой энергии. Её особый и высокоорганизованный вид - в лице Божественной энергии! - наполняет верующего, принося ему ощущение полноты жизни и неизречённой благодати...

Уместно привести суждение Вл.Соловьёва - о «полной свободе составных частей в совершенном единстве целого». В самом деле, только будучи «составными» частными целыми в рамках Божественной целостности, мы самореализуемся на 100% - упорядочивая под наитием Духа себя и создавая нечто в «золотой» гармонии. Ибо истинное наше предназначение – творить в любви «по образу и подобию Божию».

Открывшаяся геометро-числовая динамика Духа проливает дополнительный свет на полемический подзаголовок-вопрос настоящего раздела. Дело в том, что облик трансцендентной логарифмической спирали, обрамляющей «золотую» арифметику её радиусов-векторов, объемлет собой как «локальную» часть в полюсе спирали, так и «распростёртую» - в её «хвосте». Первый образ ассоциируется, по Гегелю, с «отчуждением Духа в материю», а второй – с его свободным пребыванием... вне пространства и времени. Разумеется, отсюда рукой подать и до корпускулярно-волнового дуализма... Скажем больше: многие обескураживающие проблемы квантовой механики снимаются в предположении её одновременного духовно-материального амплуа.

Получается, в нашем заголовке имплицитно звучит скорее конъюнкция, чем дизъюнкция. Ибо устроителем и хранителем всего служит единый Дух, обеспечивающий также целостное и монистическое понимание вселенной. А к нему неукоснительно подводит «золотая» математика, призванная достучаться и до сухого «рассудочника», доверяющего только логике.

Проиллюстрируем сказанное изящным примером. «Золотосеченцы» носятся с двумя целочисленными рядами – Фибоначчи (1,1,2,3,5,8...) и Люка (1,3,4,7,11 и т.д.) - возводя их чуть ли не к эмблеме своей кухни. Но не отголосок ли это гипостазирования числа Пифагором?.. Похоже, он перебрал со своим лозунгом «всё сущее есть число»...

Именно! Пусть неравнодушный читатель возьмёт два произвольных числа и, сложив их, образует третье, а потом аналогично и последующие... Сюрпризом окажется то, что на достаточном удалении от начала полученной последовательности (а ей читатель смело присвоит своё имя) отношение любого члена к предыдущему опять-таки стремится к «священному» значению 1,618... И таких рядов – бесконечный перечень!..

Мораль приведённого экзерсиса поучительна: идея рекуррентного образования целого из двух частей не зависит от чисел, выполняющих вспомогательную когнитивную роль и облегчающих понимание. Конгениальную реплику, дезавуируя Пифагора, обронил великий Гёте: «числа не управляют миром, но показывают, как он управляется».

То же справедливо, вероятно, и в отношении всей – объективной! – математики, по Гёделю, если разграничить её с «антропогенной» сестрой. В нашем случае условное представление о спиральной траектории лишь помогает прийти к вихреподобному абрису Духа, связав его, во-первых, с упомянутыми стойкими вихревыми догадками о первоначале в прошлом, а во-вторых – с неуничтожимыми вихрями в идеальной жидкости. И вот под занавес, обнадёживающая преемственность подкрепляется решающей «легализацией» вихрей через «золотую» смыслозадающую спираль... Ключевой штрих, довершающий картину!..

Разумеется, всякая наглядность окончательно испаряется при переходе от привычного трёхмерия к бесконечно-мерныму духовному миру. И остаётся только мысль о некой универсальной и непредставимой динамике, сродной... мышлению...

О дыхательном аспекте Духа.

Считается, что наиболее исчерпывающую «пневматологию» дал христианский богослов и философ И. Дамаскин (675-753), следуя своим коллегам по цеху Василию Великому (330-79) и Григорию Нисскому (335-94). Он прибег к «человекообразным» представлениям, сравнивая Дух с нашим дыханием: Бог через «дыхание уст своих» одновременно «изводит Дух» и рождает Сына-Слово.

Но идя до конца в этом «обратном подобии», нужно учесть, что выдох, несущий наши слова, предваряется неотъемлемым от него вдохом: дыхание двухфазно! Следовательно, и Дух должен, казалось бы, иметь два взаимодополняющих движения, составляющих одно целое...

В пользу его завуалированной дуальности говорят и бесспорно происходящие от неё две стратегии нашего мышления. По ним, собственно, и произошла бинарная дифференциация культуры во всех областях, включая и математику - с её «геометрами» и «алгебраистами». (БМВ. «Два мозга...».2008). Не исключено, что тут не обошлось без доминанты А.Ухтомского...

Если кратко, то двум ипостасям Духа отвечает, очевидно, комплементарный процесс – «сворачивания» и «разворачивания» целого. Причём, за кавычками стоит не одна лишь аллегория или метафора, а некое реальное универсальное движение, выражаемое и на латыни - инволюция и эволюция. Образ спирали не взялся ниоткуда, а запечатлён в «самой главной молекуле жизни» ДНК, в галактиках, моллюсках («Наутилус») и во многих растениях (филлотаксис). Отсюда в научной лексике утвердилась хиральность, увы – скорее этимологически, чем генетически...

Но сейчас вносится решающая ясность: в биологии «левые» аминокислоты «разворачиваются» Духом при строительстве организма, а «сворачивание» правых сахаров обеспечивает его энергией...

И хотя нейрофизиологи молчат относительно, вероятно, разной хиральности полушарий у нас под кепкой, картина «разделения труда» сходна: в «правом мозге» консолидируется целое – через интуицию, озарение и вдохновение, а «маленькие серые клеточки» его визави выражают постигнутое в общепринятом языке, математических и прочих символах и значках – для внимающих со стороны ушей и глаз...

В унисон сказанному звучат и цитированные выше слова Н.Кузанского о сворачивании и разворачивании. Удивительно тонкая мысль! Бог имплицирует целое мира в себе и эксплицирует его красочную палитру в материю, продолжая пребывать там своим Духом...

Наверное, не будет преувеличением признать, что «эпистемологическая параллель» коснулась и богословия. Троицу упомянутых «отцов-теоретиков» Церкви дополняет трио Симеона Нового Богослова (10-11вв), Григория Паламы (14в.) и Серафима Саровского (19в.) – святителей, двинувших дальше пневматологию уже в плане понимания и практики «обожения» Святым Духом. Батюшка Серафим завершил учение, сделав его «мудростью навсегда», а животворящему Духу, помимо психологического, был окончательно придан и онтологический статус.

У богословия поистине прорезалось «второе дыхание». Теперь каноническая единосущность видится сквозь призму физического изоморфизма, причём - через конкретную целостность «в золоте». На ту же мельницу льёт воду и чисто математический изоморфизм – как взаимно-однозначное соответствие (биекция) или отображение одной – скажем теперь, невидимой! - системы на другую – видимую! - при сохранении организации и порядка. А говоря теологически, замысел Бога непосредственно трансформируется в изоструктурные ему материальные вещи...

Таким образом, прорыву в понимании поспособствовало выявление синонимии ряда терминов, особенно - «обратного подобия» и антропоморфизма. Напрашивается их расширение - от «изо-формы» к «сходству» в интеллекте и чувствах, что неотвратимо и приводит - вкупе с трансцендентной и динамичной целостностью! – к духовной Личности - «человеко-подобному», но неизмеримо превосходящему нас любящему Творцу, возвышающемуся над миром.

Выяснился новый и глубинный оттенок подобия (όμοιότης – хомойотэс), запущенного в оборот древнегреческой философией. Конвертируясь в различные модификация, этот термин сообщает о «рациональном» и экономном творчестве Создателя. Не мудрствуя лукаво, мы, наконец, догадываемся, что, к примеру, гомология со всеми её проявлениями, а также не перестающее озадачивать повторение филогенеза в онтогенезе и т.п. – всего лишь изящное использование Творцом одинаковой «технологии», отработанных и надёжных приёмов «ноу-хау», применяемых к разным биологическим видам и ситуациям... То же подметил и Гёте: «друг на друга все формы похожи»...

Обратим внимание на ещё один - нетривиальный аспект подобия, даруемый... теоремой Пифагора. Из её обобщёния вытекает, что сумма площадей любых подобных фигур, построенных на катетах треугольника, равна площади сходной фигуры, примыкающей к его гипотенузе (Мир математики. Т.5. Секта чисел. М.2014. с.107-8).

Получается, идея подобия включает в себя как непрерывный рост (гомотетию), так и дискретный – что отвечает количественному и качественному изменениям растущего организма - в виде, соответственно, увеличения массы прежнего и «эмерджентного» зарождения нового - структур и функций. Тем самым достигается неуловимое единство сложного процесса развития. А вспоминая об уникальном сочетании мультипликативности с аддитивностью в «золотой» прогрессии, нам остаётся только восхититься гармонией Божественного творения...

...В Древней Греции «символом» назывались части расколотой надвое глиняной пластины; соединённые по линии разлома, они должны были вновь составлять единое целое. Два близких человека передавали части своим детям и те, складывая их, узнавали друг в друге людей, связанных наследственными узами дружбы.

Такова наглядная иллюстрация главной – связующей роли символа между материальным и духовным (П.Флоренский). А если за кусками пластины видеть две, дополняющие до целого неравные и подобные части, то перед нами снова встаёт идея «золотого» морфогенеза...

...Зная, «что в последние дни наступят времена тяжкие» (2Тим.3:1), мы утешаемся явлением Духа Святого (Ин15:26), который неопровержимо засвидетельствовал о себе через элегантную метрику универсума. Не иначе как по наитию свыше она дважды и в разное время – у Леонардо и Краузе (стр.3) - ассоциировалась именно с творением.

Коснёмся ещё нескольких пассажей из святоотеческого наследия. Поучительны фрагменты из книги Н.М. Богородского «Учение Св. Иоанна Дамаскина об исхождении Святого Духа» (М.2011.- 192с.). Из шести признанных тезисов авторитетного отца Церкви, касающихся данной проблемы, выделяется... пятый: «Св. Дух есть ипостасное произведение из Отца, принадлежащее Сыну, но не из Сына, потому что Он есть Дух уст Божества, извещающий Слово» (примеч. с.2). Эта «проявительная сила Сына» (с.15), как мы видим, и материализуется в «золотой» морфологии.

Дамаскин подчёркивает, что «без образов, аналогичным нам, мы не можем созерцать вещей бестелесных» (с.17) – откуда и возникает «образ слова и дыхания». «Как наше слово, происходя от ума, не есть ни совершенно тождественно с умом, ни совершенно различно... так и Слово Божие, поскольку самостоятельно, различается от того, от Кого имеет ипостась; но поскольку Оно проявляет в себе то же самое, что есть в Боге, то по естеству есть одно с ним. Ибо, как в Отце усматривается полное совершенство, так видно то же и в рождаемом от него Слове» (с.18, цит. по «Точному изложению православной веры»).

Даже банальная фраза «дыхание – это жизнь» взывает к идеальной аналогии и «экстраполяции» к живому Богу - который также на «выдохе» продуцирует «Слово о мире», а на «вдохе» - по типу нашего «собирания с мыслями» - «интегрирует» сказанное или ещё подлежащее «озвучиванию»...

Нечто сходное происходит и у нас в сознании: наше неделимое «я» хранит в себе своё содержание в компактной и нерасчленённой форме и выводит его иногда наружу, переводя в некую структуру, которую можно созерцать как бы извне. Цель такого «диалога», состоящего в попеременном свёртывании и развёртывании структуры – в усовершенствовании последней и повышении качества «я» (В.Тростников. Православная цивилизация». М.2004, с.71). Понятно, кто руководит этим двухсторонним процессом – венцом которого в природе становится безупречная и чарующая архитектоника.

... Дамаскин чётко и неоднократно разъясняет, в каком смысле Св. Дух называется Духом. Слово дух, говорит он, означает, что есть носитель слова, дух – «дыхание, выходящее из уст при произнесении слова и как бы выносящее его вместе с собой, из себя... и Св. Дух – дыхание, исшедшее из уст Бога вместе со словом, устроившим небеса...».

«Дух Святый в своей деятельности представляется орудием Отца и... являет действие Сына» (с.133), выступая завершителем творения всех вещей (с.134). Как «последний деятель», он и оставляет везде свою «золотую дактилоскопию»...

Обратим внимание на следующий отрывок: проявление Духа разумеем не только к получившему бытие творению, но и к ещё не получившему ... – где оно мыслится как некоторое свойство, присущее Св. Духу во внутренней жизни Божества...(с.134). Думается, уже нет сомнений в обсуждаемых геометро-числовых атрибутах Духа...

Следовательно, Дух, не имеющий, кстати, в Библии собственного имени, отнюдь не личность, а энергия – как утверждали также многие отцы и особенно Григорий Палама («Об исхождении Святого Духа». М. 2013): «источаемое нам от Отца и Сына есть энергия и дар Божественного Духа» (с.168). Впечатляют и донёсшееся из 11 века до н.э (!) восклицание Давида: «Словом Господа сотворены небеса, и духом уст Его – всё воинство их» (Пс.32:6). Подлинность изречения коррелирует с искренним признанием самогό «сладкого певца Израилева»: «Дух Господень говорит во мне, и слово Его на языке у меня» (2Цар.23:2). Вот – подлинный источник интуиции, озарения и вдохновения.

Исходя из физической трактовки энергии через формы движения и помня об их непрестанном взаимном превращении, логически заключаем о наличии первоэнергии – «субстанциональной» и наиболее высокоорганизованной. Она диаметрально противоположна хаотичной тепловой родственнице - куда деградируют все остальные разновидности энергии.

Эта «внефизическая» энергия, именуемая в богословии духовной, или «нетварной», наконец-то разрешает загадку «творения из ничего» - преобразуясь, за счёт «сворачивания» и согласно известной формуле Эйнштейна (Е ↔mc²), в массу элементарных частиц материи. Заодно становится прозрачным и генезис их собственного механического момента. Описанное «овеществление» энергии солидарно с общим законом сохранения массы и энергии, выдвинутым и наукой.

А секуляризованная мысль, к несчастью, докопалась до обратного процесса - «рассотворения» созданного, повлёкшего выпуск наружу «запакованной» энергии, которую окрестили электромагнитной и атомной... со всеми вытекающими побочными следствиями и негативными эффектами... Образно говоря, беспокойная научная мысль двинулась в приведённой формуле справа налево...

Итак, основной вопрос философии, висевший над ней столетиями, снят. Спасло обращение к общеизвестному символу гармонии – когда эстетические дистинкции сменились осознанием глубокого онтологического смысла. Будучи развёрнута беспредельно в обе стороны, «золотая пропорция» элегантно описывает трансцендентную целостность, притом - фрактально упорядоченную - каковая и превалирует в природе. А дальнейшие рассуждения «автоматически» приводят к её истоку – единому настрою универсума, или Духу целостности. И он действует через вдохновение и ведение, а не путём вмешательства

Свершившееся трансцендирование находит свой прецедент в науке 17-18 вв., хотя сегодня, наоборот, любые «расходимости» физика всячески устраняет.

Лейбниц и Ньютон в эпохальном открытии математического анализа «приручили» бесконечность (∞) и показали, «как перейти от конечного к бесконечному и вернуться обратно, принеся с собой нужные результаты». Философия же много веков прозябала, повернувшись спиной к ∞, обзывая её актуальную ипостась «дурной» и пространно разглагольствуя о потенциальной...

Конкретно-предметная экспликация ∞ «золотыми» числами ставит всё на свои места. Теперь, кроткое и молчаливое разглядывание бесконечной «золотой пропорции», окаймлённой на флангах многоточием, убеждает любой вменяемый ум – будь он открыт и свободен от предрассудков.

Реабилитация великого имени Бога.

У израильтян всегда большое значение придавалось именам - которые часто выражали характер и особенности человека. Это, конечно, в не меньшей степени распространяется и на единичное имя, каковым обладает исключительная Личность - один-единственный Творец.

В книге «Об учёном незнании» Н.Кузанский проводит грань между именами Бога, означающими «какие-то частные качества... и особым четырёхбуквенным именем - собственным и неизречённым» (Соч. в 2-х тт, 1979.М. т.1, с.91).

И далее он же в «Диалоге о становлении» (с.349): «...несказанное максимально таинственное имя Бога, называемое у греков тетраграммой, потому что его начертание состоит из 4-х еврейских букв, произносимое как Иегова, считается несказанным, может быть, потому, что свёртывает в себе всякое звучание голоса наподобие источника всякого могущего быть сказанным слова; несказанное слово как бы светится во всяком говоримом слове как причина».

Попробуем «декодировать» глубокую мысль Кузанца. «Свернутость звучания» оправдывается тем, что четыре гласные в имени Иегова наиболее употребительны и произносятся с минимальным напряжением артикуляционного аппарата. Они, по-видимому, и ближе остальных - с акустической точки зрения - к музыкальным тонам, обладая очень незначительной долей шумов. Случайно ли и количественное совпадение фигурирующих гласных с еврейскими буквами тетраграмматона?..

Отметим указания на «вокальность» имени Иегова: «священники... ритмично выпевали Имя - Тетраграмму, а первосвященник как бы вливал Имя в пение... и вставлял его в мелодию... (букв. заставлял изливаться)». (Архиепископ Феофан (Быстров). «Тетраграмма, или Божественное Ветхозаветное Имя», Киев. 2004; примечание на стр.35). В этом отношении «конкурирующее» отрывистое имя Яхве (Ягве) явно уступает....

А родственность с музыкой оказалась не просто аллюзией. Измерение частотного спектра произносимого чётко и вдохновенно имени Иегова дало фундаментальную «1/f – зависимость», наблюдаемую во всей природе, а также в музыкальных шедеврах(!) и свидетельствующую о целостной гармонии. Будучи «свёрнутой», она вдруг раскрылась в главном имени Бога с помощью фурье-спектра. Впечатляющий факт, могущий вызвать переполох в некоторых богословских кругах...(Быстров М.В. «Вера и научное знание: конец противостояния (метафизика Духа)». СПб. 2005 с.96-114).

Процитируем ещё из «Диалога» (с.353): «Пророк говорит: «Словом Господа сотворены небеса, и духом уст его – вся сила их», причём, где у нас «Господь», в греческом оригинале стоит невыразимое имя Бога, о котором я уже кратко упоминал, что оно произносится Иегова. Он показывает, стало быть, что от Иегова, то есть как бы от отца слова, - поскольку оно свёрнуто содержит все гласные, без которых невозможно никакое звучащее слово, - происходит слово и от него же и от слова происходит дух, раз говорится о «духе уст его»; «уста» есть как бы совпадение произносящего начала и слова в происходящем от них обоих духе» (курсив – БМВ).

В силу подобия – «прямого» и «обратного»! – полезно углубиться в наш аппарат речеобразования. Он действует по принципу обратной связи – обеспечивающей слуховой и кинестетический контроль за правильным произношением. А такая мгновенная корреляция может осуществляться только духом, объединяющим в единое целое речь и мысль – под эгидой истины и смысла...

Однако всё расстроилось при роковом грехопадении, последствия которого не могли не сказаться и на забвении Божьего имени. Но оно должно, конечно, стать доступным истинно верующему, обязанному почитать его и знать не хуже собственного имени...

И как с именем близкого и любимого нами человека неотделим его мысленный образ, так обстоит и с «исключительным... в своей принадлежности именем», чья, проблема, по большому счёту, сводится к отысканию эйдоса Тетраграмматона (Маймонид. Путеводитель растерянных. Гешарим. Иерусалм 5763. Мосты культуры.2003).

В терминах формальной логики нам нужно найти содержательную (интенсиональную) характеристику, дающую совокупность признаков, образующих смысл и находящуюся в обратной зависимости к объёму понятия, или множеству объектов, с данными признаками. Тогда, мысленно устремляя объём к минимальному, состоящему из единичного «представителя», мы приходим к максимальному и всеохватывающему содержанию...

Обратимся к этимологии. Четыре буквы «собственного» имени Бога YHWH, могущие быть переданные по-русски ЙГВГ или ЙХВХ, ассоциируются с глаголом хава, или ха-вах – быть, а в будущем времени – с иехвех – становиться (Эрик Нюстрем. Библейский словарь. СПб. 1997; стр.45 и 162). А на вопрос Моисея, что ответить народу, когда тот спросит «как Ему имя?», Бог сказал лаконично: «Я есмь Сущий (Иегова)...» (Исх.3:14).

Величие «ясного» имени Бога обусловлено указанием на Его чистую сущность – без примеси чего-либо из сотворённого. Тем оно и отличается от остальных неоднозначных имён, почерпнутых из обиходной лексики и указывающих не собственно на Него, а скорее на носителя неких атрибутов. Недаром говорят, что эйдос субъекта не совпадает с эйдосом того, что предицируется ему. Следовательно, мы бы никогда не узнали имени Бога, если бы Он сам не сообщил его. А все производные имена возникли, по-видимому, уже после сотворения мира.

«Сущий» - неизменно пребывающий в духе – «даёт становиться» всем материальным вещам, ибо существование последних не выводимо из их сущности, а задаётся исключительно творческим волением. Он и человеку даёт стать, или состояться, самим собой и реализоваться в полной мере. Так в истинном имени Бога преодолевается «непостижимая для мышления связь существования с трансценденцией».

«Дающий становиться»... Однако по Маймониду, «чудесное и сокрытое» имя Бога не должно ни образовываться от глаголов, характеризующих действия человека, ни даже иметь соучастия с общепринятой лексикой. В закоулках нашего языка находится-таки уместное отглагольное существительное, ad hoc, словно дожидавшееся своего часа: «Становящий»!

Имя Бога указывает на Того, Кто последовательно исполняет обещания и непременно осуществляет свои намерения. Вместо бездумной самоорганизации в духе пресловутой синергетики, мудрый Творец неукоснительно проводит свой план, окликая и приглашая нас к сотрудничеству - благодатной синергии (от греч. synergeia – содружество).

Одним из первых о становлении задумался Гераклит, комбинируя его с логосом; у Платона парадигмой для него служили умопостигаемые идеи, тогда как Аристотель, введя энтелехию, придал становлению направленность, которая присуща любой мысли. А всё идёт от греческого телоса («конец» и «цель») – телеология и энтелехия, означающая целевую причину. И теперь проясняется, что смысл и предназначение отдельных вещей, человека и мира – в целостности.

Метафизическое отпадение от неё, вследствие различных «похотей» (1Иоан.2:16), и возвращение в раскаянии обратно - с помощью Бога и по милости его - и есть, говоря уже богословски, грехопадение и спасение. В Библии сообщается о трёх масштабных и нарастающих по значимости «МЧС-операциях», в которых промыслительно засветилось великое Имя. Три еврейских тёзки были «откомандированы» Иеговой в разное время с одной целью – спасения...

Первому – Иисусу Навину, «служителю Моисея» (Исх.24:13) - выпала честь перевести свой народ через Иордан и доставить его в обетованную землю. Сам Моисей от лица Бога возложил на него руки и вместо прежнего имени Осии (избавление, спасение!) назвал его... Иисусом – что по-еврейски звучало Иег(х)ошуа Бин Нун и означало «помощь, или спасение от Иеговы»! (Библейский словарь, стр.162, 171 и Краткая еврейская энциклопедия, Иерусалим.1982, стр. 766).

Поистине, вся древне-еврейская ономастика управлялась свыше! Навин-отец ещё от рождения сына предрёк его судьбу, выбрав нужное имя, а Моисей лишь констатировал богоизбранность ученика и серьёзность порученной миссии, которую тот, следуя своему обещанию «Я и дом мой будем служить Господу» (И.Н. 24:15), успешно и выполнил.

Второй Иисус – сын и преемник первосвященника Иоседека – возвратился вместе с народом из Вавилонского плена, приступив, напару с князем Зоровавелем, к восстановлению родного города, храма и правильного богослужения (Езд.3:2;4:3; Неем.12:26). Он тоже был ярким прообразом Иисуса Христа по своему служению, а также по двум веским пророчествам (Зах.3 и 6:9). Таким образом, первый Иисус завершает избавление народа от египетского плена, а второй – от вавилонского.

Наконец, идея спасения фокусируется на главном Искупителе и Примирителе (Быт.49:10), ставшим центральным действующим лицом в Новом Завете. «Мы примирились с Богом смертью Сына Его» (1Кор.7:11; см. также 2Кор.5:18; Рим.5:11...). Иисус Христос избавляет от греха и нечестия и, как Он сам сказал, цитируя в синагоге Исайю, «проповедует пленным освобождение» (Лук.4:18).

Новый и верный Первосвященник – согласно еврейскому преданию – должен упоминать имя Бога. И Он действительно заявляет: «Я открыл имя Твоё человекам, которых Ты дал Мне от мира» (Иоанн.17:6); и в «молитве Господней»: «... да светится имя Твоё...» (Лук.11:2). По-видимому, до своего воплощения Иисус выступал среди народа избранного в образе «Ангела лица Божия» (Ис.63:9), или Ангела Господня (евр. малах Иегова), которого Бог посылал впереди шествующих и призывал «не упорствовать против Него»... «ибо имя Моё в Нём» (Исх.23:21).

Многие богословы признают, что и весь Ветхий Завет – откровение Божьего имени. Ещё в одной Еврейской энциклопедии (М.1991, т. VIII, с.131) находим: «Из имён Господних чаще всего встречается в Библии (6823 раза!)... «Тетраграмматон» - четырёхбуквенное изображение имени Господа, которое является отличительным личным именем Бога Израиля. Оно в новейших библейских переводах обычно представлено формой Iегова».

Напрашивается предположение, что со временем будет идти «денационализация» и «дегебраитизация» самого главного Имени, и каждый, принявший Спасителя, сможет непосредственно обращаться и к Пославшему Его. Тогда, вместо множества употребляемых Божьих имён останется одно единственное – сущностное Имя, объединяющее всех верующих. И действительно, «гебраизм» сегодня обернулся «интернационализмом»: великое Имя аналогично звучит примерно на 40 языках мира – от английского (Jehovah) и венгерского (Jehova) до суахили (Yehova) и таити (Iehova).

Определённо реализуется пророчество Захарии: «И Господь будет Царём над всею землёю, в тот день будет Господь един, и имя Его едино» (14:9). А «всякий, кто призовёт имя Господне, спасётся» (Иоиль 2:32). И настало время, «чтобы все народы земли знали имя Твоё» (3Цар.8:43; 2Пар.6:33). С именем Иегова сразу снимается тавтология и неясность в ряде мест: «Сказал Господь Господу моему» (Пс.109:1) и «Я Господь, это – Моё имя (Ис.42:8)... В Завете Ветхом это наименование встречается несчётное число раз: (Быт.18:3; 39:2; Исх.4:10...) и эквивалентно евр. Иегова и Адон (Господин), а в греческом тексте ему соответствует «Кириос», относящееся одновременно к Отцу и Сыну (Ин. 20:28; Деян.10:36; Отк.1:8; 19:6, 16).

Некоторые полагают, что до Иисуса израильтяне произносили имя Бога как Яхве. Однако нельзя не прислушаться к безапелляционному мнению раввина и ректора Петербургской иешивы (религиозной школы): «Такого имени – Яхве – вообще нет... Мы произносим замену имени».

Не о псевдонимах ли идёт речь? Как пишет С.Н.Булгаков, любая псевдонимия – литературная или вульгарная – есть «своего рода актёрство имени», преследующая часто цель утаить или «заклеить» собственное имя (СНБ. «Философия имени». СПб. Наука..1998). Если дать волю подобной тенденции, то водворилось бы «ономатологическое столпотворение» - когда люди потеряли бы свою индивидуальность, став... «псевдонимами самих себя». Ибо собственное имя, выражающее сущность человека, является откровением о его личности и, как сказал Иисус, «имена ваши написаны на небесах» (Лук.10:20).

Тем более недопустимо скрывать или подменять «псевдонимами» собственное Имя Божие, коим Творец Сам Себя именует, вкладывая в него Свою живую энергию, и произнося которое мы «как бы причащаемся силы Божией». Ибо, как подчёркивает С.Булгаков, слово Иегова делает именем Божиим «исключительно присутствие силы Божией в нём». Именно так! А «человеческое именование есть воплощение по образу и подобию Божественного... и всякий человек – воплощённое слово и осуществлённое имя, как и сам Господь...».

Сводя воедино сказанное, мы констатируем целостно-энергийный аспект Имени – каковой обязан главной действующей силе его Владельца, поскольку «Бог есть дух...» (Ин.4:24). Нашему прозрению способствует и то, что в триумфе сходятся богословские и научные экспликации.

И согласно Флоренскому, «имя является своего рода объединением, сращением энергии объекта и субъекта. Имя – новая целостность, в которой присутствуют как воспринимающий, так и воспринимаемый... В имени мы имеем саму вещь, но не через её сущность, а как её энергию... Высшим выражением этого закона было догматическое утверждение св.Гр.Паламы о неразделимости и неслиянности сущности Божией и Его энергий... верующий и молящийся Богу имеет в имени Божьем Его энергии, а потому – и самого Бога...(В.Катасонов. Математика бесконечности...//Сб.Дух в творении...М.2013.с.56-7).

Нельзя пройти мимо вкрапления звучания Иеговы в имена пророков: Иеремия (Иегова возвышает), Иедидия (друг Иеговы) – имя, которое было дано Соломону (2Цар.12:25), Иезекииль (которого укрепляет Иегова) и т.д.

Вернёмся к упомянутому на стр.8 проявлению неукоснительного «гиперболического закона» в произносимом великом Имени. Мучительная для науки история вездесущего «спектра 1/f», от которого она в бессилии отступилась, завершилась блистательным апофеозом. Он навёл «мост» между наблюдаемой гармонией природы, включая - всего осмысленного и мелодичного, исторгаемого нашим вокально-речевым аппаратом, и звучанием главного Имени. Загадочный феномен, несомненно, преподнёс тот самый «дух истины, который от Отца исходит» (Ин.15:26) и которым Он всё создал. Извещая о собственном имени, Бог вложил в него всю мощь Своего духа, дающего становиться всему и вся...

Дыхание и дух... Мы снова возвращаемся к данной неразлучной паре понятий, передаваемой и в Библии одним словом – руах у евреев и пневма у греков. Они и встречаются иногда вместе: «дыхание духа жизни» (Быт.7:22), «Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизречёнными» (Рим.8:26) и в нашем заголовке.

С одной стороны, имеет, конечно, место образное представление невидимого духа, но с другой, - само дыхание (дуновение или вдохновение) может следовать... «модуляции» духа. Об этом и вопиёт благотворный морской бриз (франц.- лёгкий ветерок), подчиняющийся не только «закону 1/f», но и обладающий двумя фазами – дуя днём с водной поверхности, а ночью обратно. Уместно вспомнить о «тихом веянии» духа (Иов 4:16) и таком же явлении Бога пророку Илии (3Цар.19:11). Наконец, и христианский неоплатоник 5 в. Дионисий Ареопагит настаивал на том, что «ветер имеет в себе подобие и образ Божественного действия» (цит. из А.Ф.Лосева – «Имя», СПб.1997).А в поучительном сборнике «Дух в творении...». (М.2013) призывается «пребывать в освежающем бризе Духа» (с.111) и говорится о «метафорическом описании Духа через дыхание» (с.165). Случайное совпадения или нечто большее?..

Не будем умалять метафору, ибо тут она применима и эффективна как нигде. Пробивается новый взгляд на вещи. Вследствие нашумевших гносеологических ограничений, налагаемых теоремой Гёделя, утверждается даже (У.Хэтчер. Минимализм. СПб.2003, с. 63), что «не существует неметафорического, или непоэтического(!), описания реальности в её полноте» - прокламация, лишившая спокойного сна не одного адепта науки!.. Добро пожаловать на бал метафор и поэзии!..

Однако не стоит паниковать и стенать, ибо речь идёт о давно назревшем расширении познания, оскоплённого чистой рациональностью и требующего отныне «освежения» - через... этику и эстетику; давая дорогу «живознанию»; словом, «науку придётся обновить» (Э.Шрёдингер).

Теперь по-новому посмотрим и на метафору, означающую буквально «перенос». Его-то без колебаний заменим – применительно к связке дух-дыхание - отображением одной непрерывности в другую. То есть, зафиксируем историческое «рандеву» (1)стародавнего подобия в платонизме и теологии с (2) нынешней идеей изоморфизма, «вмонтированной» в такие понятия как антропо-, био- и техно-морфизм.

Важно, что при обсуждаемом «сходстве» сохраняется сообразность низшего высшему и причастность форме последнего. «Подобие – принятие своего места в иерархии и единение через связь с верховным первоначалом... оно отождествляется для вещи с благом» (С.Аверинцев). Ясно, что негласно подразумевается взаимно однозначное соответствие (стр.5) - откуда и легитимировалось удивительно продуктивное «обратное подобие» (В.Тростников), разрешающее многое «наверху» при кротком взгляде «снизу».

Ободряющие коннотации приходят из индийского умозрения. И там всепроникающее духовное начало атман означает и дыхание, и жизненный дух, а в мифологии Индии упоминаются вдохи и выдохи Брамы. Более того, всплывает «дыхательный антропоморфизм», восходящий к древне-индийскому учению адвайте-веданте, которое предписывает каждому творческому процессу сначала вдох, а потом выдох(!). Собственно, и в нашей речи (как и пении), готовясь что-то произнести, мы набираем лёгкими воздух и, как будто, одновременно... собираемся с мыслями, а при выдохе воплощаем их в слова и другие вещественные знаки...

Аналогично обстоит и с китайской категорией ци (дыхание, дух, жизненная сила...), которая дифференцируется на инь и ян, символизирующие фундаментальную дуальность мира. Туда же клонит и длинная история многозначной пневмы, отмеченная именами Ферекида (6 в. до н.э.), Анаксимена и многих стоиков, но из экономии места не будем углубляться в детали...

Всё изложенное бросает всеохватывающий свет на великое Имя – чья единственность обуславливает и совершенно уникальную его артикуляцию. В ней, в отличие от нашей речи, отражаются обе ипостаси творчества Создателя – «собирание» и «развёртывание» целого.

Произнесём имя Ие–гова, начиная со вдоха и завершая два последних слога на выдохе. Тем самым в одном цикле дыхания сочетаются неизречённость и явленность Имени, относящиеся к скрытому мыслительному этапу творения и его воплощению. В этом и заключается непревзойдённая гармония Божьего Имени, да будет оно благословенно! Имя естественно воспроизводится, обнимая собой обе слитные фазы дыхания – «в унисон» Духу и его освежающей благодати.

(Примечательна близость слова и музыки. В простом двухдольном музыкальном такте акцент обычно ставится на первой ноте – тезисе, а вторая - арзис – остаётся безударной. Когда же к мелодии присоединяется текст, выделение слогов копирует ту же интонацию (наименьший выразительный оборот), состоящую часто также состоит из двух звуков).

И как при нашем двухступенчатом дыхании освобождается энергия, обеспечивающая жизнедеятельность всего организма, так и у Творца в имени Иегова – да будет оно прославлено - выделяется духовная мощь, живящая (Неем.9:6) всё сущее и дающая ему становиться в «золотой» целостности

Триумфальное восстановление главного Божьего имени дезавуирует ошибочное понимание ветхозаветными евреями и их потомками фрагмента из Лев.24: 11-16 о «хулении имени Господня». Спустя 1600 лет Иисус предостерегал и о недопустимости сходного поношения Духа Святого (Мк.3:29; Лук.12:10...). И теперь, «идя от обратного» и снимая обе инсинуации, мы достигаем правильного и «синхронного» понимания и Духа, и личного имени Создателя.

В завершающих строках Библии записаны грозные предупреждения о недопустимости ни «прилагать что-либо к пророчествам книги сей» (Отк.22:18), ни «отнимать» (19) - иначе Бог наложит на виновного язвы или отнимет участие в книге жизни. Увы, искушение непреодолимо и, с одной стороны, вводятся небиблейские неологизмы, требующие туманных богословских разъяснений, а с другой - игнорируется и затмевается непревзойдённое имя Творца. Определённо, налицо явные симптомы «последних дней», когда нарастает отступничество и бесчинство «сынов противления» (Еф.2:2, 5:6; Кол.3:6), но в итоге каждому будет воздано «по путям и плодам его» (Иер.32:19).

К счастью, в самый ответственный момент и в преддверии суда Божия воссияло имя Иегова, неотделимое от Его благодатного Духа. И да будет благословлён всякий, побуждаемый Духом и произносящий спасительное Имя с вдохновением, почтением и благоговением!