Широко известная статья 13 Конституции РФ вызвала у многих серьёзные вопросы по поводу отказа государства от какой-либо идеологии. Эта тема периодически поднимается и в современные дни. При достаточно глубоком и политически беспристрастном её исследовании с позиции научного знания можно сказать следующее.

В сущности, статья 13 устанавливает, а точнее очерчивает некую (не раскрытую в Конституции вообще) информационную базу (базу знаний), необходимую для деятельности государства по управлению процессами общественного воспроизводства и развития. Если отвлечься от традиционной политической Конституции и системно рассмотреть общество как таковое, как живую метаорганизацию, подготовленную и обусловленную (через человека) живой природой, то можно понять системную сущность Конституции. Она должна отражать своим содержанием итог многовекового развития не только Тела общества, но и информационного комплекса, определяющего совместно с субкомплексами и прочими информационными средствами организацию государства и совокупной общественной жизнедеятельности граждан (населения), и в системном плане должна быть аналогичной геному живых организаций естественной природы (организмов). Но, реальная Конституция формируется традиционно политически и совершенно неадекватно этому объективному системному требованию. Геномы формировались и совершенствовались в эволюции процессами адаптации и воспроизводства наиболее живучих организмов для конкретной окружающей среды. Информационная база аналогичного назначения в обществе формировалась и развивалась хорошо известными из исторических исследований процессами, - по сути процессами отражения (познания) окружающего мира и самоотражения (самопознания), которые стремительно ускорились и стали более продуктивными благодаря развитию научного познания (см. историю науки). Опережающее развитие в этом плане имела, как известно, Европа, в эпоху просвещения. Но, главное состоит в том, что все процессы формирования, сохранения и развития информационного комплекса «социономного» характера существенно определялись, прежде всего, лидерами государства, их деятельностью по отношению к науке, философии, просвещению и образованию. Существенно и то, что в отличие от организмов, геном которых совершенствовался эволюционно-непрерывно, в обществе необходимы процессы «собирания» положительных компонент (знаний), их систематизация и конструктивно-функциональное развитие существующего «социономного» комплекса, экспертно-государственная его аттестация. В этот комплекс необходимо вводить и «запреты», - через научное обобщение отрицательного опыта страны и других стран мира.

Полезно системно рассмотреть соответствующие процессы в России 20-го века. Суть в том, что все достижения научно-философского познания природы, человека и общества, подтверждаемые наблюдаемой действительностью и великим опытом человечества, не воспринимались, на мой взгляд, ведущими учеными и государственными деятелями в качестве ценных продуктов «социономного» значения (тем более, что господствовала государственная идеология). Если вспомнить ещё и партийную догматизацию марксизма, то станет понятно, почему великие труды отечественных ученых и философов не были использованы Академией наук СССР для соответствующего «рафинирования» и реконструкции уже неадекватного и отчасти вредного идеологического комплекса. Рассматриваемый период раскрывает фундаментальное общественное значение процессов формирования базисного информационного комплекса государства, комплекса «социономного» значения.

Рассматривая и глубоко анализируя статью 13, надо вспомнить в каких общественно-политических условиях разрабатывалась Конституция. История редактирования прежней советской Конституции и разработки новой очень обширна и сложна. О ней можно узнать сейчас в Википедии. Здесь же полезно лишь отметить некоторые моменты, которые определили и статью 13. Мне они видятся таковыми:

1. Авторы концепции были противниками коммунистической идеологии (можно сказать – ярыми) и имели свои взгляды на социально-экономическое и государственное устройство, то есть исходили из своей идеологии и соответствующих руководящих указаний.
2. Авторы были существенно ограничены во времени. Политическая ситуация требовала скорейшего утверждения новой Конституции.
3. Авторы руководствовались сугубо политическими целями и развернувшимися экономическими преобразованиями.
4. Перед разработкой данного документа объективно требовалось обобщить положительный и отрицательный опыт, систематизировать эмпирические знания и научные достижения в самопознании. Но Академия наук СССР, по всей видимости, не занималась этой работой, поскольку она могла осуществляться только по заданию ЦК КПСС, а ему в тот период было не до высокой науки.
5. Согласно политической традиции Конституция не рассматривалась как базисный информационный документ общества, твёрдо закрепляющий (кристаллизующий) весь положительный опыт и достижения в научном самопознании, в познании фундаментальных оснований (законов) человека и общества. Подход к ней был политико-юридическим, определявшимся ситуацией и существующей Конституцией. Поэтому к её подготовке всегда привлекались лишь юридически и экономически образованные специалисты-государственники, которые делали свои обобщения.
6. Конституция традиционно разрабатывалась под Власть, под её идеологию.
7. Если вспомнить слова Ю. В. Андропова, то можно сказать, что «реформаторы» просто «не знали общества, в котором жили». Поэтому и реформы и Конституция готовились властно-юридически.

Можно заключить, что отказ от какой-либо государственной идеологии был выбран, по всей видимости, потому, что обеспечивал скорейшее утверждение Конституции (без затяжных объяснений идеологии и без борьбы) и, одновременно с идеологическим многообразием в обществе, плюрализмом обеспечивал государственным лидерам полную свободу в выборе идей и прочих средств для реформирования общества. Ну и, конечно же, эта статья наносила уничтожающий удар по коммунистической идеологии. Таким образом, впоследствии и осуществлялся выбор тех идеологических взглядов и соответствующих процессов, которые, с соответствующей пропагандой, могли быть поддержаны большинством населения (свобода предпринимательства, частной собственности, приватизация с обретением собственности и акций, и пр.). У кого-то может возникнуть вопрос, разве академические институты не могли инициативно обобщить отрицательный опыт социализма и капитализма, выработать «запреты» для реформаторов и представить научный, предписывающий документ всей политически активной общественности? Конечно, на мой взгляд, могли. Но, думается, традиционная привычка работать исключительно по заданиям сверху и быть исполнителями «руководящих указаний партии и правительства» сделала своё дело.

То, что рыночные отношения разрушают общественные устои, функциональное единство общества, его нравственные скрепы было известно ведь ещё из опыта Древней Греции. И разве не понятно было ученым, что принципы капиталистического развития работают на основе положительных обратных связей? Поэтому они и обеспечивают стремительное развитие. Но, эти же связи приводят и к разрушениям всего, что препятствует их эффективному действию на обогащение капиталиста, если нет «железных» и более крепких ограничений. Кроме того, из науки об управлении хорошо известно, что положительные обратные связи ведут к неустойчивости и разрушению систем. Их губительное действие в процессах «капитализации» нанесло непоправимый ущерб не только материально-технической базе страны, но и человеческим ресурсам, национальному генофонду. В то же время, из опыта СССР и других стран известно, что сугубо денежные стимулы могут быть успешно ограничены и дополнены иными, полезными для человека и общества. Печальный опыт реформ подтверждает также и то (известное в древности), что общественный прогресс определяется не харизмой государственных лидеров, не их общечеловеческими качествами, находящими положительный отклик в народных массах и соответствующее голосование, а теми знаниями, которые государство использует в своей деятельности. Известный мыслитель Древней Греции Сократ считал «знание» главной добродетелью. Он имел ввиду, конечно, положительные для древнего полиса знания. Но, история Древней Греции и всего человечества показывает, что, во-первых, часто априори неизвестно какие знания «положительны» и, во-вторых, государственная идеология подавляет (или «не замечает») все знания, которые противоречат ей. Таким образом, проблема «знаний» и «знающих» для государства и прогрессивного общественного развития, - поставленная ещё Сократом, не решена до сих пор. В отношении статьи 13 надо сказать, что если она запрещает любую идеологию для государства, то оно должно использовать лишь научно-практические знания, выверенные опытом общественного развития и наукой, обеспечивающие общественный прогресс, могущество и процветание страны (но, понятным делом, не какие-то субъективные идеи и необоснованные властно-волевые решения, «советы посторонних»). Столь длительный период кризисного развития говорит о том, что государство использует, по всей видимости, «идеологическое многообразие». Всё более развиваются государственно-церковные отношения, влияния различных религий, продолжаются воздействия на государственную деятельность идеологий политических партий. Но, отношение государства к научному познанию и самопознанию (не говоря уж о требуемом обеспечении этих информационно-базисных процессов), кратко говоря, оставляет желать лучшего.

Интересна и полезна в рассматриваемом плане книга воспоминаний Д.М. Гвишиани, в которой он (как ведущий организатор) рассказывает о процессах, связанных с организацией международных институтов системных исследований с участием СССР и собственного академического института (ИСИ). Эта книга одновременно «проливает свет» на процессы подготовки «перестройки» в СССР. В первой главе, раскрывающей (с позиции автора) значение «организации и управления» в обществе он приводит следующее концептуальное высказывание Ленина (5, с.41):

«… социализм есть не что иное, как ближайший шаг вперед от государственно-капиталистической монополии. Или иначе: социализм есть государственно-капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталистической монополией» (Полн. собр. соч. Т. 34, с.192).

Далее он пишет:

«Пусть представители молодых поколений задаются трудным вопросом: правильно ли было совершать этот «ближайший шаг» так долго и ценой стольких жертв. И пусть сами ищут правильные ответы на вопрос, кому можно доверить принимать судьбоносные решения на историческом перепутье.

Я убежден, что сама жизнь заставит нас вновь признать действительную историческую значимость проблем организации и управления, и молодое поколение организаторов производства, ученых и специалистов, лишенное предвзятости и приверженности к тем или иным идеологическим догмам, будет способно успешно искать и находить эффективные решения трудных вопросов, которые выдвигает жизнь.

В поисках разумных решений, особенно находясь на историческом перепутье, чрезвычайно важно ищущим истину не допускать упрощения сложных проблем и искать их решения, опираясь на накопленный опыт и научные знания.

Надеюсь, что знакомство с этой книгой поможет мыслящим молодым людям углубить свои представления о сложном и тернистом пути, по которому двигались в нашем столетии теория и практика организации и управления».

Актуальнейшие слова, но, во-первых, вопрос он направил не по тому адресу, а во-вторых, с позиции системного анализа, системного видения общества и государства ещё в ту пору можно было бы и следовало сказать следующее.

Чтобы служить всему народу и делать страну всё более могучей (высоко потенциальной) и процветающей, государству не надо быть суперкапиталистом, а надо быть совершенным функциональным комплексом, целесообразно (по древу целей) действующим по законам, выработанным глубоким научным самопознанием. Ему надо получать от общества, от экономической деятельности, не «потенциалы потребления» (и сверх потребления, - деньги и пр.), а функционально необходимое обеспечение, в том числе полезное обеспечение для живых структурно функциональных Единиц — государственных служащих. Деньги, как информационно-функциональные знаки стоимости, должны обеспечивать контроль и учет в общественном производстве, а не являться единственным «катализатором» государственной деятельности.

Но, существуют нерушимые традиции сохранения высшего государственного закона. Да, они стабилизируют общество, защищают власть, но они ведь и блокируют процессы мышления, развития и совершенствования, которые по мере накопления знаний объективно требуют не только монотонных изменений, но и реализации эмерджентных (революционных) переходов на более высокий уровень организованности. Из глубокого и затяжного кризиса можно выйти только посредством глубоких преобразований, устраняющих глубинные причины.

Во многих критических замечаниях по поводу статьи 13 предлагается определиться с какой-либо полезной государственной идеологией. Предлагается выстроить её на основе традиционных для русского народа ценностях, использовать какую-либо собирательную (мобилизующую) национальную идею. Здесь надо сказать, что такого рода размышления были характерны ведь и для эпохи средневековья, когда народ страдал, а мыслители пытались улучшить его состояние, состояние всего общества и вырабатывали те или иные идейные соображения, исходя из знаний исторического опыта, религиозных и прочих знаний. Именно через мыслителей такой направленности вырабатывались и распространялись различные «учения», психологически поддерживающие народ, стабилизирующие общественные отношения и смягчающие государственное правление. То, что современная ситуация в России похожа в идеологическом плане на ситуацию средневековья говорит о многом. Но, давайте проследим историческое развитие ведущих идеологий для стран Европы (опережающих в самопознании). Можно увидеть, что идейные соображения мыслителей всё более и более опирались не только на исторические обобщения, но и на достижения научного познания. В этом плане я выделяю, как и ранее, таких мыслителей как Огюст Конт, Андре – Мари Ампер, Евгений Дюринг, которые достигли наибольших высот в качестве философов, идеологов и общественных деятелей. Следуя далее надо рассмотреть формирование и развитие трудов Маркса и Энгельса, влияние трудов Дюринга на конечную идеологию марксизма. Творческую и политическую коллизию этих мыслителей я уже кратко представлял в предыдущих статьях. Идеологические и научные особенности марксизма достаточно полно раскрыты многими профессиональными исследователями. Поэтому здесь остается лишь подчеркнуть, что вопреки словам Маркса о необходимости научного развития представленного учения, это развитие не было организовано вплоть до «перестройки» (но было организовано шельмование ученых за отклонения от марксизма, в видении «контролёров»). Но, благодаря мужеству исследователей, их стремлению к развитию научного познания и некоторым «оттепелям» в идеологическом режиме советскими учеными и философами были выработаны мощнейшие по своему информационному потенциалу комплексы знаний, которые сохраняют свою силу, будучи адекватными сущностям объектов природы, человека и общества как жизнедеятельной организации. Они позволяют преобразовать идеологический спектр общества в научно-практические, строго научные и культурологические (гуманитарные) комплексы знаний, которые в совокупности можно назвать научно-практической идеологией. Но, термин «идеология» был введён и использовался всё же для обобщения идейных и прочих знаний (как «информатов» сознания, определяющих жизнедеятельность человека), рожденных мифами, эмоциональным, чувственным и прочим обобщением опыта. Поэтому комплекс сугубо научных знаний, в том числе обобщающих опыт, правильнее обозначать научным термином. Учитывая то, что общество, в отличие от организмов, существенно воздействует на окружающую природу и изменяет её по целям развития, и учитывая отмеченную выше системную сущность рассматриваемого комплекса, ему соответствует, на мой взгляд, термин «экосоциономия». Поэтому идеологии социализма-коммунизма, либерализма и прочие следует считать переходными историческими продуктами самопознания, которые с целью обеспечения общественного прогресса человечества должны быть заменены научными комплексами, приближенными в своей сущности к объективно необходимым для конкретных обществ «социономам».

Здесь надо подкрепить эти соображения соответствующим системным обобщением опыта человечества. Краткий обзор такого плана показывает, что государственная идеология (далее именно такая), а следовательно и Конституция, определяются самопознанием общества, превалирующей идеологией и характером социально-экономических отношений. Исключение составляют страны, в которых государство образуется деятельностью «чужеродных» лидеров или лидеров, которые вносят в общество новую идеологию. Это характерно для всех стран и особенно для России. В отсталых странах, - в плане самопознания, сохраняются те или иные религиозные идеологии, как эволюционно сформировавшиеся. В передовых современных странах идеология определяется главным образом сложившимися социально-экономическими отношениями и стремлением государства в их сохранении. В СССР идеология определялась ещё и традиционными нравственными ценностями русского народа, аналогичными ценностями других соседних народов, этносов. Принципы социализма удачно согласовывались с этими ценностями и обеспечивали функциональное единство супер-общества, общественный прогресс. Уже очевидно и не требует пояснений то, что идеологическое многообразие вызывает образование всевозможных идейных объединений граждан, в том числе опасных сект, сохранение политических партий и борьбу их за политическое лидерство, за власть. С другой стороны, единое интеллектуально-когнитивное образование народа и социально-психологическое программирование (информационная сущность СМИ) сводят идеологическое многообразие нанет и способствуют гражданскому единству. То есть системно-цементирующее (по мыслям Норберта Винера об информации «цементирующей» общество) идеологическое развитие общества определяется именно государственно установленными системами начального (воспитательно-подготовительного), общего и высшего образования, и, конечно же, всеми средствами массовой информации, средствами культурного социально-психологического программирования молодых поколений и развития деятельных граждан. В этом отношении статья 13, напротив, конституционно закрепляет идеологическую борьбу и недостаточную защищенность от проникновения в общество, а стало быть и в государственные структуры, различных идеологий извне, в том числе опасных для общества (что уже наблюдается), с непредвиденным исходом. Сторонники «свободы личности», либерализма сразу же воскликнут: «Не хотим ходить строем!». Но, это восклицание исходит от невежества. Надо знать, что в каждом обществе существует и должна существовать нормативная, государственно организованная деятельность и относительно свободная (по гражданским нормам) жизнедеятельность граждан, и что общество объективно должно быть подобно (в системном плане) прочному и надёжному кораблю в мировом океане. Если расширить системный анализ такого плана на великий эволюционный опыт Природы, то можно сделать и такой вывод. Общественная метаорганизация (метаорганизм), благодаря главным образом автономному существованию человека и возможностям тотальных структурно-функциональных перестроек (в отличие от структурно-функционального закрепления деятельных единиц и комплексов организма) может существовать с различными «социономами». Исторический опыт показывает, что какие-то из них обеспечивают общественный прогресс, а какие-то длительную социально-политическую и экономическую стационарность, - «застой», или регресс и поглощение другими странами, - вариантов великое множество. Опыт стран Европы и России в этом системном рассмотрении наиболее нагляден и убедителен в отношении сделанных выводов.

Отсюда следует, прежде всего, необходимость систематизации всех достижений общественных наук (правильнее, на мой взгляд – «обществоведческих»), социальной философии и отдельных системных исследований, и представления системно обобщенных, интегральных знаний «теоретическим обществознанием», - назначенным, в свою очередь, выработать предельно выверенный когнитивный метакомплекс, который я обозначил «экосоциономией». По системной аналогии с геномом он должен включать все научные комплексы, необходимые для организации государства и общества, всей совокупной деятельности общества в качестве жизнедеятельной организации, обладающей наивысшими характеристиками, адекватными условиям и угрозам окружающего мира. Именно он должен определять социально-экономические отношения, организации и системы во всех сферах общества. Отсюда следует, что концептуальные, базовые государственные законы должны определяться именно этими высшими знаниями, а не ограниченными познаниями юристов-государственников. Соответственно, законы в юридическом формате должны иметь как научное, так и научно-популярное пояснительное описание, или подобные комментарии, - для всех граждан общества.

Рассмотрим далее проблематику, связанную с процессами общественных перестроек и процессами создания новых объектов и систем, то есть проблематику проектирования, которое эти процессы и предопределяет. В системной сущности сколь-нибудь значимое для общества проектирование, направленное на развитие Тела, энергетики или информационного обеспечения, оставляющее в разделах социальной памяти информацию для реализации проекта и развития, есть интеллектуальное развитие социономного комплекса. То есть в отличие от организмов общество имеет интеллектуальные средства для своего развития и фиксации изменений в комплексе системно аналогичном геному. Если в прошлом проектирование было сугубо мыслительным и чаще всего единоличным, то современное проектирование характерно мощным информационно-машинным оснащением, выверенной большим опытом методологией, машинными средствами «проигрывания» промежуточных и конечных результатов проектирования, - математически и технически обеспеченным моделированием. Особенно наглядно это в научно-технических и конструкторско-технологических сферах деятельности.

Рассмотрение чисто информационных, интеллектуальных и прочих процессов, составляющих проектирование в различных областях деятельности человека показывает, что везде имеют место такие процессы как сбор и систематизация информации из наибольшего числа источников; подбор методов анализа и алгоритмов для формирования и синтеза проектной базы знаний; выбор и использование средств проектирования, форм представления результатов; моделирование промежуточных и конечных результатов проектирования. Уже с середины прошлого века человеко-машинное проектирование и моделирование начало стремительно развиваться и в организационной деятельности по созданию эффективных производственных предприятий, социально-экономических и государственных систем. Это стремительное совершенствование было обеспечено научно-философскими достижениями в познании фундаментальных оснований совершенства живых организаций и особенно человека как высшего существа земной эволюции. Они представлены такими научными дисциплинами как Общая теория систем (ОТС), Теория организаций и Кибернетика, Теория информации, Исследование операций и теория игр, и др. Научная дисциплина дисциплинирует мышление по осознанию существующих и проектированию будущих объектов, то есть делает его высшим и наиболее действенным (мощным) в плане достижения наивысших целевых характеристик (качеств). Проектное мышление относительно сложных общественных объектов и систем, исходящее от фундаментальных оснований их возникновения, существования и развития, с определенным методологическим обеспечением принято называть концептуальным проектированием. Такое мышление может быть обеспечено только адекватными системами образования молодых поколений, научно-философским познанием природы, человека и общества, мирового сообщества, а также теоретическими и системными обобщениями знаний. Многие современные проектанты общественно-политической сферы оперируют большей частью эмпирическими знаниями и моделями прошлого, моделями западного или восточного миров и опираются на существующие концепции. Такое проектирование не может обеспечить выход из затянувшегося кризисного развития. Если обозреть затянувшийся период реформ системным взглядом «сверху» и с памятью достижений социализма, то будет понятно, что необходим решительный переход от рыночной концепции общественного производства к системной, к христианско-коммунистической этике, выработанной и апробированной многовековым опытом человечества и социализмом. Тем более, что они адекватны традиционным нравственным ценностям русских народов и фундаментальным закономерностям общественной формы жизни (они определены Природой и внесены в общество человеком предобщественным, - см. «первобытный коммунизм», естественное развитие древнего общества).

Проектирование, базирующееся на фундаментальных основаниях, - на достижениях фундаментальной и прикладной науки, характерно для объектов ВПК. Хорошо понятно, что именно оно может обеспечить наивысшие их характеристики. Так же понятно, думается, и то, что всё производство, относящееся к ВПК, должно быть организовано системно, с использованием высших достижений науки и техники. Об этом можно сказать и относительно агротехнического комплекса, обеспечивающего объективно необходимое (а не по субъективным потребностям не знающим границ) общественно полезное деятельное состояние граждан и полноценное воспроизводство человеческих ресурсов. «Кадры решают всё!», но «кадры» это прежде всего организмы, требующие для своего общественно полезного развития и воспроизводства адекватное обеспечение, начиная с определенных продуктов питания. Можно системно рассмотреть и транспорт, обеспечивающий полезное для общественного производства перемещение граждан (при системном понимании совокупного производства). Он является по сути функциональной подсистемой производства, а не услугой по удовлетворению субъективных потребностей. То есть, исходя из положительного опыта системной организации производства, особенно крупных корпораций, опыта социализма в организации образования и здравоохранения, системной организации научных исследований и других сфер деятельности, обеспечивающих в совокупности высокие характеристики страны, надо понять и объективную необходимость системной организации экономики. Но, прежде надо, конечно, осознать истоки рыночной экономики, социально-политические и антропогенные причины её сохранения в мире, причины нарастающих опасностей для всего человечества. Организация эффективной для общества экономики это не организация продаж «всего для всех» и наиболее интенсивных потоков денег в бюджет (это принцип архаичного рынка), а системная организация и определенное согласование совокупной общественно полезной, целесообразной в текущий период (по древу целей) деятельности граждан на основе наиболее полного использования внутренних ресурсов.

Многие заметят, какой смысл обсуждать сейчас какие-то научные взгляды на прошлое и возможное будущее, на концептуальное проектирование, - особенно для государственного управления, если всё решают деньги, валюта. Да, деньги при рыночных отношениях действительно решают почти всё, но избавиться от вредной для общества господствующей роли денег и перейти к господству разума и выверенных знаний можно лишь через всепроникающее системное мышление, усиленное научными знаниями. При таком мышлении станет понятно и то, что господствуют и попутно разрушают созданное поколениями не деньги (ради «умножения богатств»), а информация, вложенная в сознание «деятелей», - вот в чем первопричина. Вспоминается фраза Норберта Винера: «Жить плодотворно, достигать жизненных целей, это значит жить обладая информацией». Вот из этой фразы и надо исходить системно размышляя о том какую информацию «вложить» молодым поколениям, деятельным гражданам и особенно будущим государственным деятелям, чтобы общество жило плодотворно и достигало целей развития, объективно требуемых окружающим миром.

Потому и сохраняется политическое противоборство, что мышление противостоящих сторон зациклено той или иной идеологией, а освоение единых научно-философских знаний, объединяющих мыслительные ресурсы общества для обеспечения общественного прогресса, блокировано ведущими идеологиями, насыщающими информационную среду общества. О необходимости использования единых высших научных знаний в политике, как я неоднократно отмечал, говорил ещё великий французский мыслитель Андре-Мари Ампер, в начале 19-го века (11). Тут уместен вопрос, какие высоко научные знания и в каком их объёме, какой глубины надо осваивать будущим политикам в государственной иерархии? Думается, главное здесь состоит в том, что в итоге они должны хорошо понимать общественное и государственное их значение, и обрести необходимый уровень системного мышления для эффективной организации государственной деятельности и комплексно-системной жизнедеятельности общества. Понимание необходимой системности в технической сфере имеется, поскольку нагляден эффект от использования научных достижений. Что касается общества, то имеет место великая традиция властного определения государственной идеологии и соответствующей организации общественного развития.

Здесь полезно вновь обратить внимание на парадоксальную эволюционную «мутацию» общества как живой, жизнедеятельной организации, которая осуществилась в древний период фундаментальной перестройкой управления общественным воспроизводством и развитием, - переходом от функционально адекватного (естественного) комплекса управления к неадекватному, - с субъективно-властным целеполаганием в управлении обществом и в самовоспроизводстве. Общественное развитие стало определяться не столько «положительными» (по Конту) знаниями, сколько субъективными потребностями лидеров власти и приближенных. С тех древних пор зарождения и развития государственного правления сохраняются авторитарные системы власти и традиции их воспроизводства, привычные и удобные для политических лидеров и государственных чиновников, но совершенно неадекватные сложности современных обществ и их объективным потребностям. К объективным потребностям следует относить, прежде всего, мирное сосуществование и обеспечение определенного благосостояния граждан (биологически и функционально необходимого обеспечения, полезного для общества). Все прошлые и современные кризисы, «промахи» и антиобщественные деяния лидеров подтверждают отмеченную неадекватность. Она наблюдается в большинстве стран мира.

Системно-исторический анализ мышления политических лидеров (их приближенных, советников) показывает, что основано оно было в определяющей мере на информации, относящейся к той или иной идеологии, на традиционных государственных ценностях и историческом опыте. И лишь с появлением марксизма и освоением его известными революционными лидерами, лидерами первого социалистического государства, научные знания об обществе как целостной организации (в видении Маркса и Энгельса) стали определяющими в строительстве и развитии общества нового типа. Именно эти концептуальные знания, будучи адекватно близкими объективно необходимой системной организации совокупной общественной деятельности обеспечили стремительный взлет Страны Советов «от лаптей» к освоению космоса, через великую победу над вооруженной «чумой» 20-го века. И даже великие потери существенно не затормозили этот взлет. Но, со временем всё более тормозила и сдерживала прогрессивное развитие общества неадекватность государственного комплекса. Известные кризисные и трагические страницы в истории советского народа связаны именно с традиционной авторитарностью в государственном правлении и прочими несоответствиями объективным условиям обеспечения общественного прогресса.

Общемировая ситуация требует от России наивысшей интеллектуально обеспеченной адаптации и соответствующего перехода от традиционных способов выработки государственных Решений к научно обеспеченному политическому проектированию. Современные угрозы окружающего мира, с прогнозируемым усугублением, уже не просто «говорят», а требуют также и перехода от рыночных принципов организации общественного производства к системным, с современным информационно-техническим и научным обеспечением. Именно они, выверенные положительным опытом использования во всех сферах общества, могут обеспечить стремительный рост объективно необходимых характеристик страны при наименьших затратах национальных ресурсов, - как наглядно демонстрируют ведущие производственные корпорации.

В заключение считаю полезным привести небольшую выдержку из вступительной части книги В.И. Новосельцева «Системный анализ: современные концепции», которая хорошо согласуется с моим кратким очерком и подкрепляет некоторые мои суждения, мой призыв.

От Редактора:

«Автор приглашает читателей на новом витке познания рассмотреть вопросы, которые были остро поставлены в середине ХХ века – в период бурного развития системного движения в науке, когда под давлением практических проблем трансформировался стиль научного мышления, изменилась парадигма познания действительности. На смену линейности и эмпиризму пришло многоуровневое системное мышление, выступающее более высокой ступенью отражения в нашем сознании закономерностей и связей объективного мира, нежели чувственное восприятие и логическое умозаключение. Развитие вычислительной техники и прикладной математики существенно ускорило практическое внедрение системной идеологии, и к началу третьего тысячелетия сформировались все необходимые предпосылки для прорыва информационных технологий практически во все сферы человеческой деятельности».

Из Предисловия В.И.Новосельцева к первому изданию книги:

«Мы переживаем время, которое с полным основанием можно назвать системной революцией. Глубинные причины этого феномена до конца не выяснены, но двадцатый век действительно стал переломным в развитии цивилизации. Системность из разряда отвлеченных понятий перешла в разряд прагматических, войдя в жизнь каждого из нас в виде реально действующих производственных, технических, коммуникационных, хозяйственных и других систем. Особую роль в этом процессе сыграла информация. Бурное развитие технических средств коммуникации, прежде всего электронных, привело к «информационному взрыву». Местом нашего обитания стало единое информационное поле, связавшее нас в целостную систему реального времени. На человека обрушился огромный поток разнородной информации, воспринять который без систематизации уже невозможно. Чтобы нормально жить в мире сложных системных отношений и запредельных информационных потоков, требуется новый подход к анализу возникающих проблем и принятию управленческих решений, который позволил бы охватить проблемную ситуацию не по частям, а целиком. Однако стиль мышления практически не изменился – человечество вошло в эру систем и информатизации с прежним фрагментарным мышлением и бесперспективной надеждой разрешить насущные проблемы традиционным эмпирическим методом «проб и ошибок». Фрагментарность в полной мере нашла свое отражение и в структуре научных знаний. Традиционные науки: физические, технические, биологические, социальные и другие локальны в том смысле, что занимаются изучением своих объектов по частям, выделяя в них какие-либо отдельные аспекты или фрагменты. Чем больше наук изучают одну и ту же систему, тем труднее становится использовать полученные знания в их совокупности. Сами знания образуют такой сложный информационный конгломерат, что разобраться в нем становится все труднее и труднее. Даже специалисты родственных отраслей знания, изучая одну и ту же систему и разговаривая на одном и том же языке, перестают понимать друг друга. Дело не в языке общения, а в том, что каждый из них, рассматривая систему со своей стороны, не видит ее в целом. Негативные последствия такого разрозненного, дифференцированного подхода к познанию систем очевидны: подмена целостного фрагментами приводит к неверным оценкам проблемных ситуаций, к неустойчивости управляющих решений и к многочисленным просчетам при их воплощении в жизнь.

Под давлением практических проблем в середине ХХ столетия в недрах науки зарождается новое направление, получившее название системного подхода [Берталанфи, 1969]. Вначале это был лозунг, призыв обратиться к античному представлению о целостности мироустройства и на базе интеграции последних научных достижений создать общую теорию систем. Предметом теории должны были стать принципы и закономерности, справедливые для систем вообще, независимо от их физической, биологической или социальной природы. Однако уже вскоре стало очевидным, что, двигаясь в этом направлении, можно создать только новую, еще более абстрактную теорию, чем уже существующие математические теории. Тем не менее, важность призыва к системности трудно переоценить. Им ознаменовался переход от одномерной к принципиально новой – многомерной научной парадигме^*. Несомненно также и то, что системный подход стал тем новым, что было привнесено в науку двадцатым веком.

Прошло более полувека с тех пор, как системный анализ вошел в практику научных исследований. Сегодня почти все понимают необходимость системного подхода к решению проблем социального, технического, экологического, культурологического и любого другого характера, но далеко не всегда представляют себе, каким образом воплотить это понимание в жизнь. Системность, как и ранее, служит не более чем лозунгом, а чаще всего – ширмой, прикрывающей, по сути, не системные исследования. Одна из причин такого положения заключена в отсутствии достаточного количества публикаций по вопросам современного состояния теории и практики системного анализа. Подавляющее большинство монографий и научных статей датируются семидесятыми-восьмидесятыми годами прошлого века, а немногие современные публикации разрознены и отражают в основном частные результаты, которые были достигнуты за последние двадцать лет в этой бурно развивающейся отрасли научных знаний».

К сожалению, современные политики, при высоком уровне научного самопознания в обществе, относятся к обществознанию, по всей видимости, как к рядовому школьному предмету. В их сознании господствуют те или иные идеологические взгляды, очень удобные в их деятельности, поскольку позволяют не тратить силы и время на усвоение сложных научных знаний и в тоже время иметь благоприятную коммуникацию в политических кругах, - среди подобных деятелей. Это можно объяснить тем, что советская школа обществоведов уничтожена, а новая не создана. Существуют лишь разрозненные направления инициативных исследований, основанные главным образом на всевозможных идеологических взглядах или на исторических обобщениях. Академия наук - в рыночном кризисе и ей не до общественных наук, за достижения в которых никто не заплатит (да и недавний пожар сделал своё антиобщественное дело). Подобная ситуация характерна и для политических кругов других стран.

Размышления об «экосоциономии» приводят меня и к мысли, что своими предыдущими системными исследованиями я продвигался именно в этом направлении и получил ряд полезных, на мой взгляд, результатов. Важно и то, что по ходу исследований мне удалось собрать (приведенными в статьях библиографическими ссылками), достаточно мощный когнитивный массив из великого отечественного и общемирового научно-философского наследия, который может быть использован научно-философским сообществом в деятельности по формированию «экосоциономного» комплекса для прогрессивной общественной системы будущего. Как это будущее приблизить, и какие есть альтернативы - вопросы для всего научно-философского и политически активного сообщества.

Рекомендуемая литература:

1. Богданов А.А. Из психологии общества. С.-Пб.: Паллада, 1906. - 289 с.; он же: Познание с исторической точки зрения. С.-Пб.: Типо-литография А.Лейферта, 1902. - VI, 217 с.; Падение великого фетишизма. Вера и наука. М.: Издание С. Дороватовского и А. Чарушникова, 1910. - 347 с.; Культурные задачи нашего времени. М.: Издание С. Дороватовского и А. Чарушникова, 1911. - 128 с.
2. Аристотель. Политика. / Пер. С.А. Жебелева, М.Л. Гаспарова. М., 2002.
3. Нерсесянц В.С. Сократ. М.: Наука, 1977, - 156 c.
4. Плахов В.Д. Социальные нормы. Философские основания общей теории личности. М.: 1985.
5. Гвишиани Д.М. Избранные труды по философии, социологии и системному анализу. М.: Канон+РООИ "Реабилитация", 2007. - 672 с.
6. Мамчур Е.А., Овчинников Н.Ф., Огурцов А.П. Отечественная философия науки. М.: РОССПЭН, 1997.
7. Кон И.С. (ред.). Словарь по этике. 4-е изд. М.: Политиздат, 1981, - 430c.
8. Котельников М.Е. Диалектика науки и идеологии в историческом развитии марксизма (социально-философский анализ). Автореферат. М.: ИФРАН, 2009, - 58 с.
9. Цивьян Т.В. Мифологическое программирование повседневной жизни. Этнические стереотипы поведения. Л.: Наука, 1985.
10. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука. Логико-методологический анализ. М.: Мысль, 1983, - 284 с.
11. Грачев М.Н. (сост.). История политических и правовых учений: Электронная хрестоматия (Ампер М.-А., Платон, М. Вебер и др.).
12. Сулакшин С.С. (ред.) Национальная идея России (в 6-ти томах). Том 1. Эксперт, 2012.
13. Венгеров А.Б. Теория государства и права. М.: Юриспруденция, 2000,- 528 с.
14. Атаманчук Г.В. Управление в жизнедеятельности людей. Очерки проблем. - М.: Изд-во РАГС, 2008, - 400 с.
15. Бабосов Е.М. Социология управления. Учеб. пособие для студентов вузов. - 5-е изд. - Мн. : Тетра Системс, 2006. - 288 с.
16. Глушков В.М. Кибернетика. Вопросы теории и практики. М.: Наука, 1986, - 488 с. (Наука. Мировоззрение. Жизнь)
17. Грачев М.Н. Политологический потенциал кибернетики / Библиотека Михаила Грачева.
18. Грачев М.Н.«Политическое проектирование» и «политический проект»: концептуализация понятий / Библиотека Михаила Грачева.
19. Дружинин В.В. Конторов Д.С. Проблемы системологии. Проблемы теории сложных систем. С предисловием акад. Глушкова В. М.: "Сов. радио", 1976. 296 с. с ил.
20. Керженцев П.М. Принципы организации. Избранные произведения. М.: Экономика, 1968. - 464 с.
21. Кузин Л.Т. Основы кибернетики. Том 1. Математические основы кибернетики. Учеб. пособие для вузов. 2-е изд., перераб. и доп.- М.: Энергоатомиздат, 1994, - 576 с.
22. Курносов Ю.В., Конотопов П.Ю. Аналитика.. М.: Русаки, 2004, - 512 с.
23. Кучкаров 3. А. Методы концептуального анализа и синтеза в теоретическом исследовании и проектировании социально-экономических систем. Том 1. / Учебное пособие. В 2-х т. Том 1. М.: Концепт, 2006,-276 с.
24. Никаноров С.П., Никитина Н.К., Теслинов А.Г. Введение в концептуальное проектирование АСУ: анализ и синтез структур. М.: Концепт, 2007, - 236 с.
25. Никаноров С.П. Концептуализация предметных областей. Серия «Концептуальный анализ и проектирование», Методология и технология — М.: Концепт, 2009, - 268 с.
26. Новосельцев В.И. Системный анализ: современные концепции. Воронеж: Кварта, 2003, - 360 с. с ил.
27. Оптнер С.Л. Системный анализ для решения проблем бизнеса и промышленности / Станфорд Л. Оптнер. 2-е изд. М.: Концепт, 2003, - 206 с.
28. Перегудов Ф.И. и др. Системное проектирование АСУ хозяйством области. Под общей ред. Ф. И. Перегудова. М.: «Статистика», 1977, - 159 с. с ил.
29. Перегудов Ф.И. (ред.) Информационные системы для руководителей. Ф. И. Перегудов, В. П. Тарасенко, Ю. П. Ехлаков и др.; Под ред. Ф. И. Перегудова. — М.: Финансы и статистика, 1989, -176 с.
30. Федоров В.В. Исследование операций: Краткий очерк. Учебное пособие. Под ред. В.В. Морозова. М.: Издательский отдел Факультета ВМиК МГУ им. М.В. Ломоносова, 2004, - 76 с.
31. Чалидзе В. Иерархический человек. Социобиологические заметки. Издательство "Терра". М.: 1991, - 223 с.
32. Щедровицкий Г.П. Путеводитель по методологии Организации, Руководства и Управления. Хрестоматия. М.: Дело, 2003, - 160 с.
33. Янг С. Системное управление организацией. Пер. с англ. под ред. С. П. Никанорова, С. А. Батасова. М.: Советское радио, 1972, - 456 с.

* Парадигма (от греч. paradeigma – пример, образец) – господствующий в науке способ постановки и рассмотрения проблем. Переход к многомерной научной парадигме означает иерархическую организацию научных исследований, когда специальные науки выступают первичным слоем глубинного изучения отдельных сторон проблемы, а системные исследования– координирующим слоем всестороннего (комплексного) изучения всей проблемы целиком.