Человек и Личность. Иногда слышишь или читаешь: «всякая Личность — человек, но не всякий человек – Личность». В этом, наверное, и состоит самая существенная разница и самое большое …недоразумение в понимании этих двух понятий, возникающее в обыденном сознании человека, впервые задумавшегося над ними. Однако в этом же ряду иногда можно услышать или прочесть: если у тебя есть деньги, ты — человек; нет денег, ты – тварь. Отсюда же: если у тебя много денег, ты – первый человек; если мало или нет вообще, ты – последняя тварь. Такая вот получается демократия, при посредстве которой власть легко и естественно расставляет акценты на качествах людей в условиях рынка, когда они подпадают под гнёт капитала.

Надо иметь ввиду, что с этого момента под гнётом оказываются и человек и Личность, хотя они вроде бы и располагаются на противоположных сторонах (своеобразных) социальных качелей. Вот поэтому и стали появляться умы, неравнодушные к ситуации и которым стало интересным занятием найти причины такого расслоения народа страны, состоящего, как известно из людей, в совокупности представляющих собой народную «массу». В которой, однако, не всегда легко и не сразу можно выделить ни обыкновенного человека (например, как «сына сапожника»), ни выдающейся личности (например, как «вождя всех времен и народов»), ни самого момента превращения одного качества в другое. И невольно обращаешься к науке: нет ли у неё метода, позволяющего увидеть отличие Человека от Личности, Личности — от Человека? Наконец, Человека – от «человека»…

Теперь прошу читателя извинить меня за пространность изложения этих понятий далее, добросовестно скопированных из справочной литературы, оказавшейся у меня под рукой. Сделано это с одной-единственной целью, чтобы максимально приблизить читателя к той картине, что открывается из толкования указанных понятий в нашей научно-философской литературе. И попытаться самому составить о них мнение. Впрочем, при отсутствии желания или времени всякий может сразу перескочить на страницу главы 3., где дается информация о забытой философеме нумерического тождества.

Итак, за ответами на поставленные вопросы обратимся к материалам, наработанным разными учеными и в разные времена. Начнем опять с В.Даля и читаем его определение понятиям Человек и Личность: "Человек есть каждый из людей; высшее из земных созданий, одаренное разумом, свободной волей и словесной речью" (с. 571). «Личность» это – «лицо, самостоятельное, отдельное существо» (с. 259). Как видим, ничего существенного в различие понятий человек и личность В.Даль не добавляет.

Ещё раз перепишем определения и у С.Ожегова: "Человек есть живое существо, обладающее даром мышления и речи, способностью создавать орудия и пользоваться ими в процессе общественного труда" (с. 763). Личность, это – «человек как носитель каких-нибудь свойств, лицо» (с. 281).

Разница лишь в том, что здесь человек лишен звания «высшее из земных созданий». Но это «упущение» с лихвой восстанавливает Атеистический словарь: «Человек — высшая ступень развития жизни на земле, социальное существо, производящее орудия труда, преобразующее природу, обладающее сознанием и членораздельной речью» (с. 486). Заметим лишь, что этот словарь до определения личности просто не снизошёл. Однако видим, что и здесь всё по-Марксу: человек есть существо земное и социальное, назначение которого – преобразование природы, для чего он производит орудия и все более совершенствует их.

Но вот за «человека» и «личность» берутся психологи – эти «инженеры душ», их предмет изучения — душа человека, о чем они и сообщают в своих трудах: «Человек – существо, воплощающее высшую ступень развития жизни, субъект общественно-исторической деятельности. Человек как субъект и продукт трудовой деятельности в обществе является системой, в которой физическое и психическое, генетически обусловленное и прижизненно сформированное, природное и социальное образуют нерасторжимое единство. Человек является предметом изучения ряда наук: антропологии, социологии, этнографии, педагогики, анатомии, физиологии и др. Наиболее обобщенную и вместе с тем конкретно-историческую характеристику Человеку дает марксистско-ленинская философия. Психология изучает в Человеке его психику и её развитие, его индивидуально-психологические особенности, роли, которые он выполняет в социальной жизни, деятельность и общение. Практически вся психология обращена к проблеме Человека как индивида, включенного в социальные связи, его развития в процессе обучения и воспитания, его формирования в деятельности и общении, прежде всего в трудовой деятельности». (Карпенко Л.А. Краткий психологический словарь. М., 1985, с. 391).

Как видим, у психологов та же картина: человек вбирает в себя лишь природное и социальное. Космическое влияние, без которого по вполне понятным причинам невозможно существование ни природы на планете Земля, ни самого человеческого общества, а стало быть, и ни человека, никак не учитывается и здесь. Попросту говоря, космос применительно к человеку и у психологов не причем. Но может быть, найдем его у них в Личности?:

Я позволил себе привести как можно полнее научные представления психологов о Человеке и о Личности, но как видим и здесь дело ограничивается лишь природными и социальными отношениями. Теперь можно обратиться и к тому материалу, который именуется философским.

Философский энциклопедический словарь (М., 1989) представляет эти термины еще обширнее, и я воспроизведу его толкования полностью, дабы каждый мог перечитать их сколь угодное число раз и как можно глубже вникнуть в их суть, чтобы лучше понять о чем идет речь. Итак, читаем:

Вопрос о природе (сущности) Человека, его происхождении и назначении, месте Человека в мире – одна из основных проблем в истории философской мысли. В древней китайской, индийской, греческой философии Человек мыслится как часть космоса, некоторого единого сверхвременнoго «порядка» и «строя» бытия (природы), как «малый мир», микрокосм (Демокрит) – отображение и символ Вселенной, макрокосма (в свою очередь понимаемого антропоморфно – как живой, одухотворенный организм. Человек содержит в себе все основные элементы (стихии) космоса, состоит из тела и души (тела, души, духа), рассматриваемых как два аспекта единой реальности (аристотелизм) или как две разнородные субстанции (платонизм). В учении о переселении душ, развитом инд. философией, граница между живыми существами (растениями, животными, Ч., богами) оказывается подвижной; однако только Ч. присуще стремление к «освобождению» от пут эмпирич. существования с его законом кармы — сансары. Согласно веданте, специфич. начало Ч. составляет атман (душа, дух, «самость», субъект), тождественный по своей внутр. сущности со всеобщим началом — брахманом. В философии Аристотеля нашло выражение, определяющее для антич. философии понимание Ч. как живого существа, наделённого духом, разумом («разумной душой», в отличие от сенситивной и вегетативной души) и способностью к обществ. жизни.

Литература: Маркс К. и Энгельс Ф., Нем. идеология, Соч., т. 3; Программа КПСС, М., 1986; Проблема Ч. в совр. философии. [Сб. ст.], М., 1969; Соотношение биологич. и социального в Ч., М., 1975; Дубинин Н. П., Шевченко Ю. Г., Нек-рые вопросы биосоциальной природы Ч., М., 1976; Ч. и его бытие как проблема совр.философии, М., 1978; Фролов И. Т., Перспективы Ч., М., 1983!; Григорьев Б. Т., Ч. Его положение и призвание в совр. мире, М., 1986; Воронович Б. А., Созидат. потенциал Ч.: социально-филос. исследование, М., 1988; Бессонов Б. Н., Ч., М., 1989». (Определение понятия «человек» дано в редакции А. Г. Спиркина).

«ЛИЧНОСТЬ, общежитейский и науч. термин, обозначающий: 1) устойчивую систему социально-значимых черт, характеризующих индивида как члена того или иного общества или общности; 2) индивидуального носителя этих черт как свободного и ответственного субъекта сознательной волевой деятельности. Понятие Л., употребляемое в этом значении, нужно отличать от понятия индивидуальности, подразумевающего своеобразие, особенности данного лица.

Литература: Материалы XXVII съезда КПСС, М., 1986; Проблемы экспериментальной психологии Л., «Уч. зап. Пермского педагогич. ин-та», 1968, т. 59, в. 5; 1970, т. 77, в. 6; А н а н ь е в Б. Г., Человек как предмет познания, Л., 1968; Б о ш о в и ч Л. И., Л. и ее формирование в детском возрасте, М., 1968; Б у е в а Л. П., Социальная среда «сознание Л., М., 1968; Проблема человека в совр. философии, М., 1969; Ковалев С. М., О человеке, его порабощении и освобождении, М., 1970; Леонтьев А. Н., Деятельность. Сознание, Л., М,1977!; С э в Л., Марксизм и теория Л., пер. с франц., М., 1972; Ярошевский Т. М., Л. и общество, пер. с польск., М., 1973; С м и р н о в Г. Л., Сов. человек, М., 1981; Теоретич. проблемы психолога. Л., М., 1974; Человек и его бытие как проблема совр. философии, М., 1978; 3 а м о ш к и н Ю. А., Личность в совр. Америке, И., 1980; Саморегуляция и прогнозирование социального поведения Л Л., 1979; Зейгарник Б.В., Теория Л. в зарубежной психологии, М., 1982; Психология Л. Тексты, М., 1982; Петровский А, В., Л. Деятельность. Коллектив, М., 1982; Стиль жизни личности, К., 1982; М а г у н В. С, Потребности и психология социальной деятельности Л., М., 1983; С т о ли н В. В., Самосознание Л., М., 1983; Асмолов А. Г., Л. как предмет психологич. исследования, М., 1984; К о н И. С, В поисках себя. Л. и ее самосознание, М., 1984; Головаха В. И., К р о н и к А. А., Психологич. время Л., К., 1984; П и л и п о в с к и й В. Я., Критика совр. бурж. теорий формирования Л., П., 1985; Берне Р., Развитие Я — концепции и воспитание, пер. с англ., М., 1986; Психология развивающейся Л., М., 1987; Развитие Л. ребёнка, М., 1987; Жизненный путь Л., К., 1987; Хмелько В. Е., Социальная направленность Л., К., 1988; Bischof L. J., Interpreting personality theories, N. Y., 19702; Individuals as producers of their development, ed. by R. M. Lerner and N. Busch-Rossnagel, N, Y.—-L., 1981; К о h n M. L., Schools г С, Work and personality, Norwood, 1983; Individual development and social change, ed. by J. R. Nesselroade and A. von liye, Orlango — [a. o.], 1985; Hnteau M., Les conceptions Mjoitives de la personnalite, P., 1985». (Определение понятия «Личность» дано в редакции И.С. Кона).

Для полноты картины я привёл самые авторитетные, по сути, академические суждения о человеке и личности, которыми вынуждены пользоваться и современные наши исследователи, — со списками обширной литературы, явившейся источником научно-философских суждений А.Спиркина и И.Кона. Каждый волен сам изучить эту литературу, и, может быть, она станет основанием собственных построений по этим темам. Но скажу сразу: после очередного прочтения данных толкований понятий человек и личность, я должен сделать вывод, что наука через Спиркина и Кона так и не дала мне ответа на вопрос, в чем состоит коренное отличие одного понятия от другого.

И потому здесь вновь приходится вспомнить статью член-корр. РАН А.Гуссейнова «Что же мы такое?» (журнал «Человек» №2 — 2001), показавшего, что сверх написанного о человеке Аристотелем в наших знаниях о себе ничего существенного не произошло. И уже только поэтому можно констатировать, что мнение А.Гуссейнова «перевешивает» все выше приведенные определения и человека и личности: наука действительно не знает, «Что же мы такое?». Вот и мы из показанного убедились, что научные представления о человеке в лице психологии и философии практически совпадают с теми краткими определениями, которые были даны в словарях В.Даля и С.Ожегова. И ничего нового не добавилось, ибо сделаны они опять же — с натуры, только что с опорой на историчность (на исторический, так сказать, материализм).

Теперь ещё раз обратим внимание на то, что в списках литературы не оказалось имени Павла Флоренского, как нет и имён А. Бергсона и В. Штерна, с которыми он полемизировал о понятии «Личность» еще в начале прошлого века. Уже тогда он применил понятие числовое тождество и, назвав его «нумерическим тождеством» (о котором мы не находим даже упоминания в приведенных толкованиях), разъяснил его принципиальную суть при определении понятия личность:

«Понятие о числовом тождестве неприложимо к вещам: вещь может быть лишь «такая же» или «не такая же», но никогда – «та же» или «не та же». Напротив, о двух личностях, в сущности говоря, нельзя говорить, что они «сходны», а лишь – «тождественны» или «не тождественны». Для личностей, как личностей, возможно или нумерическое тождество их, или – никакого». (П.Флоренский. Оправдание Космоса. М.,1994, с. 76).

И далее автор рассуждает: «…что такое вещность личности? Это тупое саморавенство её, дающее для неё единство понятия, самозаключенного в совокупности своих признаков, т.е. понятия мертвого и неподвижного. Иными словами, это есть не что иное, как рационалистическая «понятность» личности, т.е. подчиненность её рассудочному закону тождества. Напротив, личный характер личности – это живое единство её самосозидающей деятельности, творческое выхождение из своей самозамкнутости, или ещё это есть неукладываемость её ни в какое понятие, поэтому «непонятность» её и, следовательно, неприемлемость для рационализма. Победа над законом тождества – вот что подымает личность над безжизненною вещью и что делает её живым центром деятельности. Но понятно, что деятельность по самому существу её для рационализма непостижима, ибо деятельность есть творчество, т.е. прибавление к данности того, что ещё не есть данность, и, следовательно, преодоление закона тождества» (с. 77).

…Общий вывод из сказанного ясен: определение тождества, чем оно строже, тем отчетливее обособляет в свой предмет тождество признаковое и тем решительнее исключает из рассмотрения своего тождество нумерическое; при этом оно имеет дело исключительно с вещами. Напротив, когда считаются с тождеством нумерическим, то тогда могут лишь описывать его, пояснять его, ссылаясь на источники происхождения идеи тождества, и при этом названный источник, названное первотождество находят в недрах живой личности. Естественно, что иначе и быть не может. Ведь нумерическое тождество есть глубочайшая и, можно сказать, единственная характеристика живой личности. Определить нумерическое тождество – это значило бы определить личность^8*. А определить – это значит дать понятие. Дать же понятие личности невозможно, ибо тем-то она и отличается от вещи, что в противоположность последней, подлежащей понятию и поэтому «понятной», она «непонятна», выходит за пределы всякого понятия, трансцендентна всякому понятию. Можно лишь создать символ коренной характеристики, или же значок, слово, и, не определяя его, внести формально в систему других слов и распорядиться так, чтобы оно подлежало общим операциям над символами, «как если бы» было в самом деле знаком понятия. Что же касается до содержания этого символа, то оно не может быть рассудочным, но – лишь непосредственно переживаемым в опыте самотворчества, в деятельном самопостроении личности, в тождестве духовного самопознания. Вот почему термин «нумерическое тождество» есть лишь символ, а не понятие» (с. 80-81).

Заметим, что в этом абзаце слово «личность» автором отмечено значком 8*. То, что сообщается в примечаниях к слову с этим значком, вполне достойно того, чтобы его тоже привести здесь полностью: «…Идея противоположности вещи и личности положена в основу новейших философем Анри Бергсона и Вильяма Штерна. Но ни в первой своей редакции, ни во второй мысль не имеет силы пробиться сквозь, правда, хотя и не механи<сти>ческий, но, однако, и не личный витализм. Упомянутые нами философемы – не более как виталистический онтологизм, и доказательством этому может служить хотя бы одно то, что даже в более персоналистической из них, в системе В.Штерна, делается попытка определить личность. Этого одного достаточно, чтобы убедиться в безличности этой философемы. Почему же так вышло? Мне думается, потому, что оба философа, хотя и тяготятся вещностью, неразрывно связанной с рационализмом, однако не решаются открыто порвать с этим последним, т.е., другими словами, не осмеливаются на подвиг веры. Недовольные рассудком, они все же хотят как-то незаметно и без скандала ускользнуть из его царства, делая вид, что продолжают его дело. И тому и другому чужд трагический момент, ну, а с благодушием, «по-хорошему», рассудка не преодолеть. И вот оказывается на деле, что Бергсон почти не говорит о личности – и это наиболее благоразумная позиция! – а Штерн, испещривший свою книгу словом "Person", определяет личность, т.е., значит, считает ее за что-то уловимое рассудком, и понятие «вещь», тот рассудок в рассудке, объясняет через противоположение понятия личности. Впрочем, вот определение личности, данное В.Штерном: "Личность есть такое сущее, которое, несмотря на множественность своих частей, образует реальное, своеобразное и самоценное единство и, в качестве такового, несмотря на множественность своих частичных функций, осуществляет единую целеустремленную самодеятельность. Вещь есть контрдикторная противоположность личности. Она есть такое сущее, которое, состоя из многих частей, не обладает реальным, своеобразным и цельным единством и, выполняя многие частичные функции, не осуществляет никакой единой целестремительной самодеятельности…"» (с. 110-111).

Таким образом, мы убеждаемся, что П.Флоренский полемизирует с «новейшими философемами» того времени, в которых известными западными философами уже делались попытки определить личность. Результаты этих попыток он отвергает, уличая в безличности сами эти философемы. И что же остается нам после того, как мы ознакомились с некоторыми «личностными философемами»? (К коим можно добавить еще философемы Э.Ильенкова: «Личность — это совокупность отношений человека к самому себе как к некоему "другому" — отношений "Я" к самому себе как к некоторому "НЕ-Я"»; и В.Налимова: «Личность — это спонтанность». Или «Личность – это интерпретирующий себя текст»)? Разве они не оказываются в том же ряду, с которым полемизирует наш Философ?

Но давайте вернемся к тому месту в тексте Флоренского, который дан после слова, отмеченного значком 8*, и до конца абзаца. И выделим его иным цветом. Разве не адресовано оно именно нам, в помощь нашим усилиям, нашему сознанию? Итак, читаем еще раз:

«А определить – это значит дать понятие. Дать же понятие личности невозможно, ибо тем-то она и отличается от вещи, что в противоположность последней, подлежащей понятию и поэтому «понятной», она «непонятна», выходит за пределы всякого понятия, трансцендентна всякому понятию. Можно лишь создать символ коренной характеристики, или же значок, слово, и, не определяя его, внести формально в систему других слов и распорядиться так, чтобы оно подлежало общим операциям над символами, «как если бы» было в самом деле знаком понятия. Что же касается до содержания этого символа, то оно не может быть рассудочным, но – лишь непосредственно переживаемым в опыте самотворчества, в деятельном самопостроении личности, в тождестве духовного самопознания. Вот почему термин «нумерическое тождество» есть лишь символ, а не понятие».

Ясно, что после этих слов Великого Философа хочется немедленным образом воспроизвести здесь наши Знаки и Символы, чтобы убедиться в почти полном их совпадении по всем основным пунктам воспроизведенного фрагмента цитаты. Но остановимся на последнем символе под названием:

«Каноны человека (по-Матурскому)», или «Я – концепция»

Перед нами – символ коренной характеристики, значок, знак понятия, своеобразный эталон, демонстрирующие факт, что речь идет о Человеке, о Личности. И что этот возникший трехцветный символ теперь предстоит наполнить содержанием, подразумевающим числовое, т.е. нумерическое тождество Человека, или Личности. На знаке-символе видно, что его основные три элемента наполнены цветом, символизирующим их трансцендентные, по сути, нумерические свойства (напомним, что цвета различаются друг от друга числом частоты электромагнитных колебаний, улавливаемых зрением человека). Можно сказать, что трансцендентность этих свойств выявляется лишь в комплексном числе, при посредстве которого и чрез которое мы в предыдущих статьях (Формула Человека и Еще раз о "Формуле Человека") определили «Формулу человека» и которое вполне адекватно отражает суть известной философемы психологов «Я – концепция». Эта психологическая установка «Я – концепция» замечательным образом описывается числовым тождеством – комплексным числом: Я = a + bi = 1 + 2i = i +1 + i = 3. Вот оно – «нумерическое тождество», то есть комплексное число, выражающее суть троичности Человека и Личности согласно Флоренскому. «Для личностей как личностей возможно или нумерическое тождество их, или – никакого», — предупреждал философ, а мы лишь вместо «нумерическое» ставим слово «комплексное» и говорим, что суть идеи Флоренского от этого не меняется, но позволяет использовать более применительное и хорошо известное в точной науке математическое выражение. И только теперь видим, почему справочники, избежавшие применения нумерического тождества, так и не смогли дать должного качественного определения таким понятиям как «Человек» и «Личность».

Другая картина вырисовывается у нас: известное положение психологов «Я – концепция» приобрело форму числового тождества в виде комплексного числа: Я = a + bi = 1 + 2i = i +1 + i = 3. С добавлением к этой формуле символа цвета, невольно возникает ощущение достижения важного результата в русле «завершения работы прошлого» (Маркс) — теоретического решения проблемы самопознания человека и создания символа «Человека теоретического» (Маркс). Не зря ведь говорится, что если долго мучиться, то что-нибудь получится. Попутно появляется возможность развести по своим местам основные принципы человека-личности: космическое, биологическое, социальное. Именно на этих трёх принципах возникают интеллектуальное, физическое и духовно-социальное начала Личности, что позволяет нам более обоснованно определиться с понятиями Человек и Личность.

И мы вновь повторяем: «Понятие "Человек" есть философская категория, определяющая человеческого индивида Личностью, гармонично развитой в интеллектуальном, физическом и духовно-социальном отношении». Таким образом, становится очевидным, что благодаря нумерическому тождеству (комплексному числу как своеобразному «числовиду») между человеком и личностью нет, и не может быть различия. Но достигается это тождество между личностями только в том случае, если индивид (человек) был помещен в соответствующие условия, в результате обеспечения которых он получил возможность стать Личностью, гармонично развитой в интеллектуальном, физическом и духовно-социальном отношении. Иначе говоря, человек есть Личность, если он получил интеллектуальное воспитание, физическое развитие и духовно-социальное образование в общественной системе воспитания и образования.

Теперь еще раз вернемся к мысли А.Гуссейнова, уверяющего нас, что в познании человека философия остановилась на представлениях Аристотеля. Следовательно, с Аристотеля и придется продолжить наши суждения. Да, «Человек есть существо политическое», — вслед за Платоном повторяет Аристотель, для которого, как известно, «истина всего дороже». Но для него государство есть «форма человеческого общежития, цель которого состоит не просто в том, чтобы жить, а гораздо более в том, чтобы жить счастливо». Философ настаивает, что это есть «совершеннейшая форма жизни», «среда счастливой жизни», которая служит «общему благу». По сути, как и у Платона, государство начинается с семьи, которая и есть «первая естественная форма общежития, не изменяющаяся во все времена человеческого существования». И у Аристотеля центральной идеей государства, как и семьи, является достижение общего блага через воспитание подрастающего поколения, через воспитание гражданина, которое становится первой задачей «политии» (а, стало быть, и первой задачей политики).

Но у Аристотеля две программы: минимум и максимум. Программа-минимум ставит своей целью воспитание всех граждан, чтобы они обладали добродетелью гражданина — умением повиноваться властям и законам. Программа-максимум простирается только на правителей: для умения властвовать необходима не только добродетель человека, — власть имущий должен быть нравственно совершенным, поскольку все несовершенства полисов происходят, по мнению философа, от несовершенства правителей.

Уже здесь видно, насколько современной остаётся определённая Аристотелем главная причина несовершенства государств. Философа можно только продолжить: своим несовершенством государство обязано несовершенству буржуазной элиты и чиновничества – именно оно является главной причиной этого несовершенства, и именно против них направлено учение Маркса, Энгельса, а потом и практический опыт Ленина, Сталина. Приведем здесь лишь одну цитату Маркса, чтобы понять причину всех революций новой истории.

Сказано в запрошлом веке, но как точно ложится эта фраза на нашу действительность. Стоило по недомыслию допустить буржуазию до власти, довериться чиновничеству и они тут же опустошили государственную казну, пустив Россию с молотка. И тотчас, как будто из засады, выскочили их верные и вечные спутники: насилие, грабежи, убийства, наркомания, разврат и тотальные нарушения прав человека, против которых те ущемления прав личности, которые допускались в предперестроечные времена, выглядят лишь проделками бюрократов и чиновников. Именно буржуазия и чиновничество, посадив страну на нефтегазовую трубу, вынуждены «кормить» народ жалкими подачками в виде льгот и компенсаций, вместо того, чтобы через народ развивать искусство, науку, промышленность, развивая через всё это человека и его семью. И этими достижениями кормиться самой. Поскольку в иных «передовых» буржуазных государствах после русского синдрома 1917 года была введена существенная поправка в отношения между властью и народом, что выразилось в повышении качества жизни и низших слоёв общества, то можно внести некий корректив в марксово определение и записать в Конституции страны примерно такую Статью: Власть буржуазии и чиновничества, неспособная обеспечить народу достойной жизни и опускающая его до такого положения, когда сама вынуждена его кормить, вместо того, чтобы кормиться за его счет, должна знать, что её жизнь не совместима с жизнью общества и ей придется за это отвечать.

Теперь хочу сказать несколько слов по статьям Н.Бакумцева о симпозиуме «Перестройка Естествознания и Экономики» (http://www.trinitas.ru/rus/doc/0016/001c/00161461.htm). По самому стилю изложения Краткой Аннотации к приглашению и Коммюнике видно, что автор настроен критически к существующей ситуации в стране, можно сказать – к существующему строю, и готов решительно призывать к действию по её изменению. Это похвально, и в этом — его сила и достоинство. Досталось всем: от человека – до государства, от науки – до антинауки, от естествознания – до экономики. Можно было бы сказать, что в этом и проявляется творческий ДУХ МАРКСИЗМА при наличии желания совершенствовать мир. Но язык не поворачивается так утверждать, потому что у Маркса за анализом и критикой шли теория и метод, как это сделать кардинальным способом и практическая организация политической партии, способной эту теорию осуществить на практике. Здесь же мы видим всего лишь (уже!) XVII (!) съезд ни кого и ни к чему не обязывающих констатаций и прений по всё ухудшающейся социальной ситуации.

Например, в обеих статьях представлено столько уязвимых мест нынешней цивилизации, что глаза разбегаются при выборе того «главного звена в цепи проблем, ухватившись за которое, можно было бы расчитывать вытащить всю цепь». При нынешней «разорваннности и квантировании» научного и общественного сознания трудно даже представить, чтобы все дружно «по щучьему веленью, по чьему-то хотенью» взялись бы за главное звено цепи, которое, однако, так и осталось неназванным однозначно. При таком подходе ясно, что все останется по-прежнему: лебедь будет тянуть любое МироВозЗрение (мировой воз зрений?) в закрытое облаками небо, щука – в мутную воду, а рак – назад, в традицию. И опять всё уйдет в …религию, или в научную мифологию.

Ну, никак ученый мир (не интеллигенция ли?) не хочет понять и тем более признать, что в современных условиях развития общества главной причиной всех его бед и пороков является существующая система образования. Разумеется, мировая, а не только отечественная, но что нам до мировой, — нам как-нибудь бы со своей, определяемой «Законом РФ об Образовании», разобраться. Конечно, современная педагогика опирается на педагогический мировой опыт её корифеев. Таких как Коменский и Песталоцци, Локк и Руссо, — в первую очередь, а уж потом и на отечественных: опыт Пирогова и Ушинского, Макаренко и Сухомлинского и других «новаторов» педагогики. Однако среди названных соотечественников лишь один явился из медицины (знаменитый хирург Н.И.Пирогов), став вроде министра образования, а все остальные были «чистыми» педагогами или философами. Но именно этот министр первым вдохнул в отечественное образование педагогическую мысль — науку — на манер лучших образцов в передовых западных странах. Но теперь от этой науки у нас и вся беда, ибо и она превратилась своего рода в религию со своим епископатом в виде РАН…

Кто придумал, что детей нужно вести в школу, начиная с 7 лет? Ясно, что не РАО! Но мало сказать, что это получилось незаметно, как бы само собой сделавшись традицией. Надо все же вспомнить, что зачинщиком в этом деле был институт Церкви, начиная, как сообщает Коменский, с усилий библейского патриарха Сима, первым организовавшем школу после «потопа» в ноевой цивилизации. Вот и на Руси получение грамотности начиналось с церковно-приходской школы, с постепенным установлением начала занятий с пяти- семи — летнего возраста. Далеко не все могли посещать эту школу, поскольку более привычным было быть безграмотным. Но когда советская власть начала беспощадную борьбу за ликвидацию безграмотности, то за партами в первых классах школ рядом с первоклашками оказались дети-переростки и даже великовозрастные их односельчане. Однако по мере преодоления безграмотности масс – уже после войны, в пятидесятые годы прошлого века — в СССР закрепилась традиция, что все дети, достигшие 7 лет, должны были идти в школу. Всего каких-то 60 лет прошло с того времени! Вскоре стало обязательным семилетнее «образование», а потом и десятилетнее – средняя школа. Заметим, это оказалось таким же естественным делом, как до революции для человека из народа было естественным не видеть ничего зазорного или позорного в отсутствии хоть какой-либо грамотности.

Но кто сказал, что это правило – вести детей в школу, начиная с 7 лет – установлено навечно? Смею уверить, что никто! Но кто готов будет настаивать, что так должно продолжаться и дальше – в обозримом будущем? Смею уверить, что на это способны только чиновники от образования, да ученые РАО – разработчики так называемых «стандартов образования». Стандарты – это своеобразные законы, знаниями которых их охранителям так любят бравировать: «Закон суров, но это закон». Но беда в том, что на их страже стоит Законодатель — Государственная Дума — и Исполнительная власть в лице Правительства и Президента страны! Это означает, что только Президент, Правительство или Законодатели могут выступить с инициативой о признании действующего «Закона РФ об Образовании» устаревшим и потому уже не совсем пригодным к употреблению и исполнению. Но кто об этой «новости» может открыто сообщить Президенту, Министру или Спикеру, в надежде быть услышанным? Никто! Ибо чиновники уже на дальних подступах отфильтруют любого новатора, а потом еще и подвергнут его экзаменам на компетентность и заклюют. Как заклевали в свое время Пирогова, Ушинского, потом Макаренко, а сейчас клюют и нового Прометея в педагогике – Щетинина. Чиновник – он во все времена охранитель установленного порядка и готов пожертвовать животом, только бы не допустить малейших его изменений по собственному недосмотру. Чиновник – это вечный раб власти и всегда стремится превратить её в свою крепость, отчего и становится всегда главным оплотом крепостничества и раболепия. Ведь не случайно против отмены крепостного права в России первыми противниками стали именно чиновные служивые и духовенство, что по сути – одно и то же. Не зря ведь отмена крепостного права, как и отлучение церкви от государства сопровождалось одинаковыми трудностями. Нацпроект «Образование» показывает всю тщетность усилий их инициаторов, потому что чиновники не видят смысла в его реализации, ибо он ничего не меняет, зато быстро превращается для них источником дополнительных доходов…

В своем проекте «Русская Школа» я уже высказывал мысль, что ребенок должен иметь естественный доступ в систему воспитания и образования с первого дня своего рождения и даже раньше – с перинатального периода, когда будущие родители уже должны знать, что им предстоит делать для полноценного раскрытия потенции природы человека у своего ребенка. И, соответственно, к тому времени система воспитания и образования должна быть уже готовой к исполнению своих естественных обязанностей в соответствии с требованиями природы человека на разных стадиях его воспитания, развития и образования. Для этого существующую систему образования следует подразделить на три ступени общей школы. Первую ступень назвать Начальной школой, Вторую – Средней школой, Третью – Высшей школой (подробности см. в «Русской Школе»). Как видно, термин «дошкольное образование» должен исчезнуть из оборота педагогики в виду своей архаичности, потому что Начальная школа должна будет выполнять обязанности по интеллектуальному воспитанию ребенка при посредстве искусства Живописи, Искусства Музыки и искусства живописи.

Только в этом случае Начальная школа становится цементирующим началом семейных отношений, пребывающих сегодня в глубочайшем кризисе. Дело в том, что для полноценного развития человеческого потенциала как личности ребенку нужно влияние обоих родителей: Отца и Матери. Школа должна ЭТО доказать (молодым родителям), убедить (их) в ЭТОМ и организовать для ЭТОГО всё общество.

Мне скажут – это утопия. На что я отвечу, что марксизм тоже был утопией, пока не нашелся человек, увидевший в этой утопии руководство к действию. Для большинства он и сейчас остается утопией, ибо у этого большинства нет воли, чтобы заняться действием, к тому же для этого его всегда надо суметь организовать. Однако некоторые эксперты прогнозируют, что уже недалекое будущее будет за марксизмом, за утопией, ибо без утопии человеку не интересно жить. В этой связи гораздо полезнее будет посмотреть, как решали большевики проблему ликвидации безграмотности, когда за 4 года мирной перестройки в «России с сохой» было сделано:

«Что касается культурного развития страны, мы имеем за отчетный период:

А что мы видим сегодня? Ничего, кроме того, что было уже сделано! Осталось только заметить, что всё, что тогда делалось, делалось почти вручную и почти на голом энтузиазме масс и её авангарда. А «авангардом» в государстве всегда является ведущая политическая партия, в качестве которого сегодня объявилась «Единая Россия» под девизом «План Путина – в жизнь». Но что такое «План Путина» едва ли кто толком может объяснить даже из разряда шибко грамотных. Вот и получается, что и поныне все мы либо безграмотны, либо за таковых нас держит наш шибко грамотный «авангард».

Готов согласиться с Бакумцевым в его призыве к «переходу от борьбы противоположностей – к сотрудничеству противоположностей», но на известных условиях. Ничуть не сомневаюсь, что причина борьбы противоположностей одна и та же – в безграмотности нашего сознания и сознания нашего нынешнего авангарда, начинающейся с вопроса осознания самого себя. С нашей неспособности выделения в себе помимо духовного еще и интеллектуального аспекта. А также с фатального непонимания того, что интеллектуальный аспект имеет отцовское (мужское) начало, а духовно-социальный восходит на начале материнском (женском). Так что и в нашем символе триединства человека, помимо всего ранее сказанного, «за спиной каждого индивида скрыта биография его родителей» (Н.Федоров), и потому можно говорить, что круг является символом отцовского, квадрат – материнского начал, ибо женщина есть «мать всего живого» — мать общества.

Наконец, не зря в библии сохранилась запись: «И сказал Яхве-Бог: "Не хорошо быть Человеку одиноким; сделаю-ка Я ему помощника супротив него "» (Быт. 2.18). И из ребра Человека была сотворена женщина – «помощник супротив него». В этой фразе раскрывается вся здоровая сущность оппозиции власти. По библии, на Человека (мужчину) была возложена вся власть в мире. Но без оппозиции власть остается одинокой и погибает в одиночестве, что и случилось (легко заметить) со Сталиным, уничтожившем оппозицию, а с нею и необходимейшее естественное условие для существования и развития государства. Так что вовсе неудивительно, что вскоре погибло и лишенное оппозиции само государство – СССР. Однако едва ли не главным условием нормального существования оппозиции, должна быть её одноутробность с властью. То есть её сила взращивается не столько на бюджете иностранных «дружественных» государств, сколько на интеллектуальной и духовной потенции собственного народа. Но обе эти потенции необходимо развивать всегда, и приступать к этому общему делу нужно уже немедленно. Ведь Время не ждет! Это и есть главное условие при переходе от борьбы к сотрудничеству. И первый шаг выполнения этого условия – глубокая реформа системы воспитания и образования.

Продолжение следует...