Наступивший 2014 год обещает быть переломным этапом в исторической судьбе русского мира, столь же весомым по социальным последствиям, каким оказался год 1914. Предстоящий период или решительно подтвердит способность российского общества к разумному созиданию своего будущего, к саморазвитию в условиях становления глобального информационного социума, или же обнажит перед всем миром ничтожность его жизненных сил и закроет очередную страницу социальной истории человечества под названием «Россия».

Исторический проект России как особой духовной целостности в развитии человечества стал практической реализацией творческих способностей трех ветвей восточнославянского этнического единства – малороссов–украинцев, русских великороссов и «чисто русских» белоруссов, скрепленных в исторических истоках своего становления общим именованием Русь или россы и создавших совместными усилиями «русский мир» как стержневую основу, единую этнокультурную ось организации российского социального пространства. Этнос – это естественноисторическая общность людей, связанных между собой единством исторической судьбы, происхождения, узами родства, общностью совместного хозяйства и территории проживания, языка, обычаев и традиций, верований и ритуалов.

Высшей формой существования этнического сообщества является нация как продукт сознательного культивирования людьми совместной жизни на основе развитого общественного идеала, путем самоопределения своей «национальной идеи». Нация представляет собой естественноисторическую общность людей, обладающих внутренним духовным единством и целенаправленно развивающих в совместной практической деятельности свою родовую особенность, сознательно утверждающих на основе «национальной идеи» свою коллективную самобытность в мировом сообществе. Именно действительность «национальной идеи» определяет внутреннее единство, историческую непрерывность целенаправленных усилий этнического сообщества в созидании своего будущего. В.С.Соловьев, разрабатывая концепцию разумного всеединства бытия, увидел исторический смысл существования России в утверждении русским народом новой идеи в жизни всего человечества. Поскольку высшее единство совместной жизни людей выражается в религиозном опыте, постольку «национальная идея» России, полагал мыслитель, должна обладать религиозным происхождением, корениться в вечном замысле Бога: «Ибо идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что бог думает о ней в вечности» [2: 220]. Истинная национальная идея народов «есть не что иное как образ их бытия в вечной мысли бога» [2: 228].

Сущностное сопряжение в жизнедеятельности людских масс небесного и земного бытия, вечного и преходящего существования, вселенского замысла и национального стремления получает практическое претворение в исторических судьбах народов. Действительный облик «национальной идеи» воплощен в исторических деяниях народных масс. Чтобы постичь сокровенный смысл русской идеи, надо понять общий ход русской исторической практики. «Великое историческое призвание России, от которого только получают значение и ее ближайшие задачи, есть, − по убеждению В.С.Соловьева, − призвание религиозное в высшем смысле этого слова. Только когда воля и ум людей вступят в общение с вечно и истинно-сущим, тогда только получат свое положительное значение и цену все частные формы и элементы жизни и знания, все они будут необходимыми органами или посредствами одной цельной жизни» [4: 173].

Более конкретный образ русской идеи и места России в современном мировом сообществе В.С.Соловьев попытался определить в концепции «трех сил» исторической жизни современной цивилизации. По его мнению, восточные народы выразили в сознательной организации общества односторонний монизм, свели социальную жизнь людей к тотальному единству. С другой стороны, западные народы осуществили в своей практике односторонний проект плюралистической организации социума на базе частных интересов отдельных лиц. «Всеобщий эгоизм и анархия, множественность отдельных единиц без всякой внутренней связи – вот крайнее выражение этой силы». [3: 19]. Подлинно гармоничный строй общества, полагал русский мыслитель, должна выразить «третья сила» мировой культуры, представленная жизнью российских народов [3: 29]. Однако действительность мировых войн в истории человечества ХХ века опровергла историософскую концепцию В.С.Соловьева, обнажила противоречивый ход социальной истории человечества, не сводимой к какому-то идеальному состоянию, пока еще очень далекой от претворения разумной организации общественной жизни. Постижение и преодоление этих противоречий требует от целостного научного разума конструктивного сочетания социокультурных особенностей жизни разных народов, взаимодополнения и обогащения их традиций на основе исторического творчества. Но на сегодняшний день эта теоретическая проблема отступает на второй план перед угрозой практического краха государственных форм в организации жизни русского народа.

Главной чертой современного состояния русского мира является «безыдейность», «историческая беспочвенность» действий русских народных масс, отвергших в конце ХХ века кровные, родовые узы ради личной «свободы» в созидании собственного благополучия независимо от состояния дел у своих братьев. Нравственная измена своим жизненным корням и социальным традициям оборачивается сегодня самоуничтожением «русского этноса» в столкновениях с исторической реальностью, ведет на практике к разлому общественного организма между словом и делом, между «благими пожеланиями» государственных лидеров и действительной жизнью народных масс, все более напоминающей бредовое состояние умирающего человека. Так, руководство Российской Федерации решило ознаменовать социокультурный смысл наступившего года спортивными играми «Сочи–2014». На фоне продолжающихся в стране террористических актов радикального исламистского подполья, а также запредельных разрывов в доходах между представителями правящей «элиты» и «рядовыми» гражданами, в частности между пенсионным обеспечением российских профессоров и докторов наук в 8000–9000 тыс. руб и четвертьмиллионными окладами депутатов Государственной думы, идея проведения олимпийских игр в Российской Федерации выглядит абсурдной, так как спортивные празднества призваны по своей идее выразить единство, консолидацию нации, солидарность граждан в претворении коллективного блага. Затея с Олимпиадой очень напоминает по своему идейному колориту сюжет пушкинской трагедии «Пир во время чумы», повествующей, как жители охваченного чумой города, чувствуя неизбежность своей гибели, предавались безудержному веселью и старались ни о чем не думать:

«Как от проказницы Зимы,

Запремся также от Чумы!

Зажжем огни, нальем бокалы,

Утопим весело умы

И, заварив пиры да балы,

Восславим царствие Чумы».

Другими словами, олимпийское веселье, по замыслу устроителей сочинской Олимпиады, призвано отвлечь российских граждан от мыслей о трагической российской действительности и предчувствии своей скорой гибели.

Для Украины наступивший 2014 год выступил в колоритном обличии Евромайдана, расколовшего украинский социум на «евроманов» и «самостийщиков», приверженцев «европейского выбора» и наследников «самостийной идеи», втянувшего, фактически, страну в реалии гражданской войны. Если руководство Российской Федерации пытается подавить страх рядовых граждан перед роковым будущим показным оптимизмом своей элиты, то украинский социум сегодня добровольно совершает на глазах всего мирового сообщества торжественный акт самоубийства, надеясь даже в своем страдании получить максимум наслаждения.

«Все, все, что гибелью грозит,

Для сердца смертного таит

Неизъяснимы наслажденья —

Бессмертья, может быть, залог!

И счастлив тот, кто средь волненья

Их обретать и ведать мог

Итак, — хвала тебе, Чума,

Нам не страшна могилы тьма,

Нас не смутит твое призванье!

Бокалы пеним дружно мы».

Разрастающийся на Украине пожар гражданской войны заставляет соотечественников с тревогой вспоминать события 1914 года, приведшие к Первой мировой войне. При этом оказывается, что повод для «гражданского бунта» застрельщиков Киевского майдана еще более нелеп по сравнению с олимпийской бравадой правящей элиты Российской Федерации. Вряд ли киевские глашатаи «европейского выбора», с пеной на устах воспевающие европейский характер «украинской нации», будут отрицать, что главным субъектом формирования культурно-исторических и социально-политических особенностей украинской державы было казачество, обеспечившее воинскую защиту суверенитета страны от инородного вмешательства. Но если это так, то где в Европе как якобы историческом ареале формирования «украинского духа» мы могли бы наблюдать присутствие казачества как массового социального явления? Такого ареала казацкой культуры там нет: казак – это социальное порождение российской социально-исторической общности. Поэтому будьте последовательными в мыслях, господа евроманы: если хотите в Европу, то откажитесь от казацкого происхождения Украины; если же вы признаете себя наследниками казацкой славы, то не предавайте дело отцов, ищите свой «самостийный» путь в мире.

Таким образом, как Россия в «потаенном виде» склоняется к признанию своего неизбежного исторического краха, так и Украина в порыве помутнения собственного разумения желает первой кинуться в историческую пропасть. А если двое безумствуют, то и третий вряд ли удержится от неразумных поступков, не сможет в одиночку справиться со смертельным недугом, избежать фатального исхода. Поэтому Белоруссия, если хочет сохранить себя в будущем мире, должна более активно содействовать духовному оздоровлению своих помутившихся братьев. Если в ХХ веке пожар русского безумия пошел с севера на юг, то теперь его фронт движется с юга на север.

Что же отличает сумасшедшего от разумного человека? Такое отличие безумца состоит в игнорировании логического настроя мысли, когда «больное сознание» не замечает в себе внутренних противоречий, а реальность практических дел совершенно не соответствует декларируемым целям, когда предпринимаемые действия не укрепляют, а убивают социальную жизнь. Российская Федерация хочет показать всему миру победный дух своего народа и в то же время делает все для раскола гражданского населения страны на богачей и нищих. Украина жаждет быть самостийной державой и в тоже время стремится отдать свой суверенитет Европейскому Союзу, хочет стать вполне европейской страной. Таким образом, главный порок современной общероссийской действительности – отсутствие целостного мышления, представляюшего внутреннее единство основных различий народной жизни. А фрагментарность, разорванность сознания определяется в значительной мере разорванностью самой жизни народных масс российского общества и прежде всего русского народа.

Главной этнокультурной основой претворения единства «российского социума» служит русская духовная культура, связавшая многоликую этнографическую среду российских народов в одно целое. Если угаснет духовный пульс в жизни русского народа, то и Российская Федерация, как ныне Украина, начнет разваливаться. Символом этого распада русского мира служит сегодня Киевский майдан: где начиналась история русского величия, там она и закачивается. Киев как «мать городов русских» отрекся от своих детей.

Однако дети еще живы и способны помочь своей «исторической матери» освободиться от безумного наваждения. Но для этого сами дети должны обрести единую волю. Социальным органом культивирования разумной воли этнических сообществ выступает «национальное государство». Народ «без государственного устройства, – наставляет нас Гегель, – (нация как таковая) не имеет, собственно, никакой истории, подобно народам, существовавшим еще до образования государства, и тем, которые еще и поныне существуют в качестве диких наций» [1: 368]. К сожалению, среди всех коренных народов Российской Федерации лишь один русский народ наделен такой странной «привилегией» – не иметь своей национально-государственной автономии. Это обстоятельство является парадоксальным на фоне всеми признаваемой государствообразующей роли русского народа. Если СССР проводил политику «растворения» русского народа в «советской интернациональной общности», то сегодня Российская Федерация осуществляет политику «распыления» русской национальной воли под политическим лозунгом «укрепления вертикали власти». Руководство страны своей политикой размывает этнокультурный фундамент государственной власти, то есть рубит сук, на котором сидит. На фоне такой государственной стратегии «сбережения русского народа» российское «интеллектуальное сообщество», представляющее «творческий разум», идейную силу страны, должно само в ускоренном порядке поднять вопрос создания в Российской Федерации Русской национально-государственной автономии в виде Конфедерации Русских Земель. Этот шаг необходим для спасения страны: без такой правовой защиты русский этнос не выживет, а вместе с ним погибнет и федеративное государство. Если этот проект не осуществить сегодня, то завтра будет поздно: пожар гражданской войны уже разгорелся в украинском пространстве русского мира и быстро может перекинуться на другие его регионы. Российская интеллигенция должна продемонстрировать на деле свое единство с русским народом и помочь ему обрести собственную национальную волю в претворении разумной судьбы России.

1. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 3. Философия духа. М.: Мысль, 1977. 471 с.

2. Соловьев В. С. Русская идея // Соловьев В. С. Сочинения в двух томах. Т. 2. М.: Правда, 1989. С. 219–246.

3. Соловьев В. С. Три силы // Соловьев В. С. Сочинения. В 2 т. М.: Правда, 1989. Т. 1. 688 с.

4. Соловьев В. С. Философские начала цельного знания // Соловьев В. С. Сочинения в 2 т. 2-е изд. Т. 2. М., 1990. 823 с.