Дискуссии - Наука

В.Ю. Татур

К сожалению, не могу уделять достаточного времени на написание статей, но иногда это бывает и к лучшему. Пока я готовил материал ко второй части статьи «О бюрократии, зияющих высотах и человейнике» на первую часть откликнулся репликой В.И. Ерёмин [1].

Что можно сказать?

Тот, кто читал первую часть мой статьи [2], обратил внимание, что про «эксперта» О.В. Крыштановскую я написал в конце этой статьи, чтобы показать, с одной стороны, неоднозначность и ангажированность выводов эксперта, который на протяжении всей своей карьеры финансировался теми структурами, которые занимались разрушением России, а с другой, - то все, что она написала, ровным счетом ничего не значит, потому что не была определена форма собственности той «милитари» бюрократии, которую она «исследовала». В.И. Ерёмин ничего не написал в реплике ни по поводу источника грантов этого «эксперта», ни про то, где О.В. Крыштановская повышала свою квалификацию, ни про ее странные кульбиты с «Единой Россией», ни про то, что такой «эксперт» в социологии прошел мимо работ Ф.Энгельса, когда училась на «научный коммунизм». Вместо этого В.И. Ерёмин привел мнение А.А. Проханова и А.Г. Дугина (кстати и тот, и другой имеют отчества, которые очень не любит использовать комментатор, видимо, по аналогии с англоязычными ссылками на авторов). Но стоит отметить, что и А.А. Проханов, и А.Г. Дугин поддержали на выборах 2024 г. главу «милитари» элиты В.В. Путина. Или В.В. Путин не элита? Или может писатель и философ имели в виду другую элиту, а не тех, кто возглавляет страну, ФСБ, СВР, Минобороны и т.д.?

Мой вывод очень простой: не стоит брать в поддержку своим идеям и чувствам эксперта, пусть он даже один на всем белом свете по интересующей тематике, если этот эксперт имеет странную биографию, которая ставит под сомнение искренность исследования, а лучше писать самому, даже если ты просто сам ненавидишь всю «элиту» и пытаешься как-то донести свою ненависть до других.

Но эта реплика интересна не только тем, что в ней упор делается на второстепенное в моей оценке «эксперта» О.В. Крыштановской, а самим названием «Появится ли из российской бюрократии элита общества?» Как будто бюрократия есть что-то статичное, вечное, само в себе бродящее и, как пену, выделяющую наверх «элиту». И это после того, как была заявлена программа «Время героев».

На мой взгляд вопрос нужно было ставить так: Приведет ли исторический процесс к такому изменению бюрократии, которая будет способна формировать элиту, нацеленную не только на охрану своего места около бюджетных средств, но и на развитие страны в интересах всех слоев общества. А также: Есть ли у общества исторические силы изменить бюрократию, и, если есть, то что это за силы и что за условия при которых это возможно. Или: Возможно ли гражданская собственность при обособленной собственности, как экономическом базисе бюрократии.

Что же касается тирании самодержавия, достаточно изучить идею тирании декабристов, чтобы понять, что тирания самодержавия ничто по отношению к тирании последователей якобинцев с опорой на гильотины.

Чтобы не быть голословным, приведу анализ некоторых идей члена масонского общества «Трех добродетелей», руководителя Южного общества декабристов И.П. Пестеля, изложенных им в тексте «Русская правда или Заповедная государственная грамота великого народа российского, служащая заветом для усовершенствования государственного устройства России и содержащая верный наказ как для народа, так и для Временного верховного правления».

«В «Русской правде» уделяется значительное внимание национальному вопросу. При этом ставится задача ассимиляции (включая запрет названий) всего нерусского населения империи, включая финнов. Пестель оказался идейным предшественником И.В. Сталина и Л.П. Берии, выдвинув идею о переселении почти всех народов Северного Кавказа в другие местности и заселении освободившихся земель русскими. Евреев предлагалось отправить в турецкие владения завоёвывать земли для собственного государства. Допускалась независимость лишь Польши (со значительной частью Литвы и Белоруссии и некоторым украинскими землями), но только при условии полного подчинения её внешней и внутренней политики России.

Пестель выступал за отмену сословий и крепостного права. Предлагалось половину земли оставить в частной собственности, а вторую половину зачислить в государственный фонд и отводить из него наделы всем нуждающимся. Организация государственной власти близка к французской конституции 1795 г. Проектируется внешне демократическая республика со всеобщим голосованием и однопалатным парламентом (вместо предусмотренного указанной конституцией двухпалатного) и высшей исполнительной властью в виде директории. Однако эти положения, по мнению Пестеля, можно ввести в действие лишь после 10-15 лет революционной диктатуры, осуществляемой «Временным верховным правлением». Но и после этого демократические власти должны оставаться под контролем Верховного собора из пожизненных "бояр" (очевидно, революционных деятелей), также назначающего главнокомандующего действующей армией.

Противоречивыми являются статьи о правах граждан. С одной стороны, провозглашаются неприкосновенность личности, гражданские и политические права и свободы, неприкосновенность частной собственности. С другой, запрещаются постоянно действующие общества, частные школы, а также любые действия, «противные чистой нравственности». Несмотря на республиканские убеждения, Пестель (лютеранин по происхождению) в лучших традициях цезарепапизма проектирует радикальные реформы Православной церкви и предлагает закрепить положение православия как государственной религии, а также запретить церкви, имеющие руководство за границей.»[3]

А теперь о выдающемся логике и публицисте А.А. Зиновьеве

Зияющие высоты

Если в первой части статьи, я начал рассмотрение темы с определения экономической основы бюрократии, как нового класса, а уж потом, в конце, сказал несколько слов про «единственного» социолога правящего класса в России, то в этой части статьи, считаю необходимым начать с психотипа автора термина «зияющие высоты» А.А. Зиновьева.

Начну с двух цитат из интервью А.А. Зиновьева в 2001 г. [4]

« …я есть суверенное государство из одного человека, я буду вырабатывать свою собственную идеологию, свои собственные моральные, эстетические принципы и т.д.»

«Я про себя могу сказать, что я — точка роста России. Не будет официального признания Зиновьева в России — не будет России! Другую точку роста такого рода я не вижу. Это дело случая. Срежут меня, другой подобный индивид в России вряд ли появится».

В принципе, после этих двух утверждений, если это не позерство, ничего, что писал А.А. Зиновьев, как социолог и публицист, читать не стоит. Пустое. Как и вся его драматическая жизнь, смотря на которую можно точно сказать: «Зияющие высоты».

Но все же стоит остановиться на тех его некоторых работах, причем даровитых, в которых он пытался себя проявить как социолог и публицист.

Первое, что стоит взять в расчет, так это психотип А.А. Зиновьева, о котором он сам написал:

«В юности я собирался быть революционером, но революционером уже в условиях коммунистического общества, то есть быть революционером в рамках коммунизма. Героями моей юности были революционеры прошлого, но я перенес свою революционность на новую эпоху. Я увидел, что реальность не соответствует идеалу, в реальности есть то, против чего нужно бороться, и я ставил перед собой задачу бороться против этого…..И в основном содержанием моей жизни, вплоть до смерти Сталина, была деятельность как антисталиниста. Это было для меня главное.» [4]

К Сталину я до поры до времени относился хорошо. Но потом героями моей юности стали народовольцы: Халтурин, Желябов, Александр Ульянов. Я больше восхищался Александром Ульяновым, чем Владимиром Ульяновым, поклонником Ленина я никогда не был. Хотя я, конечно, уважаю его как одного из выдающихся деятелей в истории человечества. Я вообще считаю XX век с точки зрения влияния на судьбы человечества веком Ленина и Сталина. Но психологически мне был ближе Александр Ульянов.» [4]

«Я рано стал атеистом и высшим существом представлял себе именно Сталина. Тем более, его обожествляли таким образом, что у меня с моими анархическими настроениями эта реакция была естественной. Потом я встречался с другими людьми с такими же настроениями. И пришел к выводу, что основным источником всех зол является Сталин.» [4]

Итак, перед нами психотип Прометея, принесшего людям огонь, или Данко, пожертвовавшего собой и спасшего свой народ с помощью горящего сердца. Перед нами человек Интернационала:

Вставай, проклятьем заклейменный,

Весь Мир голодных и рабов!

Кипит наш разум возмущенный

И в смертный бой вести готов.

Весь Мир насилья мы разрушим

До основанья, а затем

Мы наш, мы новый Мир построим:

Кто был ничем, тот станет всем.

И в молодости, и по жизни у А.А. Зиновьева упор на «кипящий разум» атеиста. Это и есть основная драма его жизни, когда разум идет за чувствами.

Когда, сначала, ты проклинаешь СССР, пишешь на него памфлеты, как «Зияющие высоты» (1976 г. , впервые издан в швейцарском издательстве «L'Âge d’Homme») и «Светлое будущее» (1978, впервые опубликован в том же издательстве «L'Âge d’Homme»), в котором персонально оскорбляешь Генерального Секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева, потом, будучи высланным на Запад, сначала продолжаешь сводить счеты с СССР в «Гомо советикус» и, но заканчиваешь тем, что восхваляешь сталинизм в «Коммунизм как реальность» (1980) и проклинаешь Запад, сатирически описывая его в книге «Глобальный человейник» (1997 г.) и анализируя в книге «На пути к сверхобществу» (1999 г).

В книге «Коммунизм как реальность» А.А.Зиновьев пытается не только осуществить научный (с его точки зрения) анализ советского строя как практическое воплощение коммунизма, но и разработать теорию коммунизма, опираясь на наблюдение за фактами советской действительности, а не на то, что должно было бы быть или хотелось бы видеть. Выводы, к которым он приходит после многих лет борьбы с реальным коммунизмом: с одной стороны, реальный коммунизм есть общество, далекое от совершенства, а с другой, - он во многом превосходит западнизм. Советский период, по мнению А.А. Зиновьева, являл собой высшую точку в истории России. Последний вывод – это уже удар по советской России 80-х и ее гражданам, у которых нет лучшего будущего – все осталось в прошлом. И он добивает граждан СССР своей статьей «Почему я не вернусь в Советский Союз» (1984) [5]:

«Сегодняшняя Москва — это не то, откуда нас выбросили или откуда мы бежали сами. Хрущевские годы, вследствие которых мы оказались на Западе, были годами массового осмысления пережитой нами эпохи. И результатом их явилось еще более массовое разочарование в будущем. Хрущевская эпоха лишь сорвала покровы с того сооружения, которое построили в сталинские годы. Стало ясно, что оно построено на века, и мы уже ничего не можем в нем перестроить. Брежневская эпоха смела тех, кто ужаснулся построенному. В Москве для нас осталась лишь серая и унылая трясина жизни, но уже без тех, кто осознавал ее как трясину и хотел хоть как-то взбаламутить ее хотя бы из личного протеста против всего на свете. Возвращаться, повторяю, некуда. У нас не осталось корней в нашем собственном доме. Надо родиться заново и пережить что-то иное, очень значительное, чтоб осознать себя там своим. Для нас, детей нашей жуткой и беспрецедентной Эпохи, нет места здесь на Западе, — мы не можем играть чуждые нам роли в чуждом нам историческом спектакле. Но и возвращение в Москву для нас есть на самом деле отдаление от нее в бесконечность и навечно.

Возвращаться некуда, возвращаться незачем, и уже не осталось ничего такого в тебе самом, что способно возвратиться.»

Логик и социолог в 1984 г. даже не предвидел 1985 г. и тем более распад СССР. А почему? Потому что он мыслил исторически не связанными формами, изучал формы, а следовательно, не видел не только нового класса, но и его экономическую основу. Поэтому, идя вслед за пропагандой, называющей то, что строилось в СССР коммунистическим, считал советское общество классическим образцом «реального коммунистического общества», а не первым этапом господства класса бюрократии и торжества обособленной собственности.

Именно потому, что у него не было онтологического базиса социологии он мог шарахаться, вслед за своими чувствами, от полного неприятия СССР до его возвеличивания. Поэтому от антисталиниста он стал сталинистом.

«Я различаю политическую и социальную революции. В русской революции они слились воедино. Но в ленинский период доминировала первая, в сталинский — на первый план вышла вторая. Социальная революция заключалась не в том, что были ликвидированы классы капиталистов и помещиков, что была ликвидирована частная собственность на землю, на фабрики и заводы, на средства производства. Это был лишь негативный, разрушительный аспект, политической революции. Социальная же революция как таковая, в ее позитивном, созидательном содержании означала создание новой социальной организации масс многомиллионного населения страны. Это был грандиозный и беспрецедентный процесс объединения миллионов людей в коммунистические коллективы с новой социальной структурой и новыми взаимоотношениями между людьми, процесс создания многих сотен тысяч деловых клеточек невиданного доселе типа и объединения их точно так же в невиданное доселе единое целое. Это был грандиозный процесс создания нового образа жизни миллионов людей с новой психологией и идеологией.... Тут имело место историческое творчество в полном смысле слова. Строители нового общества имели перед собой конкретные задачи установления общественного порядка, борьбы с преступностью, борьбы с беспризорностью, обеспечения людей продуктами питания и жильем, создания школ и больниц, создания средств транспорта, строительства заводов для производства необходимых предметов потребления и т. д. Они поступали в силу жизненной необходимости, в силу наличных средств и условий, в силу объективных социальных законов, о которых не имели ни малейшего понятия, но с которыми вынуждены были считаться на деле, действуя по принципу проб и ошибок. Они не думали о том, что тем самым создавали ячейки нового общественного организма с их закономерной структурой и объективными, не зависящими от их воли социальными отношениями. Их деятельность была успешной в той мере, в какой они, так или иначе, считались с объективными условиями и законами социальной организации. В общем и целом Сталин и его соратники действовали в соответствии с жизненной необходимостью и объективными тенденциями реального бытия, а не с какими-то идеологическими догмами, как им приписывают фальсификаторы советской истории….

Сталинизм исторический как определенная совокупность принципов организации деловой жизни страны, масс населения, управления, поддержания порядка, идеологической обработки, воспитания и образования населения страны и т. д. сыграл великую историческую роль, построив в труднейших условиях основы коммунистической социальной организации и защитив их от нападений извне.» [6]

Вот как о взглядах А.А. Зиновьева сказано в аннотации к статье Е.А. Амелиной:

«…Раскрыты представления социолога об идейной основе формирования этой элиты и степени ее органичности обществу. Исследованы выявленные А. А. Зиновьевым социальные типы управленцев, присущие раннему и позднему периодам существования СССР. Показано, что ленинские и сталинские руководители, согласно мировоззрению социолога, вдохновляясь духом коммунизма, широко привлекали к управлению выходцев из народа и контролировали разрастание бюрократии. Раскрыт идейный и социальный смысл десталинизации как неизбежного, но нравственно ущербного по своей форме управленческого шага. Выявлены основные характеристики брежневской и горбачевской управленческой элит, как привилегированного слоя, оторванного от народа, растратившего коммунистические идеалы и готового к капиталистической трансформации. Показано, что регрессивную эволюцию страны А. А. Зиновьев рассматривает как следствие гибели духа коммунизма, то есть того состояния человеческих душ, которые были свойственны первым этапам жизни советской управленческой элиты и поднимали духовную жизнь людей на недосягаемые высоты исторической романтики.»[7]

Итак, мы видим путь участника подпольной («несерьезной», как ее охарактеризовал сам А.А. Зиновьев) антисталинской организации от восстания против культа личности Сталина, оплевывания хрущевского и брежневского СССР до осмеивания Запада и западнизма и констатации величия социального строительства СССР эпохи Сталина. И это все один человек. И это – логик.

Так в чем же ущербность той логики, которой служил и пользовался А.А. Зиновьев?

И есть ли в реальности хоть одно общество, кроме того, что у А.А. Зиновьева в голове, которое бы его устраивало?

Ответ на эти вопросы в тех двух цитатах, что я привел в самом начале текста: мнение А.А. Зиновьева о себе и своем месте в истории.

Первое. Это понимание человека как независимого от общества индивида, т.е. взгляды 18 века на человека и общество.

Второе. Это преувеличение роли личности в истории, прометеизм, что мы видим в народовольцах и бланкистах, которые готовы были идти на террор ради своих идей, чтобы воцарилось всеобщее счастье. Так бланкисты отстаивали необходимость создания узкой тайной иерархической организации, ставящей своей задачей свержение существующего режима путём внезапного вооруженного выступления и установление временной диктатуры революционеров, которая заложит основы нового, социалистического порядка, после чего власть должна быть передана народу. Роза Люксембург считала бланкизмом ленинскую концепцию партийной элиты, как авангарда рабочего класса, самих большевиков и лично В.И. Ленина – бланкистами.

Третье. Понимание логики – только как формальной логики, а потому исследование не самого мышления, а лишь его форм будучи членом Московского логического кружка (МЛК), в котором целью деятельности было построение на новых основаниях содержательной (содержательно-генетической) логики, теории мышления и гносеологии. Впоследствии из МЛК вырос ММК — ядро методологического движения, с которым пути А.А. Зиновьева разошлись по научным воззрениям и по вопросам принципа объединения сообщества. Про своих «учеников» и сооснователей МЛК он говорил:

«…Грушин, и Мамардашвилли, и Щедровицкий были в некотором роде моими учениками. Они все «вышли» из моей кандидатской диссертации. (из кандидатской диссертации по логике «Капитала» Маркса – В.Т.)…. что касается Грушина, Мамардашвили и Щедровицкого, то все они не могли продолжать дальнейшую работу со мной, поскольку у них не было для этого способностей и желания. Я начал заниматься логикой на уровне современной логики. ….Они все были скорее имитаторами науки, чем учеными в строгом смысле слова….Для меня научно то, что удовлетворяет критериям логики. А их сочинения этим критериям не удовлетворяют.» [4]

Однако, формальная логика – это логика момента, статики, логика объекта исследования, лишенного движения, т.е. такого объекта, в котором есть только формы и связи форм. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в своей кандидатской диссертации А.А. Зиновьев, употребляя в разных контекстах 88 раз слово, имеющее в своем составе «диалект….», словосочетание «диалектическая логика» использует только трижды. Это может свидетельствовать о том, что термин «диалектическая логика» автору известен, но не более того. Например, в двух нижеприведенных фрагментах диссертации А.А.Зиновьев упоминает диалектическую логику в критическом контексте:

«Не менее вредными в данном случае являются и попытки свести диалектику вещей к диалектике общего и отдельного, общего и особого. Эта попытка заключается в следующем: известны простейшие приемы мышления, специфических для диалектики приемов не видят, но говорят о «диалектической логике», значит что-то нужно измыслить; известно, что простейшие процессы мышления подчиняются диалектическим законам, например, отдельные предметы отражаются как общее: законы мышления объявляются копией законов вещей, а раз так, то диалектика общего, особого и отдельного в мышлении есть копия таковой в вещах; «диалектическая логика» готова!

... Являясь противниками «схематизации» диалектики, эти «диалектики» фактически подсовывают старую гегелевскую схему, только в «nepeвёрнутом» виде: предмету навязывается чуждая ему диалектика некоторых процессов мышления. Фактически здесь за «диалектическую логику» выдается та же «диалектически» понятая формальная логика, а за приемы диалектического мышления - те же приемы формальной логики». [8, с.133]

Критикуя диалектическую логику А.А. Зиновьев нигде не приводит ее определения, потому что у него нет ни онтологического определения мышления, ни сознания, ни движения, ни целого, т.е. нет того базиса, на котором только и может быть сформулирована диалектическая логика.

Поэтому любые утверждения о теоретическом вкладе А.А. Зиновьева в диалектическую логику есть не более чем миф. Его же профессиональная стезя – формальная логика, что и продемонстрировала его докторская диссертация.

Именно потому, что А.А. Зиновьев был формальным логиком, логиком формы, то он, по его словам, «с таким человеком, как Ильенков, хотя»… и «дружили», … «были глубинные враги».[4]

Почему? Потому что Э.В. Ильенков был не просто марксист, гегельянец, он был еще и спинозист, т.е. человек ищущий онтологические основы бытия, его субстанциональность.

Вот что Э.В. Ильенков писал о мышлении [9]:

«Именно в человеке природа как раз самоочевиднейшим образом и совершает то самое действие, которое мы привыкли называть «мышлением». В человеке, в виде человека, в его лице мыслит сама природа, а вовсе не какое-то особое, извне вселяющееся в нее существо, начало или принцип. В человеке природа поэтому мыслит самое себя, осознает самое себя, ощущает самое себя, действует сама на себя.»

Как это бесконечно далеко от «я - суверенное государство».

И далее Э.В. Ильенков пишет о логике Бенедикта (Барух) Спинозы:

«Логику, поскольку она сохраняется рядом с учением о субстанции, он толковал как прикладную дисциплину, по аналогии с медициной, так как ее заботой оказывается не изобретение искусственных правил, а согласование человеческого интеллекта с законами мышления, понимаемого как «атрибут» природного целого, лишь как «способ выражения» всеобщего «порядка и связи вещей»…

Эта простая и глубоко верная мысль выражена у Спинозы на языке его эпохи таким образом: мышление и протяженность не две особые субстанции, как учил Декарт, а лишь «два атрибута одной и той же субстанции»; не два особых предмета, могущие существовать отдельно, совершенно независимо один от другого, а лишь два разных и даже противоположных аспекта, под которыми выступает одно и то же, два разных способа существования, две формы проявления чего-то «третьего»….

Спинозой в виде тезиса о том, что «мышление и протяженность — это не две субстанции, а лишь два атрибута одной и той же субстанции», трудно переоценить….

Поэтому-то Спиноза и определяет мышление как «атрибут субстанции», а не как «модус», не как частный случай.»

Что ту можно сказать? Один гений видит и понимает другого гения.

Сегодня эта мысль Б.Спинозы проявляется в том, что физическая точка протяженного пространства является р-адическим пространством, построенному по принципам, которые мы находим в мышлении. Иначе говоря: протяженность и мышление есть проявления чего-то третьего, что разворачивается, с одной стороны, как протяженное пространство, а с другой, - как р-адическое пространство, между которыми есть однозначное соответствие. Об этом я написал в двух работах: «Р-адические числа, ультраметрика и ментально-вещественный мир»[10] и «Р-адический человек»[11].

И наличие двух принципиально разных пространств, дополняющих друг друга, не только не противоречит математической логике, а наоборот: математическая логика должна включить в себя существование таких двух различных по структуре и связям пространств.

То, что А.А. Зиновьев, занимаясь социологией, не понимал, что такое мышление, сознание, идеальное, следует из одного его простого утверждения:

«Я понял: идеальное общество никогда в истории не существовало и существовать не может. Самые лучшие идеалы были коммунистические. Когда их попытались реализовать, то обнаружилось, что реальность не соответствовала идеалам.»[4]

Уже в этом предложении видно, что А.А. Зиновьев понимает идеальное, но только в рамках формальной логики, как нечто придуманное, абстрактное, обладающее рядом признаков, как порождение прометеевого ума, т.е. идеальное как продукт только головы и существующее только в голове. Именно с этим подходом всю жизнь боролся Э.В. Ильенков, показывая, что «идеальное ни в коем случае не сводимо на состояние той материи, которая находится под черепной крышкой индивида, т.е. мозга. Мыслит, т.е. действует в идеальном плане, не мозг как таковой, а человек, обладающий мозгом, притом человек в единстве с внешним миром. Идеальное есть особая функция человека как субъекта общественно-трудовой деятельности, совершающейся в формах, созданных предшествующим развитием….

….. пытаться объяснять идеальное из анатомо-физиологических свойств тела мозга — это такая же нелепая затея, как и попытка объяснять денежную форму продукта труда из физико-химических особенностей золота. Материализм в данном случае заключается вовсе не в том, чтобы отождествить идеальное с теми материальными процессами, которые происходят в голове. Материализм здесь выражается именно в том, чтобы понять, что идеальное как общественно-определённая форма деятельности человека, создающей предмет определённой формы, рождается и существует не «в голове», а с помощью головы в реальной предметной деятельности человека как действительного агента общественного производства….

Идеальное как таковое есть лишь там, где сама форма деятельности, соответствующая форме внешнего предмета, превращается для человека в особый предмет, с которым он может действовать особо, не трогая и не изменяя при этом до поры до времени реального предмета, той внешней вещи, образом которой является эта форма деятельности….

Идеальное в силу этого и не могло быть понято как результат и деятельная функция трудовой, чувственно-предметной деятельности общественного человека, — как образ внешнего мира, возникающий в мыслящем теле не в виде результата пассивного созерцания, а как продукт и форма активного преобразования природы (как внешней, так и природы самого человека) трудом поколений, сменяющих друг друга в ходе исторического развития.»[12]

Под «идеальностью», или «идеальным», материализм и обязан иметь в виду то очень своеобразное и строго фиксируемое соотношение между двумя (по крайней мере) материальными объектами (вещами, процессами, событиями, состояниями), внутри которого один материальный объект, оставаясь самим собой, выступает в роли представителя другого объекта, а еще точнее – всеобщей природы этого другого объекта, всеобщей формы и закономерности этого другого объекта, остающейся инвариантной во всех его изменениях, во всех его эмпирически-очевидных вариациях.[13]

И в этом прометеевский ум А.А. Зиновьева видел в Э.В. Ильенкове врага, поскольку тот требовал не личности, как «суверенного государства», а личности, «как совокупности всех общественных отношений» [14].

Чтобы понять какая пропасть лежала между А.А. Зиновьевым и Э.В. Ильенковым я приведу несколько выдержек из его работы «Что же такое личность?»[14]:

«…чтобы понять, что такое личность, надо исследовать организацию всей той совокупности человеческих отношений конкретной человеческой индивидуальности ко всем другим таким же индивидуальностям, т. е. динамический ансамбль людей, связанных взаимными узами, имеющими всегда и везде социально-исторический, а не естественно-природный характер….

Личность и есть совокупность отношений человека к самому себе как к некоему «другому» — отношений «Я» к самому себе как к некоторому «He-Я»….

Личность не внутри «тела особи», а внутри «тела человека», которое к телу данной особи никак не сводится, не ограничивается его рамками, а есть «тело» куда более сложное и пространственно более широкое, включающее в свою морфологию все те искусственные «органы», которые создал и продолжает создавать человек (орудия и машины, слова и книги, телефонные сети и радиотелевизионные каналы связи между индивидами рода человеческого), т. е. все то «общее тело», внутри коего функционируют отдельные индивиды как его живые органы….

И человеческая индивидуальность существует лишь там, где одно органическое тело человека находится в особом — социальном — отношении к самому себе, опосредствованном через отношения к другому такому же телу с помощью искусственно созданного «органа», «внешней вещи» — с помощью орудия общения.»

Здесь есть и общество, и историзм, чего нет у А.А. Зиновьева с его формальной логикой, поскольку она предполагает формального, т.е. абстрактного человека, человека атома, отбрасывая нас в 18 век – век атомистов, вольтерьянцев и якобинцев. Именно тогда можно было говорить о личности, как «суверенном государстве», т.е. автономной, независимой, обособленной, которая заключает общественный договор с другими такими же личностями с целью всеобщего благоденствия. Это был путь к диктатуре, к тому состоянию общества, которое было так противно «прометеевскому» уму А.А. Зиновьева, его самовозвеличиванию до степени гибели России без него великого.

В своей работе «Ноосферный консерватизм» [15] я писал:

«Механистическое восприятие представляло человека в виде атома, а общество - совокупностью разрозненных атомов-индивидов, стремящихся к удовлетворению своих интересов в отсутствие первичных органических связей как между собой, так и с природой. Для такого восприятия государство было следствием «общественного договора» между людьми, которым только государство наделялось правом выражать их коллективную волю, а история - как бесконечный процесс, не имеющий внутреннего смысла. Человек и общество при этом уподоблялись машинам, которые можно рационально настроить на определенные правила работы, при этом части этих машин объединялись не внутренними связями, а внешним образом — посредством отвлеченной, общей идеи. В рациональной картине мира человек превращался в субъект познания, а окружающий мир в объект, противостоящим ему как нечто обособленное, чуждое и подлежащее объяснению и рациональному преобразованию на основании умственных конструкций.

В основе такого восприятия человека лежали достижения естествознания XVII-XVIII веков, воззрения таких ученых как атомисты Томас Гоббс (1588-1679), Пьер Гассенди (1592-1655), Роберт Бойль (1627-1691), Христиан Гюйгенс (1629-1695), механицисты Галилео Галилей (1564 - 1642), Рене Декарт (1596-1650), Робер Гук (1635-1703), Исаак Ньютон (1642-1727).

Как следствие, к механическому движению сводились все процессы, в том числе биологическая жизнь и мышление - редукционизм властвовал над умами многих философов и ученых XVIII в.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что у истоков понимания государства, как «общественного договора», стояли атомист Томас Гоббс (1588-1679), последователь декартовского рационализма Джон Локк (1632-1704) и противник науки Жан-Жак Руссо, предложивший теорию обоснования неограниченной власти государства над личностью, поскольку оно действует от имени всех граждан и является гарантом их свободы. Эта теория романтика Жан-Жак Руссо нашла практическое воплощение в якобинской диктатуре, предвидя которую и эпидемию толерантности Европы начала XXI века Эдмунд Бёрк написал: «Я не желаю за счет насильственного насаждения терпимости оказаться замешанным в величайшей из всех возможных нетерпимостей».»

Но вернемся к его утверждению: «Я понял: идеальное общество никогда в истории не существовало и существовать не может. Самые лучшие идеалы были коммунистические. Когда их попытались реализовать, то обнаружилось, что реальность не соответствовала идеалам.»[4]

Эту мысль А.А. Зиновьева можно сформулировать по-другому. У меня есть модель общества. Эта модель мне нравится – она мой идеал общества. Реальное общество, его восприятие в модели не соответствует моей модели в голове. Надо изменить общество, чтобы структура, связи, цели реального общества совпадала с моделью в моей голове. Но такое почему-то никак не получается. Какой вывод у «суверенного государства»? Почему-то, вместо вывода «я – дурак и модель моя дурацкая», делается другой вывод, что такое общество существовать не может. Но первый вывод – изменение «суверенного государства», его принципов и характера деятельности, другой, - исторический пессимизм и драматизм личности.

При этом не ставится вопрос об механизмах и причинах возникновения такой модели общества, его адекватности. И это не удивительно, если принять к сведению, как легко А.А. Зиновьев отказался от марксизма. Именно отказался, а не преодолел.

Он вспоминает этот отказ так: «В книге Энгельса в качестве примера единства и борьбы противоположностей приводилось отношение плюса и минуса в математике. Я занимался математикой, даже в олимпиадах участвовал. Для меня плюс и минус в математике как пример диалектики был абсурдом. И тогда я сказал себе, что марксизм не для меня».[4]

В одной из последних своих работ «Идеология партии будущего» (2003 г.)[16] А.А. Зиновьев писал:

«Марксизм является самой грандиозной идеологией в истории человечества по содержанию, по интеллектуальному уровню и по той роли, какую он сыграл…

Марксизм имел самый высокий интеллектуальный уровень сравнительно с другими учениями того же рода, когда он стал играть заметную роль, и сохранял свое первенство более ста лет. В нем доминировал идеологический способ мышления. Но и этот способ имел различные интеллектуальные уровни. Кроме того, в нем сильнее, чем в других идеологических учениях, был представлен научный способ мышления. Я имею в виду, например, сознательное использование диалектики и метода восхождения от абстрактного к конкретному, описанного (как и диалектика) Гегелем….

Почти целое столетие казалось, будто история шла по марксистским предначертаниям. К тому же просто не было людей и логических средств, чтобы разобраться в том, что в марксизме научно и что нет. Да и сейчас на это способны лишь немногие. И в нынешнее время марксизм не преодолели с какой-то интеллектуально более высокой позиции, а просто отбросили, просто «отменили».»

Итак, между интервью 2001 г. и этой работой прошло 2 года. И от «марксизм не для меня» до «в нынешнее время марксизм не преодолели с какой-то интеллектуально более высокой позиции, а просто отбросили..». Из этого следует, во-первых, вопрос: «Как это сочетается?», а, во-вторых, - констатация А.А. Зиновьева, что он не преодолел марксизм.

Так что же предложил А.А. Зиновьев в социологии?

Вот как описывают его социологию Алексей Блинов, Василий Ковтунович, Юрий Солодухин в статье «Сейчас я мир переверну. И без опоры» [17]:

«Занятия логикой имели для А.А. Зиновьева прикладное значение – как выработка методологии познания социальных явлений и процессов, отвечающей тем критериям научности, которые используются в точных и естественных науках. А.А. Зиновьев считал, что мир социальных явлений не отличается коренным образом от мира природы. Поэтому его описание и объяснение осуществляются с использованием той же логики, которая применяется в естественных науках. Именно этот подход он положил в основу выстроенной им теории общества, которую он сам называет социологией. Объекты социологии — объединения людей и люди как члены объединений. Это эмпирические объекты, которые существуют независимо от наблюдателя. В то же время они отличны от объектов природы: обладают волей, интеллектом, способностью планировать свои действия. Образуемое ими социальное пространство имеет двухуровневую структуру. Объекты первого уровня – социальные атомы, то есть отдельные люди. Объекты второго уровня – социальные объединения для совместных сознательных действий. По образному выражению А.А. Зиновьева, они представляют собой «человейники». Человек в качестве социального атома существует только как член человейника. Племя, народы, нация, человечество – это человейники, социальные объекты второго типа.

Новаторство Зиновьева состоит в том, что он постулирует наличие социальной необходимости, отличной от той, которая присуща миру природы. Он считает, что в основе социальной необходимости лежат законы сознательной и волевой деятельности людей, но сами эти законы не зависят от сознания и воли отдельного человека. Действие каждого отдельного человека может считаться полностью свободным, тогда как действия коллективов, объединений суть воплощение объективной необходимости.»

Что можно сказать? С одной стороны, А.А. Зиновьев приблизился к пониманию, что в основе действия коллективов лежат законы, но с другой, - он их свел к законам сознательной деятельности, которые не зависят от сознания отдельного человека. Здесь остался один шаг до определения этих законом функционированием такого целого, как биосфера. Но этого шага он не сделал, поскольку он, с одной стороны, противоречил ему как «суверенному государству», его желанию быть свободным от всех и вся в своем творчестве, а с другой, - он не имел онтологических определений мышления, идеального, материи, целого потому что формальная логика, которой он поклонялся, не позволяла исследовать природные основы этих понятий, а только формы их существования и их взаимосвязи. Именно поэтому он не мог преодолеть марксизм и создать основы идеологии будущего, а остановился на том, что можно назвать «зияющие высоты голого короля»:

«Самая мощная и успешная альтернатива западнизму уже была в реальности — это советский коммунизм, или, иначе говоря, советизм. Никакая другая альтернатива не идет с ним в сравнение. Подобную роль не могут сыграть сохранившиеся коммунистические страны, включая Китай. Почему — эту тему я здесь не рассматриваю. Такая альтернатива не может возникнуть и путем реставрации советского коммунизма. Последний создавался в определенных исторических условиях в течение десятков лет. Он был сложнейшим социальным образованием. Чтобы восстановить его, мало отменить частную собственность на средства производства и национализировать все то, что награбили разрушители советского человейника. Это — капля в море. Нужны ещё миллионы дел, для осуществления которых в современных условиях России (и других стран бывшего Советского Союза) нет ни людей, ни средств, ни времени. Да и Запад имеет достаточно сил, чтобы не допустить даже мало-мальски заметные попытки в этом направлении. Реставрировать советский коммунизм некому, зато более чем достаточно тех, кто способен помешать. И нет идеологии, с которой можно было бы начать хотя бы первые шаги в этом направлении.

Реальная альтернатива западнизму может возникнуть только заново. Причем, она не может возникнуть сама по себе, стихийно. Она может возникнуть только как результат сознательно-волевой деятельности людей. И началом этой деятельности должно стать создание новой идеологии. Подчеркиваю: именно новой. Можно ориентировочно назвать её альтернативной. Я не хочу называть её коммунистической по следующей причине. Слова «коммунизм» и «коммунистический» приобрели в сознании людей настолько прочный дезориентирующий (негативный) смысл, что изменить его невозможно никакими разъяснениями. Почти все (за редким исключением), слыша или читая эти слова, заранее оказываются неспособными понять любые объяснения. Бороться с таким явлением бессмысленно.

Новая идеология априори окажется в такой ситуации. Как антизападнистская и как выдвигающая в качестве альтернативы западнизму идеал социальной организации, использующий позитивный опыт советского коммунизма, она будет восприниматься как преемница марксизма и советской идеологии. Но как исходящая из научного понимания реального коммунизма и западнизма, она должна выступить как преодоление марксизма и советской идеологии. Причем преодоление не как дальнейшее их развитие (модернизация), что исключено, а как отрицание. Тем самым новая идеология, будучи неприемлемой для западнистски настроенной массы людей, оказывается неприемлемой и для антизападнистски настроенной массы людей, мозги которых набиты марксистской идеологией и советской апологетикой (включая ностальгию по советскому прошлому). И тут уж ничего не поделаешь. Приверженцы новой идеологии могут появиться только из среды новых поколений…..

Допустим, что новое идеологическое учение создано. А станет ли оно фактически действующей идеологией, зависит от множества факторов, лежащих вне этого учения.

…. новая идеология вряд ли может рассчитывать на заметный успех изолированно от западных стран. Она должна создаваться как явление интернациональное, а не узко национальное.

Чтобы идеологическое учение смогло выжить и сыграть заметную роль, должна появиться организованная группа людей, которые принимают это учение как свои убеждения и готовы посвятить свои силы защите и пропаганде его. Тут требуется историческое терпение, ибо такая деятельность может принести желаемые плоды лишь через много лет, возможно — десятилетий…

У Партии Будущего цель эпохального масштаба, а именно положить начало борьбе человечества за социальный идеал, альтернативный западнизму.»[16]

Это он написал 2003 г. А в 2002 г. был начат проект «Академия Тринитаризма», в рамках которого утверждается императив, что человейник, как техноорганизм, не может эффективно выполнять свою роль в биосфере и Космосе, если будет уничтожена человеческая индивидуальность, и исчезнет то, что А.А. Зиновьев назвал «полной свободой» отдельного человека. Развивается не человечество как таковое, а Биосфера через в том числе и человечество, а потому именно законы, не зависящие от сознания людей, - законы биосферы, - так переориентируют действия государств, что, в конечном итоге, возникнет такая социальная организация, которая максимально раскроет потенциал каждого человека, поскольку только при таком подходе будет реализован максимум биогенной миграции атомов 3-го рода.

По поводу этого В.И. Вернадский писал следующее:

«В настоящее время в биосфере начинает доминировать биогенная миграция атомов 3-го рода, идущая под влиянием жизни, воли и разума человека, являющаяся одним из самых грандиозных геохимических процессов и представляющая собой форму организованности первостепенного значения в строении биосферы» [18].

«На наших глазах это явление начинает меняться в нашу психозойскую эру, когда человек овладел новой биогенной миграцией атомов 3-го рода, идущей под влиянием его жизни, воли, разума в окружающей среде. Мы увидим, что в жизни каждого живого организма есть проявление этой формы биохимической энергии и она выражается в биогенной миграции атомов 3-го рода для большинства живых организмов в очень недостаточной степени. Как пример такой биогенной миграции можно представить себе роль роющих организмов, например грызунов, изменяющих характер почвы, или роль дождевых червей, в этом смысле еще более энергичную, так как они изменяют химически соединения почвы, или "государства" термитов.» [19]

Но об этом и о человейнике в следующей части статьи.

 

1. В.И. Ерёмин, Появится ли из российской бюрократии элита общества? Реплика к статье В.Ю.Татура // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.28887, 21.03.2024

2. В.Ю. Татур, О бюрократии, зияющих высотах и человейнике. Часть 1 // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.28872, 13.03.2024

URL: http://www.trinitas.ru/rus/doc/0016/001h/00165538.htm

3. Конституционные проекты декабристов. 1822-1825 гг. Музей истории российских реформ имени П.А. Столыпина

URL: http://museumreforms.ru/node/13649

4. Мой путь в науке (интервью с проф. А.А. Зиновьевым)// Личность. Культура. Общество. 2001. Т. III. Вып. 4 (10).

URL: http://zinoviev.info/wps/archives/7353

5. А.А. Зиновьев, «Почему я не вернусь в Советский Союз», из статьи в газете «Фигаро» от 29 ноября 1984 г.

URL: http://zinoviev.info/wps/archives/4493

6. А.А. Зиновьев: Сталин. Сталинская эпоха. Сталинизм. доклада был опубликован в кн. «Конец предыстории человечества: социализм как альтернатива капитализму» (Омск, 2004, стр. 207-215) — сборнике материалов одноименной международной научно-практической конференции, прошедшей на базе открытого академического теоретического семинара «Марксовские чтения» в Институте философии РАН (27-29 мая 2003 г.).

URL: http://zinoviev.info/wps/archives/171

7. Е.А. Амелина, А. А. Зиновьев о перерождении советской управленческой элиты. Вестник университета № 3, 2021, с. 149–155, DOI: 10.26425/1816-4277-2021-3-149-155

8. Зиновьев А.А. Восхождение от абстрактного к конкретному (на материале «Капитала» К.Маркса). - М., 2002

9. Диалектическая логика. Очерки истории и теории. Москва, Политиздат, 1974.

10. В.Ю. Татур, Р-адические числа, ультраметрика и ментально-вещественный мир // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.23820, 12.10.2017

URL: http://www.trinitas.ru/rus/doc/0001/005c/00012019.htm

11. В.Ю. Татур, Р-адический человек // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.26082, 06.02.2020

URL: http://www.trinitas.ru/rus/doc/0016/001g/00164260.htm

12. Э. В. Ильенков. Идеальное. Философская энциклопедия, т. 2, с. 219-227.

13.Э. В. Ильенков. Проблемы идеального. – «Вопросы философии», 1979, № 7, с. 131.

URL: http://www.trinitas.ru/rus/doc/0016/001h/00165200.htm

14. Э.В. Ильенков, Что же такое личность?, «Философия и культура». М.1991

URL: http://www.trinitas.ru/rus/doc/0202/010a/02020075.htm

15. В.Ю. Татур, Ноосферный консерватизм // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.26282, 06.04.2020

URL: http://www.trinitas.ru/rus/doc/0001/005d/00012431.htm

16. Зиновьев А.А. Идеология партии будущего. М.: Алгоритм, 2003 г.

17. Журнал «В мире науки», № 11, 2017

URL: http://zinoviev.info/wps/archives/3670

18. Вернадский В.И. Химический состав живого вещества в связи с химией земной коры. – Пб.: Время, 1922

19. В. И. Вернадский, Химическое строение биосферы Земли и ее окружения, Наука, Москва, 1987 г.

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]