Сразу кратко: ощущением катастрофы и идеей создания системы изолированных русских анклавов я переболел еще в 1990 году, когда распад сознания был связан с тем, что молодой ум не мог освоить колоссальные сложности и противоречия крушимой империи. Тогда я бы подписался под этой статьей, как внимательно следил за идеями первых глашатаев русского территориального изоляционизма – это был некий РОД – русское освободительное движение. Я даже участвовал в конкурсе на создании новой Конституции России, объявленном Шахраем в 1992 году, где эта идея была озвучена и прописана.

После этого, переболев, я понял важную вещь: нельзя доверяться интеллектуалам, которые не прошли путь от выжатого винограда к серьёзному напитку. И если интеллектуал на три раза не пересмотрел и не переписал свои работы – их не надо вообще никому показывать. Я пересматриваю и переписываю третий раз и убеждаюсь в правоте этого тезиса раз за разом.

Эту же позицию в самом изящном и богатом виде уже через десять лет я слышал из уст известного эстета и члена клуба «маньеристов» Севастьянова. И, надо сказать, это звучало убедительно и в конце 90-х. Формулы «русских надо спасать», «не до жиру - быть бы живу», конечно, была в приоритете. Мои споры с Севастьяновым в конце 90-х привели к моему поражению. Я это признаю.

Суть была такова. Установка на глобальность и есть антирусское преступление. В глобальном марксизме истощились русские силы, глобальные претензии стали причиной ВОВ и повлекли другие неприятности. Нужно заняться собой - восстановлением русского этноса и проч. Всё выглядело очень аргументировано. И откровенно говоря, на меня это повлияло. Лет на семь – с 2004 до 2011 я отказался от создания и продвижения глобальных разработок, занявшись сермяжным «сохранением» - мелким бизнесом, малыми теориями. Но за эти семь лет я понял, что те же русские без «царя в голове» деградируют и взаимоуничтожаются гораздо быстрее и трагичнее, чем в войну за Великий Замысел. То есть тотальный распад гораздо опаснее любых войн. Одних только безбашенных автомобилистов, которым нет другой формы самореализации, как нажать на газ, гибнет до 30 тысяч каждый год! Я уже не говорю о наркоте, распаде семей, миллионах малолетних бродяг: ведь всё логично: если нет идеи – не нужно будущего, а значит и дети только недоразумение, от которого нужно «освободиться». То есть оставленный «в покое» русский гибнет быстрее и надёжнее, чем получивший «царя в голову» - глобальную идеологию и порядок. Если говорить языком битв, то глухая оборона и отступления гораздо более разрушительны, чем жертвы при наступлении, которые как раз имеют символическое и героическое значение.

И я вернулся в дело.

Сейчас я могу сказать откровенно: материал Гореликова – просто паникёрская заметка и провокации (особенно при тупом обвинении редактора сайта АТ), потому что сегодня – всё другое. Даже идейные наметки, данные от редакции, говорят о том, что мы созрели до понимания кризиса и знаем путь из него.

***

К реплике редакции я бы привлёк собственный опыт, который может показаться ложным оптимизмом, но это оптимизм не только осмысленный, но и практический.

Почему я оптимист относительно будущего русского мира? Потому что те проблемы, которые назрели в мире, может решить только Русский Тип, Феномен – и это, кстати, безотносительно к составу крови. Для меня русскость – это способность сделать Невозможное-для-всех-Остальных, то, что другие просто не сделают, они просто не поймут, как мы это сделали и за счёт чего. Как они не могут понять, как мы выигрываем войны, почему не распадаемся и почему сливаемся сотнями лет в державу тогда, когда её проще и выгоднее продать.

Они этого не понимают.

Еще в середине 90-х западники меня спрашивали, а кто мне платит за мои многолетние к тому времени научные работы? Когда я говорил, что никто, у них это просто не умещалось в голове.

Кризис Мира просто требует Русский Прорыв, а значит История сама позовет русскость, которая родит русских или сделает русских из того, что есть: из этнических русских путём воспоминания, из не-особо-русских – по судьбе. Русский – это великий инструмент Мирового Строения. Русскость востребуется как субстанция, а потом уже остальное.

***

На сегодня мировой кризис стал идеологическим. Это новый вызов. Но мы решили эту проблему, создав Глобальное Учение, теперь дело за реализацией. И тут возникает вопрос об оптимизме на уровне малых практических величин, потому что сегодня главный вопрос не в заявках, а в том, выходим ли мы из ступора. Потому как только вышедший может идти.

Поделюсь своим - подчеркиваю - малым и эмоциональным опытом, но опытом, который для меня является знаковым. Чтобы подтвердить «прикосновение» к фактуре, предложу фотографии.

1. Начну с самого провального – села. Первый показатель изменений, как ни странно, качество полей. Таких ровных полей с мелко дроблеными комками в не самом хлебном крае я не видел никогда. И вот фотография из Алапаевского района – теперь посчитаем количество сена, которое предполагает количество «едоков». Еще пять лет назад такого не было.

Возвращение массы народа в село факт. Причем не простого, а довольно состоятельного, даже миллионеров и респектабельных людей, которые массово налаживают хозяйства. И сейчас вокруг корявых, сгнивших домов стоят особняки с подворьями и хозяйствами. Причем гнилые дома стоят не потому, что некому взяться – а потому что найти хозяев не можем. Я знаю несколько брошенных домов и даже сёл, на которые есть деньги (и немалые, причем частные), но невозможно найти наследников – а без них никак. Как правило, это дети, уехавшие в город и канувшие там. Законодательный ступор. Но это ступор уже временный.

2. Невозможные еще недавно изменения в бизнесе, связанные с походом в «социалку» и культуру. Парни из Екатеринбурга, Могила и Моисеев, уехали в Билимбай, сделали цех, нарыли невероятную историю создания первого в мире реактивного самолёта «БИ-1», создали и его макет, и музей Строгановых – основателей здесь первого металлургического завода с уникальным храмом авторства Воронихина (Казанский собор, СПБ), в котором в войну были собраны ракетные и вертолетные мозги страны – Камов и Миль. Откуда это и зачем? «У нас на двоих шестеро детей, они должны знать корни, историю и славу нашей страны». Ещё десять лет назад из уст бизнеса я ничего похожего просто не слышал даже в избирательной демагогии.

3. Повальный, даже какой-то истовый интерес к корням и древностям, причём выкапываются слои невероятные. Олег Розанов, Изборский клуб, прислал материалы по городу Вщиж: планка падает – целый город, слой жизни – говорящий, что надо восстановить город, хотя бы детинец (кремль). И это явление массовое. Количество этнических, рукодельных, ремесел не могу перечислить. Формируются в малых местах культурные проекты. И интересно, что инициаторами выступают … главы городских администраций. Почему? Древность стала ключом к городу, его титулом. Последний пример. Кашинский фестиваль – у Сухого Лога – место венчания Бажова: красивейшее место, придумали фестиваль имени Петра и Февронии. Толпы народу. А тот драйв, который я испытал под ритмизированной баянистом русской вольной песне – даже «Король скорости» Deep Purple отдыхает – эмоциональный шок. И это был хор пенсионеров умершего завода – но кто тут умирает?

4. Обращение к искусству, культуре в виде коллекционирования раритетов и произведений становится правилом, а не исключением для чудаковатых собирателей. Меценатство выбирается из младенчества и становится явлением. Приехал Прилепин в частную галерею – обалдел от наших художников.

Вообще соотношение центр-периферия стремительно меняется. Ещё недавно не представлял, как можно глобальное делать вне Москвы. Сейчас обратный процесс: укоренение многих продвинутых вещей именно в провинции.

5. Теперь города. У меня было два символа грязи и беспросветства невозможных дорог и серости - Тюмень и Первоуральск. То, что произошло на моих глазах с Тюменью – это культурный шок. Можно сколько угодно говорить о нефтяных деньгах, но то, что Тюмень стала шедевром, пусть даже с элементами кича, это - несомненно. Когда три года назад моя дочь сказала, что хочет поработать в Тюмени, я растерялся – это было из серии «так не бывает».

И вот три дня назад я проехал через Первоуральск. Это другой город – вылизанный, выкрашенный, с зеркальными дорогами и невиданными светофорами. Я его раньше не знал. Один Инновационно-культурный центр чего стоит. Это было немыслимо еще десять лет назад, когда трубники просто «крутили» всем как хотели. То, что Путин заставил олигархов-трубников (причём челябинских!) обустраивать города, вкладывая ранее немыслимые для него деньги – это поворот.

6. Дети. По программе «Трудовое начало» родители заплатили за детей, чтобы мы научили их … работать … на ферме. Это не просто сдвиг сознания. А мальчик 8 лет сам напросился на вторую неделю! Это было ещё невероятно ещё три года назад.

Рождаемость не особо моя тема, но я просто наблюдаю, как переводится б. сознание девок в женское: оказалось, вернуть идеологию и приоритет матери в сознание и дать немного денег. Всё. Миллионы женщин вошли во вкус, стали рожать, и деньги теперь не самое главное.

7. По медицине ничего не могу сказать. Уже 8 лет я не знаю, что такое таблетки, потому что в лето нахаживаю 100 км босиком – вот и все таблетки. Честно говоря, этой проблемы не знаю и судить не буду. Может быть, там и сосредоточилась вся гнилость режима, но я всем предлагаю просто отказаться от таблеточной дури – пейте иван-чай (а не английский ракогенерирующий уголь), питайтесь мёдом, пейте настоящее молоко и сливки, мойтесь снегом - тогда никаких таблеток не будет нужно.

Главное, что если раньше меня считали «не того», то сейчас желание подражать массовое (не все, правда, могут себя переломить).

8. Стало меньше мигрантов и поубавилось их наглости. В основном остаются деловые. Но я заметил другое: китайские теплицы начинают бесить по-своему – стиснув зубы наши начинают жёстко конкурировать, причём на невыгодной для себя формуле – на экопродукте. И на невыгодном поприще начинается реальная борьба. Один мужик в трёх огромных теплицах выращивает под Челябинском помидоры, за которым ездят из Екатеринбурга. И это в окружении китайских теплиц. То есть деловой натиск на китайскую дрянь идёт полным ходом. Причем многие поняли, что просто выгнать китайцев – это не выход, нужно их вытеснить вместе с их дрянью вместо помидор. Это ведь нужно постараться в том же месте, где помидоры пахнут розами и вкусом напоминают изощрение кулинара, выращивать то, что пахнет только аптекой и откусывается как кусок папье-маше. Благо началась кампания пресечения во власти поддержки китайцев, которых до этого они крышевали. И даже властям стало понятно, что китайская дрянь – это смертельная дешевизна и для них в том числе.

9. Последний тест. Армия. Был на выборах воинской части. Боевой настрой, стиснув зубы. Сирия. Прилетают, улетают. Отношение к Путину западников берут на себя. Нет Путина - есть я, которого «мочат». Будет Путин, не будет Путина, всё равно – фронт, поэтому боевая стойка и спокойная озлобленность бойцов. И гордость от того, что прямое столкновение нашей разведки с американской закончилось полным уничтожением последних (что стало поводом для последнего скандала, но это военная тайна), что привело к ужасу американцев – голливудские герои просто «сдулись». Ведь это был чистый тест на соразмерных и однородных силах. Паника Штатов объяснима: если такой боевой дух у русских на чужой земле, то что будет на своей?

Можно продолжать. Таких примеров множество. Выбрал последние. Я вижу мощное прорастание, если хотите рефлексов и инстинктов русского мира на уровне огорода и города и в тех слоях общества, где казалось, всё уже «забетонировано».

Вывод: Вернуть русским глобальное сознание оказалось гораздо приоритетнее изоляции.

На этом фоне я никак не могу связать в мозгу каркание потапенок. Некий Дмитрий Потапенко, апокалиптическая сирена, вещает о катастрофе в России. Когда я слышу катастрофические заявления, я честно иду и смотрю: где? Еда. Тестирую на кофе «Жокей» - как было колебание от 120—150 р. в разных магазинах – так и осталось. Бедности – не вижу в упор. При этом отрицать, что все трудно, не собираюсь. Но так и должно быть!

Вот что точно ушло – это дармовые деньги. Вот это да. Когда я сопровождал как бизнес-тренер строительную компанию, строящую гостиницу и узнал, как подрядчику удалось уже по ходу строительства увеличить смету вдвое (!) – и более того, выбить её наверху и деньги получить – да, вот это ушло. Дармовая отмывочная практика всё сужается. Если это для кого-то катастрофа, то путь она будет. Для меня, откровенно говоря, невозможность патапенкам раз в квартал ездить за кордон греться на песке и пьянствовать – не трагедия.

Этим всем я не хочу сказать, что кризис ушёл, нет, всё впереди. Но я даже не имею в виду, что знание о том, что Тринитарная доктрина просто снимает вопрос о наших идеологических приоритетах в мире, но говорю о том, что и корни прорастают настолько мощные, что, говоря просто, будет кому нести наше Знамя Победы.