Многие считают, что идеи К.Маркса, изложенные в его фундаментальном труде "Капитал", до сих пор актуальны.

Нет, друзья, они не только не актуальны, но и никогда таковыми не были, так как подход Маркса к возникновению прибавочной стоимости субъективен и вот почему.

Источник возникновения прибавочной стоимости при капитализме возникает не из-за капиталистического способа хозяйствования как такового, а из-за субъективности оценки при нём труда каждого индивида.

Приведу простой пример, иллюстрирующий это.

Допустим, простоты ради, что всё, в чём нуждается человечество, может быть выращено на одном большом поле с использованием неких технологий и орудий труда. Хозяин, обладающий всем этим, говорит:

Люди! Если мы не обработаем это поле, не засеем его и не соберём урожай, мы все погибнем! Я вам предоставлю всё, что необходимо для работы на нём. Собрав урожай, мы все останемся живы и счастливы. Поскольку поле моё, то справедливо будет, что распределять произведённый продукт буду тоже я. Итак, вы получите 75% урожая, а я 25%.

- Зачем тебе так много!  Тебе достаточно будет 1% от произведённого продукта, поскольку не сможешь потребить остальные 24%.

- Я приобрёл большое поле, разработал технологии и создал орудия труда в должном количестве, а ваше дело - только «мотыжить». Впрочем, если не согласны, то погибайте! У меня достаточно средств для выживания ещё на пару лет.

- Чёрт с тобой, давай инструмент!

Как определить происхождение прибавочной стоимости? Ведь хозяин поля мог назначить себе долю в 10% или 1%, при которой её, возможно, не было бы.

Это означает, что причина происхождения прибавочной стоимости (а также размер) заключается не в капиталистическом способе хозяйствования, а в произволе распределения при нём произведённого блага обладателем собственности. Оценочного критерия управленческого и производственного труда на субъективном уровне нет и быть не может. Именно поэтому буржуазные экономисты не без успеха критикуют теорию прибавочной стоимости Маркса.

Как создать объективный критерий?

Такой критерий может быть создан на основе рынка труда, который возможен только в условиях социализма, где отношения к средствам производства у всех членов общества равное, то есть основаны на общенародной (не государственной, как у Маркса, Ленина и иже с ними) собственности на средства производства. Государственная собственность и система назначений сверху - фразы синонимы. Таким образом, при государственной собственности не может быть рынка труда, следовательно, не может быть и оценочного критерия управленческого и производственного/креативного труда.

Пусть (как по Марксу) предприятие находится в государственной, а не в частной собственности. Директора предприятия поставили сверху и назначили ему (также сверху) зарплату в несколько миллионов рублей в месяц. Согласно Марксу, всё нормально: предприятие находится в государственной собственности и работает по спущенному сверху плану. Однако и ребёнку ясно, что в его так называемой зарплате имеется то, что присваивается частниками при капитализме. Из этого следует, что  не форма собственности определяет прибавочную  стоимость и её размер, а субъективность оценки труда, то есть отсутствие справедливости в распределении. На частных предприятиях объективная оценка распределения дохода невозможна, поскольку собственник будет трактовать всё в свою пользу. В условиях государственной собственности субъективность оценки вполне может иметь место, поскольку существует система назначений сверху.  Достаточно посмотреть на зарплаты и "золотые парашюты", которые получают сейчас топ менеджеры госкорпораций.  При общенародной собственности, где управленческий состав выбирается, а зарплата назначается работниками предприятия, такая субъективность полностью исключается. Таким образом, Марксу надо было искать такую форму экономического устройства, которая исключала бы субъективизм, а он этого не сделал из-за ложных философских посылов. Если такая форма не найдена, то в таких условиях никого не будет интересовать объективность в оценке труда каждого.  Наоборот, если удалось найти такую форму, то у субъектов экономической деятельности появится стремление к объективной оценке. Вопрос справедливого распределения может быть решён, когда решение его основывается на законах, предопределённых Творцом и которые имеются в виде Его подсказки о таком распределении. В статье «Можно ли честно заработать миллиард» я рассматривал возможность такого распределения.

В 70г.г. прошлого столетия в СССР в высших эшелонах партийной и советской власти возникла дискуссия по поводу реформирования системы экономического управления страной.  Видимо, уже тогда появились первые признаки стагнации и негативных явлений в экономике, связанные с нарастающей технологической отсталостью. Обсуждались два варианта. Первый - действующая командно-административная система, второй - хоть и жалкая пародия, но всё-таки некоторое приближение к рыночным реформам, поскольку при нём предполагалось предоставить предприятиям некоторую свободу в хозяйственной деятельности с переходом на хозрасчёт. Хотя о социалистическом рынке труда с отменой системы назначений сверху речь не велась.  С подавляющим перевесом победили представители первого варианта.

Логика победивших вполне понятна. Стоит чуть-чуть ослабить вожжи и можно потерять всю власть над обществом, а они уже так привыкли к полному всевластию. Поэтому корыстные личные интересы перевесили интересы страны. Вот откуда началось окончательное поражение советского социализма, хотя чисто внешне (идеологически и экономически) ситуация была вполне благопристойная. Сколько раз такую ситуацию не повтори, результат будет всегда один - предательство.

В конце 80 г.г. партийное и советское руководство прекрасно знало, что "Титаник" под названием СССР уже тонет, поэтому стояли у кормы в "ожидании шлюпок". Сохранить своё господство легко, только для этого  теперь потребуются большие деньги. Нет проблем! В стране, где нет народовластия, для несменяемой элиты ничего невозможного нет. Сколько надо, столько и сделаем.

В стране, где есть народовластие, таким действиям был бы поставлен тройной барьер, преодолеть который невозможно.

Во-первых, сменяемость управленческой элиты через выбор из числа достойных. Такой "элиты", которая сформировалась в СССР, просто близко не было бы у власти.

Во-вторых, решения по смене государственного строя не могла бы принять и подписать кучка людей на вершине власти. Для этого потребовался бы референдум, обязательный для исполнения. Просто такое было бы законодательство.

В-третьих, если "элита" попытается обойти закон, то она встретится с массовыми акциями гражданского неповиновения и будет низвергнута.

Ничего подобного, как известно, в СССР не происходило, поскольку не было подлинного народовластия, а власть была узурпирована несменяемой элитой. Это вполне закономерно, так как командно-административная система всегда порождает такую форму власти.

Для предотвращения этого необходима демократизация экономической жизни общества, которой, естественно, нет и не может быть в буржуазном обществе, и не было при советском социализме.

При организации социалистического труда надо иметь в виду, что равное отношение к собственности требует не только её обобществления на уровне всего общества, а не государства, но и организации народовластия. Если не будет народовластия, принципы которого я изложил в статье "Концепция развития общества", то равное отношение будет нарушено со всеми вытекающими из этого последствиями. Кроме этого, справедливое распределение означает не только "распределение по труду", но накладывает дополнительное требование солидарности всех слоёв населения, то есть наличие адекватной помощи всем тем, кто неспособен обеспечить себя должным образом своими силами. Наконец, главное, о чём вообще (кроме Христа) никто и никогда не говорил. То, что заработано честно, но не потребляется, также подлежит перераспределению на нужды всего общества. То есть принцип таков: заработай честно, сколько сможешь; потребляй из этого также, сколько пожелаешь; но излишки (если будут) будь добр отдать нуждающимся. В противном случае всё опять со временем вернётся к пресловутому капитализму.

Чтобы понять суть экономики, надо сначала представить (хотя бы умозрительно) её идеальную модель. Я это сделаю на образном примере, поскольку примеры помогают легче понять суть исследуемого явления.

Всем хорошо известны знаменитые фонтаны в Петродворце под Санкт-Петербургом. Проведём аналогию, в которой количество воды в системе фонтанов будет связываться с количеством денег вращающихся в экономике, а сами фонтаны во всём своём великолепии и разнообразии будут ассоциироваться с товарами и услугами в обществе.

Как известно, количество воды, циркулирующее в системе фонтанов Петергофа, неизменно, то есть вся вода, летящая ввысь, порадовав этим зрелищем посетителей, собирается вновь коллекторами и при помощи насосов, обеспечивающих необходимое давление, готова к вторичному использованию. Это представляет собой не инфляционную модель простого воспроизводства. Если архитекторам придёт в голову расширить экспозицию фонтанов, то нужно будет пропорционально увеличить количество воды в системе, при этом система останется не инфляционной, но отображающей расширенное воспроизводство.

Теперь представим такую ситуацию, когда часть воды из системы фонтанов утекает в некоторое подземное хранилище, которое тоже входит в систему, но не используется для подачи воды в фонтаны. Чтобы фонтаны по-прежнему радовали зрителей, придётся всё время подкачивать воду в систему из постороннего источника воды. При этом со временем у нас образуется «подземное море», которое не «участвует» в функционировании фонтанов. Это характеризует собой инфляционную модель капиталистической экономики, поскольку общее количество воды, которое необходимо для поддержания функционирования фонтанов плюс «подземное море» всё время увеличивается, а количество фонтанов - нет.

Поэтому Иисус Христос и говорил нам, что нельзя накапливать богатства. Всё, что произведено, должно потребляться, а это требует справедливого распределения. При этом общественное благо, которое не потребляется его собственником, должно перераспределяться в пользу всех членов общества. Если это требование игнорируется, то появляется никому не нужное «подземное море», которое искажает политику и нравственность всего общества, а также приводит к абсурду в экономике.

Теперь проанализируем, в чём состоит отличие рыночной и плановой экономики.

Рынок в разных формах существовал на протяжении всей истории человечества. Есть полное основание утверждать, что будет существовать и дальше.  По существу, он означает просто обмен товарами и услугами, что имело место и при натуральном хозяйстве и даже при первобытно-общинном строе, если предположить, что племена вступали между собой в обмен чем-либо.  Однако с общественным разделением труда и экономическим обособлением производителей доля рынка только возрастает и требует введения всеобщего эквивалента обмена, то есть денег. Форма же, которую приобретает рынок, зависит от отношения его участников к собственности на средства производства, господствующей в обществе. При капитализме рынок будет капиталистическим, при государственном капитализме (как в СССР) он будет государственно-капиталистическим, при общенародной собственности на средства производства (новом социализме) - социалистическим. Однако только в последнем случае он способен гармонизировать отношения в обществе.  

Многие считают, что в СССР роль рынка была низведена практически до нуля. Типичное заблуждение. В СССР был обмен товарами и услугами посредством всё тех же денег, но при участии посредника в лице государства. Несовершенство такого рынка связано с нарастающей во времени некомпетентностью в управлении им со стороны плановых органов, а также (что также важно) с формированием бюрократической системы, которая приводит к принципиальной несменяемости власти, что есть прямая дорога к волюнтаризму и полной деградации общества во всех аспектах своего бытия.

Несколько слов о том, как форма, которую принимает рынок, зависит от отношения субъектов экономической деятельности к собственности на средства производства.

В буржуазном обществе доминирующей является частная собственность на средства производства, при которой наёмные работники отчуждаются от результатов своего труда.  При государственной собственности на средства производства такое отчуждение также имеет место. То есть работники при этих двух системах отчуждаются как от средств производства, так и от результатов своего труда. Отсюда следует ущербность пребывания на рынке тех, кто непосредственно производит общественное благо.

В условиях общенародной собственности на средства производства работники не отчуждаются от результатов своего труда, поскольку являются собственниками того, что произвели.  Именно через право собственности на результаты своего труда предприятие становится общенародным. Отличие от коллективной собственности в этом случае заключается в том, что право работать на этом предприятии в любой должности, а также принимать участие в распределении доходов от производственной деятельности, имеет любой гражданин страны на равном основании. А также в том, что приобретено в общенародную собственность оно было за счёт общенародных средств. 

Маркс, как известно, ратовал за государственную собственность на средства производства и полностью централизованное плановое хозяйство. Другими словами, его идеи не имели ничего общего с освобождением труда.  

Теперь о "краеугольном камне" марксизма, то есть о формационном подходе в понимании исторического развития общества.

 Если рассматривать формационный подход Маркса с позиции здравого смысла, то сразу становится очевидным, что его подход лишён его полностью. С самого начала надо иметь в виду, что переход от капиталистической формации к социалистической имеет свои особенности. Если ранее переход от формации к формации осуществлялся без влияния на то каких-либо нравственных установок общества, то есть путём естественной смены экономически господствующего класса, который впоследствии устанавливает без особой борьбы своё доминирование в политике  и духовной сфере, то последний требует качественно нового подхода.

Здесь Маркс допускает непростительную ошибку, действуя в своих рассуждениях по аналогии, что недопустимо тогда, когда рассматриваются качественно различные вещи. Маркс рассуждал так: раз смена экономически господствующего класса ранее приводила к смене формаций, и это требовало вызревания экономических условий в обществе, то это будет верно также для перехода к социализму. При этом он ложно предполагал, что пролетариат (ныне наёмные работники) и будет являться экономически господствующим классом, следовательно, для перехода требуется экономическое вызревание общества.

Этого не было и нет по двум причинам. Во-первых, концентрация национального достояния происходит в руках буржуазии, а во-вторых, что является следствием первого, в их руках оказывает гигантский аппарат морального и духовного порабощения в виде пропаганды буржуазных «ценностей» и буржуазной культуры в целом. Таким образом, в экономике, политике и духовной сфере господство буржуазии не только остаётся, но и закрепляется. Поэтому для перехода к социализму не требуется экономических предпосылок, как это было ранее. Вообще требования, согласно которым сущностные изменения общественных отношений должны быть обязательно чем-то обусловлены, абсурдны. Здесь Маркс ставит телегу впереди лошади.  Именно этика определяет, какой быть экономике, а не наоборот.

Непонимание этого привело его к ложному посылу о необходимости революционных преобразований, венчающих назревшие экономические условия/противоречия. Поскольку революция - это всегда насилие, то она требует установление диктатуры, управленческая верхушка которой всегда со временем морально разлагается, делая все жертвы напрасными. Существование диктатуры в данном случае неизбежно также и после проведения революции на протяжении длительного времени, так как общество в целом не будет готово к новым общественным отношениям. Диктатура приводит к разделению на господ и рабов, формируя у тех и у других соответствующий строй психики, что приводит к реставрации капитализма как наиболее адекватного такому состоянию общества экономическому устройству.

Правильный подход к решению проблемы, как ни странно, может быть найден в учении самого Маркса, а именно: естественная (бескровная, а значит, этически выверенная) смена общественно-экономической формации при переходе от капитализма к социализму возможна в том случае, если в рамках ещё действующего капитализма будут создаваться условия для формирования в будущем экономически господствующего класса (пролетариата, а ныне - наёмных работников). Создание таких условий означает создание экономического уклада, основанного на общенародной собственности, который в силу своего преимущества постепенно вытеснит экономический уклад на основе частной собственности.

Здесь решаются сразу три задачи: отсутствует революционная диктатура, растёт новый экономически господствующий класс, который, вытеснив собой остальные, сделает общество бесклассовым, наконец, создаёт среду, не требующую диктатуры, а значит,  предоставляющую возможность организации народовластия.

Философский анализ причин неудачи построения социализма приводит к неутешительному выводу, что искусство диалектики как высшей формы проявления разумной человеческой деятельности, известной с античных времён, пришло в полный упадок. Всё, что есть полезного в этом искусстве, было обнаружено и стало использоваться на практике ещё во времена Сократа. Именно в искусстве постановки множества разных вопросов к исследуемому явлению и последовательном нахождении разумных ответов (майевтика Сократа)  можно абстрагироваться от явлений и перейти к рассмотрению их сущности.  Отсюда и появляется свойство диалектики, заключающееся в том, что вещь познаётся в движении (саморазвитии). Одномерный взгляд, получивший название "точка зрения", всегда статичен и не отражает вещь в её саморазвитии. Поскольку любая вещь находится в своём саморазвитии, то это требует рассмотрения её со всех сторон, в том числе и с тех, которые разуму представляются как противоречивые. Противоречия свойственны человеческому разуму в силу стремления его к гармонии, а не самой природе, поэтому диалектика относится к сфере познания мира человеческим разумом, а не к развитию всего сущего. В той мере, в которой диалектика относится к сфере познания, она относится и к развитию человеческого общества, поскольку состояние человечества определяется степенью приближения его к законам собственного бытия. Более того, диалектика лишь отражает несовершенство человеческого разума в непосредственном познании истины.

Приведу простой пример. В артиллерии раньше существовал принцип прицеливания «недолёт, перелёт, коррекция и попадание в цель», что представляет собой трактовку «тезис, антитезис, синтез». Если представить себе, что тезис и антитезис есть необходимые предварительные условия попадания в цель, то попасть в цель сразу невозможно, что опровергается наличием средств прицеливания в современном оружии, которые позволяют попасть в цель сразу. Точно также можно опровергнуть измышления современных философов, которые необходимым условием развития чего-либо ставят обязательное наличие противоречий, забывая о том, что противоречия свойственны человеческому разуму в отображении объективной картины мира, а не самому миру.    

Распространение законов диалектики на природу вообще - это то, что было привнесено после античных классиков диалектики и являет собой весьма распространенное заблуждение нашего времени. Неумелое пользование искусством диалектики приводит к прямо противоположным результатам, что проявляется в дьявольской логике, при которой можно доказывать что угодно и кому угодно. Поскольку умеющих правильно пользоваться и воспринимать диалектику подавляющее меньшинство, то такая дьявольская логика способна ввести в заблуждение почти всех.  Дьявольская диалектика была присуща всем классикам марксизма-ленинизма, а теперь вольно или невольно ей пользуются нынешние почитатели марксизма, к которым на полном основании можно отнести и сталинистов.

Например, сторонники марксизма, являющиеся ярыми приверженцами так называемой диалектики, обосновывая идею социализма по Марксу, приводят следующие рассуждения. Рынок обуславливает товарные отношения, которые в свою очередь делают товаром деньги и рабочую силу, что приводит к капитализму. Поэтому рынок и социализм несовместимы. Если нет рынка, то должно быть исключительно плановое хозяйство, то есть командно-административная система. Позвольте, господа хорошие, такие рассуждения не имеют ничего общего с искусством диалектики.

Причиной того, что деньги и рабочая сила становятся товаром, заключается в частной собственности на средства производства, что приводит к несправедливости распределения общественных благ. Более того, если справедливость распределения не возымеет место при построении социализма, то неизбежен откат к классическому капитализму, чего не понимали классики марксизма-ленинизма, поскольку никто из них не ставил своей задачей выяснение источника происхождения справедливости распределения.

Именно капиталистический рынок труда делает из рабочей силы товар, поскольку такой рынок в этой ситуации является ущербным.  Участниками его являются либо собственники капитала, либо наёмные работники, чьи достоинства субъективно оцениваются первыми. При этом достоинства вторых для первых заключаются в том, чтобы удачно вписаться в команду, цель которой заключается в максимизации прибыли для первых. То есть рынок труда строго разграничен на покупателей (обладателей собственности и капитала) и тех, кто продаёт им свою рабочую силу.

Социалистический рынок труда подразумевает общенародную (не государственную) собственность на средства производства и отсутствие частного капитала, а также народовластие. При этом не может иметь место прибыль в капиталистическом смысле слова, поскольку она растворяется в доходах участниках экономической деятельности, развитии производства и поддержке благосостоянии всех членов общества через налоговую систему. Поскольку в данной ситуации нет капиталистической прибыли, то нет и групповых интересов, связанных с её получением, поэтому рабочая сила не покупается кем-то, а востребуется всем обществом. Труд становится общественным и перестаёт быть товаром.

Почему при социалистическом рынке труда, последний перестаёт быть товаром, но первый всё же остаётся рынком? Товаром он перестаёт быть, так как востребован не группой людей, а востребован всем обществом, что делает его общественным. С другой стороны, справедливость требует распределение по труду, что требует его объективной оценки. Объективная оценка труда каждого возможна только тогда, когда такая оценка происходит в рамках всего общества при равных возможностях для всех. Социалистический рынок труда при этом играет роль беспристрастного арбитра.

Маркс, очевидно, вообще не желал по существу рассматривать вопросы, связанные со справедливым распределением, поскольку переход от несправедливого в этом отношении общества (капитализма) к первой фазе коммунизма (социализму), где такой справедливости пока ещё не может быть, он завершает построением коммунизма, при котором вообще снимается вопрос о справедливости распределения.

Коммунистический лозунг "от каждого по способностям, каждому по потребностям" выглядит в данное время утопичным, так как подразумевает распределение в условиях неограниченного источника общественных благ, где само понятие справедливости теряет всякий смысл.  Одно дело, когда распределяется вода между путниками при переходе в безводной пустыне, другое дело - когда путники находятся у оазиса, где каждый может пить сколько угодно.  Если исходить из современных тенденций, когда в человеческом обществе с прогрессом науки и техники возникают всё новые и новые потребительные ценности, а население Земли увеличивается, то нам приходится думать о потреблении и распределении общественных благ в будущем в условиях ограниченного ресурса, что согласуется также с требованиями экологии и разумного потребления ресурсов. Следовательно, справедливость распределения общественных благ и оценка труда индивида в таких условиях будут оставаться глобальной задачей для дальнейшего существования и развития человечества. 

Таким образом, можно сделать вывод, что К. Маркс снял диалектику Гегеля с головы, но не поставил её на ноги, а посадил её на попу. Пришло время отрицания отрицания, и сделать всё так, как повелевают нам законы Божьи.

Диалектика Гегеля выглядит мифической лишь по той причине, что он в своей системе попытался исключить идею Бога, что заставило его ввести порядка 150 новых туманных философских терминов. Всё это для того, чтобы получить из  нематериальной абсолютной идеи материальную природу, что противоречит здравому смыслу, который говорит нам, что из ничего и будет ничто. Марксу это не понравилось, и он решил исключить из своей системы этот парадокс, заявив, что материя существует вечно. При этом форма существования её в движении, которое подчиняется законам диалектики (как у Гегеля). Здесь мы опять видим всё ту же попытку исключить идею Бога, правда, ценой нежелания отвечать на вопрос, что является причиной движения материи. Сказать, что это форма её существования, равносильно тому, что вообще ничего не сказать. 

Не составит большого труда представить такую систему, которая будет исключать парадоксы, как Гегеля, так и Маркса. Например, разумно предположить, что существует нечто, что может быть представлено как Абсолют или объективная реальность. Мысленно Абсолют можно представить себе как теоретический предел деления вещества на элементарные частицы.  Более подробного определения для Абсолюта быть не может, поскольку он самодостаточен и является причиной самого себя. Если попытаться определить Абсолют через нечто другое, то он перестанет быть Абсолютом. Кроме того, логично предположить, что Абсолют не только существует, но и активно отображается сам на себя, поскольку без такого отображения существование его было бы равносильно его небытию. То есть никто, ничто, никогда и нигде не смогло бы обнаружить своего существования. 

Бог - это не только Абсолют, но и атрибут Абсолюта, то есть активное отображение самого на себя, что может быть выражено в понятии Дух. Тогда реально существующая материя становится проявлением Абсолюта через Дух на сознание человека. Законы материального мира для человека есть не что иное, как законы  активного отображения Абсолюта самого на себя, что является причиной структурирования и движения всего сущего. 

Духовная жизнь человечества - это отображение Духа (атрибута Божьего) на его субъективное сознание. Поскольку человеческое сознание субъективно, то такое отображение является искажённым. Приближение такого отображения к истинному отображению является бесконечным приближением в познании Бога.      

К диалектике, сидящей "на попе" можно отнести известное изречение К. Маркса, в котором утверждается, что общественное бытие определяет общественное сознание. Да, в статике именно так оно и есть, но сила то диалектики состоит именно в том, чтобы при помощи её можно было познавать вещи в своём развитии. Если бытие определяет сознание, то нет источника перемен для того и другого.

Источником перемен (развития) разумно считать сознание, поскольку оно является активным началом. Сознание, которое отображает божественное предопределение для человечества. Естественно, что оно отображается первоначально не в целом на общественное сознание как таковое, а на сознание отдельных философов, государственных и общественных деятелей и т. д. Ждать, когда уровень развития производительных сил "вскипятит" общественные отношения до такой степени, что это обрушит всю надстройку не надо, поскольку ничего хорошего из этого не получится. Ожиданию у моря погоды, посвящён и другой тезис Маркса о возможности победы социализма только при условии победы его сразу во всех передовых странах мира. Венцом всего этого безумия выглядит диктатура пролетариата и государственная (не общенародная) собственность на средства производства с приматом интересов государства над личностью. Корректный диалектический вывод здесь состоит в том, что целью развития человеческого общества является достижение гармонии личности и общества, а не примат одного над другим. Это верно, поскольку противоречие между личным и общественным не является антагонистическим.

В целом и общем трудно выбрать у Маркса то, что случайно оказалось правильным.