Напечатать документ Послать нам письмо Сохранить документ Форумы сайта
АКАДЕМИЯ ТРИНИТАРИЗМА На главную страницу
Магнитов С.Н.
Ночь в Александрии
(Драматическая миниатюра)


Oб авторе
По ночам не спят развратники и философы
(Из разговоров).

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Учитель  - философ.
Эмилий  - его ученик.
Клеопатра  - царица Египта.
Эсхина  - ее служанка.

СЦЕНА I

/Окраина Александрии. Хижина учителя. Скрипнув дверью, входит Эмилий. Учитель, протянувший руки к огню, медленно оборачивается./

Учитель. Эмилий?
Эмилий. Я.
Учитель. Так поздно? - скоро ночь.
Эмилий. Учитель, восемь лун сегодня минует.

/Пауза./

Учитель. К девятой ночи от сомнений,
Постигнувших тебя, Эмилий,
Освободить, я помню, обещал.
Ну что же, ты свободен.
Эмилий. Как?
Учитель. Свободен от меня, Эмилий.
Эмилий. Это невозможно!
Учитель. Отчего?
Груженый раб, хозяина услышав,
Спокойно сбросит груз,
Уйдя с рабами радоваться солнцу.
Эмилий
/горячо/.

Но восемь лет
Я отдал мудрости!..

Учитель.

Не много,
Чтобы этот горб прирос.

Эмилий.

А голос улиц? -
Ты не слышишь? - Говорят:
Твой лучший ученик Эмилий! Неужели
Хозяин тот, чья гордая рука
Под корень вырывает лучшие побеги?

/Пауза./

Учитель.

Мне не помеха голос улиц- ты,
Насытив честолюбие на них,
Сегодня просишь разрешить
Сомнения. Зачем? - Всмотрись в себя! -
Ты мысли вожделел или того,
Что принесло ее могущество в твою кубышку?..

Эмилий.

Все ложью обернулось для меня.

/Пауза./

Учитель.

Не все, -
Условие не помнишь, данное в тот день,
Когда явился ты с вопросом недалеким?

Эмилий

Помню. Все выполнил: семь дней и семь ночей
Я забывал о пище и воде;
Затем, как ты велел, в горах
Кувшин водой наполнив,
Пришел на городскую площадь жажду утолить.

Учитель.

И что же?

Эмилий. Я выпил все до дна.

/Пауза./

Учитель.

Не стоило бросать, Эмилий,
Родник для мертвого колодца.

Эмилий. Не пойму, Учитель.
Учитель.

Ты жаждой называешь ропот горла,
А влагой то, к чему сосуд
Не нужно обжигать сто лет... Эмилий,
Над алчущим огнем тебе не пронести
Зерна любви к бессмертной мысли.

/Подносит руку к огню, от боли закрывая глаза.
Медленно затем отнимает./

Эмилий.

Учитель!

Учитель.

Из двух сосудов сразу истину не пьют.
Прощай. Тебя запомнит сердце старика. Прощай.

Эмилий.

Учитель...

Учитель. Уходи. Бог сна меня торопит.

/Эмилий, бледный, осунувшийся, уходит./

СЦЕНА II
/Клеопатра одна./

Клеопатра.

Едва лишь день накроет черный бархат ночи,
Мне приведут его, - все блага мира
Презревшего за страсть ко мне, наместнице Венеры, -
Вкусить плодов сочнейших
На трапезе со мной и умереть.
О сколько их сошло трухою в землю! -
Кто гордою улыбкою сиял,
Кто лишь скулил от жалости к себе,
Кто умолял пощады - всякий: и гордец, и трус,
Перешагнув себя, принес залог единственный
И убедился: Клеопатры власть
Граничит с властью неба.

/Входит Эсхина./

Довольно кушаний, Эсхина?

Эсхина. Да.
Клеопатра.

А много жгучих вин,
Что мать и родственное имя навсегда
Заставят позабыть в одно мгновенье?

Эсхина.

Как и прежде.

Клеопатра
/строго/.

Не думаешь ли ты, что более от вин
Они теряют разум?

Эсхина.

Нет, конечно, нет:
От страсти, милая царица.

Клеопатра.

Как скоро расстаются с речью?

Эсхина. С возросшею истомою любви
Клеопатра.

Подай кувшин.

/Эсхина подносит./

Он - твой.
Эсхина. Царица!
Клеопатра. Достаточно тебе?
Иди.

/Эсхина уходит./

Кто будет ныне? говорят,
Известный он философ, юный
Любимец старого бродяги. Полно! -
Скорее, лгут о нем -
Народ презренный скор на слово,
Как жадный вол на пахнущее сено, впрочем,
Кто б ни был он, он должен обо всем забыть.

/Приводят Эмилия, который опускается на колени.
По знаку Клеопатры они остаются одни./

Клеопатра.

Явился?

Эмилий. Да, царица.
Клеопатра.

Встань, подойди. С порога - ты хозяин:
До рассвета - безмолвна я, и право Клеопатры -
Лишь право женщины, не боле...
Поверь, уже сейчас не помню царства,
Ни подданных, ни власти; думать
Лишь о тебе способна... я
У твоих ног, и - ласковей котенка.

/Целует Эмилия./

Расцвел как будто. На - еще.
Бессмертный кубок пьешь - так пей до дна,
Всечастно наполняя. Здесь
Богиня любит всех,
Как любят все ее.

/Преклоняет колени и голову. Пауза./

Что говорит молчание? Мой милый!
Да не тужись меня занять:
Покорно хохочу попытке всякой! Но...
Ты мрачен, господин? Как видно,
Тоска по жизни гложет сердце, и тогда -
Когда к ногам твоим спускается царица,
Покорная, как прут оливка!
Коль так - иди и жизнью обладай,
Заройся в грязь с кишащими червями,
Копайся в ней, быть может, злата сыщешь!

/Пауза. Эмилий не двигается. Клеопатра берет его за руку./

Не робость ли причина?
Эмилий. Позволь мне слово.
Клеопатра.

Только? Не полцарства?
Не после ночи жизнь? Я слушаю.

Эмилий.

Успеть я должен на пороге смерти
Две мысли записать, а также
Слова прощания Учителю,
Вскормившему мой ум и душу.

/Пауза./

Клеопатра.

Ты озабочен следствием того,
Что поглотить должно начала и концы...
Что же, пиши. Но с небольшим условием:
Во избежанье зла послание прочтут
Спустя тринадцать лет -
Когда народы обо мне легенды сложат,
А твое имя обратится в пыль.
Условие пустое, но подумай.

Эмилий. Не время торгов, я согласен.

/Долгая пауза, в продолжении которой
Эмилий остается недвижим./

Клеопатра. Что же еще?
Эмилий.

Все, больше ничего.

Клеопатра.
Так почему ты не спешишь
Коснуться Клеопатры?

/Эмилий пожимает плечами, презрительно усмехаясь./

Покинуло желание?

/Клеопатра немного обижается. Пауза. Эмилий безмолвен./

Мне долго ждать?
Эмилий. Всю ночь.

/Клеопатра устремляет на Эмилия гневный взгляд,
но вдруг - озаряется улыбкой. Не прогоняя улыбку,
она берет с огромного стола кисть винограда
и, легонько поигрывая ею, произносит как бы в сторону./

Клеопатра. Изида!
Он мужество пришел у храма Клеопатры
Собою утвердить!

/Эмилию./

Пусть кто-то,
Однажды разровняв с землей
Пленительное ложе Клеопатры,
Сумеет Гордости служить, - не ты! - тебя
Давно дух мужества покинул, как мудрец
Тлетворный дух страны развратной
С презрением и смехом покидает.
Эмилий
/сухо/.
Ложь.
Клеопатра. Иное разве говорят
Твой жадный взгляд при виде злата,
Покорство рабское дворовых приживал,
Суровых воинов, хранящих тело, данное тебе,
Когда никто о том не помышляет.
Эмилий. Ложь.
Клеопатра. Ты - дикий куст в сени божественного лавра.
Эмилий. Быть может.
Клеопатра. Росточек дай царице: напою, -
Ты станешь лавром, я
Смиренной розой под его ветвями.
Эмилий.. Твоих речей шелка опасней ядовитой твари
Клеопатра. Что же - разрушишь Храм,
Где, упиваяся, молились
Цезарь и Птолемей, Антоний гордый,
Мощные стратеги? Разрушишь, не...
Не прикоснувшись к его тайнам,
Сулящим больше, чем блаженство жизни?..
Эмилий. Я...
Клеопатра. Так что же?
Эмилий. Оставь меня,
Царица.
Клеопатра. Ухожу.

/Уходит./

Эмилий. Царица!
Клеопатра
/обора-
чиваясь/.
Я слушаю тебя.
Эмилий. Мгновение... еще с тобой...
Клеопатра. И два, и три, и десять.

/Пауза./

Эмилий. Я погиб.
Клеопатра
/ласкает
Эмилия/.
О полно, господин,
Владей непринужденно всем.
Забудь страдания и говор смерти -
Мой маленький предлог
Единственною быть для всех,
Забудь и то, чем обделил Учитель.
Эмилий
/отшаты-
ваясь/.
Тебе известно многое!
Клеопатра. Пустяк.
Эмилий
/оправ-
дываясь/.
Не меньше, думаю.
Клеопатра
/нежно
целуя
Эмилия/.
Сними удавку с моего плеча, -
Пока не натирает шею: разве
Не отнял жизнь, поставив на колени
Пыл сердца, гордые слова,
Порыв любви, известный сладостью,
Мучитель, которого ты в сердце поселил
И вытеснить не можешь. Посмотри,
Что мир для ложа моего приносит в дар.
Удвой его. А завладев
Всей красотою и богатством мира,
Приблизишься к богам, как ныне
Ты близок к воплощению Венеры.
Эмилий
/вдруг громко/.
Дай мне вина! Рабыни пусть танцуют!

/Глубоко целует Клеопатру./

Сознание мутится. От твердыни
Остался островок. Еще вина!
Клеопатра. И Рим и Персия слагают строки
На каждый вздох царицы Нила.
Тебе - дано, и радуйся, глупец!
Эмилий. Я не в себе!
Клеопатра. Так обратись в афинского Сатира;
Визжи, рыдай и наслаждайся,
Пленительную нимфу обхватив!
Танцуй, как боги танцевали,
Когда творили Землю и людей.
Эмилий. Прощай тоска и призрак смерти!
/Музыка. Танцуют рабыни. Сцены оргии./

СЦЕНА III
/Эмилий один./

Эмилий. Все кончено.
Нелепая догадка гетеры венценосной
Свела на нет усилия благие.
Учитель не простит: развратом
Закончить путь к вершине мысли!..
Впрочем... Я правду напишу о том,
Как доказать хотел, и, может,
Признание со временем придет,
Как очистительная буря: я, опальный,
Скорей явлюсь к престолу духа
Скопца, дрожащего над лавром.

/Эмилий пишет, входит Эсхина./

Эсхина. Просил напиток - принесла.
Эмилий. Послание скреплю и ненадолго
Прилягу отдохнуть.
Эсхина. А мысли о загробном мире?
Так страшно. Я теней боюсь.
Эмилий. Стань под покров Изиды, жертв не жалей,
И будь спокойна.
Эсхина. Ты - спокоен?
Эмилий. Я зла попробовал - мне не дано. - С тех пор
Как перестал давать приплод обычный
Венок, врученный старцем мне,
С тех пор, как грязный ростовщик
Со мной проделал шутку, убедив
Что мудрость - слиток золотой, а лунная тропа,
Ведущая к блаженству старца,
Лишь кожа убитой змеи.
Я понял: бездна предо мной.
И остается - не взлететь,
Но рухнуть еще ниже... Что, уходишь?...
Правда: полно слушать вздор.

/Эсхина удаляется./

СЦЕНА IV
/Клеопатра и Эсхина./

Клеопатра.

Не думать обо мне? Нечистым подбородком
Терзая шею, он удалился в мыслях от меня!
А, каково, Эсхина?

/Эсхина кивает./

Нет, каково! - Подобно шлюхе
Он плату преподнес! Мой раб - как шлюхе!
Стать равнодушным пнем!
Быть сытым коркой хлеба,
Когда его топила я в блаженстве! О,
Как превозмочь страдание!.. Позволь,
А чем он занят был?
Эсхина. Писал.

/Пауза./

Клеопатра. Поди, скажи ему... а впрочем, позови.

/Эсхина уходит и возвращается с Эмилием./

Ты дал мне наслаждение, доселе
Неведомое мне. Я передумала: сейчас же
Снесут твои слова к Учителю с поклоном.
Эмилий. Мне больше щедрости не нужно.

/Уходит./

Клеопатра. Что скажешь, милая Эсхина?
Эсхина. В этом
Я очень мало смыслю.

СЦЕНА V
/Эмилий один./

Эмилий. Я быстро напишу, что евнуху подобно,
С презрением царицу созерцал,
Что, выдержав искус, я равен стал Ему,
Хоть кончил жертвой мстительной гетеры.

/С угрюмой радостью./

Уже я слышу скорбный вздох,
Молитву тихую, радения по мне:
Учитель, наклонившись, плачет
И пальцы тонкие прижав к губам,
Неслышно произносит мое имя. Да!
Прощусь я с жизнью с легкостью,
Найдя убежище в душе
Наместника порывов божьих.

/Сцена уходит./

СЦЕНА VI

Эсхина. Послание он тихо протянул.
Беззвучно улыбаясь, сладко
Глаза его закрылись и томленье,
Мне непонятное, явилось в нем.
Клеопатра. Как горько это слышать.
Эсхина. Другой рыдает, пьет вино,
Он - как телок - спокоен.
Клеопатра. Еще недавно, сладости вкусив, стонал,
О всем забыл, со всем расстался - мне
До волоска принадлежал, поняв
Что истина - его водила за нос,
Толкнув в загон, где фалл
И недра женские есть суть, -
Теперь же каково! Забыл спокойно, оскорбив
Меня, приданое богов и счастье смертных!

/Пауза./

Скажи, в пути послание?
Эсхина. В пути.
Клеопатра. Прочь слезы, позови его!

/Эсхина уходит и возвращается с Эмилием./

Ты помнишь ли, кто я?
Эмилий. Царица.
Клеопатра. Ты счастлив, как никто:
Тебе дарую жизнь.
Эмилий. Как?! Что?! Возможно ли!

/В ужасе./

Нет, умоляю, нет!!
Клеопатра
/страже,
входящей
по знаку/.
Ведите из дворца с почетом
И римский лавр наденьте свежий.

/Эмилия уводят./

СЦЕНА VII
/Прошел день. Эсхина и Клеопатра./

Клеопатра. Нет новостей из тех,
Что с интересом ожидаю?
Эсхина. Я в изумлении, в себя прийти не в силах!
Тот молодец сегодня утром
Упал в колодец.
Клеопатра. И более не всплыл?
Эсхина. Достали час спустя.
Клеопатра. Как странно все... А ты не врешь?
Эсхина. Царица! Можно ли! Сама-то я, узнав,
Едва не онемела.
Клеопатра. Твои глаза сейчас подобны
Жемчугу из того колье.
Тебе оно по вкусу?
Вижу: да - как некоторым спесь.
Носи и помни доброту царицы.

/Занавес./
1985 -1989 г.г.


Магнитов С.Н. Ночь в Александрии (Драматическая миниатюра) // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.10182, 08.01.2003

[Обсуждение на форуме «Исскуство»]

В начало документа

© Академия Тринитаризма
info@trinitas.ru