Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта Вернуться к предыдущей
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Дискуссии - Наука

С.Н. Магнитов
Заметки к теории сепаратизма и суверенности

Oб авторе

Глава 1 СЕПАРАТИЗМ КАК ПРОБЛЕМА

1. Вызовы

Сепаратизм шагает по миру и вживую касается нас. Современный мир – мир сепаратных процессов. Что это, знак времени, объективный процесс влечения к самостоятельности или инициируемый распад, разложение? Что это – обретение самобытности или дробление на недееспособные части дееспособного целого умными конкурентами?

При этом наступает момент, когда наша суверенность нас же перестает устраивать, потому что приходят внешние угрозы, которые вчерашнюю суверенность делают неудовлетворительной. В сепаратно-суверенные игры нас перестают пускать, и мы перестаем понимать, где наши приоритеты: амбивалентность сепаратизма и суверенности стала двуликой маской Януса, которой может успешно пользоваться только тот, кто ею обладает. Ведь нет никакой возможности усомниться в сепаратизме, если он, сепаратизм, берёт на вооружение святое слово суверенитет.

Несмотря на выдающиеся успехи в интеллекте, почему-то столь простой вопрос природы и аутентичности сепаратизма и суверенности до сих пор не решен, а игры с национальной суверенностью и сепаратизмом идут до сих пор настолько азартно, что становится непонятно, а есть ли отличие между первым и вторым? Не является ли сепаратизм продолжением суверенности и наоборот? И не кажется ли нам, что не хватает элемента, который навёл бы ясность в их отношения и перевел их манипулятивную двойственность в конструктивное, рабочее русло, то есть не хватает ли Целого, чтобы навести порядок с частями? В конце концов, бесконечное разделение, дробление и распад на суверенную мелочь может поставить вопрос об управляемости мирового пространства и спасения от распадного хаоса суицидально-суверенного сепаратизма.

Поэтому нам придется разобраться в этом крайне сложном вопросе, начиная с вопроса о природе и смысле сепаратности.

Мы говорим о сепаратизме, мало понимая, не только, что это такое, но и суть происходящего, часто не видя негативного в простом отделении, разделении – того, что, собственно, и несёт с собой сепаратизм. Действительно, что плохого в разделение, отделении, если в этом у кого-то есть нужда? В конце концов, мы все живём среди этих процессов – соединения, разделения, распределения?

Есть смысл разобраться в этом понятии, рассмотреть исторические факты и сделать выводы о происходящих процессах в стране и мире, чтобы понять, говоря по-простому, где правда и на чьей она стороне?


2. Сепаратность

Сепаратизм в техническом изводе – сепаратности - лично у меня с самого детства был связан с сепаратором, который производил путем вращательных движений механизма самую замечательную вкусность – сливки «из-под сепаратора». Мягко жужжащая под рукой бабушки машина, которая из парного молока давала мне чудеснейшее, сладчайшее из всего, что я когда либо пробовал. Но запомнилось еще и то, что эта же машина давала и другое: неприятного запаха и отталкивающего вкуса светлую жижу с названием «обрат», стекаемую в ведро. Уже тогда меня удивляло, как из одной вещи могут получиться части прямо противоположного свойства – одно, вкуснейшее, идёт людям, а другое, неприятнейшее, возвращается скотине (телятам, свинкам). То есть ещё тогда я отметил, что из одного хорошего при делении остается одно замечательное с перспективами (сметана, масло, и масса производных из них продуктов), другое – остаточное не-или-мало-пригодное. Понятно, что из обрата делался творог. Но это было опять-таки путем дальнейшей сепарации, отстаивания. И получался после творога ещё более остаточный фрагмент, который шёл телятам не как питание, а только как лучший заменитель воды.

В целом, сепарация у меня вызывала самые приятные воспоминания и ассоциации, во взрослом состоянии заронив, однако, удивлённое представление о сепарации как превращении со многими неожиданными и неоткрытыми секретами. В частности, в самом механизме сепарации. Это ведь надо было приложить ум, чтобы хорошее разделить на лучшее и нелучшее! Это же надо было создать такой механизм!

Почему такой же механизм не создать в бизнесе, политике, финансах?


3. Возможность злоупотреблений разделением

Уже в здравом разуме становится понятно, что сепарация в любой сфере есть несомненная почва для злоупотребления, потому что само метафорфирование частей, исходящих из целого, совершенно неизвестно механизму и по конечным качествам. И только зная внутренний состав делящегося целого, можно точно сказать, какие части с какими свойствами останутся.

Надо сказать, что народная мысль давно тревожилась по этому поводу и в сказках волхвов и бытовых. Кто не помнит знаменитую сказку о мужике и медведе «Вершки и корешки», в которой мужик обманул медведя на технике сепарирования, подменяя предметы сепарирования. Напомним, медведь-рэкетир пришёл к мужику и потребовал доли с его посадок за то, что тот распахал его лес. Мужик согласился и спросил, что нужно - вершки или корешки. Корешки были грязные и медведь сказал – конечно, вершки. Тогда мужик посадил репу. Медведь по осени пришел, попробовал и сказал мужику: не нравятся мне твои вершки. Попробовав корешки – репу и он возмутился – корешки вкуснее, и потребовал: давай на следующий год корешки. Мужик согласился и на следующий год посадил пшеницу. Исход был предсказуем. Медведь, не знающий свойств продукта, проигрывал, а мужик, зная его, выигрывал.



Вот и вопрос: если уж русский мужик в сепаратной сделке хитрил, то что можно сказать о целых научных центрах, которые на сепарации делают колоссальный бизнес, огромные финансы и стратегическую политику? Ведь сам соблазн сепарации – незаметно дать убыточное, чтобы обменять его на прибыльное в самом процессе разделения – разве не вызовет к жизни хитрецов самого высокого уровня, чтобы делать на этом большую политику?


4.

Проникновение в существо сепаратизма, чтобы понять, благо это или нет, начинается с понимания отделения как такового. Отделение – субстантив (отглагольное существительное), то есть существительное, в котором существо недалеко ушло от действия - хорошо видны «глагольные» корни. Отделение – это то, что существует в результате отделения как самостоятельный предмет, как самостоятельное существо.

Проделаем опыт с тем же молоком. Корова дала ведро молока. Это – целое. Если мы из этого целого черпнём стакан молока – что произойдёт? Произойдёт отъём стакана молока от ведра с тем же молоком. Но можно это назвать сепарированием? Нет. Вещество остается однородным. Его можно вернуть обратно и отделения стакана от ведра будет незаметно. Это значит, количественное отделение нельзя считать сепарированием, это простое отнятие – отнятие доли – количественной части. Проверить это можно обратным образом: сепарированное невозможно воссоединить без последствий потери в качестве, а отнятое - можно. Если кто-то пробовал соединить сливки и обрат, то удивится тому, что получается уже не молоко, а неловкая смесь. А количественное воссоединяется легко. Это можно судить по воссоединению однородного: если одно сливается с другим, то сепарирования не было – восстановление однородного состава показывает, что соединялись не новые качества, а доли бывшего целого. Классический сюжет – Крым. Отделенное количество возвращается в своё же качество, что говорит о восстановлении частей.

Итак, сепарирование – это не просто отделение, это сначала разделение целого на качественно разные вещества. Подчеркиваем: не просто количества, а качества. Это значит сепарирование получает основание только тогда, когда отделяемое должно получить принципиально иное качество. Иначе это сепарированием назвать нельзя! То есть сепарирование – очень ответственный процесс получения совершенно иного качества! А значит сепаратист должен доказать, что это так.

Получается, сепаратизм – более сложное явление, нежели отъём. И статус у него другой. Если субъект не доказывает способность к сепарированию, но отделяет, то происходит на самом деле кража под прикрытием сепарирования.

Более того, если целое не сепарируется или подвергается неумелому разделению, то происходит слом имеющегося качества, после которого и количеству делать в существе продукта нечего - происходит ни сепарирование, ни отделение, а простая порча, которую можно только выбросить. Если в молоко добавить дегтя, то это не подлежит ни сепарированию, ни отделению, а спасению.

Принципиальное различение понятий «сепаратизм», «отделение» и «отъём» порождают совершенно разную законность. Если есть сепаратные настроения, то они должны быть доказаны: да, мы хотим разделиться, чтобы создать совершенно новое качество. Причем положительное, а не груду руин. Причем самостоятельно, а не за чужой счет. Потому как самостоятельность за чужой счет не существует.

Отделители должны доказать, что их деление не криминально. Ведь отъем части из целого может сделать недееспособным – и малую часть и большую. Тогда в чем смысл отделения? Стать недееспособным и просто пропасть? В чем смысл отделения Малороссии и Новороссии от России, если отделенные части сразу становятся жертвой внешнего соблазна и теряют себя, становясь объектом недружественного поглощения агрессивных сил? Получается, основанием для отделения тоже должен стать аргумент – какова будет судьба отделённой части – быть самостоятельной или просто проглоченной другим субъектом? Если же положительная отделенного судьба не будет доказана, то возникает право на восстановление дееспособного целого, что бессмысленным делает и сепаратизм и отделение

То есть ответом на беспочвенный сепаратизм, являющемся на деле отъёмом, может быть восстановление целого в дееспособных пределах.


5.

Итак сепарирование – выделение из целого части для создания нового частного качества. Результатом становится разделение дееспособного целого на несколько дееспособных же (!) частей, способных к отделению. Получается, право на выделение лежит в плоскости доказательства, что выделенное, сепарированное даст это принципиально новое качество. Иначе говоря, если будет доказано, что из ведра молока при помощи наличного сепаратора мы получаем банку сливок, то сепаратизм имеет основания, если же нет ни плана получения нового качества, ни механизма его получения, то становится очевидно, что под сепаратизмом кроется простое воровство ресурсов.

Это значит, что нет никакого права ни на сепаратизм, ни на отделение, это можно квалифицировать как криминальное действие под прикрытием политической риторики. Так может поступать часть, частное лицо, чтобы забрать в собственность часть, созданную целым.

Всё это говорит о том, что необходим Сепаратный Кодекс, который четко поставит на место все сепаратные настроения. Если станет понятно, что сепаратные идеи есть всего лишь форма отъема у целого, то есть смысл это констатировать и в Законе. Действительно, если часть ставит вопрос об отделении от целого, то нужно четко определить, во имя чего и на каком основании? Если часть, созданная в Целом, отделяется, то нужны веские на то причины.

Это значит Кодекс должен зафиксировать те качества, которые дадут право на сепаратизм. И наоборот – отнимут, если этих качеств нет.

1. Научное обоснование необходимости сепарирования целого. Причем это должно происходить при участии Целого, чтобы необходимость сепарирования стало явлением признанным. Так, если в подполье рождается совершенно ненаучная и неоригинальная теория мовы – на основе южнорусского диалекта – и диалект ненаучным образом становится языком, это незаконный ход, потому что мова в положительной части, особенно в грамматике, на 70% русский язык, а на остальные 30% - некорректная фонетическая смесь. Что легко доказать. Где же новое качество?

2. Наличие собственных ресурсов и собственных технологий. Если нет ни того, ни другого, говорить о сепаратизме бессмысленно. Если брать наш прежний аналог, то если у вас нет сепаратора, то и нечего кричать о сепаратизме.

3. Наличие мастеров по сепарированию. Если отделяющаяся элита представляет из себя лишь ряд истеричных блефующих фантазеров или кучку жадных коррупционеров, которые не знают, как законнее украсть, то кому поручить сепарирование? Ведь в этом случае отделённое имеет только одну судьбу – быть проданным. Ни о каком создании нового качества говорить не приходится. Это значит, если нет вообще программы созидания, сепаратизм попросту отклоняется. На законных основаниях.

То есть если будет доказано, что отделение на самом деле простой отъем, то всё, что касается отделения, становится криминальным. И наоборот, если отделение от несостоятельного в пользу восстановления Дееспособного Целого является доказанным, то удержание части в недееспособно-криминальном состоянии становится незаконным.

Здесь есть смысл сделать дополнение. Если часть всё-таки отделилась, но стала несостоятельной, то Кодекс Сепаратизма переходит в Кодекс Воссоединения: если часть не способна породить дееспособное целое, то она просто возвращается в прежнее Целое. Признаком недееспособности является распад самой отделенной части на другие ещё более недееспособные части. Подчеркиваем – распад – как явление уже неуправляемо-хаотическое. Это всё равно, что между выбором пить молоко или делать сливки выбирается третье – сливание молока в сточную канаву. Как можно понять, закон будет стоять всегда на стороне созидания, поэтому третья версия будет просто противозаконной.

Соображения уже на этом этапе заставляют нас ставить вопрос о международном аналоге Сепаратного Кодекса и Кодекса Воссоединения, к примеру, в версии Международной Конвенции о Сепаратизме и Воссоединении.


6. Сепарирование или диффамация?

Упорное погружение в проблему сепарирования открыло нам, что сепарирование - нормальный процесс, если есть доказательство создания в результате сепарирования нового качества. Если же его нет, то под сепарированием скрывается простой обман и воровство. Действительно, сложно признать вора, который отделяет вас от вашего кошелька, созидателем нового качества. Вор всего лишь перемещает количества. Незаконно, разумеется.

Мы выявили также, что под сепаратизмом понимаются упрощенные вещи – причем неверно. Его интерпретируют как отделение, а на самом деле, это разделение со стадией выделения, - то есть качественного процесса с качественными же результатами. Любое перемещение количества, любые комбинации с ним отношения к сепарации не имеют. Они могут называться отмежеванием, отнятием, расчленением, расколом, – не более того.

В любом случае если первое – это увеличение, рост, развитие, то второе уменьшение.

Это говорит о том, что в момент размежевания нового качества не получается – и именно независимости, незалежности и проч. Это просто обман. И говорит о противоположном: если не было законного сепарирования, а было силовое отторжение, то перед нами не получение лучшего качества, а худшего количества.

Основанием для сепарирования выступает ещё и состояние предмета: если он не может находиться в целом виде, а предрасположен к сепарации, то сепарация законна. Если молоко, наш пример, не может храниться долго, то его сепарирование – это, к тому же, способ сохранения его лучших качеств в другом состоянии. Сыр хранится на порядки дольше, чем молоко.

Это значит, что мы четко должны определиться с понятиями: сепарирование как получение лучшего качества (качеств) законно, кромсание, отъём, расчленение, раскол – нет, потому что нет получения качества, а есть распыление, распад, диффамация. Это значит не надо отдавать в руки злоумышлителей столь сильное и важное понятие как сепарирование, сепаратизм, поскольку оно обладает серьёзным конструктивно-положительным качеством, а отдать или навязать им понятие расчленения, раскола, распыления, диффамации.

Это подтверждает сам процесс сепарирования как усложнения и улучшения при разделении. На примере молока можно это увидеть созидательную природу сепарирования и разрушительную изъятия. Если первое невозможно без созидания, то второе можно просто выплеснуть в яму.

Подтверждает сложность процесса сепарирования – его методичность, пошаговость получения качеств.



Это значит сепарирование – технологический процесс создания нового качества, а отнятие – простое потребление исходного. Права и юрисдикции разные. А чтобы получить права, надо понимать, что форм сепарирования столько, сколько предметов в мире. Сепарирование молока не похоже на сепарирование руды, сепарирование руды не похоже на сепарирование нефти, сепарирование нефти не похоже на сепарирование социальных систем. Топором просепарировать молоко для получения сметаны никак не получится при всех замечательных лозунгах, так же не получится сепарирование нефти путём майданных заклинаний.

Вот именно об этом – о технологиях сепарирования социальных систем мы и поведём речь, чтобы в Кодексе Сепаратизма защитить высокотехнологичный, тонкий, тщательный процесс сепарирования от огульного и разрушительного диффамирования.


7. Гниение как разделение

Есть важный проблемный момент в теории сепарирования – гниение, которое обладает всеми признаками разделения на части. Действительно любой продукт, любое целое разлагается на части, которые в целом не были видны. Но что это за части? Почему мы гниение не называем сепарированием?

Это первый вопрос. Второй: почему гниение выдаётся за сепарирование – управляемое разделение? Может быть, сепарирование как раз и происходит по причине угрожающего гниения бывшего целого?

Тогда как относиться к гниению? Как его квалифицировать? Ведь процесс разделения происходит.

Понятно, что если разделение происходит на неупотребимые чести, то возникает совершенно другая квалификация процесса: не сепарирование, а распад. В этом плане сепаратизм перестаёт вообще нести негативный смысл. Более того – сепарирование призвано для того, чтобы неустойчивое целое перевести в разряд более устойчивых частей: состояние частей может быть гораздо устойчивее целого. Второе. Если прошёл процесс гниения, то сепарация становится невозможной. То есть сгнивающий продукт превратить в рабочее состояние – значит подвергнуть его глубокой переработке, превращению в другое состояние, и то не всегда это возможно. Сгнившую морковь даже скотине не отдать.

Тогда получается, что есть управляемое разделение целого – сепарация и неуправляемое – гниение, что имеет совершенно другой результат, несмотря на то, что принцип соблюдём.

Но под каким теоретическим шифром мы будем вводить понятие гниения в международные кодексы? Ведь интересно то, что понятие довольно активно использовалось в пропаганде ещё со времён американо-советского противостояния.

А, видимо, придётся это сделать, чтобы четко разделить положительное разделение и негативный распад при утверждении их совершенно разных юрисдикций.

8. Сепаратизм против деградации

Если сепаратизм не количественный, а качественный процесс то нужно его рассматривать с позиции уровней качества.

Сепаратизм всегда мыслился как потеря качества, но так ли это в сепарации? Если взять мой излюбленный пример, который я изучал и в дальнейшем, то пришел к выводу, что сепарация увеличивает сумму и количества и качества – например, из однородного молока мы можем получить сметану, масло, творог, сыр и их производные. Самый простой расчёт показывает, что общая стоимость отсепарированных продуктов больше, чем исходного, поскольку приобретаются дополнительные и дорогостоящие качества.

То есть сепарация и деградация вещи несовместимые. Но если они по фактам совмещаются, то это первый признак того, что перед нами не сепарация, а гниение или диффамация. Под какими бы лозунгами это ни шло.

Продолжение следует



С.Н. Магнитов, Заметки к теории сепаратизма и суверенности // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.21051, 24.08.2015

[Обсуждение на форуме «Публицистика»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru