Философия – это когда берешь нечто
настолько простое, что об этом кажется,
не стоит даже и говорить, и приходишь,
к чему-то настолько парадоксальному, что
в это невозможно даже поверить…

Б.Рассел.

Наука в своей основе есть систематизация
<техники: ее материалом является
«труд, который есть опыт,
и опыт, который есть труд»
А.Богданов.

Чтобы сразу стало понятно, откуда взялось такое название статьи и возник вопрос, скажу, что всё это есть продолжение темы человека как проблемы самопознания. Как таковое занятие самопознанием для окружающих вполне безобидное: сидит себе человек, ковыряется в самом себе, что-то ищет, и кому какое дело – пусть ковыряется. Мало ли их обозначилось в истории – этих людей «не от мира сего». Вон и в скульптурах запечатлены, начиная от древнейшего «Тобольского мыслителя» (из-под знаменитого Аркаима) и «Мыслителя» Огюста Родена, и кончая « Think partner» - так назвали своё творение «новомыслители» немецкого г. Штутгарта, и пристроили его у здания местного университета – студентам и аспирантам на потеху (см. соответственно):

Не думаю, что зря потеряем время, скоротечно полистав страницы его статьи – с маркёром. Только скажу: фрагменты текста автора я выделил синим цветом, чтобы читатель мог не обременять себя их прочтением, а обращаться к ним по мере необходимости при прочтении основного текста (набранного обычным цветом).

«Что такое человек? Вопрос этот одни решают слишком просто и конкретно, другие слишком сложно и отвлеченно. Оба типа решений во многом сходятся между собою не только со стороны реального содержания, которое охватывают, но и со стороны основной точки зрения, из которой исходят. Это наивные решения.

Для обывателя «человек» — вовсе не загадка, не «проклятый вопрос», а просто живой факт его обывательского опыта: «человек» — это он сам и другие обыватели, и все, кто обладает достаточным сходством с ними. Решение, как видим, не только наивное, но явным образом и не вполне определенное. Однако оно совершенно удовлетворяет обывателя: своей незатейливостью оно как нельзя более соответствует несложности запросов обывателя, своей узостью — крошечным размерам того мира, в котором он живет.

Для философа-метафизика «человек» — великая загадка, но при помощи «самонаблюдения», «умозрения» и других методов он разрешает ее довольно легко: «человек» — это существо, одаренное «разумом», «нравственною свободою», «стремлением к абсолютному» и т. п. возвышенными свойствами. Формулы как будто не слишком отчетливые, не слишком точные, но для метафизика они обладают вполне достаточной определенностью. Они удовлетворительно резюмируют его личный опыт, кабинетный и житейский: «разум» для него означает способность к схоластическим упражнениям с их тонкостями и ухищрениями; «нравственная свобода» — склонность нарушать свои практические принципы и затем раскаиваться в том, что поступил так, а не иначе; «стремление к абсолютному» — общую неудовлетворенность жизнью, смутное сознание бессодержательности и бесплодности своего существования и т. д. И здесь наивность мышления заключается в том, что свой маленький и дрянной мирок, не стараясь расширить и развить его действительное содержание, делают, незаметно для себя, мерою для такой большой вещи, как человечество.

Наивным точкам зрения противополагаются научные. К сожалению, в этом вопросе их имеется до сих пор не одна, а несколько. Так, для общей науки о жизни «человек» характеризуется определенными анатомическими и физиологическими особенностями, для психологии — определенными сочетаниями фактов сознания, для социальной науки — определенными отношениями к себе подобным, и т. д. Все эти точки зрения, разумеется, вполне законны и удовлетворительны каждая в своей области; но в одном отношении они недостаточны и уступают наивно-обывательской и наивно-схоластической: все они «парциальны», частичны…

- Как видим, у Богданова достаточно четко разделена сущность «цельного» человека - как для метафизики, так и для науки, - на три части (т.е. без идеи тринитаризма – никуда!). Для первой - это разум, нравственность и стремление к абсолюту. Для второй - это, во-первых, анатомическое тело – предмет физиологии: во-вторых, сознание – предмет психологии; и, в-третьих, предмет социальных наук – отношения человека с себе подобными. Ученый философ прав, каждая из этих трех наук «парциальна», т.е. каждая настолько глубоко ушла в свою «часть» человека и так «раздробилась» исследователями, что уже не видится возможности, где, каким образом и в каком качестве она может соединиться с соседними, что называется, «не потеряв своего лица» среди прочих…

Вот здесь мы должны учесть важное обстоятельство, с которым связан ход дальнейших рассуждений Богданова. Во-первых, видно, что автор свои усилия сосредоточил исключительно на научной точке зрения, приняв за основу такие направления науки о человеке как физиология, психология и социология. Во-вторых, следуя за материалистами-марксистами, он решается игнорировать метафизику с её разумом (духом), нравственностью и стремлением «к высшему». В-третьих, сам этот факт показывает, что всё это метафизическое хозяйство он относит к сфере отживших религиозных или этических ценностей, которые автоматически задвигаются на задний план как отработанный историей материал. На наш взгляд, уже здесь кроется, некоторый прокол ученого философа, поскольку, руководствуясь прежним мировоззрением, общество пришло к началу ХХ века вполне жизнеспособным, но уже через сто лет человечество, ведомое научным мировоззрением, принесшим миру НТР и НТП, становится под вопросом уже само существование планеты. Однако, менее всего мы склонны в этом обвинять автора, поскольку именно физиология, психология и социология, по сути, занимались и занимаются проблемой человека как таковой, ибо все они – «науки о человеке»!..

«Человек» есть целый мир опыта. Этот мир не охватывается полностью ни анатомическим и физиологическим комплексом — «человеческое тело», ни психическим комплексом — «сознание», ни социальным — «сотрудничество»… И если мы просто соединим, механически свяжем все эти точки зрения, у нас еще не получится целостной концепции: собрание частей еще не есть целое…

…Задача состоит в том, чтобы дать научную и в то же время интегральную, а не частичную только, концепцию «человека». Для этого надо рассматривать человека не только как целый мир опыта, но и как мир развертывающийся, не ограниченный никакими безусловными пределами.

- Мы можем отметить два авторских момента. Во 1-х, что человек есть мир опыта, и этот опыт прежде всего есть трудовая деятельность, труд. Во-2-х, что строгая в научном отношении мысль о необходимости дать интегральную научную концепцию «человека», оказалась очерченной лишь вот этими «главными» науками о человеке – физиологией, психологией и социологией. И здесь мы вынуждены поставить вопрос, на каком «научном» обосновании Богданов это сделал – т.е. очертил только именно эти три вещи?

При желании нетрудно убедиться, что такого обоснования в статье нет. Но каждый человек сам может сказать, что он – дитя (плод, продукт) взаимодействия трех окружающих его сред. Что: это есть: а) живая природа космоса, именуемая Ноосферой б) окружающая его живая природа - Биосфера и в) живая природа общества, назовём её Социосферой…

Между тем, именно природа космоса – Ноосфера, позволяет человеку иметь представления о таких космических явлениях как космическая тьма и солнечный свет, о свете дня и тьме ночи суток, что такое утро или вечер. Как и понимание того, что только благодаря свету дня он может различать всю палитру оттенков цвета живой природы, видеть, что в мире ничего бесцветного нет. Что кругом цвет, цвет и только Цвет. Более того, и организм человека есть тоже Цвет. К этому можно добавить, что Богданов не счёл нужным отметить в своей статье - результат воздействия природы космоса! - а это, между прочим, и есть разумное начало (Гегель, Вернадский, Субетто) мира и человека. Наконец, выделив в биологической природе два параметра – физиологию и психологию, философ «забыл» рассказать о роли и значении в деятельности человека человеческих эмоций! Тех самых, о которых ребенок заявляет с первого момента своего появления на свет. Взамен мужественно добавил в «святую троицу» лишь социологию! Однако для своего времени такого взгляда держалась и антропософия как наука о человеке, что в известной мере оправдывает ход мысли автора статьи. Но ведь сегодня этот взгляд выглядит довольно устаревшим и, даже более того, - он уже «не лезет ни в какие ворота»…

Живая природа представляет собой биосферу, из плоти которой сформировался биологический организм человека, с его чувствами, психикой и эмоциями. Сто лет назад биолог Я.Икскюль очертил в живом организме «функциональный круг животного» - ФКЖ, выделив в нём помимо чувств воспринимающую, или «перцептуальную» систему как «рецепторную», и систему действующую, или «операциональную» как систему «эффекторную». Эта совокупность собственно чувств, собственно психики и собственно эмоций и составляют, по Икскюлю, суть, или иначе - «функциональный круг животного» в организме человека. Для иллюстрации скажем, что например, всякое домашнее животное (лошадь, собака, свинья, корова, др.) является безусловным обладателем этого ФКЖ, т.е. в определенные моменты проявляет свои и чувства и психику и эмоции, в чем всегда можно убедиться…

Наконец, социальная природа человека. Читаем Богданова:

«Человек — мир, но мир частичный, не космос, а микрокосм, не все, а только часть и отражение великого целого.

Но почему он не целое? Что делает его частью? То, что связывает его с целым.

Если бы человек был один, он не был бы микрокосмом. Его опыт и мир совпадали бы между собою. Он, может быть, отличал бы от своего тела другие предметы, но все они были бы исключительно предметами его опыта. Всякое расширение этого опыта было бы тогда расширением мира в целом.

Общение с другими существами — вот что делает человека микрокосмом.

Только это общение научает человека тому, что есть вещи, которые не принадлежат к его опыту и, однако, «существуют», потому что принадлежат к опыту других людей, что есть переживания, которых он не испытывает, и которые, однако, «реальны», потому что протекают в сознании других людей. Он убеждается, что поток опыта не один, а их много, и все они сливаются для него в бесконечный океан, который он называет природой.

Таким образом, между «человеком» — индивидуальным миром опыта и «природою» — миром универсальным связь создается средою общения, социальной средою в точном смысле этого слова. И если мы хотим решить вопрос, что такое человек среди всеобщего мирового процесса, то путь к решению лежит для нас через другой вопрос: в каком отношении находится опыт отдельного человека к опыту других живых существ?

Эти другие существа прежде всего, конечно, люди — именно те, с которыми он находится в наиболее тесном жизненном общении — члены того общества, к которому он принадлежит»…

- То есть речь об отражении природы социальной в природе человека! Говоря другими словами, автор намерен рассматривать природу человека в привязке исключительно к природе общества. С общим выводом, что главное здесь – личный и общественный опыт. Это означает, что нас ожидают описания естественной картины возникновения и развития природы общества и, соответственно, естественной картины развития социальной природы человека. Однако на языке философии это называется «эмпиризм», при этом хорошо известно, что эмпирическое восприятие мира есть восприятие натуралистическое, иначе – рисование с натуры. И здесь «теории человека» как таковой – ровным счетом 0 (ноль), в чем мы и убеждаемся при дальнейшем чтении А.Богданова...

И что же дальше?

На самом деле, перед нами известный опыт секуляризации общественного сознания, через попытку обойтись научными формами толкования явлений, происходящих в обществе. Дескать, будет правильнее проблему человека решать без посреднической миссии религии, с её опытом метафизических представлений о сущем. Без мифа о божественном сотворении человека «по образу и подобию божьему». Как будто его и не было! Но ведь этот тысячелетний религиозный опыт в российском опыте был, и потому не случайно вся русская философия носила экзегетический характер, то есть была направлена на «утверждение Веры». (Этот утверждающий веру опыт возрождается и сейчас - в постсоветское время. И кто бы сказал, - зачем? Ответ тот же самый – «значит, это кому-то надо». Кому?)

Далее Богданов «научно» показывает как исторически по мере усложнения условий жизни, орудий и технологий для производства необходимых жизненных благ примитивный цельный человек «дробится» специалистами, которые плодились в бесконечном многообразии человеческой деятельности. Теперь это уже не пещёрный человек, а микрокосм, сформировавшийся в процессе усложнения отношений с окружающей природой и отношений между людьми в ходе развития общественного бытия и общественных производственных отношений, именуемые у социологов «социальными отношениями»…

Философ прав. Вот эти-то общественные производственные отношения и формируют и представляют собою то, что лучше всего подпадает под определение такой сугубо философской категории как «дух» («дух общества», «дух нации» или «дух народа»), особенно отчетливо прозвучавшей в поэзии А.С.Пушкина, в его знаменитой поэтической строке: «Там русский дух… там Русью пахнет!». Как говорится, этой воистину крылатой фразой «всё сказано». А именно то, что термин «дух» не есть понятие только религиозное, как это мы слышим от богословских философов-идеалистов и теологов, но это и не есть аргумент, которым пользуются культурологи мира, как правило, относя к нему сферу искусств, и даже отожествляя его с искусством. Традиционно полагая процесс приобщения человека к сфере искусства – важнейшим условием духовного развития. Всё это не есть истина…

Скажем больше: само это явление со стороны искусствоведов – утверждение искусства главным фактором «духовного развития», невольно «роднит» творящую произведения искусства творческую интеллигенцию с религиозным мировоззрением, с духовенством. Совершенно не сознавая, что такая позиция де факто отчуждает саму интеллигенцию от восприятия социальной действительности таковою, какова она есть. Говоря иначе, искусствоведы и культурологи практически отчуждают интеллигенцию от осознания и признания того факта, что сама социальная действительность является творческой и потому уже в силу этого она должна быть признана изначально духовной истиной. И другой, кроме как духовной, эта действительность уже быть не может…

В своей работе Богданов страница за страницей развертывает историческую картину, показывая, как создавалась социальная духовная действительность, основой которой стал человеческий труд - ТРУД ЧЕЛОВЕКА! И как эта действительность «дробила» духовную сущность гоминида, индивидуализируя его сознание, наряду с развитием социальных форм жизни. Вот он пишет:

«…Воплощая в себе раздробленный, противоречивый опыт, индивидуалистическое сознание необходимо становится жертвою «проклятых вопросов». Это те безнадежно-бесплодные вопросы, на которые вот уже столько веков «глупец ожидает ответа». Что я такое? — спрашивает он,— и что этот мир? Откуда все это? Зачем? Почему столько зла в мире? и т. д., до бесконечности.

Присмотритесь к этим вопросам, и вам станет ясно, что это — вопросы раздробленного человека. Именно их должны были бы задавать себе разъединенные органы одного организма, если бы продолжали жить и могли спрашивать…

…Специализация не устранила авторитарного дробления человека, она только ограничила его поле и создала для него новые рамки. «Специалист» — ремесленник, крестьянин, ученый — не только внешним образом независим в своей деятельности, но он еще «авторитет» в пределах той маленькой группы, с которой связан прямой жизненной связью; он «глава» своей семьи, своего хозяйства. «Мещанский мир» — это мир авторитарно-индивидуалистический…

...Дробление человека порождает не только неполноту жизни, раздвоенность опыта, разорванность мира; оно порождает реальные жизненные противоречия и через них — развитие.

В раздробленном человеке со стихийной силою возникает потребность стать целым. Она несет ему тяжелые муки неудовлетворенности, но и толкает его на путь борьбы за ее удовлетворение. На этом пути совершается собирание человека.

Процесс этот жизненно сложнее и потому жизненно труднее, чем процесс дробления. Таким образом, пока этот последний развивается прогрессивно, первый неминуемо отстает от него все более. В результате хотя собирание человека постоянно вызывается дроблением и идет за ним следом, но оно им совершенно маскируется в течение долгих периодов жизни человечества. Когда процесс дробления замедляется и приостанавливается, только тогда процесс собирания выступает на первый план и налагает свою печать на развитие жизни человечества. Новейшее время истории является эпохой собирания человека».

- Заметим, что со времени описываемых событий минуло 100 лет! «Собирание человека» вот таким образом, продолжает осуществляться в процессе концентрации производства, повышением его производительности, доведением форм человеческого труда до уровня машинной автоматизации – и кто может сказать, каков результат? или насколько этот результат исключительно положительный?..

В чем суть «собирания человека» по Богданову

Читаем далее, продолжая подчеркивать особенное:

«В специализированном обществе потребность объединить, собрать раздробленный опыт достигает такой силы, что вызывает сознательные попытки в этом направлении. Эти попытки носят название «философии». Задача философии — гармонически единое мышление мира — совпадает с задачей собирания человека, потому что мир есть вся сумма доступного людям опыта.

…Предел дробления человека — это детальный работник мануфактуры. Уже ремесленник был «узким специалистом», дробью человека по содержанию и по объему опыта; но работник мануфактуры сделался мелкой частью ремесленника. Один всю жизнь обтачивал острие иголок, другой — всю жизнь пробивал ушко. Это были люди-машины.

Они и отупели почти до степени машин. И чем больше каждый из них тупел, утрачивая жизнь и индивидуальность, тем лучше он был в качестве машины,— и тем выгоднее для того, кто над ним господствовал и им пользовался. Выгода и привела к полному устранению этой индивидуальности и этой жизни: детального работника заменила машина, и это оказалось возможно и сравнительно легко — до такой степени он был раздроблен и упрощен.

Но вместе с тем явился новый тип труда: работник машинного производства.

Работник мануфактуры был мыслим только как исполнитель чужих указаний: он был машиной, а машиной надо управлять. Работник при машине — тоже исполнитель, но не только это: он управляет машиною. Он направляет и контролирует деятельность механизма,  — работа по своему психическому содержанию того же типа, как деятельность организатора, направлявшего и контролировавшего труд мануфактурных работников…

Так в мире техники делается важный шаг на том пути, на котором преодолевается основное — авторитарное дробление человека: возникает психический тип, совмещающий организаторскую и исполнительскую точку зрения в одной непосредственно-цельной деятельности.

Этого мало. Требуя от работника интеллигентности и внимания, машина в то же время сама по себе вовсе не способна удовлетворить вызванным ею запросам. Работа при машине пуста, малосодержательна, она только время от времени полностью занимает интеллект и внимание. Приходится искать для них иной пищи, чтобы заполнить пустоту. Развиваются умственные интересы, стремление углубить и расширить опыт — интересы и стремления, направленные к собиранию человека.

Но как удовлетворить их? Об этом заботится капитал.

Он собирает людей, и это ведет к собиранию человека. Капитал объединяет людей большими массами за общей работой. Им надо только понимать друг друга, чтобы взаимно расширять и углублять свой опыт. И к этому взаимному пониманию нет прежних препятствий, потому что тут перед нами уже люди, а не специализированные машины мануфактур. При каких бы различных машинах ни находились машинные работники, в общем характере и содержании их труда всегда много сходного; и это сходство все более возрастает по мере того, как машина совершенствуется и приближается к своему идеалу — автоматическому механизму. Таким образом, общности опыта достаточно для взаимного понимания при общении. И общение развивается. Так шаг за шагом преодолевается вторая форма дробления человека — специализация…

- Как видим, весь процесс «дробления» человека, как и процесс его «собирания», происходит в сфере развития производительных сил, производительности труда и развития средств производства, выстраивая и формируя общественные производственные отношения, которые в самом общем виде как раз и представляют собой не что иное, как именно духовную действительность…

Ясно, что основой духовной действительности является дух. На вопрос, что такое «дух» в отношении живой природы? – ответим словами Гегеля:

«Для нас дух имеет своей предпосылкой природу, он является ее истиной, и тем самым абсолютно первым в отношении ее. В этой истине природа исчезла, и дух обнаружился в ней как идея, достигшая своего для-себя-бытия, - как идея, объект которой, так же как и ее субъект, есть понятие ».

Согласимся, что религиозное мировоззрение сориентировано на библейскую истину «Бог есть Дух», и потому мы часто слышим, что Дух есть Демиург, т.е. Творец, сотворивший мир и человека, - то есть и здесь в идее духа заложена «духовность», иначе, - духовная деятельность. И вот Гегель учит, что дух есть идея, являющаяся «предпосылкой природе», оставаясь в то же время «абсолютно первой в отношении её». Поскольку мы ведем речь тоже о природе - природе общества, мы вправе применить тезис Гегеля и к нашему случаю, описываемому в работе Богданова. Говоря иначе, мы должны признать, что общественное бытие, являемое как духовная действительность, есть не что иное как духовная деятельность. И как всякая деятельность она обладает понятием, имея критерии и параметры этого понятия. Поэтому наше понятие духовности выглядит следующим образом: «Духовность» есть философская категория, выражающая социальную природу человека как степень вовлечённости в духовные процессы, происходящие в обществе, и степень укорененности в них …

Вновь обратимся к Богданову:

«На основе общности опыта, как той, которая дана непосредственно, так и той, которая развивается путем общения, возникают далее новые и более совершенные формы собирания человека.

Типичнейшая из этих форм есть групповое и классовое самосознание. Оно расширяет индивидуальный опыт до группового, и более широкого — классового; индивидуальные интересы и стремления — до групповых и затем классовых. Это необходимая стадия собирания человека.

На ее почве в свою очередь возникают различные новые формы и комбинации собирания людей — экономические, политические, идейные союзы; партии, доктрины. Одни из них оказываются более жизнеспособными, другие менее; одни развиваются, другие распадаются. Но в конечном счете, прямо и косвенно, все они служат делу собирания человека.

XV

Машина родилась в мире конкуренции, общественного антагонизма. Эту конкуренцию, этот антагонизм она, как известно, обострила, довела до крайности. Но тем самым она обострила и усилила потребность развития.

Для конкуренции становится необходимым непрерывное, планомерное совершенствование техники в каждой данной ее области. Потребность эта удовлетворяется выработкой общих технических методов.

Общие методы техники ведут к тому, что все машины шаг за шагом приближаются к высшему их типу, автоматическому механизму. Этот процесс не только прямо и непосредственно уменьшает значение специализации, увеличивая сходство различных форм труда,— он имеет еще иное, косвенное, но громадное значение для дела собирания человека.

Наука в своей основе есть систематизация техники: ее материалом является «труд, который есть опыт, и опыт, который есть труд». Общие технические методы она выражает и отражает в общих методах познания. Она становится монистичной.

Всеобщий научный закон сохранения и превращения энергии есть именно всеобщий технический принцип машинного производства: он выражает собою тот основной факт всякого человеческого труда, что работа необходимо почерпается из какого-нибудь наличного запаса сил. А дополняющий собою закон энергии всеобщий ограничительный закон энтропии отражает собою всеобщую ограниченность человеческой техники: наличный запас энергии никогда не может быть всецело, полностью использован человеком

Собирание человека происходит различными путями: я указал для них только основные — в сфере техники и познания. Прослеживать все производные — в области «политических», «правовых», «нравственных» отношений — было бы слишком долго. Важно то, что каждый новый шаг на этом пути облегчает дальнейшие, увеличивая связь и взаимное понимание тех элементов человечества, которые вовлечены в процесс «собирания». Следовательно, как ни труден, как ни мучителен порою этот процесс, но с каждой новой своей фазой он осуществляется все легче. Скорость его возрастает…

XVII

Куда же ведет эта линия развития? К превращению человека-дроби в человека-целое. Но что это значит?

Должно ли при этом получиться возвращение к первобытному типу стихийно-целостной жизни, когда опыт каждого и опыт всех совпадали, когда человек был стереотипно повторяющимся элементом недифференцированного целого? Конечно, нет.

По мере завоевания человеком природы сумма коллективного опыта возрастает до таких колоссальных размеров, что ее нельзя себе представить полностью вмещающейся в каждую отдельную психику. И самый процесс собирания человека, насколько он нам известен, направлен вовсе не к такому чудовищному распуханию человеческой души.

Дело идет о возрастающей общности основного содержания опыта, а не бесчисленных частных переживаний, о возможности полного взаимного понимания людей, а не об их психическом тождестве; о способности каждого во всякое время овладеть какой угодно частью опыта других людей, а не о фактическом обладании всем этим опытом.

Первобытная цельность основывалась на ограниченности жизни и соединялась с крайним ее консерватизмом: та новая цельность, к которой ведет собирание человека, должна охватить громадное богатство жизни и дать простор ее беспредельному развитию. Первая имеет статический характер, вторая — динамический; первая является привычною, вторая — пластичною; сущность первой составляет простота, сущность второй — гармония…

- В этом содержательном массиве мыслей хочу выделить ключевую цитату: «Наука в своей основе есть систематизация техники: ее материалом является “труд, который есть опыт, и опыт, который есть труд”». Этой мыслью автор рельефно ещё раз выделяет, что основой духовного опыта общества и человека является труд, - как физический так и умственный труд, ставший основой развития науки, техники и технологий на основе научных (читай, умственных) достижений. Он же – труд – стал у Богданова основой и Всеобщей организационной науки – Тектологии.

Но вот что поразило более всего в работе Богданова

«Философия это - удивление» - сказал будто бы Аристотель. И точно. Вот мы и удивились, когда в сочинении Богданова о «собирании человека» мы увидели некую «истину», которую иначе, чем «странной» и не назовешь. Как мы только что прочли, он в своей теме сообщает очень даже примечательную «новость», что капитал « собирает людей, и это ведет к собиранию человека»! Ну как после этого промолчать, что автор – будучи сам экономистом и политиком «от бога» – считает возможным, - собирая человека, - не уделить даже и самой ничтожной доли внимания таким факторам социума как экономика и политика!? Как будто эти две вещи к социуму, – а равно и к человеку - не имеют ровным счетом никакого отношения!? Как будто помимо труда эти две вещи - экономика и политика - не являются двумя из трёх важнейших факторов духовного развития (причем, как производительных сил общества в целом, так и человека). Разве не очевидно, что такие понятия как труд, экономика и политика всегда идут вместе, и никакое духовное развитие человека и общества вне их воздействия, попросту говоря, немыслимо? Скажем больше – без любой из этих трех вещей под сомнением оказывается и само общество – его возникновение, существование и развитие…

Вот здесь и наш новый вопрос! Как и из чего можно собирать человеческую личность - даже в философии, не замечая вот этого факта - игнорирования автором идеи «собирания человека» таких важнейших атрибутов общества как экономика и политика? О чем тогда остаётся говорить, если речь заходит о духовном развитии человека, кроме как о библейской истине сотворения человека из глины с последующим вдуванием ему в нос «духа живаго»? Безусловно, все эти библейские истины, когда о них серьёзные люди говорят с серьёзным видом, вещь довольно занимательная. И если их слушать каждый день, то поневоле поддашься внушению, что так оно всё и было, что так оно и есть. Но ведь этим внушением психологи религий, воздействуя на психику и на сознание индивида и общества, занимаются уже не одну тысячу лет, - а где искомый или желаемый результат? Хоть кто-то может сказать, что познал себя «как Бога» и потому «стал Богом»? Все знают, если кто и скажет, так его рано или поздно, но всё равно СМИ и толпа оправят куда надо…

Осталось открыть последнюю страницу уникальной работы Богданова:

…Собирание человека ведет не к застою, а к смене одного типа развития другим: дисгармонического развития человечества раздробленного — гармоническим развитием объединенного человечества.

В сущности, дробление человека никогда не было только дроблением. Оно совершалось гораздо больше путем одностороннего развития, чем путем сокращения жизни, гораздо больше путем гипертрофии одной ее стороны, чем путем атрофии других сторон. Полнота жизни при этом не уменьшалась, а возрастала.

Даже самый узкий специалист нашего времени — какой-нибудь кузнец, выковывающий одни гвозди, или запыленный гносеолог, видящий жизнь только через тусклые стекла своего кабинета,— даже они обладают неизмеримо большим богатством переживаний, чем первобытно-целостный человек времен давно минувших. И таково же должно оказаться различие суммы жизни для одностороннего, противоречиво развивающегося человека наших времен — и для того гармоничного, разностороннего существа, которое его сменит.

При громадном количественном различии опыта и при коренном несходстве самого типа жизни представитель одной фазы развития человечества не в силах даже понять представителя другой фазы, не в силах конкретно вообразить его психическую жизнь; исследуя ее, он может только абстрактно характеризовать ее основные черты, как делаю это я по отношению к типу доисторического прошлого и к типу исторически намечающегося будущего.

Тут возникает вопрос: имеет ли смысл одним и тем же словом «человек» обозначать существа, настолько разнородные?

И да, и нет. Да, потому что цепь развития здесь все же непрерывна. Нет, потому что мало пользы в объединяющем понятии там, где реальные различия преобладают над сходством, где нет психической связи и единства, достаточных для взаимного понимания живых существ. Очевидно, что «нет» здесь вернее, чем «да».

Итак, что же такое человек? Ответом на этот вопрос служит вся обрисованная картина развития.

Признаем ли мы человеком существо эмбрионально-простое, стихийное, чуждое развития? Мне кажется, нет.

Признаем ли мы человеком существо неполное, часть, оторванную от своего целого, дисгармонически развивающуюся? Мне кажется, нет.

Но если человеком мы признаем существо развитое, а не эмбриональное, целостное, а не дробное, то наш вывод будет такой:

Человек еще не пришел, но он близко, и его силуэт ясно вырисовывается на горизонте».

- Закончив прочтение, на мой взгляд, вообще-то чрезвычайно полезной работы Богданова на тему познания человека, И вот – рефлексия! Я всем нутром почувствовал, насколько автор прав в последней строке, поскольку в моем сознании ещё более укрепился ранее уже обозначенный силуэт человека. Иначе говоря, - образ человека, «собранный» из трех сред: природы космоса - ноосферы, живой природы - биосферы и природы социума - социосферы. И этот образ я рискую выставить на всеобщее обозрение в очередной раз. Питаясь надеждой, что читатель, наконец, меня поймет и со мной согласится в трактовке библейского «знамения Вечного завета – радуги в облаке над землёю»:

Рис. Штамм природы человека и раскодировка его смысла (справа)

Ясное дело, что новую жизнь он мог начать с возрождения привычного уклада жизни, занявшись деланием того, что умел в допотопной культуре, в которой вырос. Развел виноградник (как и в прежней жизни), наделал вина и … напился как сапожник. Разумеется, про Вечный завет и его знамение – «радугу в облаке над землёй» он уже и не вспоминал. И потому, когда понял, что осрамился перед детьми, он наказал их. Но как наказал-то!?:

«…и сказал: проклят Ханаан, раб рабов он будет у братьев своих. Потом сказал: благословен Господь Бог Симов; Ханаан же будет рабом ему: Да распространит Бог Иафета, и да вселится он в шатрах Симовых, Ханаан же будет рабом ему» (Быт. 9. 25-27).

Разумеется, на эти слова, как и прежде, можно не обращать внимания, но тогда нечего и связываться ни с проблемой самопознания, ни с проблемами воспитания и образования – они идут вместе, и здесь их первоисточник. Дело в том, что к этому месту А.Азимов в своих комментариях приписал следующее:

«252. Никто еще не смог объяснить этот стих или предложить ясное толкование того обстоятельства, что Иафет вселился в шатры Симовы. Вероятно, что-то было упущено или искажено при переписке – в таком случае, бесполезно ломать голову над смыслом этого стиха» (с. 320).

То есть, как бы до сих пор никто не понимает точного (адекватного) «смысла этого стиха». Это происходит, скорее, потому, что в советское время никто из ученых или педагогов даже не пытался вникнуть, - о чем идет речь! Но не потому, что никто не понимает языка данной символики, замешанной на «Вечном завете» и его знамении – «радуги в облаке над землёй», а потому что этого материала даже в ВУЗах никто им не преподавал, а потому понимать и обсуждать было не из чего...

 Однако толкований имен сыновей Ноя много и разных, их интересно слушать, но я выбрал самое простое, и при этом своё. Три сына Ноя это на языке символа – три направления в развития ноевой цивилизации. Сим – интеллектуальное, Хам – биологическое, Иафет – духовное. У каждого направления – свой «шатер», то есть своя сфера функций, свой язык, свои специалисты. И здесь - Мистерия: то есть, когда Хам (животное начало) якобы схамил с пьяным отцом, тот, проспавшись и узнав, «что сделал с ним меньший сын его», в гневе обрекает его на рабство. Вначале к Симу (интеллектуальному началу), а потом вдруг меняет свое решение и просит Господа возвысить над Симом Иафета (подчинить и интеллектуальное началу духовному), а также подчинить и биологическое начало именно ему – Иафету (духовенству)…

И ведь надо же тому случиться - получилось! Если говорить нынешним языком –  интеллектуальное оказалось «приватизировано» духовным, ибо, как видим, в распоряжении Духовного оказался и шатёр Интеллектуального со всем его инструментарием, который, однако, и есть Искусство. Скажите, разве не видно, что и по сей день в церкви, кроме искусства живописи, искусства музыки и искусства слова, собственно и нет ничего? Уже сам этот факт говорит о том, что и сама величественная идея Бога есть явление исключительно искусственное! Что это плод воображения великих умов, но сотворено оно только для того, чтобы этим «нас возвышающим обманом» поднять человека над «тьмой низких истин», о чем возвестил в свое время миру воистину Великий Поэт!

Однако нынче уже пришло время, чтобы пытаться сделать всё по справедливости: то есть, из «шатров Симовых» Иафета с его духовностью следует выселить и вернуть в свои шатры. В Симовых шатрах пусть его специалисты займутся тем, чем им положено по штату – интеллектуальным воспитанием детей на основе вовлечения каждого ребенка в мир Искусства: искусства Живописи и искусства Музыки и искусства Слова. А в шатрах Иафета специалисты пусть займутся духовно-социальным образованием, а именно: пусть учат юношество Наукам и Труду, Экономике и Политике. Думаю, что тогда и специалистам шатров Хамовых достанет своих дел – развивать у человека здоровым тело с его Чувствами, Психикой и Эмоциями…

С тех пор, когда писался Жреческий Кодекс, прошли тысячи лет, но мы видим, что и поныне в «Симовых шатрах» господствует духовенство – т.е. религия. А среди них выделяется религия иудаизма, для Европы – самая старейшая. В эпоху СССР Россия пыталась выбиться из общего строя, выселила Иафета и даже выбралась лет этак на 50 на свободу – и что же мы видим сегодня?..

Мы видим, что случилось колоссальное надругательство над историей, потому что Россию снова загнали «в шатры Иафетовы» и пытаются там запереть уже навеки. Если в наказание, то за что? Не есть ли это результат всё того же пьянства, что ныне творится уже на всех этажах иерархии власти под видом благовидных фуршетов? Начавшись, как известно, с опыта благородной Европы…

В порядке заключения

Итак, был поставлен вопрос: «Духовно-социальное образование» - что это такое? И мы ответили, что это такое образование, которое исходит из жизненных потребностей как человека, так и социума – общества. Но общества не допотопного, не рабовладельческого или феодального, однако, и не буржуазно-капиталистического. А того общества, которое грядет, - хотелось бы надеяться, - в обозримом будущем. Общества, силуэт которого прорисовывали отнюдь не хилые умы человеческие, начиная с проектов «Государства справедливости» Платона или «Утопии» Томаса Мора, или «Городов Солнца» Томмазо Кампанеллы. Ну и прочих «градов божьих», с признаками или призраками «коммунизма». В своей недавней статье на сайте Академии Тринитаризма о «человеке будущего» мы дали свой вариант Модели «человека мнимого», т.е. человека, которого нет, но который грядет. Если Богданов обозначил лишь его силуэт, то у нас получился такой образ, который при прочтении его смысла как символа человека, вполне способен конкурировать (если можно так выразиться) с «символом СВОБОДЫ» движения ХаБаД – девятисвечной меноры. А это такой мощный символ, что практически только благодаря ему современный мир де-факто и де-юре продолжает пребывать под контролем его обладателей (или благодетелей?)…

И вот вновь приходится повторять, что все проблемы нынешнего общества являются следствием и продолжением нерешенных проблем существующей системы образования, с её «богатыми традициями», и именно в силу этих традиций выпускающей из своих стен человека вчерашнего или позавчерашнего дня. Системы, так и не научившейся обеспечить новые поколения детей ни интеллектуальным воспитанием в дошкольных учреждениях, ни духовно-социальным образованием в средней и высшей школе. И как это ни прискорбно сознавать, не имея даже способности, чтобы эти две вещи различить друг от друга. Неужели не понять, что без различения этих двух вещей общество и его школа никогда не научатся воспроизводить в своей системе воспитания и образования ту самую личность, которую в самых разных педагогических прожектах и проектах было принято называть «гармонично развитой личностью»…

Неужели не понять, что для интеллектуального воспитания нужны свои специалисты, а для духовно-социального образования - свои, и что те и другие должны обладать соответствующей квалификацией. И что этих специалистов надо готовить в университетах, ректорами которых должны быть, наверное, не вчерашние педагоги, или учителя-предметники, а философы, имеющие четкие представления о природе человека и умеющие отличить интеллектуальное воспитание от духовно-социального образования. Само собой разумеется, что именно из их числа должен назначаться или избираться Министр образования страны. Но что особенно важно на современном этапе развития общественной педагогики – процесс должен сопровождаться соответствующим стимулированием. Говоря иначе, в систему интеллектуального воспитания (ныне ДОУ) должны придти такие же профессора, как и в вузы высшей школы, то есть, с такими же или даже более высокими окладами…

Господа чиновники! Доколе же и вам ли пристало отыгрываться нищенскими зарплатами для работников дошкольных учреждений, нанимая на работу в качестве детских воспитателей и педагогов, бывает, совсем молодых мам, часто как бы в нагрузку к принятому в детский сад её ребенку?

Господа политики и управители! Не пришло ли время изменить всю политику в отношении задач процесса воспитания, развития и образования человека как Человека. способного так устроить и организовать своё общество, чтобы ему можно было благоденствовать и жить вечно, а не в страхе быть уничтоженным в термоядерном кошмаре в любой точке планеты от нажатия «случайно не той кнопки» пульта управления оператором или его владетелем?..

Господа учёные и новые мыслители! Неужели так трудно понять, о чем идет речь, видя, что говорим мы о нем, о человеке будущего? Разве не понятно, что человек будущего это не человек прошлого, вышедший из живой природы и не человек настоящего, в ужасе сжимающийся перед днем завтрашним, не зная, что он ему принесет? Не ясно разве, что только человек будущего и есть наша надежда и спасение? – но при условии, что мы все силы направим на его осуществление через самое глубокое реформирование нашей системы образования, буквально – снизу доверху и сверху донизу! С дошкольных учреждений до ректоратов, и от ректоратов до дошкольных заведений. И всё это с одной, но главной целью – воспитывать, развивать и образовывать человека как Личность, гармонично развитую в интеллектуальном и физическом и духовно-социальном отношении…

Вот только что прочёл страницу «Мышление как физический эксперимент » ВадимаТатура в Вестнике Академии портала Академии Тринитаризма и не удержался взять из неё весьма заразительную мысль под названием «методологический вывод»:

«Если мы откроем новую физическую реальность, то для нее уже есть подходящий математический аппарат. И наоборот. Если есть «хороший» математический аппарат, то ищи физическую реальность, ему отвечающую»…

Вот здесь-то я и вспомнил свою статью «Формула человека» на сайте АТ, где использовал из математического аппарата «теорию комплексного переменного» с её формулой х=a+bi. Символически приняв за х человека (себя как комплексное переменное!), а за первые буквы алфавита а и b - действительные числа 1 и 2, я получил соответствующее выражение: Я=1+2i, в котором знак i принято именовать мнимой единицей (мнимой величиной). Теперь я понял, что слагаемое 2i это и есть две мнимых сущности человека – интеллектуальное и духовное начала. Или иначе – ещё две физические реальности вдобавок к живому человеческому организму. Ну и что? Кто-то будет спорить, что никаких интеллектуальных и духовных начал у человека нет, а есть одна душа, которая в то же время есть и дух, то есть разум? Позвольте! Кого дурим, господа, - не сами ли себя?..

Учтя, всё это, я дал полную развертку комплексного числа относительно себя и получил Я = 1 + 2i= 1 + 1 +1 = 3. И мне стало понятно, откуда родилась «Святая Троица» как воистину «физическая реальность», которую взяло на вооружение христианство и развлекается с ней уже третье тысячелетие, …не зная, куда бы её еще пристроить (как та особа, у Крылова)…

Но посмотрите! Ведь в нашем знаке-символе из главной троицы на поверхность всплыли, аж, три «троицы»! Три триколора! И что прикажете с ними делать?..

Не пора именно из них и начать «собирание человека»? - «человека будущего»!